В 1920-е — 1930-е годы в Индии продолжалась активизация национально-освободительного движения. Это было время жизни и деятельности таких легендарных фигур как Мохандас Карамчанд Ганди и Джавахарлал Неру. Несмотря на то, что Махатма Ганди во всем мире известен как один из идеологов непротивления, пацифист и гуманист, в свое время он очень высоко оценивал деятельность итальянского дуче Бенито Муссолини. В 1931 году состоялась их встреча в Риме. Ганди утверждал, что реформы Муссолини очень интересны и заслуживают всестороннего изучения. Судя по всему, он, как и многие другие политики и мыслители Азии и Африки того времени, видел в фашистском движении образец для организации угнетенных масс колоний.
Однако, Ганди был человеком увлекающимся и понимающим мир сквозь призму своего специфического мировоззрения. Он старался в каждом человеке видеть хорошие стороны, и Муссолини не был исключением. Более настороженно относился к дуче другой лидер индийского национального движения — Джавахарлал Неру. Он отклонил предложение Муссолини о встрече, хотя дуче настойчиво желал поговорить с Неру. Но Джавахарлал понимал, что Муссолини на самом деле интересует не судьба Индии и индийского народа, а лишь возможность использования индусов против англичан. Это стало особенно очевидно после того, как Италия совершила акт агрессии против Эфиопии — одного из немногих на тот период суверенных государств Африки. Территория Эфиопии была оккупирована итальянскими войсками, а жители других стран Азии и Африки смогли удостовериться в том, что итальянские фашисты ничем не отличаются от других европейских колонизаторов, будь то англичане, французы, голландцы или португальцы.
Но часть лидеров индийского национально-освободительного движения руководствовалась более прагматичными позициями. Среди них был Субхас Чандра Бос. Этот человек известен отечественной читающей публике куда меньше, чем Ганди или Неру. Между тем, в 1930-е годы его политическое влияние на индийское национальное движение было огромным. В Советском Союзе Субхас Чандра Боса пытались предать забвению не случайно. Его сотрудничество со странами Оси не вписывалось в «черно-белую» схему господствующей точки зрения — «плохие» колонизаторы и «хорошие» борцы за национальное освобождение. Тем более, что именно Субхас Чандра Бос был главным идеологом создания «Азад Хинд» — правительства «Свободной Индии», которое функционировало при поддержке Японии в годы Второй мировой войны, но так и не смогло распространить свое влияние на сколько-нибудь значительную часть Индостана.
Жизненный путь Субхаса Чандра Боса не был продолжительным. Он прожил всего 48 лет, но оставил огромный вклад в индийское национально-освободительное движение. Бенгалец по происхождению, Субхас Чандра Бос родился в 1897 году в древнем городе Каттаке, что на территории современного индийского штата Орисса. По происхождению он принадлежал к состоятельной бенгальской семье кшатриев, в которой было четырнадцать детей. Достаток родителей и собственные способности позволили Субхасу Чандра Босу получить блестящее для индийца того времени образование — он учился сначала в университете Калькутты, а затем в Великобритании — во всемирно известном Кембридже. Варна кшатриев — это варна воинов, поэтому Субхас Чандра Бос, наряду с гражданским образованием стремился получить и военную подготовку, которую он, в конце концов, прошел в кадетском корпусе при университете.
Кстати, в формировании мировоззрения Субхаса Чандра Боса возможно сыграла роль и его кастовая принадлежность. Отличавшийся радикализмом и воинственностью, Чандра Бос как бы подчеркивал свое кшатрийское происхождение. В вопросе о методах борьбы против британских колонизаторов он всю жизнь занимал совершенно иные позиции, чем миролюбивый Махатма Ганди, принадлежавший к нижестоящей в индийской социальной системе варне вайшьев — индийских буржуа, торговцев и ремесленников, которые не воевали и желали мира, поскольку только в мирное время могло быть достигнуто действительное процветание торговли и ремесел. Для Субхаса Чандра Боса единственно возможным путем свержения британского колониального господства был путь вооруженной борьбы против колонизаторов. Именно с целью развертывания этой борьбы он и решил заручиться поддержкой Италии, а затем и Германии, и Японии. В этих странах Чандра Бос видел надежных союзников против британского империализма. Но сложно сказать, задумывался ли он при этом о том, что на смену британскому империализму в Индии может прийти японский империализм? Или тактика для него «перекрывала» стратегию?
Если в 1920-е — 1930-е гг. позиции разных лидеров и фракций индийского национально-освободительного движения еще не расходились столь строго, а Ганди точно также восхищался Муссолини, как и Чандра Бос, то ближе к началу Второй мировой войны ситуация изменилась. Субхас Чандра Бос окончательно утвердился во мнении, что Индии необходимо для достижения национальной независимости принять сторону стран Оси и вступить в вооруженную борьбу против индийских колонизаторов. Джавахарлал Неру и Махатма Ганди, напротив, склонились к тому, чтобы поддержать британские власти. Во-первых, это объяснялось общим неприятием воинственной и расистской идеологии германского нацизма, а во-вторых — уверенностью в том, что просвещенная элита Великобритании отплатит за помощь со стороны индийцев долгожданным предоставлением независимости, и тогда не надо будет проливать кровь в борьбе против колонизаторов.
Разочарованию в Германии и Италии способствовали агрессивная война в
Эфиопии и гражданская война в Испании. Позиция Индийского национального
конгресса в отношении германских нацистов и их союзников еще более
ухудшилась после того, как Германия ввела войска в Чехословакию.
Наиболее четко свою позицию в отношении сотрудничества с Германией
высказал Джавахарлал Неру (на фото). Он отклонил приглашение Гитлера
приехать в Германию, а позже, в 1939 году, открыто заявил, что «наша
позиция ясна: полная оппозиция фашизму и полная оппозиция империализму».
Кроме того, не стоит забывать и об еще одном важном международном игроке — Советском Союзе. Среди сторонников индийского национального движения росли симпатии к Советскому Союзу, который также рассматривался в качестве естественного «друга», а возможно и покровителя индийской независимости. Джавахарлал Неру писал, что еще в начале 1920-х гг. симпатии индийского народа были на стороне Советской России. Он правильно определил антисоветизм и антикоммунизм как важнейшие программные характеристики германского нацизма и сконцентрировал внимание на идеологическом родстве германского нацизма с британским колониализмом. Соответственно, о сотрудничестве с Германией, по мнению Неру, не могло быть и речи.
Нападение Германии на Советский Союз окончательно расставило все точки над «и». Национально-освободительное движение Индии в подавляющем большинстве не поддержало агрессию Гитлера против СССР. В решении Гитлера разочаровался даже Субхас Чандра Бос, который достаточно наивно полагал, что Германия и СССР смогут выступить совместным фронтом против британского империализма и помочь Индии и другим азиатским странам обрести независимость. Но отступать было уже некуда — политические взаимоотношения Чандра Боса с гитлеровскими спецслужбами зашли слишком далеко, поэтому он продолжал работать с ними и принял участие в совместной конференции представителей Германии, Италии и индийского национального движения в Берлине в декабре 1941 года. Одновременно Чандра Босу пришлось согласиться и с идеей формирования индийских частей в составе германских войск, которые могли бы принять участие в боевых действиях против британцев. В апреле 1943 года был создан «Индийский легион», официально — 950-й пехотный полк, чуть позже переданный в состав войск СС. Кстати, в 1943 году уже весь мир был осведомлен о зверствах, чинимых гитлеровцами на территории Советского Союза. Тем не менее, это не остановило Чандра Боса и других индийских прогермански настроенных националистов от сотрудничества с Третьим Рейхом. С другой стороны, им уже некуда было деваться — в случае поражения гитлеровской Германии Чандра Боса и его соратников неизбежно привлекли бы к серьезной ответственности за сотрудничество с гитлеровцами.
Одновременно Субхас Чандра Бос развивал и контакты с Японией. Более близкая, чем Германия и Италия, Япония в начале Второй мировой войны рассматривалась многими азиатскими националистами как потенциальный покровитель и союзник в деле достижения независимости. Как известно, внушительная индийская диаспора всегда проживала в Сингапуре. Когда эта важнейшая британская крепость пала под ударами японских войск, ряд представителей индийской диаспоры вступил в переговоры с японским командованием. Индийские националисты настаивали на создании отдельной Индийской национальной армии, которая могла бы начать боевые действия против британских колонизаторов и добиться освобождения Индии. Но в планы японского руководства не входило реальное предоставление Индии независимости. Поэтому оно не уделяло существенного внимания созданию и укреплению индийских вооруженных формирований.
Хотя Индийская национальная армия была создана, но так и не смогла стать реальной боевой силой. Более того, в конечном итоге противоречия между индийскими националистами и японским командованием привели к тому, что большая часть подразделений Индийской национальной армии была разоружена, а их командиры и военнослужащие арестованы и высланы в специальные лагеря, расположенные на территории оккупированной японцами Нидерландской Индии.
После предпринятых репрессий последовало обновление Индийской национальной армии. В лагерях для британских военнопленных была объявлена вербовка индийцев — бывших солдат и унтер-офицеров колониальных войск. Но ожидания японцев не оправдались. Подавляющее большинство индийских военнослужащих не стали переходить в ряды коллаборационистов. Они выбрали полное лишений выживание в лагерях для военнопленных, но отказались переходить на японскую службу. Поэтому руководству «Свободной Индии», во главе которой к этому времени стоял Субхас Чандра Бос, окончательно переориентировавшийся на сотрудничество с Японией, так и не удалось сформировать многочисленные вооруженные силы из индийцев. Поражение Японии во Второй мировой войне окончательно перечеркнуло планы индийских националистов на достижение независимости от Великобритании вооруженным путем. Субхас Чандра Бос и группа его соратников погибли 18 августа 1945 г. в авиакатастрофе над островом Тайвань. Самолет, в котором они летели в Маньчжурию из Сиама, рухнул с высоты более тридцати метров.
В отличии от целого ряда других стран Азиатско-Тихоокеанского региона, в Индии после Второй мировой войны так и не сформировалось мощное партизанское национально-освободительное движение. Внимание индийских националистов в первые годы после войны было отвлечено сначала на достижение независимости, а затем на выяснение отношений с индо-мусульманской частью населения Британской Индии. Махатма Ганди продолжал настаивать на объединении индусов и мусульман для строительства независимого индийского государства. Эта позиция очень не нравилась экстремистам с обеих сторон, а также британскому руководству, которое напоследок планировало разъединить Индостан. В конечном итоге, Махатма Ганди был убит. Причем он пал от рук не мусульман, а своих «братьев» — индуистов. К его убийству призвал лидер индуистской ультраправой организации «Хинду Махасабха», о которой мы расскажем в другой раз, Винайяк Саваркар. Миллионер Саваркар был убежденным противником концепции ненасилия, развиваемой Ганди, и считал ее крайне вредной для развития независимого индийского государства. 30 января 1948 года Махатма Ганди был убит.
Так, с интервалом в менее, чем три года, закончили свои жизни столь противоречивые фигуры в индийской политике первой половины ХХ века — Субхас Чандра Бос и Махатма Ганди. Что интересно — и тот, и другой сегодня провозглашены национальными героями Индии. Субхас Чандра Босу «простили» даже его сотрудничество со странами Оси в годы Второй мировой войны, сочтя его заслуги в борьбе за независимость индийского государства куда более значимыми. На смерти Ганди и Чандра Боса взаимные противоречия в индийском национальном движении не закончились. На долгие десятилетия огромная южноазиатская страна стала ареной непрекращающейся борьбы между самыми разнообразными политическими и этноконфессиональными силами. В этой борьбе пали многие индийские политики высшего уровня, не говоря уже о многих тысячах жертв среди простых граждан страны — солдат, полицейских, крестьян, студентов, рабочих.