Священная география

Не лѣпо ли ны бяшетъ, братие, речь завести о нескольких открытиях? О чём? Ну, к примеру, об одной точке, в шутку названной мною «древней столицей Европы». Или немножко об «административном делении времён славянского единства». Наряду с вещами, «хорошо известными в узких кругах», будет и то, с чем даже завзятый любитель русской истории вряд ли знаком (только брат и друзья кое-что из этого читали). Сразу скажу: загадок тут больше, чем твёрдых отгадок.

         «Пусть не решить нам всех проблем, не решить всех проблем,

         Но станет радостнее всем, веселей станет всем».

         Кто-то обрадуется открывшимся видам и перспективам, а кто-то – тому, что объявился новый фрикстер (трикстер), над которым можно вволю посмеяться (а если я сообщу, что всё началось с наблюдения, сделанного весной 2008 года – то можно будет услышать и весёлые рассказы о «весеннем обострении»). Ну, а тот, кто не обрадуется, всегда может закрыть этот файл, громко хлопнув ноутбуком.

         «А кому смотреть противно,

         Тот пускай и не глядит.

         Мы же в нос к нему не лезем…

         Пусть и он не пристаёт»

         (Григорий Остер)

         О, как много раз я начинал описывать то, о чём сейчас предстоит рассказать! Но потом «растекался по древу»… При этом постоянно открывалось что-то новое, а что-то – пересматривалось, и приходилось писать заново. Ситуация обрисовывалась высказыванием Андрея Кнышева: «Это уже моя третья книга: вторую я решил не писать».

         Что же делать в таком потоке информации? Да просто опишу сейчас кое-что из самого интересного, а обоснований и доказательств полностью давать не буду, по крайней мере – сейчас. В убедительности потеряем, да в стремительности натиска выиграем. Потом как-нибудь, может быть, потихоньку обозначу все цепочки подводящих размышлений и взаимосвязи подтверждающих фактов. Но к тому времени добросовестный читатель может и сам всё проверить, во всём разобраться, а может, и что-то новое открыть.

1. «Как на Небе, так и на Земле»

         «Ты помнишь, как всё начиналось?..» Вот, прочитал книгу Льва Прозорова (Озара Ворона) о Пятибожии («Боги и касты языческой Руси. Тайны Киевского Пятибожия» (М.: Яуза, Эксмо, 2006), где по индийскому и кельтскому Пятибожиям он восстановил таковое же славянское. Встречаются возражения: что Нестором упомянуто 6 имён Богов, а не 5. Но после проработки вопроса могу утверждать: русское Пятибожие действительно существует (и осторожно так добавлю – по составу более чем в одном варианте). А как же быть с тем, что имён Богов упомянуто шесть? Ну, в самой-то книге Прозорова есть объяснения, как из шести получилось пять – но, видимо, они не всех убедили. Споры по этому поводу не имеют смысла, поскольку структурированная группа из шести Богов тоже имела место, как и Пятибожие.

         Вместо доказательства предлагаю задачку: найти шестое платоновское тело. И когда оно найдётся (а оно обязательно найдётся), вы поймёте, почему платоновских тел – пять, несмотря на наличие шестого (как это ни парадоксально). А там можно постичь и взаимосвязи между платоновскими телами, стихиями, элементами Мироздания и Богами. Решится и частный вопрос о Пяти и Шести Богах. Если осмыслить связь этой системы с Мироустройством и явлениями Природы, можно увидеть её отражения в традиционных натурфилософии, астрономии и медицине. Вот, например, в восточной медицине есть учение о пяти стихиях, при этом там же наличествует шестая, постоянно ускользающая. Брат описал эти 6 стихий, а Озар – 5 Богов. А я задумался: как-то всё это взаимосвязано… А что если сопоставить и написать целостную картину Мироздания? И тут нарисовалась схема. А за ней – другие. Так и начались исследования. И надо отметить, зачалось всё, как положено – Богами.

         Как и ожидалось, русские Боги действительно помогают понять и осмыслить сущность различных явлений и связи между ними. Но сия статья будет не о постижении смысла Богов и не о мифологии как таковой, а о другом, как бы «побочном» направлении исследований, которое «отпочковалось» той же весной 2008 года и зажило самостоятельной жизнью. А именно: исследование вылилось на географическую плоскость и широко разлилось по ней, дав море находок и позволив открыть «неизведанные земли», и в частности – традиционную священную географию славян, где этнонимы и топонимы не просто связаны с именами Богов, но расположены на Земле в соответствии с определёнными законами и замыслом. Умозрительной (или уморительной?) экспедицией вглубь этих «неизведанных земель» и будет наш рассказ.

         В путь отправляемся от известного. Итак, Лев Прозоров установил наличие Пятибожия у индийцев, кельтов и славян – и пришёл к выводу, что это – общее наследие народов индоевропейской языковой семьи. Ну, мне и подумалось: а как там с Пятибожием у прочей родни по языку? Разведка подтвердила наличие этих представлений у иранцев (мне на эту тему попалось следующее: материалы экспедиций Надежды Емельяновой по Осетии и Бадахшану с описанием культа Панджтани у памирцев; гибридный греко-иранский пантеон эллинистического царства Коммаген, обрисованный Эдрианом Джильбертом; ну и пять «достойных почитания» в зороастризме – это древние Боги, в которых веровали ещё до Заратуштры). Вот, правда, у других «арийцев» («индоевро…») найти что-то похожее пока не довелось. Зато поиски привели к нахождению Пятибожия у сугубо «неарийских» народов: японцев, китайцев, инков. Пятибожие оказалось поистине всемирным.

         При этом подобие представлений в разных частях Света отнюдь не ограничивается числом Божеств: повсюду мифология схожим образом увязывается с астрономией, географией и другими отраслями знания. Например, Боги Пятибожия соотносятся с планетами и, в то же время, с ключевыми точками эклиптики и временами года. Насчёт планет в разных мифологических системах обнаружилась «пересортица», которая  устраняется, если предположить, что Пятибожие – «выборка» из Семибожия (Седмицы). Седмица тоже весьма распространена у разных народов, начиная со скифов. И Седмица, и Пятибожие задействованы не только в астрономии, но и в географии. Можно даже сказать, что традиционная астрономия взаимосвязана с географией через мифологию.

         Одно из древних правил: «как на Небе, так и на Земле». Поэтому астрономический знак Земли – крест в круге ()  – увязывает воедино небесное и земное. С одной стороны, он изображает годовой солнечный путь (эклиптику), где пересечения креста с кругом – это 4 ключевые точки года (солнцестояния и равноденствия). С другой стороны, эта небесная картинка переносилась на Землю, где страны, города и земельные участки делились подобным образом на четыре части – и тогда знак Земли отражает собою это деление. Одно из идеальных его воплощений – «датские круговые замки» (см. статью «Круговые “замки викингов” и Дельфы: перезагрузка»).

         Надо сказать, отождествление было обоюдосторонним: не только рисунок плоскости эклиптики переносился на Землю (страну, город, земельный участок), но и сама эклиптика, в свою очередь, в мифах именуется «Землёю». Этот астрономический смысл понятия «Земля» в мифологии выявили Джорджио де Сантильяна и Герта фон Дехенд («Мельница Гамлета» – на русском языке, насколько знаю, пока не издана, но многие авторы на неё ссылаются; часть книги, переведённая на русский язык – здесь). Оказалось, что плоская, а то и квадратная «Земля» у древних – не что иное, как условное наименование эклиптики. Шарообразность нашей планеты и её основные параметры при этом были предкам известны – если судить по иным деталям мифологии и геодезическим достижениям в расстановке святилищ.

         При перенесении знака Земли () непосредственно на её поверхность – страна или город представляются в виде «солнечных часов», вокруг которых движется Солнце: четыре сектора соответствуют четырём временам года. Что-то подобное делают современные астрологи, рисующие зодиакальные схемы городов, областей и стран: только они делят круг на 12 частей – по количеству месяцев (знаков зодиака). Привязка знаков к местности от автора к автору может различаться, как на этих двух найденных в Интернете астрологических схемах Подмосковья:

Две разные зодиакальные схемы Подмосковья,

выполненные современными астрологами

         Если на левой схеме сектор Овна на востоке, то на правой – на юге. Но приведённые схемы всё же сходятся в том, что знаки зодиака идут по часовой стрелке. А вот ещё парочка схем:

Зодиакальные схемы Москвы (слева) и Праги (справа),

выполненные современными астрологами

         Если схема Москвы по расположению знаков зодиака походит на вышеприведённую схему Подмосковья (ту, что слева), то схема Праги кардинально отличается тем, что знаки зодиака на ней идут против часовой стрелки (тот же порядок следования знаков – в зодиакальной схеме Сыктывкара, сделанной Олегом Аникиенко).

         Как правильно строить такие схемы: по часовой стрелке или против? Честно говоря, не знаю – инструкций не встречал. Если логически, то в Северном полушарии суточный ход Солнца – по часовой стрелке, а годовой его путь в звёздах – против часовой, и наконец, прецессионный ход – снова по часовой. Оставляю вопрос открытым: может, кто знающий и откликнется. Здесь вдумчивый читатель спросит: а зачем, собственно, астрологи строят такие схемы? Ну, это тоже вопрос к астрологам. Пусть в этом искусстве много произвольного, как показывают приведённые примеры, но чувствуются в нём и какие-то остатки древней традиции. Вот и приглашаю перейти к выявлению древних построений такого рода.

         Целостность и глубина мировоззрения предков – это уже аксиома: даже в знаке Земли – таком простом – слиты воедино астрономия и география. Не стоит забывать и о мифологии: пять пересечений линий в знаке Земли («кельтском кресте») соотносятся с Пятью Богами. Одно Божество размещается в центре, четыре – по разным сторонам от него. Если в астрономии они символизируют эклиптику и её четыре сектора, в хронологии – год и четыре его сезона, то в географии – центр и стороны Света. А ещё Пять Богов выступают покровителями страны и пяти её частей – пятин. При этом одна пятина находится в центре страны – географическом, духовном и (или) политическом, а остальные четыре – секторами-четвертинами расходятся от этого центра.

         Что это за пятины такие и «с чем их едят»? Частично этот вопрос затронут в статьях «Где искать былинный Киев?» и «Четыре небесные реки». В последней приведена Меркаторова карта Гипербореи, где эта легендарная страна тоже представляет собой пять пятин: четыре острова-сектора, сгруппированных вокруг пятого острова – центральной Мировой Горы. Можно сказать, деление стран на пятины – вездесуще, и основания для него когда-то были общеизвестны, но потом позабылись, сохранившись лишь в индийском трактате «Артхашастра» мудреца Каутильи, да отчасти в некоторых рукописях кельтских стран.

         Тут нам придётся повторить описание идеального города по «Артхашастре». Город должен делиться на четыре части: на севере его живут брахманы (священники), на востоке – кшатрии (управленцы, воины), на юге – вайшью (труженики, земледельцы), на западе – шудры (рабы, слуги). Секторам покровительствуют соответствующие Боги: Бог священников (волхвов), Бог воинов (управленцев), Бог земледельцев (тружеников, хозяев) – а четвёртым сектором управляет Богиня, которая покровительствует женщинам, детям и слугам. Центр города является его пятой частью – и там живёт священный правитель – раджа, которому тоже покровительствует Божество Пятибожия. Идеальная страна делится на пять частей аналогичным образом: четыре сектора-четвертины и столица в центре (или столичная область).

Правильный город по «Артхашастре»

         Правитель устраивал пиры в центре города. У индийцев – это раджа в «Доме почитаемой жидкости». У ирландцев – её легендарные короли в «Медовой палате» своей столицы Тары. Русь тоже всё ещё помнит те пиры, что закатывал былинный князь Владимир Красно Солнышко – священный «неподвижный» правитель, никуда не отлучающийся из своих палат.

         Но это всё в Старом Свете, где народы – заведомая родня. Однако у меня был «культурный шок», когда в Андах у инков увидел не только следы планировки городов и кастовой привязки жителей, как будто сделанной по «Артхашастре» (с небольшими вариациями), но и то, что правитель, как и князь на Руси, ассоциировался с Солнцем и соколом и устраивал пиры в центре города. К этому стоит добавить, что инки ещё и делили страну на четыре четвертины – в точности, как народы Старого Света. И естественно, имелось соответствующее идеологическое подкрепление всем этим обычаям – вера в Пятибожие – Пинчаконки (Пичкаконки).

         Существование всего этого комплекса представлений там, на краю Ойкумены, показывает его исконность, всеобщность. Конечно, могло иметь место и простое заимствование (например, от европеоидного народа чачапояс или от белой цивилизации Амазонии; да и некоторые роды самих инков сохраняли европеоидность, о чём занимательно пишут Яцек Палкевич с Анджеем Капланеком в книге «В поисках золотого Эльдорадо», М.: АСТ, Астрель, 2006). Но факт бережного сохранения этого наследия где-то «в нижней части глобуса» вызывает удивление и уважение. Стало быть, это то общее глубинное, что таится под наносными поздними различиями – и, соответственно, должно быть пристально и внимательно рассмотрено. С этой установкой и возвращаемся на Русь – здесь нас тоже ждёт много интересного (хотя Анды ещё посетим).

         Слово князь связано с понятием кон, означающим гору, центр или некое округлое место, подчинённую центру волость, обитающий в волости род. Князь сидит в центре, на кóне – как бы на Мировой Горе, управляет округой и возглавляет род. Археолог В. А. Буров («К истории сложения волости в земле смоленских кривичей») пишет о группировке древнерусских поселений вокруг таких конов. Конец – тот же кон, но с уменьшительным суффиксом: это как бы младший, подчинённый кон. Например, Великий Новгород имел концы (в виде секторов) – самостоятельные административные единицы, подчинённые, однако, городскому центру (то есть главному кону).

         Правитель объединял в себе функции всех четырёх сословий (или каст). Проводя пиры в самом «сердце» страны, князь распределял священный напиток – мёд (чьё название созвучно наименованию середины во многих языках – med, mid). Поскольку сие действие символически означало наделение благодатью, то князь уподоблялся священнослужителю. Другая обязанность князя – участие в воинских обрядах и обеспечение обороны. Первоначально, видимо, сам князь в походы не ходил, что отразилось в былинах о Владимире Красном Солнышке. Возможно, князь совершал обряд опахивания страны – служивший её защите (например, легендарный белорусский Радарь). Другой обряд – проведения первой весенней борозды – вменялся в обязанность, наверно, большинству древних правителей – и призван был обеспечить плодородие всей стране. Обеспечению плодородия служило также исполнение князем супружеских обязанностей в отношении княгини. То есть, князь ещё был и тружеником, производителем. И, наконец, князь – «слуга народа»: он «обслуживает» пиры, подносит чашу с мёдом. В целом, князь – это скорее жрец, обеспечивавший благополучие страны, чем правитель в современном понимании.

         Во всей деятельности князя был и календарно-астрономический подтекст. Летописные князья отправлялись на сбор дани, в полюдье, объезжая свои владения по кругу, посолонь, как Солнце. А былинный Владимир так и назван – Красно Солнышко. Князь ассоциируется с  Соколом – птицей солнечной. Сокол – «связной» между Небом и Землёй: «скорым посланником» именуется он в русском стихе, записанном Гильфердингом у сказителя Фепонова. Таковым же «связным» с Небесами является князь. Поскольку князь – земное Солнце и обязан находиться в центре страны – то система Мира древних славян получается гелиоцентрической!

         В развитие этой мысли отмечу следующее: на пиру князь с княгиней были в центре действа: былинный богатырь, входя в пиршественную палату, кланялся «на все четыре стороны, а князю с княгиней – наособицу». По четырём сторонам палаты размещались представители четырёх каст-сословий. Угощающий их князь (царь, раджа, король) уподобляется всё освещающему Солнцу. А четыре стороны залы соответствуют четырём временам года, которые на своём годовом пути проходит Солнце. Чаша, пущенная от князя по кругу, тоже символизирует движение Солнца. И год, и сутки делятся на тёмный и светлый периоды: тёмному покровительствует Чернобог, светлому – Белобог (Белбог). По сообщению Гельмольда, эти Боги почитались поднимаемой одновременно в честь обоих одной круговой чашей. Получается, круговая чаша означает годовой круг (за этой символикой, однако, «прячутся» иные – глубинные смыслы, но о том должен быть отдельный разговор). Вот так проясняется символизм круговой чаши и вообще княжеского пира как обряда.

         Пиршественная зала соотносится с устройством города, страны и общества. У каждой касты и каждого из четырёх секторов, на которые делится город или страна, тоже есть свой небесный покровитель: у священников – Бог-управитель планеты Сатурн и декабрьского солнцестояния, у воинов (управленцев) – Бог планеты Юпитер, у производителей (земледельцев) – Бог планеты Марс и июньского солнцестояния, у рабов и женщин – Богиня Луны. Князю (царю) и центру, как говорилось, соответствует Солнце. Супруга князя, восседающая с ним в центре на пиру, соотносится с планетой Венерой.

         Будучи внутренней относительно Земли планетой Солнечной системы, Венера для земного наблюдателя всегда видится спутницей Солнца, далеко от него не отходящей, «привязанной» к нему. В отличие от неё, Луна и внешние планеты (Марс, Юпитер и Сатурн) могут «улетать» от Солнца и быть видимыми в совсем других областях неба. Поэтому внешние планеты соотносятся с четырьмя внешними секторами (концами города, пятинами страны, сторонами пиршественной залы), а княгиня-Венера и князь-Солнце – с центром пиршественной залы, срединным коном, столичной пятиной страны. Сложнее вопрос с Меркурием: он хоть и внутренняя планета, но ассоциируется со связью внутреннего и внешнего, низа и верха.

2. Цвета и касты, русы и славяне

К астрономическому наполнению системы пятин прикоснулись, а теперь – о кастах. Сохранились они в Индии, в Европе были известны у кельтов и саксов. Лев Прозоров, книга которого о Пятибожии имеет подзаголовок «Боги и касты языческой Руси», показал наличие кастовости у славян, на Руси. Отчего зачались касты? Меня привлекает концепция Георгия Сидорова о системе духовных сословий у наших предков, описанная им в «Хронолого-эзотерическом анализе развития современной цивилизации». Система состоит в прохождении человеком посвящений с переходом в высшее сословие – при достижении соответствующего духовного уровня. При деградации общественного устройства система духовных сословий подменяется «суррогатами»: или кастовой системой (происходит наследственное закрепление функций вне зависимости от духовного уровня), или «либеральной» (власть устанавливается вне зависимости от духовного уровня). В Индии память о происхождении каст от чего-то более гибкого и связанного с духовностью запечатлелась в отдельных упоминаниях, например, в «Ману-смрити»: «Вследствие нарушения священных обрядов и неуважения к брахманам постепенно дошли до состояния шудр следующие кшатрийские роды…».

         Система последовательных посвящений запечатлена в описанных этнографами «возрастных классах». Человек родился, растёт: пока он не прошёл посвящение, он – отрок, челядин, кощей (однако в более поздние времена точно так же именуются слуги). И детям, и слугам – людям, не прошедшим посвящение – покровительствует Богиня, ведающая инициациями и тому подобными делами. Поскольку Богиня «отвечает» и за женщин, то в священной географии одна и та же пятина может ассоциироваться одновременно и с челядью, и с женщинами (из чего вовсе не следует делать далеко идущих выводов о положении женщин в обществах с такой системой представлений – как правило, оно, напротив, было весьма высоким).

         После посвящения человек имеет право завести хозяйство, он становится тружеником, крестьянином. При военной опасности труженики выставляют ополчение: соответственно, покровитель тружеников Бог Яр (Ярило, Яровит) вооружён копьём – оружием ополченцев. И отсюда же у многих народов мира (славян, италиков, ацтеков и других) божество планеты Марс парадоксально сочетает в себе воинские и земледельческие функции. А в фольклоре битва соотносится с жатвой, обмолотом, угощением и другими «сельскохозяйственными» реалиями. При этом слово орать («пахать») очень напоминает слово рать («войско»).

         Следующее посвящение открывает путь в сословие управленцев, которому покровительствует Божество планеты Юпитер. Профессиональные управленцы составляют дружину, военное сословие витязей или богатырей. Покровитель дружины – Перун: внимательные мифологи разглядели, что за его воинским обликом скрываются функции покровителя власти, управленцев. Во многих обществах воинская активность возлагалась в основном на юношей, а люди зрелого возраста, наоборот, переходили к мирному труду, хозяйствованию. Отсюда – «хозяйственные» функции Перуна, его покровительство хлебу и хлебопашеству (в русском «народном православии»: «Илья ходит – жито родит»). Однако в условиях частных войн была нужна постоянная дружина военных профессионалов, которая со временем оформилась в касту. И воинскую касту – дружину, которой покровительствует Перун – следует отличать от ополченцев, которым покровительствует Яр (впрочем, вопрос дискуссионный: есть мнение, что функции этих Богов распределены наоборот).

         Наконец, очередное посвящение – для самых достойных – переводило их в сословие волхвов. Волхвы, волсви – буквально «волоховы, волосовы», то есть, принадлежащие Волоху (Волосу, Велесу).

         Годовой путь Солнца чем-то напоминает жизнь, когда «молодое» Солнце в течение года всё более «стареет». Соответственно распределяется и возраст Божеств, отвечающих за части его годового пути: юная Ляля, далее Ярило в виде молодого парня, потом Перун в образе зрелого мужа и, наконец, Велес в виде старца. Эти же Боги выступают покровителями каст (соответственно, от младшей к старшей), возрастных классов (в описанном порядке), а ранее – духовных сословий.

         В Индии четыре исходные касты носят название варна, что означает «цвет». Цвета, как и касты, ассоциируются со сторонами Света: брахманы – белый – север, кшатрии – красный – восток, вайшью – жёлтый – юг, шудры – чёрный – запад. Схема может «вертеться» вокруг центра: в некоторых районах Индии (а также на Бали) брахманы и белый цвет ассоциируются с востоком, далее по часовой – цвета в порядке каст. Некоторые цвета варьируют: у иранцев цвет касты тружеников – синий. Схема, соответствующая индийской, имеется в разных местах Земли: у сиу, у майя (у них – одна из схем) – при этом они разделены народами, придерживающимися совершенно иных схем цветовой привязки сторон Света.

         А как же у славян? По сербской легенде Землю поддерживают четыре быка: на севере – белый, на востоке – рудый (красный), на юге – соловый (жёлтый), на западе – чёрный. Полное соответствие индийской схеме. Ещё на ум приходят слова русского заговора: «Есть в западной стороне море Чёрное…» – хотя это пример единичный… Если возьмём реальную историческую географию, то увидим, что система действовала, как минимум, в упрощённых чёрно-белых вариантах: чёрные хорваты – на западе (в Судетах), белые хорваты – на востоке (в Карпатах). Чёрная Русь – на западе (Гродно), Белая Русь – на востоке (Минск, Полоцк). Впрочем, с юга к ним почти примыкала Червонная Русь – «красная», но это, скорее всего, «из другой оперы», от города Червена, о котором речь ещё пойдёт.

         Другой вариант разбивки – «север – юг»: Белая Русь – на севере (земли Новгорода), Чёрная Русь – на юге (земли Литвы и Московии). Впрочем, известен он преимущественно из иностранных источников 15 века: у византийца Лаоника Халкокондила – это Белая и Чёрная Сарматии, в европейских источниках и на картах – Russia Alba (Псковские и Новгородские земли) и Russia Nigra (Московия с Литвой). В отечественных источниках того же времени под Белой Русью разумеется Великороссия (см. Широкорад А. Б. «Русь и Литва», М.: Вече, 2008).

         На сём бы и завершить разговор о географической привязке цветов, да уж больно интересный момент неожиданно всплывает. В статье «Где искать былинный Киев?» приведены мои реконструкции возможного устройства былинного дунайского Киева и Дунайской Руси. Не скажу, что я очень в них уверен – действовал по наитию и логике, которая всегда может быть оспорена другой логикой. Тем не менее, картинка нарисовалась: легендарные прародители и народы увязались с Божествами и кастами. Поскольку Божество покровительствует и пятине, и её народу, и касте – то народ из-за этого начинает ассоциироваться с той или иной кастой, что, по высказанной мною версии, сыграло злую шутку с дунайскими словенами (склавинами, словаками), которым в рамках Дунайской Руси выпал сектор «слуг». Однако возможен вариант, что всё-таки словене населяли пятину «тружеников-земледельцев». В той статье на схемах это не было отражено. Сейчас исправим. 

Киев легендарный в канонах «Артхашастры»:

прародители, касты, народы

Реконструкция Дунайской Руси

         Кстати: здесь и далее на условных схемах север находится вверху, юг – внизу, запад – слева, восток – справа (хотя, для приведённой гипотетической реконструкции Киева это не принципиально). В статье про Киев я ещё вместо Словакии случайно вписал в схему Словению. Что делать с этой «фрейдовской» опиской? Приобщим к делу: словенцы всё равно, скорее всего, потомки дунайских словен (склавинов), как и словаки – просто словенцы «сменили дислокацию». У словенцев есть и другое название – хорутане. В мифологии словенцев и хорват сохранились следы солнечного Божества, именуемого Кърт – в поговорке он противопоставляется чёрту: мол, не все души идут к Кърту – некоторые и к чёрту. В бытовом понимании хорт – это пёс. «Хортами Святого Юрия» на Руси величали волков. Юрий – это Яр, Ярило. Волки, в мифологии нередко взаимозаменяемые с псами, были спутниками солнечных Богов – например, Аполлона.

         В статье Р. А. Рабиновича «“Волки” русской летописи» (г. Кишинёв) раскрывается тотемное значение волка (и одновременно пса) для нескольких славянских народов, в связи с чем все эти «волчьи» народы можно одновременно назвать и «пёсьими». Среди них: хорутане (от слова «хорт»); уличи в Причерноморье (другие варианты звучания: вильцы, вульчи – «волчьи», они же – лутичи, от названия волка «лютый»); лютичи в Поморье Варяжском (как и причерноморские лутичи – от слова «лютый», они же – велеты, вильцы – почти тот же набор имён, что у причерноморских уличей); лучане (как бы «волчане», или от слова «лютый») – племя в Чехии. Там же описаны и братства юнаков, действовавшие «под знаком волка».

         Какой делаем вывод? Солнечное Божество покровительствует тем народам, у кого тотем – волк. Ну и тем, у кого тотем – сокол, птица солнечная. Тогда выявляем в придунайском регионе группу «солнечных» народов. Склавины – народ сокола: от них идут словаки и словенцы (буква «к» в этнониме то появляется, то выпадает – неспроста: уже с древности имело место двоякое – а то и троякое – толкование). При этом словенцы – одновременно ещё и хорутане – народ пса (волка). Хорваты называются непосредственно от солнечного диска – «хоро» (помимо Югославии, заселённой ими с 7 века, сей этноним сохранялся в Карпатах и Судетах). В рамках Дунайской Руси «солнечные» народы заселяют сектор «тружеников», которому покровительствует солнечный Бог (хотя «залезли» и на пятину «слуг»).

         А вот теперь-то и настало время вспомнить цветовую привязку сословий. По контексту в летописях историки иногда определяли понятия «русь» и «славяне» как социальные (например, русам дали столько-то добычи, славянам – столько-то; у русов – такие-то права, у славян – такие-то). К чему бы это? Аполлон Кузьмин в статье «Варяги и русь» сообщает, что «слово “рус” очень древнее и существовало у разных индоевропейских народов, обозначая, как правило, господствующее племя или род» (подчёркнуто мною), и что переводят его либо как «красный», «рыжий» (опираясь на кельтские языки), либо как «светлый» (из иранских языков). Честно говоря, особой нужды опираться на родственные языки нет (разве только для подкрепления), ибо в русском есть и слово рудый – «рыжий, красный», и слово русый – «светлый». Тогда что получается? Термину «русь» соответствует красный цвет, а может, ещё и белый (если под ним понимать «светлый»). Красный – цвет воинской (управленческой) касты, а красный с белым – цвета двух высших сословий, взятых в целом. «О светло светлая и украсно украшена земля Русская!»

         Бело-красная геральдика характерна для вендов, поляков, дунайских и балтийских русов и сохранилась в тех местах, где они «наследили»: от Австрии до Латвии. В последней младолатыши в 1870 году «вычитали» описание своего флага из «Рифмованной хроники (Reimcronic)», не заостряя, однако, внимания на фразе, что он сделан «по вендскому обычаю» и нёс его отряд из Вендена – поселения, основанного вендами (см. Худенко К. «Флаг Латвии – славянский?» на сайте «Перуница»).

         Цвета русов прояснили. А что же со славянами? Вспомним, какую окраску имеет южный бык из сербской легенды: он соловый (жёлтый) – это цвет сословия тружеников, земледельцев. Славяне – «соловене», «соловые» – труженики по кастовому значению цвета. Если о «светло-рудых» русах написано неоднократно, в том числе у цитированного Кузьмина, то о цветовой этимологии имени славян читать не приходилось (хотя, может, где-то и опубликовано). Но мне представляется важным написать о цветовом понимании этнонимов русов и славян в одном месте, в соседних абзацах, да с привлечением цветовой символики каст-сословий – чтобы всё увязалось в единую картинку: русы – бело-красные цвета – волхвы и воины (либо только красный цвет – и воины), славяне – соловый (жёлтый) цвет – труженики (земледельцы). Поскольку князь объединяет в себе свойства всех сословий, то в имени былинного Владимира Красно Солнышко видим и «красноту» руси (Красно) и «соловые – солнечные» оттенки славян (Солнышко).

         Отметим, русы и славяне, понимаемые как сословия, могут существовать только в единой системе, где представлены все сословия: без русов нет славян, а без славян – русов. Разница внешнего вида и обычаев русов и славян, которую можно извлечь из некоторых (но далеко не всех) источников, привела историков к искушению считать русов пришлым народом, внешним по отношению к славянам: мол, русы мобильны и воинственны, а славяне относительно (по теории относительности) усидчивы и миролюбивы. Не избежал этого искушения и Аполлон Кузьмин: он проделал большую работу по выявлению русов и «Русей» в Европе – на Дунае, в Венгрии, в Тюрингии, в империи Франков, на Руяне, на Ротале (Сааремаа) – но всех их считал по происхождению неславянскими, притом, что все они имели славянский язык и славянских подданных.

         Стоит обратить внимание на малочисленность русов по отношению к славянам: управленческой касты всегда должно быть меньше, чем тружеников. Из-за этого русы «ускользают», то внезапно исчезая, то появляясь в других местах: воистину, они – «неуловимые мстители» историкам. Различия обычаев русов и славян можно объяснить различием кастовых привычек: воины взращивают славу, земледельцы бьются за урожай.

         Поводом для отделения русов от славян у некоторых авторов служит различие причёсок: оселедец у русов против стрижки «в кружок» у славян. На самом деле – это кастовое различие причёсок славянства (понимаемого здесь как группа родственных народов). Как определил Лев Прозоров в статье «Внешность князя Святослава Игоревича как этноопределяющий признак», каждое сословие в причёске соответствовало своему Божественному покровителю: волхвы длинноволосы, «волохаты», как Волос; воины усаты и бритоголовы, самые знатные и доблестные носят оселедец – как Перун, «ус злат»; труженики имеют стрижку «в кружок», что напоминает фаллическую форму земледельческого кумира Ярилы. Отсюда понятно, что рус, носящий оселедец, по языку и вере – такой же славянин (в этническом понимании), как и стриженый «в кружок» славянин (в кастовом понимании).

         Не запутались? Уже в древности всё было запутано ещё тщательнее: тем, что сословно-профессиональные термины могут переходить в этнические – и обратно. Если на «Острове Русов» – Руяне – никто не сеет и не пашет, а все занимаются делами веры и войной, то, естественно они – «народ русов». Или, например, небольшая военная дружина селится в неславянском окружении, поступив на службу иноземному королю: они тоже русы – по кастовой принадлежности – что в инородной среде тут же переосмысливается в этническое определение. Отсюда происходит часть маленьких «Русей», найденных Кузьминым и Назаренко в Европе.

         Это один из возможных путей смыслового перехода от сословия к народу. Другой путь показывает нам священная география – разбивка на пятины, где одно и то же Божество покровительствует и касте, и пятине с её народом. Так в Дунайской Руси появляются русы и словене: каждые в своём секторе. Разумеется, у каждого из этих народов были представлены все сословия: и русов (управленцев), и словен (тружеников). А имена народы взяли себе, опираясь на соотнесение своего Божества-покровителя с соответствующей кастой.

         Соответственно, после разгрома Дунайской Руси дунайские словене отнюдь не остались без воинской касты – и позже проявили себя воинственным народом, который «свирепствует повсюду» – вопреки теориям относительности. Стечение исторических обстоятельств: народ «словенской» четвертины в 6‑7 веках усилился и стал, нося словенское имя, беспокоить византийцев, выплеснувшись в Грецию и на страницы византийских летописей. Некоторые историки в связи с этим даже решили, что славяне в 6 веке только-только появились. Но сдаётся мне, что славяне жили задолго до этого, просто имя «славян» держа при себе: сначала как обозначение сословия, а потом – как этноним.

         Некоторые современные авторы, исходя из наличия множества расовых типов у славян, полагают, что русы – чистокровны, а славяне – полукровки, смесь русов с инородцами. Надо думать, если русы завоёвывали инородческие территории, то местные жители пополняли крестьянское сословие, позже начиная смешиваться с крестьянами – единоплеменниками русов – и так сословие тружеников-славян получалось смешанным. С другой стороны, своих чистокровных крестьян иногда «приваливало» столько, что говорить о смешанности славянского сословия не приходится. Кроме того, кто поручится, что элита русов сама не гнушалась смешения и династических браков? Тогда статистически она должна была становиться не менее смешанной, чем славяне. Отсюда, различие русов и славян по чистокровности, если даже имело место, то не всегда и не при всяких условиях. Впрочем, современные этнические русские (великороссы, малороссы, белорусы и русины) действительно относительно чистокровны (вопреки историческим мифам).

         Надо сказать, иные исторические источники не отличают русов от славян, либо считают русов «ветвью» славян, либо описывают тех и других одинаково. Это касается как заграничных путешественников, так и отечественных летописцев. Летописец может назвать свою землю «Русской», и в то же время свой язык – «словенским». Думаю, приведённая версия помогает распутать все эти хитросплетения смыслов и всё-таки ответить на извечный вопрос: «откуда берутся русы?»

         Есть ещё одно имя – венеты – столь же распространённое и неоднозначное, как русы и славяне. У Тацита венеды – жители обширного региона, ходящие от финнов на Севере до певкинов на Дунае. Венедские горы на карте Птолемея – это Карпаты, сердце страны славян. В узком смысле венды, венеды – балтийские славяне. Племена венетов известны на юге Бретани, на Адриатике и в Малой Азии. Бретонских венетов причисляют к галлам, но есть археологические аргументы в пользу их родства с балтийскими. Иллирийские венеты были связаны с балтийскими торговлей: балтийские венеты добывали янтарь на Балтике, а иллирийские – сбывали его в Средиземноморье. Язык иллирийских венетов считается изолированным, но словенские патриоты, считая их своими предками, читают венетские надписи по-славянски – и у них это получается. Честно говоря, если возьмёшь некоторые топонимы, например Триест – в античности Trgeste, что значит «торжище» – то начинаешь подозревать, что тот венетский язык не сильно отличался от славянского.

         Впрочем, на упомянутых народах «коллекция» венетов не заканчивается: есть ещё вятичи – то есть *вентичи – *венетичи. У причерноморских антов тоже предполагается переднее «в» – *(в)анты. Интересно, связаны ли с ними великаны энты в альпийских преданиях? А в легендах Португалии анты – строители дольменов. Луи Шарпантье (Louis Charpentier, книга «Гиганты и тайна их происхождения», М.: КРОН-ПРЕСС, 1998) склоняется к тому, что французские великаны жаны, жеанты – персонажи легенд о происхождении местных курганов и мегалитов – связаны с антами легенд португальских. Тогда можно предположить цепочку изменений их имени во Франции и Португалии: жан < жеант < геант < гвеант < веант < вянт (вант) > ант (аналогично получилась Гасконь из Гвасконь < Васконь < Эусконь – страна эусков – басков).

         А откуда сам корень вянт (вант) и этноним венеты (вятичи, анты) происходят? Меня более всего привлекает версия, что от понятия ванчий, вящий – что значит «высший» или, если можно так сказать, «венечный». Сие намекает на такое же «кастовое» происхождение имени венетов, как это имеет место у русов и славян. О том же свидетельствует и характер распространения этого имени: то оно появляется везде, то местами. Возможно, термин венеты соответствует сословию воинов-управленцев, как и русы – то-то они такие же «морские бродяги». Впрочем, это предположение нам ещё придётся «обкатать» священной географией – а там и решите, оставить его или отбросить.

         Вот я тут отстаивал «славянскость» известных нам русов и венетов, а сейчас подумал: если это изначально кастовые термины, то они могли сохраниться и у народов, «запустивших» свою славянскую речь настолько, что она стала не славянской, а просто «индоевропейской». Вполне возможно, что разбросанные по Европе и Азии венеты – не все славяне, да и романский термин слав – «раб» может проистекать отнюдь не из знакомства со славянами. Тем более что по славянской кастово-цветовой схеме славяне – труженики (соловый цвет) – одно из трёх высших сословий, а не рабы (чёрный цвет).

         Скрепя сердце, признаем, что русы иногда тоже могут не быть славянами по языку и происхождению. Вот те раз: неужели, от чего отталкивались, к тому и пришли? Нет! Ведь точно так же мы можем утверждать, что русы вполне мóгут быть славянами по языку и происхождению, а если они ещё и носят оселедец, то значит, веруют в Перуна – и этнически являются славянами (в отличие от волосатых германцев и кельтов). Если в империи Франков на турнире выступает «русский герцог Венцеслав» – естественно, это славянин. Если русы «объявляются» в сплошном славянском массиве, то они наверняка такие же славяне по этносу, а по сословию – русы. Можно сказать, кастовая гипотеза даёт русам право на этническое славянство.

         Конечно, с такой установкой придётся проверять славянство каждых отдельно взятых русов, особенно если русы появляются где-то далеко от славянских мест или сведений об их языке не сохранилось: будь то росомоны, роксоланы или ещё кто. Вот роксоланы – «светлые аланы» – не то иранцы, не то славяне – мнения разнятся: не берусь делать выбор в пользу какого-то одного. Но насчёт этнонима аланы есть подозрение, что по построению он тождествен этнониму славяне: обозначение цвета плюс суффикс ‑ан (‑ян). В случае аланов – это алый цвет. Не знаю, было ли у роксалан и алан такое слово – «алый», и кто они вообще по языку, но цвет воинского сословия – что у иранцев, что у славян, что у индийцев – красный (алый). Тогда роксоланы – «светло-красные»: оставим это как версию.

           P.S. вдогонку:

Возможно, летописное выражение «от рода русского», применённое к участникам подписания договора с Византией, тоже подразумевает сословно-кастовое понимание, аналогично устойчивым былинно-фольклорным: «роду княженецкого», «роду боярского», «роду крестьянского» – где род выступает синонимом сословия (касты).

3. Удивительный мир пятин: кельтский ключ

         Поскольку все вышеприведённые построения основаны на выстраивании русской системы священной географии в соответствии с индийской, у читателя могут закрасться сомнения: а вдруг, эта система была только в Индии? Приглашаю в новый поход: по пятинам разных стран Света. Начнём с кельтских материалов, как наиболее показательных: ибо славяне живут как раз на полпути между индийцами и кельтами, да и по языку все – родня. И ещё вот почему сперва обратимся к кельтам: чтобы делать реконструкции утерянных разбивок на пятины, нужно изучить сохранившиеся или хорошо описанные, а таковые описания как раз есть в литературе кельтских стран – Ирландии и Уэльса. А ещё там можно увидеть «кельтский крест» – скульптурное воплощение знака Земли. Впрочем, название «кельтский крест» – условно, ибо встречается он не только у кельтских народов. Вот примеры из Англии и России.

Слева: крест около церкви Святой Марии Магдалины (Винтерборн Монктон, Англия). Справа: каменный новгородский крест, найденный на острове Кильпола

         Между прочим, Англия и Новгородская Земля тоже делились на пятины (что можно подтвердить историческими картами), но для обеих утрачена смысловая сторона разбивки, и чтобы вникнуть в неё и подтвердить наличие этой смысловой стороны, необходимо рассмотреть примеры, где эти смыслы сохранены. Итак, вперёд – в Ирландию! Здесь можно опереться на исследование Алвина и Бринли Рис «Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэльсе» (М.: Энигма, 1999) – кстати, на него ссылается и Лев Прозоров, когда описывает традиционное деление кельтских стран на пятины. Посмотрим на карту Ирландии.

Ирландия на карте 1900 года

         На карте мы видим четыре провинции. В средневековом ирландском манускрипте «Установление владений Тары» описано мифологическое происхождение этого деления, предназначение и атрибуты каждой из частей Ирландии. Коннахт (Коннахта, Коннанахт, Коннаут) на западе – страна колдунов, Плёмен Богини Дану (Туата де Дананн). Неспокойный Ульстер (Ольстер) – земля воинов. Лейнстер связан с кастой тружеников и хозяев, с производством богатства, там находится нынешняя столица Дублин. Мунстер славился своими феями и колдуньями, там много посвящённых им холмов. Да и в самом названии Мунстера (An Mhumhain) запечатлена кельтская Богиня Мума (то есть Мунстер – четвертина Богини). Помимо женщин, Мунстер связывался со слугами: прародитель южан носит имя Муг – «слуга». Как отмечает Лев Прозоров в книге «Боги и касты языческой Руси», тут налицо кастовая привязка частей страны, подобная описанной в «Артхашастре».

         Сами ирландцы связывали деление страны на пятины (а общества – на касты) с последовательными завоеваниями острова новыми волнами переселенцев. Забавно, но нечто подобное мы наблюдаем в русской историографии, где русов повелось считать пришлыми завоевателями славян. Ни дать ни взять, та же ирландская теория завоеваний, один в один! Разумеется, это мифология, весьма опосредованно связанная с историей: ибо у каждой волны племён-завоевателей наверняка были представлены все необходимые сословия, да и разделение страны на пятины представляется единовременным событием.

         Хотя провинций в Ирландии четыре, они традиционно называются пятинами. Так, где же «пятый элемент»? Как пишут Алвин и Бринли Рис в «Наследии кельтов», ирландцы тоже думали над этим вопросом и решали его двояко: либо делили Мунстер на две части, либо выделяли особую, срединную пятину – Мид. Мид – это вотчина древних ирландских королей, там была их столица – Тара, где находилась «Медовая палата».

«Пять Пятин» Ирландии

         Сравните идеальный город по «Артхашастре» и традиционное деление Ирландии на пять пятин. Как видим, в Ирландии вся система повёрнута относительно индийской на 90 градусов против часовой стрелки, однако порядок следования каст по кругу сохранён. Имеются и другие местные особенности: вместо священников в ирландских легендах выступают волшебники, и их сектор не на севере, а на западе. Впрочем, по климатическим особенностям Коннахт – запад Ирландии – признаётся наиболее суровым, «северным», и наименее плодородным – что отмечено как основная его достопримечательность в краткой статье «Википедии». В Коннахт англичане ссылали непокорных ирландцев, и английский диктатор Оливер Кромвель говорил о бунтующих: «В ад или в Коннахт».

         Надо сказать, приведённая схема несколько условна. На самом деле столица Тара заметно смещена от центра системы в восточную сторону. Настоящей серединой страны считался священный холм Уснех, находящийся в центре острова и почитаемый наравне с Тарой. Область Мид понималась и выделялась по-разному:

         а) Мид – это центр острова, вокруг Уснеха;

         б) реальный Мид – это сектор, тянущийся от середины острова до восточного побережья, включающий Тару и выделяемый из северной части Лейнстера.

         В целом традиция противоречива: как упоминалось выше, вместо Мида пятой пятиной иногда считали и часть Мунстера, а именно –  разделяли Западный и Восточный Мунстер. В одном из вариантов Ирландия делится на пять пятин, а Уснех и Тара рассматриваются отдельно. Или вот вариант: в Ирландии четыре священных места – Уснех, Тара, Тлахтга и Тайльтиу. При этом Уснех соотносится с Коннахтом и друидами, Тайльтиу – с Ульстером и воинами, Тара – с Лейнстером, Тлахтга – с Мунстером: итого четыре части.

         Как пишут Алвин и Бринли Рис, разные схемы деления страны на пятины никогда не совмещаются: пятин должно быть пять. А я позволил себе для наглядности их совместить: получилось шесть пятин Ирландии – как это ни парадоксально. Такая разбивка тоже может что-то дать: намётки шестисекторного деления в мире священной географии явно имеются.

Схема Ирландии с двумя вариантами разбивки на пятины

         Надо отметить, что с каждой из пятин соотносится тот или иной мифологический цикл, подчас имеющий кастовую окраску. В эпосе, связанном с Коннахтом, преобладают волшебные сюжеты. С Ульстером соотносится воинский цикл сказаний о Кухулине. С пятиной тружеников Лейнстером – истории о богатстве, и прочая относительно мирная мифология.

         Правда, тут выбиваются сказания о лихих удальцах фианах: Алвин и Бринли Рис пишут, что эти повести – простонародные, и они связаны с Лейнстером, несмотря на «военный» сюжет. Тут речь идёт не о сословии воинов: фианы – что-то вроде славянских юнаков или ополченцев. Как уже выше упоминалось, если профессиональным воинам (дружине, богатырям) и управленцам у нас покровительствует Божество планеты Юпитер – Перун, то ополченцам – Божество планеты Марс – Яр. Поскольку ополченцы – это вчерашние земледельцы или землевладельцы, Яр выступает и как земледельческий Бог (известный под именами Ярило, Ярун), и как военный (в хроники попало имя его кумира у балтийских славян: Яровит – не что иное, как оглушение от Яро-вид – «лик Яра»). У римлян Марс покровительствовал и войне, и земледелию. Такое же совмещение функций – в мифологиях многих иных народов (в том числе за океаном, в Мезоамерике). Этот момент: отличие дружинников от ополченцев (вплоть до разных Богов-покровителей) – следует учесть.

         Что касается Мунстера, то разделение его на Западный и Восточный подтверждается в ирландской традиции различием их атрибутов и характера связанных с ними легенд: будто это две разные пятины. Восточный Мунстер соотносится с чувствами и музыкой, романтическими историями из жизни. Западный Мунстер – со смертью и умершими: здесь в представлениях ирландцев было преддверие мира иного. Тут, в трёх графствах на юго-западе Ирландии находится пять шестых из древних надгробий с огамическими надписями. Предполагаю, что две половинки Мунстера соотносятся с двумя разными Богинями (или с двумя разными ипостасями одной Богини): это предположение нам пригодится, когда будем рассматривать пятины Руси.

         А почему юго-западное направление соотносится с умиранием (причём, не только в ирландской, но и в уэльской традиции)? Ответ дан классиком археоастрономии – Джеральдом Хокинсом («Расшифрованный Стоунхендж. Обсерватория каменного века», М.: Центрполиграф, 2006): это направление на закат Солнца в день зимнего солнцестояния. Оно реализовано и в Стоунхендже, и во многих других мегалитических памятниках (наряду с противоположным направлением – на восход Солнца в день летнего солнцестояния). Таким образом, Западный Мунстер соотносится с зимним солнцестоянием – нижней точкой эклиптики, а стало быть – с низом. Тогда противолежащий Западному Мунстеру «королевский» Мид можно соотнести с летним солнцестоянием – верхней точкой эклиптики, в общем – с верхом, что и подобает всему королевскому.

         При этом получается, что королевский Мид и столица Тара выдвинуты в сторону Лейнстера – пятины тружеников. Славянская параллель: с Солнцем ассоциируются одновременно и князья, и труженики-славяне, обитатели «соловой» пятины, которой покровительствует солнечный Бог. Параллельно существовавшая форма склавины – *соколовене – связывается с соколом: «соколиный народ», но сокол – птица княжеская, эпитет князя.

         С другой стороны в Ирландии к линии на восход летнего солнцестояния примыкает воинский Ульстер. А теперь вспомним о «венечных» или «высших» – венетах и вятичах – может, это имя тоже связано с астрономическим верхом – верхней точкой эклиптики?

         Раз речь коснулась астрономии, не грех вспомнить и о календарном понимании разбивки на сектора-пятины. Поскольку четыре сектора «кельтского креста» отражают четыре времени года, каждой четвертине Ирландии по идее должно соответствовать то или иное время года – три месяца между солнцестоянием и равноденствием. Алвин и Бринли Рис пишут, что в отношении, по крайней мере, Коннахта, Ульстера и Лейнстера сохранились смутные упоминания о трёхчастном их делении, что навело авторов на мысль о календарном значении этой разбивки, так как если 4 области умножить на 3 подобласти – получим 12 земель – «12 месяцев». В Ирландии действительно имелись представления о двенадцати частях страны, о двенадцати реках, стекающих с холма Уснеха – местного «пупа Земли» – и делящих Ирландию на 12 частей. Реальная Ирландия не имеет такой речной системы – значит, миф говорит иносказательно. Вспомним вышеприведённые (в главе 1) зодиакальные схемы астрологов и представим, что границы секторов на них – это 12 рек, текущих из центра к краю: вот так же ирландцы ассоциировали свой остров с большим зодиаком.

         И в завершение календарной темы цитирую Рис: «Тот факт, что собрания в Уснехе и в Тайльтиу… маркировали летние праздники, Бельтан и Лугназад, тогда как сакрализованные пункты, отмечающие зимние праздники, располагались в южной половине острова, подсказывает, что север ассоциировался с летом, юг же – с зимой». В Индии весна соотносилась со жречеством, лето – с военной знатью, а сезон дождей – с простым народом. Если вспомнить кастовую привязку пятин Ирландии, то ирландская система оказывается похожей: весенний Бельтайн праздновался в «жреческом» Уснехе, летний Лугназад – в «воинском» Тайльтиу, ну а в «женской» Тлахтге возжигали огонь в канун «холодного Самайна». Тогда получается, зодиакальная разбивка острова устроена по часовой стрелке.

         Ирландия нами рассмотрена подробно – как образец, с которым можно сопоставлять иные системы пятин. Теперь переместимся в Уэльс, где разбивка страны отличается тем, что границы-межи между четвертинами идут с юга на север и с запада на восток, разделяя страну на северо-запад, северо-восток, юго-восток и юго-запад.

Уэльс: епископства, пятины и касты

         Уэльс делится на четыре епископства, соответствующих древним четвертинам (их средневековые названия приведены курсивом). В том месте, где они сходятся, возвышается гора Пумлумон (на картах она же – Плимлимон) – «пять вершин». Земли вокруг Пумлумона зовутся Первед – «Срединный край». Там находится древняя церковь Лланбадан Фаур, издревле считавшаяся центром пятого епископства.

         Замечу, мифология мыслит пять столпов Мироздания, представляемого в виде здания, построенного на плоскости эклиптики, где четыре столпа находятся в точках солнцестояний и равноденствий, а один – в центре. Воплощениями вселенских столпов могут считаться:

         – пять священных вершин (гор) – как то в Уэльсе, Китае, империи Инков;

         – пять деревьев – во всех кельтских странах (в частности, пять легендарных биле в Ирландии) и у индейцев майя;

         – пять башен индуистских храмов-прасатов в Камбодже, пять глав русских церквей, пять башен города Сиань в Китае (точнее, их там шесть – просто две рядом друг с другом, в центре, а остальные, как положено, по 4 сторонам);

         – пять поддерживающих столбов в конструкциях некоторых традиционных домов – (столбы ситан в домах Бадахшана, угловые тусан или центральный столб туну – в Андах).

         Пять столпов ассоциируются с Пятибожием (Панчадэватта – в индуизме, Пинчаконки – у инков, Панджтани – в «народном мусульманстве» Бадахшана, У Ди – в Китае).

         Вернёмся в Уэльс. Соответствие четвертин страны общественным группам Рис выяснили по средневековым уэльским сочинениям («Четырём ветвям Мабиноги» и другим). Мудрецы – Дети Дон – уэльский эквивалент Племён Дану – живут в Гвинеде. Герои воинского эпоса обитают в Поуиссе. Согласно одной недатированной безымянной поэме, в Поуиссе «живут храбрые мужи, которые без колебания вступают в битву, они же гостеприимно встречают поэтов». В Гламоргане проживают «мужи добрые, жены величавые, и много там скупцов и богачей». Ну а Дивед там назван «рабским». Как и Мунстер в Ирландии, Дивед представлялся преддверием Иномирья. Он же известен своими феями и колдуньями: возможно, имя этой «женской» четвертины связано с Богиней Дивой (Девой).

         При взгляде на схемы разбивки Ирландии (косым крестом) и Уэльса (прямым крестом) мне подумалось, что знамёна Святых покровителей этих стран в точности отражают систему их деления на пятины: у Святого Патрика – покровителя Ирландии – косой крест, у Святого Давида – покровителя Уэльса – прямой крест.

Крест Святого Патрика – покровителя Ирландии (слева),

и крест Святого Давида – покровителя Уэльса (справа)

         Сравните эти кресты со схемами разбивки Ирландии и Уэльса на пятины. Что касается Шотландии, то её разбивка неизвестна, но по топографии местности более вероятна диагональная – как раз соответствующая косому кресту её покровителя – Святого Андрея. Кстати, заглядывая вперёд: у Руси разбивка скорее диагональная – притом, что Руси тоже покровительствует Святой Андрей (и «мы пред врагом не спустили гордый Андреевский флаг»). Англия – ныне страна уже не кельтская, но для неё это соответствие геральдики и географии тоже сохраняется (впрочем, Англия будет рассмотрена ниже).

Крест Святого Андрея: в Шотландии (слева) и в России (справа)

         В Галлии традиция прервалась намного раньше, чем в Ирландии и Уэльсе – но следы её тоже при желании можно отыскать. Прозоров по этому поводу отмечает, что четыре племени – битуриги, карнуты, ар-верны, эдуи – населяли середину страны галлов, а в центре находилась священная роща, куда собирались на свои советы друиды всех галльских племен.

         Более развёрнутую картину галльских пятин даёт ранее упомянутый Луи Шарпантье в книге «Гиганты и тайна их происхождения». Книга интересна своими картами, где автор устанавливает некоторые закономерности распределения святых мест Галлии. По этим материалам можно прийти примерно к той же увязке каст и четвертин страны, которая описана для Ирландии и Уэльса.

«Пуп» и четвертины Галлии

         В Галлии, как и в Уэльсе границы-межи между четвертинами идут с юга на север и с запада на восток, разделяя страну на северо-запад, северо-восток, юго-восток и юго-запад. Может, недаром существует версия, что Галлия и Уэльс (Валлис) – две формы одного и того же слова (видимо, опять у галлов «в» перешло в «г», как и в случае с Гасконью). Но рассмотрим-ка лучше четвертины.

         Юго-восток Галлии – Ар-Верн – «Истинная страна» (я бы даже перевёл «Верная страна») – связана, очевидно, с друидами – людьми, занятыми вопросами веры, «верунами», если можно так сказать. От «Ар-Верн» произошло название провинции Овернь. В отличие от Уэльса, где сектор «волхвов» находится на северо-западе, в Галлии он – на юго-востоке: Получается, Уэльс – это «Галлия вверх ногами». Юго-запад Галлии – Аквитания – «Страна лошадей (всадников)» – связана с воинской кастой – «всадниками». Галльского названия этой части страны не сохранилось, осталось римское. Далее по кругу – Ар-Мор – «Морская страна» – по аналогии должна быть страной производителей, тружеников. При римлянах название Арморика сохранилось только в отношении нынешней Бретани – то есть, северо-запад­ной оконечности этой страны. Наконец, Северо-восток Галлии назывался Ар-Денн – «Лесная страна». С этим именем связано современное название возвышенности Арденны. Очевидно, стране Ар-Денн покровительствовала Богиня. Кстати, славянская Макошь тоже покровительствует лесам, диким местам: во времена двоеверия именно в таких местах устанавливались лики Святой Параскевы.

         Тут ещё вспоминается следующий факт: соборы Богородицы на Северо-востоке Франции – в Реймсе, Париже, Шартре, Эвре, Байо, Руане, Амьене и других городах – выстраиваются на карте Франции, как звёзды созвездия Девы на небе. Картосхему этого соответствия приводит Эдриан Джилберт («Тайны волхвов. В поисках предания веков (Magi. The Quest for a Secret Tradition)», М.: Вече, 1998), но обнародовал её впервые именно Луи Шарпантье.

Соборы северо-восточной Франции и созвездие Девы

 (все, кроме, соборов Ле-Мана и Тура, посвящены Богородице)

         Джон Маккалох в «Религии древних кельтов» (М.: Центрполиграф, 2004) сообщает, что соборы Богородицы (Нотр-Дам) основывались в местах, где «чудесным образом» находили статую Богини с Младенцем – явно в местах её древних святилищ. Возможно, статуи обнаруживались не без участия служителей прежней, дохристианской религии – дабы почитание Богини не прекращалось. Наличие «созвездия Девы», обозначенного святилищами на земле той пятины Галлии, которой покровительствует Богиня, заставляет выдвинуть гипотезу, что в других частях Галлии святилища тоже могут выстраиваться в форме созвездий. Может, это будет зодиак по кругу, а может, и просто участок звёздного неба. В общем, предлагаю всем, у кого появится такое желание, проверить, поискать – и может, получится открытие.

         Что за Богиня покровительствовала северо-востоку Галлии? Очевидно, описанная Цезарем «Минерва». Возможно, под этим именем «скрывается» кельтская Бригитта (Бригиндо, Бригантия). После крещения её приняли без всякого переименования в состав католических Святых, «сделав» Святой Бригиттой. В то же время её почитание слилось с культом Богородицы. Возможно, статуи «Чёрных Мадонн» изготовлены по образу статуй Бригитты. А некоторые, самые древние, может, и сами являются кумирами Бригитты. Кстати, Бригитта по звучанию напоминает германскую Богиню-пряху Фригг, да и славянский эпитет Пряха.

         Шарпантье определил общий центр Галлии, где четыре большие четвертины сходятся, обозначив это место как «Пуп Галлии». Центр находится в районе Лион-ан-Сюлья. «Это место находится у слияния Луары и Киольн, у современного Сен-Гидона, который был некогда известен под названием Нобилиакум, латинское название места “благородного” или “для благородных”… Здесь помимо дольменов и курганов до-галльских времен, находилось поле со стоячими камнями, разрушенное по приказу Карла Великого. Возможно, эти камни отмечали место “собраний” галлов, политических “заседаний”, где обсуждались проблемы всей страны».

         Луи Шарпантье высказал интересную мысль: заселение Галлии в целом, видимо, осуществлялось упорядоченно, по заранее разработанному плану. Земли племён разделяют заповедные священные леса и реки. В местах схождения земель четырёх племён всегда находится святилище, контролируемое пятым племенем, не проживающим на смежных землях. В целом из исследования Шарпантье можно вынести несколько идей и фактов, полезных для дальнейших изысканий:

         а) упорядоченность расселения племён в соответствии с предначертанным волхвами планом;

         б) умение древних геодезистов находить географический центр своей страны, будь то Ирландия или заметно превосходящая её по размерам Галлия;

         в) границы земель могут приноравливаться к естественным границам: рекам, горам, лесам – что, впрочем, не исключает и случаев прогонки по прямой линии, как в том старинном мультфильме, где прямолинейный человек, не сворачивая с заданного направления, спрашивал всех: «Сидорова не видали? Кассир пришёл!»;

         г) четвертины (пятины) страны могут, в свою очередь, делиться по тем же принципам на такие же части: четвертины, пятины или большее число секторов.

         Непонятно, как в Галлии действует символика направлений на восход летнего и закат зимнего солнцестояний – притом, что кастовая привязка пятин ориентирована иначе, чем в Ирландии и Уэльсе (где они отличаются несильно). И почему эта схема в приложении к разным странам вертится? Кстати, как и зодиакальные схемы современных астрологов… Но, несмотря на множество вопросов, кельтские примеры являются существенным подспорьем в деле понимания священной географии.

Всё продолжить обещался, а доселе не собрался…

Но вот она – четвёртая глава.

С Новым Годом!

4. Спрятано на видном месте: германцы и евреи, римляне и греки

Сочинившие тома

Для библиотеки…

В первой главе мы говорили о том, как хитроумно мифология устанавливает связи между географией и астрономией, о старинном и странном обычае – рисовать на географической карте зодиакальную, о делении земель на четвертины-пятины. Во второй главе рассказано о соотнесении четвертин-пятин с цветами и кастами, сословиями, родами и народами, а также предложена гипотеза о том, что русские и славяне прозвались от обозначений кастово-сословных цветов. Третья глава посвящена пятинам-четвертинам кельтских стран. А настоящая – четвёртая глава – о том, что в хорошо изученных, «всем известных» и «перелопаченных» местах тоже могут быть находки, и что те, кто сочинил тома для наших библиотек, сами по-прежнему малознакомы нам…

Итак, индийцы с кельтами дали нам ключ. Ключ – на старт. От винта! Обозреваем пространство и время, ищем системы пятин-четвертин. Отчасти результаты будут спорными, однако ж, надо пополнять копилку фактов. Вот, например, такая карта попадается.

Англия в 7 веке

Семь королевств в Англии 7 века: у ютов – Кент; у англов – Нортумбрия, Мерсия и, само собой, Восточная Англия; у саксов – всяческие «сэксы» – Эссекс, Сессекс и Уэссекс (соответственно Восточные Саксы, Южные Саксы и Западные Саксы). Как говорит учебник, сии королевства собраны из более мелких земель. Но вот что любопытно: процесс собирания, вроде бы, стихийный – схватки боевые – а такой крест чёткий образовался! Четыре земли (три саксонские и одна английская): Эссекс, Сессекс, Уэссекс и Мерсия – сходятся своими углами в срединный район Виндзора – Итона на Темзе, к западу от Лондона.

В источниках чётко зафиксирована кастовость саксов, что заставляет искать её следы в географии четвертин. Но здесь по соотнесению четвертин с Богами и кастами можно лишь гадать: более или менее обоснованно. Вот, например, в «красном углу» Уэссекса находим город Мейденхед – «Голова Девы», если я правильно понимаю. Но делать какие-то выводы можно лишь при выяснении обстоятельств появления этого названия. Может, и правда, Уэссекс – четвертина Девы. Ведь, как показано в предыдущей главе, юго-западные части Уэльса и Ирландии – тоже «девичьи». Своё ли это, саксонское деление, или наследие бриттов – вот вопрос: ведь на юго-западе Британии до сих пор наличествует Девон, названный в честь бриттского племени с «девичьим» именем.

Кстати, крест границ у Виндзора в современном административном делении, в общем и целом, тоже сохраняется. До разрастания Большого Лондона он выглядел ещё отчётливее. Думается, о центральном месте Виндзора – Итона английская элита помнит: недаром династию назвали Виндзорской, а молодёжь направляют в Итон – в кружок юных иллюминатов.

В предыдущей главе высказана мысль о связи четвертинного деления с геральдикой – хотя и спорная в отношении России да Шотландии, но вполне вероятная для Ирландии с Уэльсом: что картинка пятин Ирландии повторяется в кресте Святого Патрика, а Уэльса – в кресте Святого Давида. Было обещано проделать этот фокус для Англии. С некоторой натяжкой крест на карте Англии можно считать прямым (хотя бы по «темзинской» перекладине) и сопоставить с крестом Святого Георга – покровителя страны. Вроде бы, работает.

Флаг Англии или крест Cвятого Георга – уж не схема ли четвертин страны?

Итак, пока непонятно: четвертины Англии – творение саксов или наследие бриттов. То же самое с другой германоязычной страной – Исландией: с одной стороны, она заселена потомками норвежцев, с другой стороны, затесались среди них и ирландцы с ирландками. А до этой волны заселения Исландии обретались там ирландские монахи. В общем, любители четвертин – ирландцы – сыграли свою роль в становлении Исландии. Но общий результат таков: скандинавские (то есть некельтские) язык и мифология Исландии при наличии деления на четвертины. Вкупе с саксонским примером это заставляет предположить, что германскому племени тоже не чужда символика четвертин, да и всё прочее человеческое – «то, что русскому хорошо».

Описание исландской системы процитирую по книге Рис «Наследие кельтов…»: «Как и Ирландия, Исландия состояла из четырех четвертей, Севера, Востока, Юга и Запада, но каждая четверть при этом делилась на три части, что в совокупности составляет двенадцать частей, или тингов. Каждый тинг должен был посылать определенное число своих представителей на ежегодное общее собрание, Альтинг, которое происходило в теоретическом центре Исландии под руководством “законоговорителя”. На поле Альтинга ставили временное поселение, воспроизводившее модель государства с его четырьмя четвертями, двенадцатью тингами и так далее. Судя по всему, место собрания тщательно размечали с учетом этих задач». Вот, вроде у исландцев не было такой кастовости, как у ирландцев или саксов, а четырёхчастное деление страны – было.

Другое сходство Исландии с Ирландией – деление четвертей на три части, что даёт 12 секторов и календарную символику, схожую с зодиакальными схемами стран у современных астрологов. Как пишут Рис: «Мэри Даниелли показала, что четырёх-пятичастное деление страны сочетается также и с двенадцати-тринадцатичастным делением в столь далёких друг от друга космологиях, как исландская, китайская и мадагаскарская» (подчёркнуто и выделено мною).

Кстати, интересно получается: когда 4 с гаком года назад я уловил связь между древними системами пятин и построениями современных астрологов – для меня это представлялось открытием. Обнаружение пятин за переделами кельтского мира – у тех же исландцев и китайцев – тоже открытием. Ведь не сразу мне попалась книга «Наследие кельтов…», где об этом написано, и далеко не с первого прочтения обратил внимание на эту фразу об исследованиях Мэри Даниели… А вот выходит, что эти вещи исследованы до нас и есть в давно уже опубликованных трудах. Однако достанутся открытия и на нашу долю: ведь тут не упомянуто ни греков, ни славян, ни инков – о них ещё речь впереди. Оказывается, пятины – это всеобщая фишка (даже не только специфически «индоевропейская», как казалось сначала).

Если говорить о календарной символике, то по случаю вспоминаются древние евреи. Вроде как, во времена исхода они очень интересно устраивали лагерь: в центре становились левиты, а вокруг них – 12 колен Израилевых. А вот ещё: когда Иаков-Израиль напутствовал своих сыновей (Бытие, 49), он нарёк Иуду львом, Вениамина – волком, Неффалима – серной, а вот Иссахара – ослом, Дана – змеем. С одной стороны, здесь мы видим тотемизм, а с другой стороны – «лев» и число 12 напоминают о зодиаке. Может, у евреев был какой-то свой зодиакальный календарь?

Кликнув в интернете эту тему, нашёл у Омраама Микаэля Айванхова сопоставление потомков Иакова с общераспространёнными знаками зодиака: Вениамин – Овен, Иссахар – Телец, Симеон и Левий – Близнецы, Завулон – Рак, Иуда – Лев, Асир – Дева, Дан – Весы, Гад – Скорпион, Иосиф – Стрелец, Неффалим – Козерог, Рувим – Водолей, Ефрем и Манассия – Рыбы. Ну, и там же – объяснение с позиций астрологии, почему сопоставлено именно так, а не иначе. Впрочем, существуют и иные варианты раскладки – быть может, так же убедительно обоснованные.

В статье «Космический порядок» (она в Интернете дана без указания автора и ссылок на источники) утверждается, что древние евреи делили 12 колен на четыре группы по три колена, из которых одно считалось главным: колено Иуды – на Востоке, Рувима – на Юге, Ефрема – на Западе и Дана – на Севере. Правда, если попробовать состыковать эти данные с раскладкой Айванхова, то последовательного зодиакального круга на местности не получается. Видимо, всё же, в какой-то из приведённых раскладок что-то перепутано. Но интересно само указание на наличие четвертин у древних израильтян – вполне вероятное в сопоставлении с другими сведениями.

Итак, в примере с 12 коленами Израилевыми связаны воедино: организация пространства (география), тотемы, зодиак и календарь. Кроме того, здесь 12 частей группируются в 4 четверти – то же, что Мэри Даниели установила для исландцев, китайцев и малагасийцев. Казалось бы, эти библейские дела вдоль и поперёк известны: «знаем, слыхали» – а вот, поди ж ты, такие моменты всплывают.

Примелькались нам и древние греки с римлянами: столь много о них написано, рассказано и показано. Мы тут толковали о чудесах Индии, об «Артхашастре», о кельтских крестах и датских круговых замках, о секторах-четвертинах городов… А самые обыкновенные римляне, оказывается, строили нечто похожее. Разбивая воинский лагерь, они проводили две улицы-межи: с юга на север – Кардо, с запада на восток – Декуманус. Пересекаясь под прямым углом, они делили лагерь на четыре части.

Так же и в городах: все улицы, идущие с севера на юг, стали звать кардо, а перпендикулярные им – декуманусами. Планировка строилась вокруг перекрёстка двух главных улиц, называемых Декуманус Максимус и Кардо Максимус, где была площадь – форум. Новые города сразу проектировались «квадратно-гнездо­выми», в виде сети кардо и декуманусов – ибо это просто и удобно (недаром, и американы вязли на вооружение: «На север с юга идут авеню, на запад с востока – стриты»). Авенюшки – это кардо, а стриты – это декуманусы. Сам-то Рим был неправильной планировки, однако, когда три родовых трибы римляне заменили территориальными, то в черте города их создали как раз ровно четыре штуки.

Теперь о греках. Мы, конечно, твёрдо знаем: в олимпийской и марафонской Греции – всё есть. А вот попробуем проверить греков на предмет наличия пятин-четвертин и увидим, что Греция таит ещё много неизвестного – там и «это добро» тоже есть.

Для разминки отметим распространение у греков, как и у римлян, ортогональной планировки городов – Гипподамовой системы. Интересно, что сам градостроитель Гипподам из Милета пытался вложить в эти планировки нечто большее: чтобы основные улицы делили город по сословию граждан на кварталы воинов, земледельцев и ремесленников. И чтобы все обрабатываемые земли полиса делились на три категории: священные (доходы с них обеспечивают отправление государственного культа), общественные (для содержания и кормления воинов) и частные (находящиеся в распоряжении земледельцев).

В этом делении земель виднеется некоторая «артхашастровость», а именно – оно напоминает о трёх индийских сословиях «дважды рождённых». Если Каутилья в Индии при создании «Артхашастры» обобщил и систематизировал древние идеалы, то может, это же по-своему сделал и Гипподам в Греции? Давайте посмотрим что-нибудь древнее и явно «неавторское». Вот карта Аттики.

Четвертины Аттики

Как видим, Аттика делилась на четыре родовых филы: эгикореи, гоплеты, аргады и гелеонты. Имя гоплетов очень напоминает название рода войск – гоплитов. Уж не имеем ли мы дело с кастовой привязкой четырёх четвертин? Правда, у греков каст не было. Однако филы Аттики считаются наследием догреческого «субстратного» населения.

Накладываем на Аттику стандартную схему четвертин: «священническая», «воинская», «земледельческая» и «девичья». Тогда эгикорейская четверть будет соотноситься со священством: недаром здесь Элевсин – значимый центр мистерий. И уж очень он созвучен с Велесом – славянским Богом волхвов (учитывая обычное в древнегреческом отпадение начального «в‑»). Про гоплетов – гоплитов сказано выше. Аргады соотносятся с пахарями – оратаями (ореями), а ежели по-индийски сказать – арьями (в общем, выявилась Ярова четвертина Аттики). А гелеонты закономерно занимают «девичью» четверть: недаром выросший здесь город назван в честь Девы – Афины.

Ещё более любопытную и неожиданную картинку даёт Греция, взятая в целом. Но сначала – несколько общих соображений. На подробных картах Древней Греции в энциклопедиях можно заметить, что она делится на множество земель, из них Эпир и Фессалия, в свою очередь, делятся ещё на части. Эпирцы и македоняне, хоть и говорили почти по-гречески, но держались как-то особняком. Всё это заставляет предположить: что Эпир, Македония и Фессалия – суть единицы, равнозначные Элладе в целом (а не Аттике, Лаконике или Мессении). Стоило так подумать, как наткнулся на соответствующую карту.

Четвертины Греции

Это часть карты империи Александра Македонского, вложенной в древнегреческо-русский словарь. Четвертины, как говорится, налицо: Эллада, Эпир, Македония и Фессалия.

Опять настойчиво напоминают о себе созвучия некоторых четвертин с именами русских Богов. Допустим, Эллада – Эллас – четвертина Велеса, «волховская». Вспоминая про выпадение начального «в‑» в древнегреческом, зададим риторический вопрос: а случайно ли созвучие Эллас – Велес? Одна из версий связывает название Эллада с семитским Элом (а эллины признаются продуктом гибридизации европейцев с семитами): однако не является ли тот же Эл (Эль, Элох, Аллах) по-своему выговоренным именем Велеса (Волоса, Волоха)? Тогда в основе имени Эллады (Эллас) всё-таки стоит Велес – что по-своему потрясающе!

По мере рассмотрения четвертин по часовой всё более убеждаешься в этом предположении. Эпир в этой системе должен соотноситься с воинством или управленцами. В самом топониме улавливается некоторое созвучие с именем Перуна. Случайное? Ну, это, в зависимости от того, откуда происходят оба имени – а здесь версий немало. В Эпире можно увидеть корень пиро – «огонь». Однако и Перун по одной из версий связан с этим корнем, забытом в русском языке (если не считать нарицательного перун – «молния», что, впрочем, может производиться от собственного имени Перуна). Где-то в Эпире жило племя греков, чьё имя (между прочим, тоже созвучное «огненному» слову гореть) соседние народы распространили на все племена Греции.

Никонов выводит Эпир из эпейрос – «твёрдая земля», что трактуется как «укреплённая страна» (в этой трактовке видим уже что-то воинское). Перун по другой версии связывается с родственным по смыслу словом прочный. Что твёрдый, что прочный – почти одно. К слову прочный примыкают слова пря, переть, напирать, пороть – опять же, военно-воспитательной тематики (и с ними тоже связывают имя Перуна).

Перейдём к Македонии. Здесь название чисто греческое (ну, или македонское): македнос – значит «высокий, рослый, сильный». Вспомним, что круг из четырёх четвертей соотносится с эклиптикой. Велес, Бог волхвов, связан с зимним солнцестоянием – нижней точкой эклиптики, а Яр (Ярило), покровитель тружеников-производителей – с летним солнцестоянием – верхней точкой эклиптики. По аналогии Македония как пятина тружеников должна соотноситься с верхней частью эклиптики. Отсюда и название – «Высокая страна». В генеральном плане рельеф Греции условно соответствует этой схеме: высокая континентальная Македония и низкая приморская Эллада. Получается, как и в Ирландии (см. предыдущую главу): север соотносится с летом, а юг – с зимой.

И остаётся в Греции четвёртая четверть – «девичья»: это, конечно же, Фессалия, прославившаяся своими ведьмами-колдуньями. Вспомним, что «девичьи» пятины Уэльса и Ирландии – соответственно Дивед и Мунстер – тоже прочно связаны с историями о колдуньях и феях.

Итак, складывается система из четырёх четвертей. Правда, вместо точки схождения получается линия – граница Эпира и Фессалии, где собственно эллины ничего примечательного не имели. Сердцем Эллады считались Дельфы – они южнее, и встают примерно в географический центр, если считать Элладу без Пелопоннеса, либо если включать в неё Эпир и Фессалию. В Дельфах был камень омфал – «пуп Земли». Этот «пуп» – символ середины Земли. Вспомним «пуп» Галлии или ещё один  «пуп Земли» – Те-Пито-о-те-Хенуа – остров Рапануи (Пасхи). А в центре Эпира находилась Додона – город со священным оракулом, как и Дельфы. То есть в центрах, по меньшей мере, двух четвертей были важные святилища.

Олимп – обитель Богов – находится к северо-востоку от сердцевины Греции. Расположение горы весьма удачно для космологических сопоставлений, ибо северо-восточное направление как раз и соотносится с самым верхом, с возвышенным. Это, напомню, направление на восход Солнца в день летнего солнцестояния – мифологически расшифрованное и по Стоунхенджу, и по другим древним обсерваториям (достаточно почитать Хокинса). Оказывается, и в Греции такое дело есть.

Короче говоря, «общеизвестная» Греция вполне способна нас удивить. Особенно возможностью происхождения названия Эллады от имени Велеса. Конечно, будут возражения – в том плане, что среди олимпийцев не было Велеса. Однако, народ, который знал Элизиум (Элисион), должен был когда-то знать и Проводника в оный – с созвучным именем. Племена приходили и уходили, религия реформировалась, имена-эпитеты Богов сменялись другими. Греческая мифология – вообще «сборная солянка», где один прообраз отражён в нескольких образах с фонетически разными именами (примеры: Кронос и Харон, Лето и Леда). Так что Велеса предки эллинов вполне могли знать.

Тут нельзя не привести ещё одно столь же дискуссионное созвучие: Велес – Уэльс. Его заметил Юрий Петухов, а потом озвучил Михаил Задорнов: мол, однозначно, наше название! Он говорил с иронической интонацией, но… А вдруг серьёзно, так оно и есть? Вообще-то обычно предполагается, что название – саксонское, от имени вельски – коим германцы именовали инородцев, преимущественно кельтов (вот и снова в этой главе мы вернулись в Британию, к саксам).

На сём бы и закрыть тему, однако рождаются новые вопросы и предположения: почему Уэльс «торчит» на западе Британии, а не занимает весь остров, как Ирландия? А что если Уэльс – часть какой-то большей системы? У Ирландии западная четверть – волховской Коннахт. Допустим, Уэльс развился из такой же волховской четвертины. Значит, его покровитель – Бог волхвов, по-русски – Велес (Волос).

Тогда мы можем «для пробы» допустить, что имя Уэльс появилось как локальное название волховской четвертины Британии (или её части): пусть даже данное саксами, которые тоже могли «шарить» в этих делах. Ну а что: Уэльс на западе соотнесём с колдовским Велесом, Бернику на севере – с воинским Перуном, Йорк на востоке – с земледельческим Яром, Девон на юге – с Девой. Если Петухов отметил созвучие Уэльса с Велесом, то мы отвечаем на вопрос: «а почему, собственно?»

Хотя и всё созвучно, смущает дальний разброс Йорка, Берники и Девона по разные стороны от Уэльса. Кроме того, название Йорк – продукт некоторых фонетических переработок, о чём будет упомянуто в следующей главе. Так что оставим пока эту рабочую версию по подбору четвертин в компанию к Уэльсу. Но вот сам Уэльс для меня остаётся подозрительно Велесовым.

Итак, круг народов всё расширяется, а наше путешествие – продолжается.

5. Поднебесная – страна пяти столпов Неба

Глава не столько сугубо о Китае, сколько о Поднебесной как стране пяти опор Неба. Кардо и декуманус в Китае. Экскурс в астромифологию: что такое Мироздание, и отчего прозвались весна и осень. Пять Богов – пять пятин – пять столпов. Мировые деревья – тотемы племён. Пять гор, превращающих Китай в Поднебесную.
   

Алвин и Бринли Рис, исследуя священную географию кельтов, обратили, в частности, внимание на китайские параллели к ней: «Мэри Даниелли показала, что четырёх-пятичастное деление страны сочетается также и с двенадцати-тринадцатичастным делением в столь далёких друг от друга космологиях, как исландская, китайская и мадагаскарская». Добавим, что такое деление страны сочетается с представлениями о Пятибожии и пяти столпах Неба: и у кельтов, и у китайцев. Но обо всём по порядку.

Если Рис узнали о бытовании пятин у китайцев от Даниелли, то меня навела на это картинка из книги «Древние китайцы: проблемы этногенеза» М.В. Крюкова, М.В. Софронова и Н.Н. Чебоксарова (М.: Наука, 1978).
     

Обитаемый мир в представлении иньцев
   

Увидев эту картинку, я тут же вспомнил Якорного Бабая в следующем контексте: «Да это ж так похоже на мои схемы пятин!» – вроде тех, что даны в предыдущих главах. Только город здесь квадратный. Но, откровенно говоря, и в «Артхашастре» правильный город – квадратный. А я не прочёл и везде катал круглый. Впрочем, круглые города у арьев тоже были, в том числе и на Прародине.

У китайцев идеальный город, словно по «Артхашастре» – квадрат, или шире – прямоугольник, разделённый крестом главных улиц на четыре части: такова старая столица Китая Сиань. Позднейшие столицы Китая: Нанкин и Пекин (Бейцзин), а также столицы Японии: Камакура (Нара) и Хэйан (Киото) – построены по тому же образцу (наверняка – по действующим инструкциям фэншуй).
   

Исторический центр города Сиань
   

Четыре главных улицы ориентированы по сторонам света, подобно римским Кардо Максимус и Декуманус Максимус, и тянутся от башни Колокола на центральной площади к башням городских ворот: Северных, Восточных, Южных и Западных. Получается система из пяти башен (точнее шести, поскольку рядом с башней Колокола есть Башня Барабана: как говорилось в главе 1 – где пять, там и шесть; там же предложено астрономическое объяснение русского пира: в серёдке палаты князь-Солнце и княгиня-Венера, по сторонам – 4 сословия под покровительством Сатурна, Юпитера, Марса и Луны; итого – 6 небесных тел, что отнюдь не противоречит 5-частной структуре пирующих).

Пять башен символизируют пять опор Мироздания, что в астрономическом толковании мифов по Сантильяне и Дехенд означает четыре ключевых точки эклиптики (солнцестояния и равноденствия) плюс точку центра. В приведённом примере крепостную стену можно сопоставить с эклиптикой, башни ворот – с точками солнцестояний и равноденствий, главные улицы – с проекциями колюров солнцестояний и равноденствий на плоскость. Я столько раз в статьях упоминал об этой универсальной схеме, что пора уже дать рисунок. Вот он.
   

Небесная сфера как Вселенский Дом (Мироздание)
 

На небесной сфере, которую вычерчивают астрономы и школьники, дорисовываем мифологические элементы и термины. Получаем рабочий инструмент астромифологии. Уильям Салливан с успехом применил представленную схему для объяснения космологических представлений Анд, а я нахожу её весьма полезной для понимания многих тайн русской традиции. Впрочем, астромифологии я думаю посвятить отдельную статью, а здесь отмечу отдельные детали.

На схеме одновременно даны два представления: 1) Вселенский Дом (Покой); 2) три Мира (Царства) – Земля (плоскость эклиптики) между Небом и Морем. В русской космологии задействованы оба представления плюс их комбинация.

Понятие Вселенского Дома (Покоя) отражено в слове Мироздание – «здание мира». Крыша этого умозрительного здания – Сень (она же Синь = Свет). От неё прозвались времена года: весна и осень – и герои фольклора: Усень (Усинь, Овсень) и Усыня. Как показано на рисунке, осень – это удаление Солнца от Сени (приставка «о‑», «у‑» означала «движение от/против», ср. уйти, осолонь), от Сини (Света), когда в Природе становится темнее, а дни – короче. А весна, весеннее время – это движение Солнца в Сень (Синь), к Свету, когда становится светлее, и дни прибывают. Старое название января – просинец – связано с Синью (Светом): после зимнего солнцестояния в Природе начинает светлеть, наступает просветление. Можно сказать, приведённая схема Мироздания запечатлена в словах русского языка.

Представление о трёх Царствах (Воде, Земле и Небе) отражено в русской вечерней молитве, опубликованной Л. Н. Майковым в 1869 году в книге «Великорусские заклинания» и начинающейся с обращения к соответствующим Царям:
     

Царь водяной, царь земляной, царь небесный,

Прости мою душеньку грешную!

Светел месяц и красное солнышко,

и все частые звёздочки, беленькие камушки,

и дальние, и ближние, и семейные,

простите мою душеньку грешную!
     

Комбинированное представление, когда имеется и Море, и стоящий в нём Столп Мироздания, мы находим в русских заговорах:
     

Есть море акиан, на том море акиане стоит столп железной, на том столпе железном стоит царь железной, подпершися своим железным посохом от земли и до небеси, от небеси до земли, от востока и до западу, от западу до востоку.
     

Этот и множество похожих старинных заговоров вычитал в книге Льва Прозорова и Екатерины Калинкиной «Вещая Русь. Языческие заговоры и арийский обряд» (М.: Яуза, Эксмо, 2012), где показано, что в оригинальных русских заговорах описываются некие «мужи» или «цари»: железный, золотой, медный, каменный, костяной, белый, чёрный и другие. Авторы предполагают, что под самыми упоминаемыми из этих «мужей» и «царей» подразумевались лица русского Пятибожия.

Основываясь на этом выводе и на соотнесении Пяти Богов с пятью столпами Неба, можно провести исследование заговоров с точки зрения астромифологии, что наверняка принесёт множество новых открытий. Пока же отмечу такой характерный признак «царей» как окраска или связь с тем или иным материалом. Аналогичные сопоставления есть во множестве культур мира: свой цвет имеет каждое из пяти Мировых деревьев индейцев майя, каждый из пяти Ди – «царей» китайского Пятибожия. Среди них у китайцев есть свои «Белобог» (Байди) и «Чернобог» (Хэйди) – но о том расскажем позже, а сейчас – ещё немного о столпах Мироздания.

Снова предварим кельтским опытом. Кельты, как и майя, знали Пять Мировых деревьев. Как пишут Рис: «… вся Ирландия изначально поделена на четыре части и центр — Лейнстер, Мунстер, Ульстер, Коннахт и Мит. Трефуйлнгид лишь узаконил это деление и удалился, передав ирландцам свой указ и оставив Финтану несколько плодов со своей ветви. Финтан посадил их там, где, как он полагал, они смогут укорениться, и из них выросли пять деревьев — Ясень Торту, Ствол Роса (тис), Дуб Мугна, Ствол Дачи (ясень) и Ясень многолюдного Уснеха. Хотя точное местоположение этих деревьев неизвестно, нет сомнения, что они символизируют идею территориального деления острова — четыре области вокруг центра» (подчёркнуто мною).

Быть может, расположение священных деревьев кельтских стран подскажут имена народов и топонимы. К примеру, город Йорк выводится из древнего Eborakon (невероятно, но вот выводится) – так он звался во времена Птолемея. Там жило племя эбуронов, тотемом коих было дерево тис – eburos. Тотемные имена носили и другие кельтские народы: Джон Маккалох в «Религии древних кельтов» (М.: Центрполиграф, 2004) пишет, что «битуриги, возможно, имели в качестве символа омелу, а их прозвище вивиски подразумевает, что они были названы “людьми омелы”. Если биле (дерево) связано с именем Биль, предка милезианцев, то это может указывать на некоторый миф о происхождении от священного дерева, как в случае с Фир Биль». Этот же автор сообщает, что ирландское священное дерево – биле – обычно было очень старым по возрасту, растущим над чудотворным источником или крепостью. Уничтожение дерева биле почиталось тяжким грехом: «даже в X веке, когда биле майгхе Адайр было уничтожено Мэлеохленом, этот поступок вызвал настоящий ужас. “Но, о читатель, это дело не прошло безнаказанным”…».

К чему рассказываю? Берегите Природу! А ещё: тотемные имена племён могут быть указателем на то, где стояло то или иное священное дерево, и какой оно было породы. Возможно, священный тис действительно рос во владениях эбуронов на северо-востоке теперешней Англии, и эта ориентировка поможет найти местонахождение аналогичного священного места в Ирландии и других кельтских странах. Впрочем, в Ирландии всё могло быть иначе, чем в Британии: не забудем – система пятин, бывает, вертится. Хотя в Галлии племя эбуронов тоже занимало северо-восток, близ Рейна. Упомянутые «люди омелы» – битуриги жили в центре Галлии и слегка к юго-западу от центра. Другое одноимённое племя битуригов обитало на Гаронне, на юго-западе Галлии. Омела живёт на дубе, дуб соотносится с Богом воинов, юго-запад Галлии в соответствующей главе мы соотнесли с воинами (но, откровенно говоря, у этой реконструкции Галлии тоже есть слабые места).

Хотя каждое племя имело свои биле, в Ирландии пять священных деревьев выделялись как самые важные (очевидно, те, что посадил легендарный Финтан). В «Диндсенхасе» они предстают деревьями не вполне обычными. Одним из них был дуб, который кроме желудей давал орехи и яблоки. Другим ирландским биле был тис, описанный в поэме как «крепкий сильный бог». Если отдельно взятое священное дерево соотносится с Божеством, то пять биле соотносятся с Пятью Богами (Пятибожием).

То есть символика пяти деревьев связана не только с делением страны на пять частей, но и с Пятью Богами – покровителями пятин. Эти связи указывают на то, что через тотемные имена племён мы можем выявить логику священной географии – причём, не только у кельтов. А что если тотемы индейцев, финно-угров и самодийцев тоже изначально связаны с картинкой расположения родов относительно друг друга?

У китайцев пять опор Неба воплощены не только в планировке городов, но и на карте страны – в виде пяти почитаемых священных гор – У Юэ.
   

У Юэ – пять Священных гор Китая
   

На представленной карте чёрными треугольниками обозначены У Юэ – пять священных гор у даосов Китая (жёлтые – буддийские священные горы, у них другая расстановка). В китайской мифологии горы-опоры именуются: Гао («высокая», центральная), Хэн (северная), Тай (восточная), Хо (южная), Хуа (западная). Фактически в современном Китае им соответствуют: Суншань в Хэнани, Хэншань в Шаньси, Тайшань в Шаньдуне, Хэншань в Хунани и Хуашань в Шэньси.

Взаимное расположение этих гор (одна в середине, остальные – по сторонам) напоминает размещение других воплощений пяти опор: пяти башен Сиани, пяти глав некоторых русских и индуистских храмов, пяти столбов-ситанов в бадахшанском доме-чиде, пяти кумиров в алтарях и святилищах Пятибожия, пяти священных деревьев.

Поскольку пять Великих гор Китая соотносятся с пятью опорами Неба, то Китай, будучи страной пяти опор, носит эпитет Поднебесная.

6. Пятибожия Китая, стихии и цвета направлений

Пять Богов у китайцев. Стихии и цвета направлений как мировое культурное наследие и объект изучения. Как преобразовать китайскую схему цветов и стихий в «арийскую».
   

Интересно, что соотнесение пяти опор Неба с Пятью Богами прослеживается как у «индоевро», так и в «неарийских» космологиях. Доподлинно не известно, откуда Пятибожие знакомо китайцам, японцам или инкам. Либо это следы древней всемирной культуры, либо наши родичи когда-то принесли свою космологию в эти страны, либо каждый народ сам установил объективно существующую реальность.

В любом случае, представлению о Пяти Богах у разных народов сопутствуют схожие «мыслительные конструкты» в области космологии, священной географии и обществознания: то есть взаимные соотнесения Богов, стихий, энергий, цветов, сторон Света, частей (пятин, четвертин) страны или города, священных мест, родов (племён, народов) и сословий (каст).

Не исключение здесь и китайцы. Даосы почитают У Ди (У Тай) – Пять Богов (Пять Великих), знают У Син – пять стихий, применяя их в гимнастике, медицине, гаданиях и геомантике (фэншуй), ходят в паломничество на У Юэ – пять священных вершин. Божества-хозяева пяти гор составляют в даосском пантеоне отдельную группу – Шэнди («святые государи») или Дади («великие государи»). Сюда же примыкают Божества или духи сторон Света и ветров. И уж вовсе необычный «ход» китайской мифологии: это пять духов поветрий – Вэньшэнь (эпидемии в старину повсеместно связывали с ветрами, что видно и по русскому слову поветрие). Впрочем, и в медицине китайцев представлена система именно пяти энергий.

Состав У Ди у китайцев варьирует:

1) Хуанди, Фуси, Шэньнун, Яо и Шунь;

2) Хуанди, Чжуаньсюй, Ди-Ку, Яо и Шунь;

3) Шаохао, Чжуаньсюй, Ди-Ку, Яо и Шунь;

4) Хуанди, Шаохао, Чжуаньсюй, Тайхао и Яньди…

Есть и другие варианты. И если даже, как сказано в одной статье, Тайхао = Фуси, а Яньди = Шэньнун, варианты всё равно не сводятся к одному. Такое впечатление, что это разные выборки Пятерых из большего числа, подобно тому как русское Пятибожие – скорее всего, выборка из Седмицы (Семибожия) или даже Девятибожия. Пятёрка Вэньшэнь, подобно У Ди, тоже представлена в разных вариантах. Судя по всему, китайцы не столь следили за составом имён и лиц, сколь за соблюдением пятикратности.

Лица Пятёрки – будь то У Ди, Дади или Вэньшэнь – как правило, связаны со сторонами Света и (или) временами года. Поскольку стороны Света соотносятся с цветами, то лица Пятёрки наделяются и соответствующим цветом. Также имеется привязка к планетам и стихиям. Дабы наглядно представить всё это многообразие связей, я выписал в схему те (иногда противоречивые) данные, что дают мифологический словарь и статьи. Естественно, для Пятёрок выбран один (в крайнем случае, два) из возможных вариантов состава. К каждой стороне Света и к центру привязаны: владыка (Ди), дух стороны Света, воплощение духа, помощник владыки, владыка священной горы (один из Шэнди), дух поветрия (один из Вэньшэнь), а также цвет, стихия, планета, время года, священная гора и предмет, который держит помощник владыки. Вэньшэни тоже держат по одному или два предмета: 1) ковш и кувшин, 2) кожаный мешок и меч, 3) веер, 4) молот, 5) чайник. По соответствию предметов стихиям, конечно, можно догадаться, кто что держит – но раз в словаре не уточнено, сам я придумывать не стал. По легенде, для умилостивления духов поветрий император Вэньди из династии Суй пожаловал им звания полководцев: эти звания-эпитеты тоже включены в схему.

Китайская система священной географии
 

Обилие на схеме китайских имён не только погружает в атмосферу Поднебесной, но и наводит на размышления о том, что любая мифология имеет свойство развиваться в сторону усложнения и запутывания – когда одно и то же явление (сюжет или образ) отражается в мифах, многократно повторяясь в разных вариантах (подобно той галактике, что из-за отклонения света видна в четырёх экземплярах).

Мы будем анализировать сочетания атрибутов и функций, сравнивая китайскую схему с иными. Посмотрим, к примеру, на предметы, которые держат помощники владык. Гири, весы, верёвка, циркуль и плотницкий угольник – ничего этот набор не напоминает? Сразу приходит на ум: это какие-то «масонские штучки». Вот и конспирологи пишут, что обряды посвящения в триады дословно совпадают с масонскими. Но откуда в Китае? Такие тайны оставим тайноведам, а сами займёмся вещами, как бы лежащими на поверхности, но ожидающими, когда их поднимут и исследуют.

Что более всего бросается в глаза – так это привязка цветов к сторонам света. Почему-то подобное увязывание направлений с цветами, стихиями и чем-либо ещё распространено по всему миру. Кто бы дал ответ: почему? Может, оно само по себе тоже является культурной ценностью не меньше пирамид и духовным наследием человечества, не менее важным, чем сказки, песни и тосты?

Нельзя сказать, что это явление никого не интересовало. Напротив, об «окрасках направлений» собрано много материала. Например, в коллекции фольклорно-мифо­ло­ги­ческих мотивов Юрия Березкина, приведённой (неожиданно) на сайте Тартуского университета. Кроме этой лаконичной, но внушительной подборки Юрия из Юрьева, имеется и немало статей на данную тему.

Обилие схем привязок рождает множество вопросов. Например, случайны или закономерны сходства и различия разных систем? Являются ли различия следствием искажений, и насколько последние преднамеренны? Когда и в каких направлениях распространялись те или иные схемы? Имеют ли они общее происхождение? Каковы физические и космологические предпосылки составления таких схем? Можно ли связать отличия с особенностями природных условий и географического положения мест зарождения схем? И так далее…

Изучение закономерностей привязки цветов и стихий к направлениям – это как раз по части священной географии, подобно тому как экономическая география изучает закономерности размещения производительных сил. Кто знает, а вдруг священная география когда-нибудь окажется столь же полезной, как экономическая? Так что попробуем подступиться к цветам и стихиям и посмотрим, что из этого выйдет.

Рассмотрим рисунок Андрея Склярова, показывающий взаимное расположение и цвета Мировых деревьев в мифологии индейцев майя.
 

Пять Мировых деревьев и четыре угла Неба у майя
   

Цветовая привязка деревьев к сторонам Света совпадает со схемой, бытовавшей у индусов и славян и описанной в главе 2. Аналогичную цветовую схему сторон Света имеют индейцы сиу. Тут, казалось бы, можно сделать вывод о всеобщности этой схемы, ан нет: названные народы разделены множеством других, «исповедующих» совсем иные схемы цветовой привязки направлений.

В публикациях и фильмах сообщается, что китайцы имели одинаковый набор пяти главных цветов с майя, греками и другими народами. Однако привязка цветов к направлениям отличается: чтобы схему майя преобразовать в китайскую, нужно будет перетасовать все Мировые деревья и два из четырёх углов Неба.

Если у славян и арьев последовательность кастовых цветов по часовой стрелке: белый – красный (рудый) – синий, зелёный или жёлтый (соловый) – чёрный, то у китайцев те же цвета привязаны к направлениям в порядке против часовой стрелки: белый – красный – сине-зелёный – чёрный. И такая схема отнюдь не является уникальной особенностью Китая: она столь же широко распространена, как и «арийская» – причём в чересполосицу с ней и с буддийской.

Последняя имеет варианты, являющиеся зеркальным отражением друг друга. В двух разных концах буддийского мира – Мьянме (Бирме) и Калмыкии – схема одинакова: север – жёлтый (золотой), восток – белый (серебряный), юг – зелёный или синий, запад – красный. А вот по индийской буддийской «Гухьясамаджа-тантре» выходит так: север – зелёный, восток – белый, юг – жёлтый, запад – красный. Если эти зеркально отражённые схемы происходят из одного источника, то можно допустить, что китайская и «арийская» схемы тоже восходят к одному истоку.

Теперь коснёмся соотнесения цветов со стихиями. Элизабет Хэгенс совместила систему Платона с китайской и получилось вот что.
   

Соотнесение греческой (Платон) и китайской символики цветов
 

Отмечу, платоновские тела очень удачно вписались в систему У Син. Что касается стихий, находкой является соотнесение китайского металла с «арийским» воздухом. Кроме воздуха, воды, огня и земли, в европейской системе есть пятый элемент – эфир. Греческое слово эфир соответствует русскому ветер: однако китайская стихия дерево (трава) по-другому как раз называется ветер. Таким образом, китайская стихия дерево – это европейский эфир. Ветер означает движущийся воздух, символизирует движение и рост, поэтому соотносится с деревом и травой. А собственно воздух как стихия обозначает стоячий воздух, посему соотносится с металлом, а в Европе, видимо, и с камнем. Одно из свойств китайской стихии металл – «сухость», в этом он противопоставляется воде, имеющей свойство «влажность». Вспомним пословицу: «Под лежачий камень вода не течёт». В общем, камень, металл и воздух – это одна стихия. Дерево, трава, ветер и эфир – ещё одна. Остальные три дословно совпадают и таких пояснений не требуют.

Если китайская система стихий соответствует «арийской», то можно допустить, что и привязка стихий к цветам совпадает. Скажем, с воздухом работают знатоки молитв и заклинаний брахманы (священники), чей цвет – белый. Когда-то они работали с воздухом и камнем, а именно – двигали камни по воздуху и строили мегалитические сооружения. Огонь – стихия кшатриев (воинства), чей цвет – красный. Цвет вайшью (тружеников, земледельцев) варьирует между жёлтым, синим и зелёным (о последнем из этих трёх цветов вычитал в статье Станислава Ермакова «Обретение Священного Места» со ссылкой на Ж. Дюмезиля, остальные упоминаются как цвета вайшью буквально повсюду). Смесь жёлтого и синего даёт зелёный. В китайской схеме цветов имеется некоторый «сине-зелёный дальтонизм» – равнозначность синего и зелёного. Аналогичная китайской схема цветовой привязки направлений с аналогичным «дальтонизмом» встречается у тюрко-монгольских народов Великой Степи, где кок (хух) – «цвет травы и неба». Для нахождения общего знаменателя между китайской и «арийской» системами следует взять у китайцев сине-зелёный восток (стихия – дерево) вкупе с жёлтым центром (стихия – земля). Земля и дерево (трава) – как раз то, с чем работают земледельцы. И остаётся вода – стихия Богини, покровительницы шудр (слуг), цвет которых – чёрный.

Приведу одну из буддийских схем привязки стихий: восток – воздух, юг – огонь, запад – земля, север – вода. Порядок размещения по часовой стрелке вполне соответствует описанным выше стихиям каст у арьев. При этом в буддийских схемах стихии не увязываются с цветами, отчего выходят непривычные сочетания стихий и цветов на одних направлениях: например, на западе – вода и красный (кто воспитан в строгих традициях У Син, тот очень удивится). Возникает предположение, что схема цветов и схема стихий пришли в буддизм разными путями.

Китайцы тоже задают загадку: если схема цветов у них соответствует зеркально отражённой «арийской», то схемы привязки планет и сезонов, как будет показано в следующей главе, ведут себя совершенно иначе.

7. Планеты, сезоны, касты

Следы сословного деления в священной географии Китая: раскладки сезонов и планет. Стихии запада и востока на Западе и на Востоке. Влияние широты местности.
 

У ирландцев в «Установлении владений Тары» для востока, где находится пятина тружеников Лейнстер, определён атрибут «зелёная крапчатая ткань»: таким образом, цвет направления соответствует кастовой привязке пятины. Если допустить, что другим направлениям тоже были сопоставлены кастовые цвета соответствующих пятин, то ирландская раскладка цветов по сторонам Света будет зеркально отличаться от китайской, притом что доподлинно совпадает цвет востока – зелёный.

А вот привязка сезонов совершенно независима от привязки цветов. В Ирландии огонь весеннего Бельтайна возжигался в Уснехе, ассоциируемом с западной пятиной страны – волховским Коннахтом. Летний Лугназад проводился в Тайльтиу, связанном с севером – воинским Ульстером. Огонь зимнего Самайна возжигался в Тлахтге, связанной с южной пятиной – девичьим Мунстером. Тогда четвёртая сакральная точка Ирландии – Тара, связанная с восточной пятиной тружеников Лейнстером – соотносится с осенью. Алвин и Бринли Рис пишут, что так же считалось и в Индии: «север означал день, а юг – ночь, север – мужское, юг – женское, весна и лето при этом соотносились соответственно со жречеством и военной знатью, а сезон дождей – с простым народом».

Китайцы, как показывает ранее приведённая схема, весну соотносят с востоком, лето – с югом, осень – с западом, зиму – с севером. Таким образом, китайская привязка времён года совмещается с ирландской поворотом на 180°, без зеркального отражения.

Одна из индийских схем размещает брахманов (соответствующих весне) на востоке, воинство (лето) – на юге, и так далее: такая раскладка полностью совпадает с китайской привязкой сезонов. При этом размещение соответствующих кастам стихий совпадает с бирманской (буддийской) схемой, по которой: восток – воздух, юг – огонь, запад – земля, север – вода.

Самое интересное, что ни в буддизме, ни в даосизме нет каст. Однако древняя система государственных чиновничьих экзаменов в Китае может оказаться наследием изначальной системы сословий с посвящениями, описанной в главе 2. Кроме того, следы привязки сословий к сторонам Света мы видим в буддийской и китайской системах привязки планет.

Согласно бирманской (буддийской) раскладке, севером заведует Сатурн, востоком – Юпитер, югом – Марс, западом – Венера. Это планеты Божеств-покровителей соответственно: священников, управленцев, тружеников-ополченцев и женщин. Заметим, священники размещаются на севере – как в системе «Артхашастры». Как говорилось двумя абзацами выше, раскладка стихий в той же бирманской схеме напоминает о другом варианте индийского размещения каст, где священникам дан восток. То есть, планеты и стихии, опять же, «гуляют сами по себе».

Китайскую раскладку планет тоже можно увязать с «Артхашастрой», если центр брать вкупе (на этот раз) с севером. Тогда получится:

1) север: Меркурий и Сатурн – планеты волхвов;

2) восток: Юпитер – планета управленцев;

3) юг: Марс – планета земледельцев-ополченцев;

4) запад: Венера – планета женщин.

Следы сословной привязки направлений отчасти сохранились в мифологии и обрядах китайцев. Например, управитель юга Шэньнун – это Божественный Земледелец. Правда, его вотчина – лес Шэньнунцзя – на карте пяти гор находится не совсем на юге, а на линии, соединяющей южную гору Хэншань с западной Хуашань.

Западная из пяти священных гор Китая – Хуашань – посвящена Богиням-чадоподательницам (Сунцзы-няннян, Бися Юаньцзюнь и другим) и посещается женщинами. И вообще запад связан с почитаемой Богиней Сиванму – владычицей Страны мёртвых, ведающей смертью и бессмертием. Вспомним, что в Ирландии с мёртвыми связана находящаяся под покровительством Богини западная часть Мунстера (юго-запад Ирландии).

Вообще, во многих культурах мира с жизнью соотносится восток, а со смертью – запад. У китайцев к этой картине подобраны соответствующие стихии: дерево – на востоке, металл – на западе. Возможно, в Ирландии и смежных регионах в качестве стихии запада использовался более натуральный материал – камень, ну а восток тоже соотносился с деревом. В фильме про Стоунхендж на канале «Культура» прозвучала мысль, что в расположении деревянного сооружения – Вудхенджа к востоку от каменного – Стоунхенджа имеется символика жизни (восток – дерево) и смерти (запад – камень).
 

Стоунхендж и Вудхендж
 

На карте подписан путь от Вудхенджа к Стоунхенджу: «Journey from life to death» – «Путешествие от жизни к смерти». Можно заметить, что Стоунхендж находится скорее к юго-западу, чем к западу от Вудхенджа. Как говорилось в главе о кельтах, в Ирландии и Уэльсе символика смерти связана с юго-западом, а жизни – с северо-востоком. Археоастроном Джеральд Хокинс на примере Стоунхенджа и других древних обсерваторий указал, что имелись в виду направления на закат Солнца в день зимнего солнцестояния (юго-запад) и рассвет Солнца в день летнего солнцестояния (северо-восток).

В высоких широтах направление зимнего заката смещено к югу, а ближе к экватору Солнце заходит западнее: может, из-за этого у живущих южнее китайцев Страна мёртвых связывается с западом, а у живущих севернее ирландцев – с юго-западом. Возможно, оттого же варьирует направление, связанное с брахманами в индуизме: в высоких северных широтах летнее Солнце восходит ближе к северу, а в жарких экваториальных странах – на востоке. Соответственно, в современной Индии и на Бали брахманов соотносят с востоком, а мудрец Каутилья, при составлении «Артхашастры» опиравшийся на древние источники, быть может, восходящие к Северной Прародине, соотносил брахманов с севером. Впрочем, не всё так однозначно: в Ирландии направление на восход Солнца в день летнего солнцестояния вообще не связано со священниками, а выпадает на стык пятин воинов и земледельцев, где создана верховная пятина – королевский Мид.

А как же было на Руси, у славян? Видимо, тоже по-разному. Например, в реконструкции Дунайской Руси, рассмотренной в главе 2, четвертина волхвов разместилась на юго-западе. Ну а другим вариантам славянских систем четвертин посвятим следующие главы.

8. Славянские «Артхашастры» в действии

Возвращаемся на Родину. Кастовая раскладка пятин и концов Великого Новгорода. Пара слов о четвертях Московии и континах Щецини. Четыре племени велетов. Разные прикидки по славянам: проблемы реконструкции.
   

По-индийски миропорядок – артха, а по-русски – рота. Посмотрим, как по роте устроены земли славян. Возьмём для начала деление Новгородской земли на пятины.
 

Новгородские пятины
 

Реку Волхов и прилегающую Обонежскую пятину с её Волховской сотней я соотношу с волхвами: им достаётся северо-восток. Остальные касты, привязываем, как положено, по часовой: дружине (управленцам, воинам) – Деревская пятина, труженикам – Шелонская, холопам и женщинам – Водская. Бежецкую пятину, подозрительно лежащую в стороне, я волюнтаристски исключил из системы каст.

Княжая сотня в пятине тружеников (Шелонской), прилегающая к пятине воинов (Деревской) очень напоминает об Ирландии, где королевский Мид, тоже выделяемый из пятины тружеников (Лейнстера), прилегает к пятине воинов (Ульстеру). Как говорилось в главе 2, князя с тружениками-славянами объединяет также общая символика Солнца и сокола.

Водскую пятину я соотнёс Богинями: Ладога напомнила о Ладе, а Нева – о нави (неви, не яви), коей заведовала почитаемая новгородцами Марена (она же покровительствовала невестам).

Имена пятин Водской и Деревской схожи с именами стихий: вода и дерево. Правда, Водская выводится от народа водь (ваддья), а этноним водь – от вайги, треугольника, нашиваемого на платье. А что если не пятина прозвалась от народа, а народ от пятины? Или «водные» имена народа и пятины случайно совпали? Вот, для Деревской пятины «деревянного» народа не нашлось.

Зато стихии неплохо осмысливаются: вода соотносится навью и с Богинями, а древо (дуб) – с Перуном, покровителем дружины (управленцев). Но постойте: разве стихия воинов – не огонь, если цвет касты – красный? Грешил на китайцев, что у них всё запутано, но сейчас полагаю, что эта путаница – всемирная и древняя: по меньшей мере, с тех пор, как управленцы стали воинской дружиной. В обществах возрастных классов воюют юнаки (планета Марс, стихия огонь, цвет красный), а зрелые мужи – управляют и ведут хозяйство (планета Юпитер, стихия дерево, цвет зелёный). А в кастовом обществе каста воинов «старше» касты хозяев. При совмещении двух систем происходят «накладки», известные по всему миру: например, единое Божество войны и плодородия, или то, что ярью именуется зелёная краска. Думаю, что изначально Перун – покровитель управленцев, его стихия – дерево (древо). Соответственно, Деревскую пятину можно соотнести с Перуном, управленцами, древом.

Таким образом, пятины Новгородской земли вполне соотносимы с кастами, стихиями и даже с Богами-покровителями (поневоле задумываешься о времени создания и вере создателей системы пятин). Всё напоминает «Артхашастру»: только священники соотнеслись с северо-востоком, а с ними развернулся и весь круг сословий.

К слову, время появления новгородских пятин не выяснено. Кто-то относит их вообще к московским нововведениям, ибо в Московском государстве в 16‑17 вв. были четверти (чети) – не столько географические единицы, сколько финансовые органы, по которым сгруппированы города: Новгородские Чети (Нижний Новгород, Псков, Новгород Великий, Вологда, Архангельск и др.), Владимирские Чети (Владимир, Тверь, Тула, Орёл и др.), Костромские Чети (Ярославль, Кострома, Муром и др.), Галицкие Чети (Галич, Белоозеро, Шуя и др.) и Устюжские Чети (Устюг, Сольвычегодск и др.). Географическую логику здесь уловить трудно. Ещё забавно, что этих четвертей перечисляется пять. В общем, тема московских четей сама по себе тоже интересна, но в рамках священной географии не осмысливается так, как это получается с более древними построениями, каковыми скорее всего являются новгородские пятины – ибо последние соотносятся с Богами, кастами и стихиями.

Теперь для сравнения рассмотрим сам Господин Великий Новгород.
 

Концы Новгорода
 

Новгород имел пять концов, из которых Загородский появился позже, о чём намекает его название. Остальные четыре раскладываются, словно по «Артхашастре». Последняя разносит по сторонам Света не только касты, но и профессии, отдавая север и восток идеального города работникам «чистых» ремёсел, а юг и запад – «грязным» производствам. Хотя в Индии ремесленники относятся к шудрам, которым назначена только западная часть города, традиция не обращает внимания на противоречие между кастовой и профессиональной раскладками.

В Новгороде целых два конца, связанных с ремёслами – плотницким и гончарным – напомнили об индийских аналогиях: на северо-востоке был Плотницкий конец, а расположенный на юго-западе Людин конец иначе назывался Гончарским. Видимо, гончарное ремесло (работа с глиной, песком, водой) относилось к «грязным», а плотницкое (работа с деревом) – к «чистым». Стихии вода и дерево вновь заставляют вспомнить противолежащие Водскую и Деревскую пятины.

Соотнесение юго-запада и декабрьского солнцестояния с мёртвыми наводит на другую, на сей раз новозаветную аналогию: Христос после казни похоронен на земле горшечника (в честь которого, говорят, назван Гарри Поттер). Авторам Евангелий астромифологические моменты были очевидны: как пишут исследователи, сама казнь Христа на кресте символизирует декабрьское солнцестояние и созвездие Южного Креста.

Вернёмся, однако, в Новгород – дабы выяснить кастовую привязку концов. Людин (Гончарский) конец соотнесём со слугами – людьми, челядью, со стихией воды и, соответственно, с Богиней – покровительницей женщин и слуг. Плотницкий через стихию дерева связан с Перуном и управленцами. Славенский соотносится с «соловым» солнечным сословием земледельцев, тружеников и хозяев – славян (как показано в главе 2, этноним славян идёт от наименования кастового цвета тружеников-хозяев). Характерно, в этой четвертине хозяев, находился городской торг. И уже не удивляет, что здесь же, в «солнечной» четвертине – княжий Ярославль двор. Ну а Неревский конец достаётся волхвам (почему так – в следующей главе): кастовый круг замыкается.

Смущает, что кастовая привязка концов не совпала с привязкой прилегающих пятин. Поскольку «лишний» Загородский конец противолежит удалённой Бежецкой пятине, возможен и такой вариант, что каждому концу соответствует противолежащая пятина. Тогда сходится то, что Холопий городок стоял на правом берегу Волхова – в Обонежской пятине, противолежащей «холопьему» Людиному концу. Либо все пятины (кроме Бежецкой) соответствовали прилегающим концам (кроме Загородского). Впрочем, я больше склоняюсь к той привязке пятин, что описана вначале. Скажем так, вопрос о новгородской кастовой раскладке окончательно не решён, а едва только поставлен, и предложены первые варианты его решения.

А вот кастовую раскладку четырёх контин (концов) «матери городов поморянских» Щетини (Щецини) предложить пока не могу: просто обращаю внимание на их число и допускаю, что это было нечто похожее на Новгород.

Однозначная кастовая привязка племён обнаруживается в союзе велетов. Как пишет Лев Прозоров в «Варяжской Руси» (М.; Яуза, Эксмо, 2010): «Четыре племени-«области» подозрительно напоминают четыре варны индоариев и четыре сословия кельтской Ирландии. Ратари – хранители святыни, брахманы или, если угодно, друиды. Доленцы-доленчане – сражаются «ради славы», а не «по необходимости» – в них можно узнать кшатриев. Два этих племени господствуют над остальными. Церзпеняне владеют множеством торговых городов и поклоняются дарующему приплод и урожай Яровиту – они похожи на вайшью или бо-айре – свободных хозяев-общинников. Наконец в кичанах узнаёшь шудр или слуг».

Правда при столь чёткой кастовой привязке, перечисленные племена расселены не по четвертинам, а как-то линейно (или, с большой натяжкой, в порядке против часовой): ратари – у священного Радогоща (на карте – Ретра), остальные – севернее, в порядке убывания кастовой значимости: доленчане, потом церзпеняне (черезпеняне), затем кичане (хижане). Вот так, оказывается, тоже может быть.
 

Расселение полабских славян
 

Смотря на эту и другие карты расселения славянских народов и племён, я пытался найти какие-нибудь системы пятин-четвертин и закономерности во взаимном расположении союзов и племён, но полных и однозначных систем почти не получалось.

Вот, например, видя глинян рядом с древанами, вспоминаешь о Гончарном и Плотницком концах Новгорода и думаешь: а где же остальные два элемента?

Если «солнечные» хорваты соседствуют с «лунными» сербами – и в Югославии, и в Центральной Европе – то тоже хочется дополнить систему до четырёх. В конце концов, южных сербов я «упаковал», как ни странно, с северными хорватами Судет и Карпат – в рамках Дунайской Руси, предположив, что позже часть этих хорват перешла в нынешнюю Хорватию. Лужицких сербов – «серебь» – с кем только ни состыковывал, но к однозначному решению не пришёл.

Ляхи в середине Польши построили город Серадз, вокруг которого проживал союз серадзян (середян): значит, подобно ирландцам и галлам, они умели находить «серадзину» страны – ея «пуп». Остальные польские племенные союзы привязывал и так, и сяк – однозначной системы тоже не вышло. Не вполне ясна кастовая привязка полян: богатыри ездили поляковать, но были и воинственные женщины – поляницы, а поле вообще напоминает о земледелии.

В последнем случае поляне Приднепровья укладываются в неплохую систему с соседними народами: волыняне (велыняне) – волхвы, люди Волоса (Велеса); древляне – дружина, люди Перуна и древа; поляне – труженики полей, люди Яра-Тура; тиверцы – названы в честь реки, «женская» четверть. Впрочем, эта система похожа на «затравку» чего-то большего – но рассказ о том будет позже.

А сейчас, пока свежо в памяти соотнесение Неревского конца Новгорода с волхвами, ненадолго «сбегаем» к балтам.

9. Четыре четверти Балтии

Почему четвертина Волоса в Новгороде зовётся Неревским концом. Сюрпризы в языках Прибалтики, Севера и Сибири. Земной круг Балтии: первая реконструкция.
   

Никогда не задумывались о странном названии одного из новгородских концов – Неревский? По сравнению с ним другие имена концов относительно ясны. Одна из версий связывает Неревский конец с именем нерева, означающим то ли одно из балтских племён, то ли балтов в целом (гипотетически, они же – геродотовы невры). Мне это имя представляется производным от корня, общего для балтов и славян. Таковых общих слов имеется множество, в том числе в области веры: Усень и Усиньш, «конский Бог» Хорояр и Хаурирари. Некоторые Божества известны только славянам и балтам.

У названных имён есть особенность: они хорошо осмысливаются по-славянски. Усень, как рассмотрено в главе 5, значит «от сени». Хорояр – тот кто поднимает хоро (солнечный диск) на яр («гору» летнего солнцестояния – верхнюю точку эклиптики). Не знаю, раскладываются ли эти слова столь же хорошо на смысловые единицы в балтских языках.

Что касается Неревского конца, то свяжу его с гипотетическим географическим и религиозным понятием *нер/нар («не яр») или *нерь/нарь («не ярь»), где словообразование аналогично навь/невь («не явь»). «Не-яровой» Неревский конец Новгорода, соотнесённый с волхвами и Волосом – управителем зимнего солнцестояния, противолежит «яровому» Славенскому концу, связанному с тружениками и Яром (Ярилой) – управителем летнего солнцестояния (см. главу 8).

Названия рек: Нарус, Нерис, Нарев, Нара – возводят к балтскому narus «глубокий». Понятно, что nar(us) – это «не яр», то есть «высокий наизнанку» = «глубокий». Нарова (Нарва) – тоже «не ярова». Озеро Неро и река Нерль находятся на границе рисуемого историками балтского ареала, а северная Нерица – вообще вдали от него: при этом все три названия представляют один корень в окружении разных русских формантов (подчёркнуты). Это значит, по меньшей мере, что корень может быть не только балтским.

Впрочем, северная Нерица (Неридзь) выводится из коми нер «приболотная полоса». Опять же нер – «не яр»: тут на русские компоненты разложилось слово из неиндоевропейского языка. Правило также действует для терминов нюр, няр, нор, нур («не яр/юр»), в разных языках Севера и Сибири – от коми до монгольского – означающих «болото» либо «озеро».

Река Нева, кстати, выводится из финского «болото» (но при этом, как пишет Никонов, у русских северо-запада зафиксирован аналогичный термин невь и названия болот типа Невий Мох). Обычно невь считается заимствованием из финского, а яр (в значении «обрыв, утёс, гора») – из татарского: однако все эти слова являются коренными для русского языка и русской веры – так что тут скорее можно говорить о бореальном (либо ностратическом) единстве, либо об обращении этих народов в русскую веру в глубокой древности. Невь (вариант навь) – это «не явь»: с управительницей нави Марой связаны болота (для них в русском есть и такой термин – марь).

Топонимы Нам, Нем (реки в Коми) выводятся из угорского «верхний» – но тоже понятны по-русски: «не яма». Исключение: угорское нёр – это «яр (гора)». Впрочем, есть у хантов и манси также форма ур – «гора» (по одной из версий, от этого корня – Урал). В коми языке юр – «голова», а в географическом смысле – «верх, верхний» (напомню, нюр – это «болото», то есть нечто противоположное юру – «не юр»).

Если языки, далёкие от русского, преподносят такие сюрпризы, то балтским «сам Бог велел».

Реконструкцию четвертин Балтии я набросал до размышлений над названиями с корнями нем, нер и нев, но потом они тоже «подыграли». На карту из книги Марии Гимбутас «Балты» (М.: Центрполиграф, 2004) наносим границы предполагаемых четвертин, и вот что выходит.
 

Реконструкция балтийских четвертин
 

Главным коном балтов считаю Каунас (Ковно) – не только из-за созвучия имени с коном, но и благодаря исторической роли города и подходящему расположению в речном перекрёстке, в самом центре балтских земель. Конечно, это ситуация 12‑13 веков, в реконструкциях более ранних эпох балты распространены восточнее. Если оставить в стороне подмосковных «людей голядь» – прусский полон, приведённый из Галиндии, то о восточном присутствии балтов судят по гидронимам, относя его ко временам ранее 6‑7 вв. н.э. Отчасти это могли быть не совсем балты, но близкие им по языку народы, оставившие названия: Палех, Ландех, Лух – где вместо балтского с звучит х, отчасти «настоящие» балты. Эти «восточные балты» (кто бы они ни были) образуют интересную систему вместе с финно-уграми (но о том в отдельной главе). А вот классические балты вступают в историю на своей привычной территории, причём вокруг Каунаса просматривается сбалансированная система четвертин.

На восток от Каунаса границу четвертин провожу по реке Нярис (Нерис), далее по её притоку Свентойи (Швентойи). От этой Святой реки и начинается круг четвертин. Первую по часовой стрелке четвертину соотносим со священниками. Её покровитель – Велес, по-балтски Велс или Виелона, на что намекает река Нярис – «не яр», её славянское имя Вилия, приток Вильна и город Вильнюс.

Вторую четвертину соотнесём с Перуном (Перконсом, Перкунасом) и воинами-управленцами. Имя страны – Пруссия – даже более созвучно славянскому имени Перун, нежели балтскому Перкунас. И уж совсем созвучно индийскому Пуруше, сотворившему материальный мир из частей своего тела. К слову, Пуруша – аналог не Рода, но Перуна, о чём можно судить не только по имени, но по обычаю его подопечной касты – богатырей (дружины) – раскидывать по полю останки поверженного противника, а голову, водрузив на копьё, привезти князю: это обряд почитания Божества, сотворившего плотный мир из частей своего тела.

Пруссия тоже делится на части, но соотносить их с кастами пока не берусь: «песенная» Дайнава должна быть «женской» (если брать за образец ирландскую схему), что как-то не вяжется с её размерами и славой ятвягов. А самый известный жрец жил в Надруве. Реки Нарев и Древента тоже не добавляют ясности.

Пруссию от других земель Балтии отделяет река Нямунас (Неман) – «не яма» (яма, нижняя часть эклиптики близ точки зимнего солнцестояния – в астромифологии противолежит яру; в индуизме соответствующий Бог так и зовётся – Яма). Есть версия, что Пруссия – это Порусье, ибо Неман звался Русом, либо Русой. Впрочем, даже эта версия, хотя и противоречит ранее приведённой, не сбивает кастовую привязку, ибо русы – это дружина, как рассмотрено в главе 2.

Следующую четверть соотнесём с земледельцами: если в Дунайской Руси «солнечная» четвертина соответствует хорватам, то здесь почти одноимённый народ – кори (кури, курши), а также оба «земных» племени – земгалы и жемайты. Зем/жем по-балтски значит «нижний», что вполне соответствует географии (рельефу), но на сей раз не отвечает астромифологии (последняя требует разворота всей системы привязок на 180 градусов – право, не знаю, как тут быть). Однако звучание зем стыкуется с кастовой привязкой (земледельцы), а также созвучно славянскому имени покровителя аналогичной четвертины – Сем-Ярило (о нём – в следующей главе).

Оставшаяся четвертина отделена рекой Нявежис (Невежис, Невеж), где просматривается распространённый у славян суффикс ‑еж и корень нев – «не явь», то бишь – навь. Эта четвертина – «навья» или «женская». Живут здесь латгалы и селы (шелоняне). Были ли у латышей Богини, созвучные Ладе, Лето, Латоне или Селене? В словарях не нашёл, а так было бы заманчиво связать Латвию с Ладой, а шелонян – с Селеной (Луной)…

Кстати, внимательный читатель обратит внимание, что Шелонскую пятину Новгорода я не соотнёс с женщинами: там река с балтским именем Шелонь выступает просто в качестве ориентира. Шелонская пятина могла быть «женской» только в случае если пятины действительно соответствовали смежным концам Новгорода: ведь Людин конец, к которому прилегает Шелонская пятина – «женский».

Конечно, описанная разбивка Балтии – это реконструкция: в отличие от других примеров, здесь не сохранилось чётких четвертин – я их нарисовал, руководствуясь смыслом названий. Но её бытование на заре балтийской истории – вполне возможно. Тривиальная, короче говоря, штуковина вышла: привязка «типового проекта». Вот в следующей главе картинка будет более удивительная (хотя по сути – тоже привязка «типового проекта»): готовьтесь к «сносу крыши», однако.

10. Русь Славян, Русь Русей, Славия Славий

«Административно-территориальное деление времён славянского единства»: венеды, анты, склавины. Волева, Перунова, Ярова и Живина Русь. От «чудиновских» имён – к общеизвестным. Лехи, велеты, волохи. Земледельцы и пахари Скифии, арьи, туранцы, северяне, савиры, савроматы. Иран и Туран, Арьяна и Трояня, Бхарат и Северн.
 

Священная география предполагает, что страны и земли могут быть названы в честь Богов. Целый ряд таких названий даёт Валерий Чудинов. «Академики чешут плеши», фрикобóрцы свистят в свисток… А по мне, у него есть не только «чтенье светотени», но и стóящие вещи – например, те же руны, без коих некоторые надписи не прочитать и не объяснить. Рунами, а иногда и кириллицей он читает следующие имена (причём не разово): Живина Русь, Перунова Русь, Волева Русь, Рунова Русь, Северянска Русь и Ярова Русь (есть и много других, но для нашей темы нужны эти). Смущает их отсутствие в других документах? Да. Но если их проигнорируем, не заметим интересного: они складываются в упорядоченную систему.

Меня привлекли Перунова Русь (альтернативное название Великого княжества Литовского, Жмудского и Русского) и Живина Русь, коих оказалось две: 1) земли Новгорода со Псковом; 2) Балканы с Италией и бассейном Дуная. Перунову я сначала считал центром системы, но потом принял за пятину, соотносящуюся с дружиной. Живина Русь как пятина Богини Живы – «девичья». Но какую из двух Живиных брать в систему? После прикидок выбрал южную (дунайскую), посчитав северную (новгородскую) Живину Русь либо частью другой системы, либо названием, принесённым на Север переселенцами с Дуная – вкупе с киево-дунайским циклом былин, обычаем майских костров да песнями – виноградьём.

Таким образом получилось два противолежащих сектора системы пятин: «воинский» на северо-востоке (Перунова Русь) и «женский» на юго-западе (Живина Русь). Тогда на северо-западе должен быть сектор «священнический», а на юго-востоке – «земледельческий». Центр системы – где-то на западе Украины.

Движемся от центра на северо-запад, в пятину волхвов, и попадаем в Польшу – Волеву Русь, чьё название объясняется Валерием Чудиновым как «вольная Русь». «Мне представляется совсем другая штука», а именно: Волева – прилагательное от имени Волос. К слову, скандинавы, пришедшие на новую Родину «ограниченным воинским контингентом», не имели касты волхвов, и всё, связанное с прорицаниями и магией, заимствовали у славян – в том числе слово для обозначения прорицательницы – вёльва, в котором легко узнать исходное славянское волева – «принадлежащая Волосу». От Волоса/Волоха прозвались и сами волсви/волхвы – «волосовы». Таким образом, Волева Русь – пятина Волоса (Велеса) и волхвов: недаром здесь было развитое жречество и самые известные святыни славян.

Вот, думаю, как чётко Волева соотнеслась с Перуновой и Живиной – словно по «Артхашастре»! «Случайно иль нарочно – никто не знает точно». При этом у Чудинова Волева Русь не связывается с Волосом и волхвами, к «Артхашастре» отсылок нет, да и соотнесение Богов с направлениями у него вообще другое, своё: Перун – запад, Волос – восток, Яр – юг, Жива – юго-восток, Макошь – север, Мара – центр. Из-за этого участники чудиновского форума искали Русь Волоса к востоку от Перуновой – и не нашли. Как рассмотрим ниже, Ярова и Живина тоже легли не по чудиновской раскладке. Всё это свидетельствует в пользу того, что Валерий Чудинов «в подгонке не виновен».

Жители Волевой Руси – ляхи (лехи), потомки легендарного Леха: кроме поляков (серадзян, куявян, мазовшан, вислян, слензян и полян) к ним причисляли поморян, волынян и велетов. Лех – это Лес (обычное чередование: Волох – Волос, нюх – нос). Лешего на Руси иногда тоже называли лес. Велес (Волос) – покровитель леса и леших, заодно и лехов (ляхов) – Велесова народа.

До поляков сильнейшим народом Волевой Руси были родственные им велеты, имевшие в 1 тыс. н.э. крупное государство, куда входило множество как славянских, так и неславянских (саксы, фризы) народов. Как водится, имя могучего народа стало нарицательным для великанов: велетень в украинском языке, волот – в русском. Чередование велет/волот указывает на связь с именем Велес/Волос: очевидно, народ назван в честь Бога-покровителя (хотя есть версия, выводящая вильцев-велетов от волка).

То же чередование – в названии города Волынь/Велынь на реке Буг и окрестного народа волынян/велынян: значит, эти имена тоже восходят к Волосу/Велесу. На другом краю Волевой пятины стоял «крупнейший город Европы» – тоже Волынь (Волын, Волин). Может, вся пятина Волоса так и звалась – Волынь? Сейчас Волынью именуется бывшая земля волынян на Буге.

Если у Волоса – Волынь, то у Перуна – Перынь или Перунь. Поэтому Перунову Русь я расширил от Литвы с Прибалтикой на восток – на Перемь (Пермь). Однако позже включил Перемь в другую систему – условно «финно-угорскую» (при этом ключевые для той системы имена финно-угорских народов и земель происходят от имён русских Богов), но всё равно Перунову Русь стал представлять широкой областью между Балтикой и финно-уграми, не особо потом удивившись, что Валерий Чудинов в «Священных камнях» помимо Литвы включает в Перунову и тверские земли. Кстати, упомянутую в скандинавских сагах Биармию соотносят с Пермью, при этом Андрей Никитин обосновал, что Биармия саг была в Прибалтике. Получается, при любом раскладе Биармия лежит в Перуновой четвертине.

Юго-восточная четвертина (ориентировочно Украина и юг России) должна соотноситься с земледельцами. Рунного названия для неё не было, но у Чудинова встречается имя Черниговской земли – Северянска Русь, что и стало рабочим названием всей четвертины, ибо северяне – крупнейший ея народ.

Покровитель четвертины – Бог плодородия Ярило или Сем-Ярило, он же – Сем-Ярыла, из-за описки летописца превратившийся в Семарьгла. Имя Сем родственно словам семя, сев, сеять, земля (< семела), то есть Сем-Ярило и сеет, и ярит землю. На Балтике кумир этого общеславянского Бога звался Яровит: оглушение от Яро-вид, что значит «вид (лик, образ) Яра» – то есть изначальное имя его – Яр. Северяне подсказали ещё одно имя своего покровителя – *Сев-Яр (> сев-яряне) или даже *Сей-Яр (> *Сев-Яр > сев-яряне, либо > *сей-яряне > сев-яряне): из *Сей-Яра хорошо выводятся формы *Сев-Яр и Сем-Яр(ило).

Зафиксировано и другое имя Ярилы – Ярун. В бытовом значении ярун – это бык-производитель. А дикий бык – тур. Тогда загадочное русское Божество Тур – это тот же Яр (Ярило, Ярун). В Киеве даже после крещения долгое время действовала Турова божница на Подоле, где киевляне собирались по всяким политическим поводам: очевидно, Тур как покровитель страны – Божество поистине государственное. Наверно, поэтому в Южной Руси тур – положительный эпитет (или даже имя?) князя: «буй тур Всеволод» в «Слове о полку Игореве» .

Думаю, Троян – тоже имя Тура-Яруна, а его подопечная страна (Южная Русь) – та самая Земля Трояня «Слова о полку»: самая известная из стран, чьё название осмысливается, как производное от имени Божества. Земля Трояня подтверждает, что у славян действительно бытовала традиция называть страны в честь Богов.

Итак, рабочими названиями юго-восточной четвертины славянских земель стали: Трояня, Турова или Северянская Русь. Но потом нашлось и «чудиновское» название – Ярова Русь: в одной из статей он отнёс к ней Крым – Тавриду (что в переводе на русский – опять же Турова). Правда, потом Яровой Русью у Чудинова названы Греция (ранее Балканы у него – Живина Русь), земли балтийских славян (ранее – Волева и Перунова Русь), множество других стран и, наконец, вся Европа – что полностью сбивает картину. Но «первое слово – дороже второго», выявленная система пятин уже зажила своей жизнью, и пусть это будет произволом, но Живина, Волева и Перунова у меня остались на своих местах, а Яровой Русью я стал звать только юго-восточную четвертину славянских земель.

Ну, а всю систему четвертин нарёк Русью Славян (у Чудинова часто встречалось это сочетание в названиях разных славянских стран), ибо сначала относил её только к славянам. Готскому историку 6 в. Иордану были известны три группы славян: «Они, происходя из одного племени, имеют теперь три имени: венеды, анты и склавины». Дислокация каждой группы хорошо укладывается в получившуюся систему четвертин: венеды – в Волевой, анты – в Яровой, склавины – в Живиной Руси. Похоже, это не «племенные союзы», а остатки чего-то большего, бывшие области единой державы славян – ни дать, ни взять, «административно-территориальное деление времён славянского единства».

Славяне Перуновой четвертины Иорданом не обозначены: либо они не взаимодействовали с юго-западными странами, либо их в четвертине было мало. На карте Марии Гимбутас («Балты») ареал славян до 500 г. н.э. совпадает с Яровой, ареал балтов – с Перуновой. Конечно, её пристрастие к балтам – несомненно (особенно, когда рассматривает топонимику и языковые заимствования), но, с другой стороны, она ведь не оперировала понятиями Ярова и Перунова Русь, а границы языков при этом провела примерно по границам этих четвертин. Может, опиралась на какие-то археологические отличия?

А что если наша система четвертин ещё древнее, чем славянская общность и структурирует все группы индоевропейской языковой семьи? Славяне же, являясь в семье корневой группой (единственной без инородного субстрата), от которой откололись другие группы, и к тому же занимая центральное географическое положение – унаследовали эту систему четвертин.

В первом приближении: для восточных четвертин характерна изначальная «сатемность», а в Волевой при смешении с инородцами возникла «кентумность». Выходцы из этих трёх четвертин любили селиться на курортах Живиной Руси, отчего для последней характерно наличие языков и «сатем», и «кентум», и таких, которые не поддаются этой классификации.

Исключения только подтверждают правило: «кентумные» тохарцы жили в Восточном Туркестане, но языковые связи с балтами и кельтами, некий «аргумент лосося» и ткань-шотландка «выдали», что тохарцы пришли с Балтики (по нашей классификации – из Волевой), скорее всего – древним балтийско-волжским путём, через Каспий.

В противоположном направлении – из Яровой в Волеву – Водан привёл германцев: их язык, изначально «сатем», под влиянием кельтов приобрёл черты «кентум». Характерно, что кельтов – аборигенов страны Велеса (Волоха), германцы именовали вельсками или волохами. Ну а кельты пришельцев из страны Яра назвали «яр-мужами» – гер-ман. Значит, и те, и те – разбирались в терминологии (вспомним разговор об Уэльсе в главе 4). К этому полагаю, что Галлия – это просто Волева (г < гв < в): то есть Волева простиралась до Галлии включительно.

Италики тоже «знали предмет»: Италия выводится из Виталия, а vita – это «жизнь». Стало быть, Италия – это италийская калька названия Живина.

Что касается уроженцев Яровой Руси, то они и только они имели самоназвание арьи. Конечно, они помнили Северную Прародину с её полярными днями и ночами, но в сказаниях она предстаёт далёкой страной, куда могут проникнуть лишь мудрецы-риши и герои: то есть как народ оседлых скотоводов и земледельцев арии сформировались именно в степях Яровой четвертины, по которой и приняли самоназвание. В новейшие времена имя «арийцев» искусственно распространено на жителей других четвертин (на тех же «волохов», например), но изначально приурочено к Яровой.

Поскольку Ярова четвертина соотносится с кастой земледельцев, то мне сначала вспомнились геродотовы скифы-земледельцы и скифы-пахари: по догадке Валерия Шамбарова «пахари» – это оратаи, то есть – арии. Украинский археолог Юрий Шилов считает, что упоминаемая шумерами страна Аратта тоже располагалась на Украине, а по-нашему – в Яровой (Аровой) Руси (правда, он же производит араттцев из Румынии).

Если арьи связаны с Яровой четвертиной, то географически она простирается от Украины и до глубин Средней Азии. Расселяясь, арьи несли имя Яра на юг, где появились страны: Арьяна – Иран, Ария и другие. Возможно, от сочетания Бог-Яр происходят названия Бхарат (нынешнее имя Индии) и Бихар (штат).

Единый народ разделился, и иранцы часто воевали с северными родичами – народом тура, туранцами. Если иранцы прозвались от Бога Яра, то туранцы – от другого его имени – Тур. Страна Тура охватывала Среднюю Азию, сибирские и южнорусские степи, и назвалась Туран: вот нашли ещё одно название Яровой-Туровой пятины (кстати, созвучно: Трояня – Туран).

Полагаю, что одно из самоназваний туранцев – *туряк – перешло по наследству тюркоязычным народам – в форме тюрк. От скифов-туранцев тюркам достались и звериный стиль, и слово богатырь, и даже «арийский» (он же – «восточнославянский») гаплотип R1a1, широко распространённый в Средней Азии.

Возможно, ко временам почитания покровителя пятины и осознания её кастовой привязки восходит и общая геральдика степных народов. Молодый Гуцул указал мне на то, что сине-жёлтый флаг Украины – достаточно старинный, и что такое сочетание геральдических цветов имели не только Галичина и Подолия, но и кубанские казаки, а также степные тюркские народы. Что между ними общего? Видимо, традиция Турана – страны Тура, покровителя тружеников, чьи сословные цвета – жёлтый и синий (ну и зелёный – их смесь).

Люди из Туровой пятины (то древние троянцы, то средневековые турки-сельджуки) в разное время приходили в Малую Азию и, принося туда своё имя, сделали «фокус»: имя современной Турции созвучно древним троянцам (как видим, неспроста).

Связав северян с Сев-Яром, я сначала «решительно отмёл» версию, связывающую их с савирами, но много позже подумал: а ведь пятина-то одна, Сев-Ярова – так, значит, и савиры – от Сев-Яра. Кто такие савиры – не знает никто (знал только один студент, но и тот забыл, придя на экзамен: вот такая потеря для человечества), хотя версий бытует много (например, о связи савиров с Сибирью). Античные писатели 3 в. до н.э. – 3 в. н.э. размещают савиров в «Понтийской области», в 5 в. – в Прикаспии, Дагестане. Жили они и на Западном Кавказе: сванское название осетин и балкарцев – савиар – возможно связано с савирами (Волкова Н.Г. Этнонимы и племенные названия Северного Кавказа. М.: Наука, 1973). А может, это и были северяне? Ибо ибн аль Факих в 903 году сообщил, что на горе Кабк (Кавказе) «есть также род славян». Парадоксально, кто бы ни были савиры этнически, а от «Сев-Яровой гипотезы» им не уйти. Это же касается савроматов – греческого переосмысления какого-то местного самоназвания, также вероятно восходящего к Сев-Яру.

Итак, по названиям, предложенным Валерием Чудиновым, мы построили систему земель, охватывающую большую часть Европы и немного Азии, где Боги-покровители и кастовые привязки четвертин соответствуют канонам «Артхашастры». При этом соотнесение Богов с направлениями, выявленное по четвертинам, примерно соответствует зеркально отражённой схеме привязки у Чудинова. Далее «чудиновским» названиям мы сопоставляем общеизвестные – и система сохраняется.

Сословные привязки четвертин «Большой Руси» распределились, как в Уэльсе (см. главу 3): северо-запад – волхвы (священники), северо-восток – дружина, юго-восток – труженики (хозяева), юго-запад – «девичий». Кстати, уэльская пятина Гламорган, чья кастовая привязка соответствует нашей Северянской, как бы «охватывается» и отграничивается рекой Северн (ага, товарищи, вот и я подозреваю).

А где проходили границы пятин Руси, и как это всё выглядит на карте – рассмотрим в следующей главе.

11. Карта Руси на «русской карте»

Божьи реки. Центральная пятина. Рунова Русь: рунная нарезка рубежей. «Русская карта». Датировка. Стыковка с другими исследованиями. Пара слов о «круге (веере) рас».
   

В разных местах Европы стоят памятники, надпись на которых гласит, что «здесь находится центр Европы». Один из них – в Закарпатье, на западе Украины, не столь далеко от центра нашей – почти что всеевропейской – системы пятин. Как положено памятнику, он вызвал в памяти слова Луи Шарпантье о друидах, установивших географический центр Галлии, устроивших в нём столицу и расчертивших от неё границы четвертин, прошедшие по заповедным рекам, лесам и горам на все четыре стороны.

Допустим, наша «Большая Русь» (или «праиндоевро-почти-что-всеевропейская» система пятин) была устроена так же: волхвами найден географический центр страны, там возведена столица (в шутку назвал её «Столицей Европы»), а от неё по священным рекам, лесам и горам вьются границы четырёх земель.

Интересно «вычислить», где была эта «Столица Европы» – а потом найти её на местности (будь это городище или густая концентрация святилищ – как в «пупе Галлии»). Хотя никогда не знаешь: может, археологами всё уже потихоньку найдено – и нужно только дать новые определения старым находкам. А может, ничего ещё не найдено – и нас ждут новые открытия: мы всё-таки найдём главное святилище Европы! Это касается и других «вычисленных» городов: былинного Киева на Дунае, древней Перми на речке Молог в Коми (также по Перми: читать изыскания Владимира Пермякова с начала). Во всех этих случаях район поисков, хотя и не сводится к точке, но и не безграничен. Что касается искомой столицы Руси, то её следует искать у перекрестья границ четвертин. Значит, нужно уточнить, где проходили эти границы – чем мы и займёмся.

Напомню примерное расположение четвертин и соотнесения их с Богами и кастами:

– Волева Русь – северо-запад (Польша и западнее), Волос и волхвы;

– Перунова Русь – северо-восток (Литва, Беларусь, центр России), Перун и дружина;

– Ярова Русь – юго-восток (Украина и далее на восток), Яр (Ярило) и земледельцы;

– Живина Русь – юго-запад (Италия, Подунавье, Балканы, Молдавия), Жива и женщины.

Граница Перуновой и Волевой чётко определена в белорусской легенде: «Ой, ляше, ляше, по Буг – наше» – это Западный Буг. А с места его впадения в Вислу и до Балтийского моря межа, видимо, вьётся по Висле, либо идёт прямо по лесам до устья Вислы – там, где славяне граничили с балтами.

Границу Яровой и Живиной Руси, памятуя о северянах Болгарии, провёл сперва по Восточным Карпатам. Однако потом пришёл к тому, что наличие северян на Балканах ничего о границе не говорит, ибо они в Болгарии – переселенцы: такие же, как кривичи и дреговичи в Греции (судя по всему, это было общеславянское дело: выходцы из разных пятин сообща заселяли Балканы). К тому же узнал, что Валерий Чудинов включает в Живину Русь и земли будущей Молдавии. По размышлении нашлось лучшее решение: граница Яровой и Живиной четвертин – река Южный Буг.

Два Буга – Западный и Южный – растекаются в противоположные стороны с Подольской возвышенности. Если обе эти реки служат заповедными границами земель с различными Богами-покровителями, то можно понимать их название как Бог-река. На карте Древней Руси, вложенной в книгу К.В. Горшковой «Историческая диалектология русского языка» (М.: Просвещение, 1972), на Южном Буге отмечены городки Божский и Межибожье: такое чередование у/о подтверждает, что Буг – это Божья река. Таким образом, одна перекладина креста границ прошла по двум Бугам. Рисуем другую.

Между Живиной и Волевой есть заметный природный рубеж: Альпы, а затем Карпаты – по ним и проводим границу. Чехию, пожалуй, отнесём к Волевой (где Польша) – памятуя братьев Чеха и Леха, а также ради прямизны границы. Далее с Карпат межа соскальзывает всё к той же Подольской возвышенности (а больше-то и некуда).

Границу Яровой и Перуновой Руси к востоку от Днепра проводим там, где северяне соприкасались с радимичами и вятичами: земли северян (по Десне с Сеймом, Пслу, Северскому Донцу) относим к Яровой, а земли радимичей (Сож с Ипутью) и вятичей (Ока и верховья Дона) – к Перуновой.

Сложнее провести границу по землям правобережья Днепра: всё зависит от того, к какой четвертине относятся древляне. Сначала относил их к Яровой – по бинарной оппозиции (лес – поле) к полянам, однозначно «яровым». Затем была мысль, что они представляют центр (пятую пятину) – как живущие у Мирового Древа. К слову, до этого «повелевающим» центром считал Волынь, так как волыняне расселены по обе стороны от границы пятин – Буга. Далее вообще отказался от идеи центральной пятины, приняв схему с небольшим «столичным районом», окружённым четырьмя четвертинами. Древлян же отнёс к Перуновой Руси, ибо атрибут Перуна – Древо (Дуб), при том, что «в лесах седяху» немало других народов.

Ныне, при написании этих глав, возвращаюсь к идее центральной пятины, где четыре народа, расселённые вокруг центра Руси, можно канонически соотнести с Богами и кастами: волыняне (велыняне) – волхвы, люди Волоса (Велеса); древляне – дружина, люди Перуна и древа; поляне – земледельцы, люди Яра; тиверцы – «женская» четверть. В главе 8 назвал эту структуру «затравкой чего-то большего», ибо каждый из названных народов сидит в основании соответствующей четвертины: волыняне – Волевой, древляне – Перуновой, поляне – Яровой, тиверцы – Живиной Руси. Право не знаю, относить ли эти народы к центру или к прилегающим четвертинам.

Если не считать древлян, то в Перуновой Руси было четыре народа на ‑ичи: кривичи, вятичи, радимичи и дреговичи). Они хорошо «компонуются» по канонам «Артхашастры» – с сословной привязкой: кривичи – волхвы (памятуя Крива); вятичи – «венетичи», «венечные» – это дружина, управленцы; радимичи – труженики; дреговичи – «женская» четвертина, населяющие дрягву – болото, вотчину Богини Мары (болото также зовётся марью). Древляне в этой системе – как «пятое колесо телеги»: договоримся считать их представителями Перуновой Руси в центральной пятине. Словене ильменские – пришельцы cюга Балтики, в разбивке не участвуют. Надо сказать, в других пятинах таких разбивок, которые охватывали бы всю пятину, восстановить не удалось.

Если не выделять центральную пятину, то границу Перуновой и Яровой следует провести по реке Тетерев, где древляне граничили с полянами. К тому же склоняют и соображения относительной прямизны такой границы. Кстати, «птичьи» названия рек: Тетерев, Гусь, Колпь, Кур, Ворона, Птичь, Птица – не являются переосмыслением какого-либо субстрата, а объясняются в рамках священной географии – но это отдельная тема. Ну, а Припять рискнём объяснить сразу: При-Пять – река Перуновой пятины.

Итак, нами проведена ещё одна линия исполинского креста границ – от Альп до верховьев Дона: на Подольской возвышенности она пересекается с линией двух Бугов.

Такая конфигурация заставляет вспомнить имя Рунова Русь, которое Валерий Чудинов прилагает к трём разным землям: 1) Рязанское княжество, 2) юг Франции, 3) север Германии близ Руяны. Если про третью можно думать, что он опирался на одно из имён Руяны – Рун, то для первых двух такого никак не предположишь. Три этих земли ничего не связывает – кроме того, что они расположились на окраинах нашей системы, причём близ границ четвертин.

И название очень подходящее выходит: ведь руна для русского – это не «тайна» (как обычно объясняется), а зарубка (насечка), метод письма на твёрдом материале. Тогда Рунова Русь – это «Рубежная Русь». Границы и руны прорубаются или прорезаются, отчего Резень – Резань – Рязань – пограничная земля, княжество, где прорезана граница, по сути – синоним Руновой.

Кстати, у Чудинова Рунова Русь понимается как «Страна Надписей» или «Европа Надписей», безотносительно к пограничному положению этих земель – то есть вряд ли он подгонял названные Руновы под те границы, которые сам не чертил. В общем, задал нам Чудинов ребус: что у него реально, а что нет – и почему по его материалам складывается «артхашастринская» система пятин? Вот она – настоящая задача для «чудиноведов»!

Ну а мы, тем временем, нанесём на карту все три Руновых Руси – наряду с Волевой, Перуновой, Яровой и Живиной – да не на простую карту, а на «русскую карту»: так Элизабет Хэгенс назвала схему икосаэдро-додекаэдрической структуры Земли (ИДСЗ) Гончарова – Макарова – Морозова. А я скрестил ИДСЗ с теорией проскальзывания земной коры, и получился «допотопный» силовой каркас Земли, о коем рассказывается в одноимённой статье. Упоминаемая там древняя система секторов, которая навела на построение «допотопной» ИДСЗ, – это как раз наша «Большая Русь»: её границы пересекаются примерно под углом 60° – как рёбра подсистем ИДСЗ, но с современными силовыми линиями не совпадают. А с «допотопными» – совпали.

Передвижка полюса с «допотопного» на современное место датируется 11 тысячелетием до н.э., что соответствует датировке «индоевропейской общности», которую представляет наша система пятин. Получается, система тогда уже существовала. В то же время, в Средние века её всё ещё помнили. Впрочем, пора глянуть на карту.
   

Русь на «русской карте» – схеме «допотопной» ИДСЗ
   

Белая нитка представляет собой «допотопную» ИДСЗ. Её узел 61 лежит на «допотопном» полюсе. Валерий Уваров доказал, что Меркатор при составлении карты Гипербореи пользовался как современными ему картами, так и копиями «допотопных», где Северный полюс находится на западе Гренландии, а Гиперборея представляет собой Гренландию с соседними островами Канадского архипелага. Узлы 1 (Египет) и 4 (плато Путорана) хорошо известны тайноведам. В треугольнике 12 – 20 – 61 красной ниткой я обвязал дочерние треугольники – 1‑ю подсистему ИДСЗ, а красными линиями дорисовал треугольники 2-й подсистемы. Границы четвертин начертил зелёным. Гипотетический центр системы обвёл ярко-зелёным. А спрямлённые границы четвертин – это синие линии: вертикальная совпадает с линиями 3‑й подсистемы «допотопной» ИДСЗ, а горизонтальная – с 1‑й подсистемой. Продолжение последней выходит в тот район Атлантики, где по мнению Уварова и некоторых других авторов следует искать Атлантиду.

Кстати, когда я проверял, идёт ли лей Пребена Ханссена (лей четырёх круговых замков Дании) в Дельфы и на «допотопный» полюс, то предполагал, в том числе, и то, что он совпадёт с ребром 1 – 61 «допотопной» ИДСЗ (от Египта до старого полюса). Однако, лей не попал на старый полюс – то есть слегка отклонился от ребра, хотя идёт почти в его створе.

Ещё интересно, что современный Киев на Днепре лежит в узле 2 современной ИДСЗ, а древний Киев былин и легенд стоял на Дунае (см. статью «Где искать былинный Киев?» и комментарии к ней) – в узле 2 «допотопной» ИДСЗ. Но здесь анахронизм: былинный Киев относится к 5‑6 векам – эпохе Великого переселения народов, а «допотопная» ИДСЗ – это на 11 тыс. лет раньше.

Впрочем, кто знает – может, что-то значительное на месте дунайского Киева существовало всегда. В статье «От пирамид Високо к пирамидам Находки: грандиозный русский лей» я упоминал, что линия, протянутая через пирамиды Дракона и Солнца в Високо, выходит в район поисков былинного Киева на Дунае – но только сейчас заметил, что она идёт в узел 2 «допотопной» ИДСЗ. Линия, протянутая через пирамиды Дракона и Луны идёт к пирамидам Находки, покрывая узел 2 современной ИДСЗ. Получается, комплекс пирамид Високо – связующее звено между «допотопной» и современной ИДСЗ, некий геодезический пункт для увязки с обеими.

Линия Високо – Находка проходит и через центр нашей системы пятин, и через гипотетическую столицу Сибирской Руси, связывая таким образом две родственные страны. Возможно, они вместе входили в какую-то бóльшую систему (допустим, в качестве пятин-четвертин) – но это уже архи-гипотетично.

Хотя существование такой обширной системы вполне возможно. Для примера приведу два «круга (веера) рас». Евразийский «веер рас»: север – «белые» (европеоиды), восток – «красные» (предки индейцев и, возможно, монголоиды), юг – «жёлтые» (от монголоидов до австралоидов и океанийцев), запад – «чёрные» (от дравидов до негроидов). Уж не с этой ли системы «списаны» цветовые привязки сторон Света в традиции индусов? А вот ещё африканский «круг рас»: север – «белые» (европеоиды), восток – условно «красные» (эфиопы и нилоты), юг – «жёлтые» (койсаны: они занимали весь юг контингента), запад – «чёрные» (негроиды).

Но вернёмся к европейской Руси: здесь в одной точке сошлись линии разных исследований, а с помощью «допотопной» ИДСЗ объяснился непрямой угол между границами четвертин. Впрочем, это не единственное объяснение – есть и другие продуктивные предположения, о коих ещё расскажу. Да, и о центре системы надо рассказать. В общем, найденная Русь оказалась столь обширной, что даже рассказ о ней в две главы не вмещается.

Продолжение следует…

         … ещё дописать и хорошенько оформить, прежде чем публиковать :)