Необходимость обеспечить надежные поставки нефти, отмечает издание, долгое время была ключевой мотивирующей силой внешней политики Вашингтона на Ближнем Востоке. Но с 1970-х годов в США произошли три большие перемены, которые понизили эту значимость.
Во-первых, расходы на энергетику ныне составляют гораздо меньшую долю экономики, чем раньше. Например, в 2017 году они снизились к 5,8 процентам, что составляет менее половины от того, что было в начале восьмидесятых. Это значит, что рост цен на энергоносители, как правило, менее болезнен для потребителей, чем в прошлом.
Во-вторых, сами США стали гораздо более значительным производителем нефти и газа. Добыча черного золота в Соединенных Штатах резко возросла с 5 миллионов баррелей в день в 2008 году до 13 в конце прошлого года. Из-за этого перебои в глобальной цепочке поставок углеводородного сырья оказывают куда меньшее влияние на собственно американские цены.
Эффекты не сводятся к нулю […] но мы более не являемся пленниками мирового рынка нефти, как раньше. И это положение, вероятно, продолжит улучшаться: использование возобновляемых источников энергии и электромобилей еще больше защитит нашу экономику от нефтяных шоков в будущем
- отмечает газета.
Большие войны теперь возможны?
В-третьих, продолжает издание, расширение нефтегазового сектора в Штатах означает, что больше американцев, чем раньше, выиграют от роста цен на энергоносители, просто потому, что они работают в нефтегазовой отрасли, либо в инфраструктуре, которая обслуживает эту отрасль. Да, убытки понесут другие сферы, к примеру, транспорт, но в целом все будет в рамках допустимого.
Экономические перемены в значительной мере повлияют и на геополитику. Уменьшение энергетической зависимости позволит, в том числе, выйти из «неуклюжего союза» с Саудовской Аравией. Американская экономика, более защищенная от потрясений, связанных с ценами на нефть, развязывает президенту Дональду Трампу руки, давая ему свободу действий на Ближнем Востоке, какой не было у Вашингтона в 1970-е годы. Именно поэтому стала возможной ликвидация иранского генерала Касема Сулеймани и рост напряженности в целом в этом регионе.