Старейший флот на Севере России — компания «Архангельский траловый флот» (АТФ) ведет свою историю с 1920 когда. Эта компания, теперь уже частная, сейчас добывает до ста тысяч тонн биоресурсов, что составляет пятую часть всего допустимого улова Североморского рыбного бассейна. Крупнейший в регионе рыбопромышленный конгломерат имеет 14 судов и развитую береговую структуру: грузовой участок, склады, холодильники, рыбоперерабатывающий завод. АТФ начал строить еще четыре траулера и намеревается строить еще один рыбоперерабатывающий завод — все эти проекты компания реализует в расчете на получение в дальнейшем дополнительной инвестиционной квоты. О положении дел и о перспективах крупнейшей рыбопромысловой компании Архангельской области рассказывает генеральный директор АТФ Алексей Заплатин.

Генеральный директор компании «Архангельский траловый флот» Алексей Заплатин

ТАСС

— Алексей, расскажите о становлении вашей компании и к чему вы в итоге пришли.

— Нашей компании двадцать пять лет, начинали мы с нуля, как и многие в начале девяностых годов. В то время все флотилии страны акционировались. Было много предприятий с одним только судном. Мы первоначально купили с аукциона четыре судна, достроили их и начали работать. До 1995 года квот не было — лови сколько сможешь. Мы наращивали вылов, выручку, покупали новые суда. Сейчас достигли уровня сто тысяч тонн вылова в год, в том числе краба. Оборот АТФ составляет 600 миллионов долларов, только налогов мы платим полтора миллиарда рублей в год.

— Почему вы решили заняться переработкой?

— Мы всегда были в основном добывающей компанией, но идею переработки на берегу вынашивали давно, поскольку внутренний рынок, даже местный архангельский, видим очень перспективным. В 2014 году присмотрели заброшенный завод, решили его восстановить и оборудовать. Провели дноуглубительные работы под доком. Очень быстро завод восстановили, сначала пять тонн сырья в сутки перерабатывали, сейчас думаем расширить до десяти тонн. Завод выпускает около 80 наименований продукции — в основном это пресервы, копченая рыба. По заявке магазинов делаем мороженую рыбу. С федеральными торговыми сетями не работаем, поскольку у них жесткие условия, продукцию в основном сбываем на местном рынке и в соседних регионах. Наша продукция недешевая, поскольку никакой химии мы не используем, но расходится хорошо, есть возможность расширения ассортимента.

— Но мощность фабрики — около трех тысяч тонн в год. А куда основной улов сбываете?

— До 90 процентов рыбы и краба продаем за границу. У нас есть прибрежная добыча в Баренцевом море. Это понятно, надо наполнять магазины. С 2013 года нас обязали поставлять этот улов на берег, но, например, для архангельских переработчиков этого сырья много. В Архангельской области все в порядке с рыбой, мы по ее потреблению первое или второе место в России занимаем. Поэтому какую-то часть рыбы мы стали перегружать на берегу, отчитываться, платить налог — и снова увозить. Но основной улов даже не завозим сюда. По разной рыбе разное соотношение в поставках на экспорт и на берег. Например, треска всегда была экспортной, ее только десятую часть сюда привозим. Если здесь она стоит две тысячи долларов за тонну, то за границу можно продать по три с половиной тысячи. Зато сельдь и скумбрия почти вся привозится на берег, палтуса — 60 процентов.

— Вы в 2015 году впервые привезли сюда рыбу с Владивостока. Зачем?

— Это не мы привезли, тогда дальневосточный «Доброфлот» привез первые три тысячи тонн с нашей помощью и остался очень доволен — ему по железной дороге рыбу надо везти полтора месяца в центр страны, а здесь всего две недели. Мы помогли ему с разгрузкой и хранением. Расходов на перевозку вдвое меньше. Здесь «Доброфлот» в десять раз быстрее все распродал, чем там у себя. Покупатели были как из нашей области, так из других регионов, часть рыбы ушла в Белоруссию. Единственно, в компании сожалеют, что у нас не развита контейнерная перевалка, но мы намерены ее вскоре наладить. Тогда к нам другие суда потянутся, чтобы сократить сроки доставки рыбы с Дальнего Востока в Центральную Россию. Мы зарабатываем на перевалке и хранении, они — на ускоренной продаже в центральные регионы России: этот рынок еще не насыщен. Мы тоже прикупили у «Доброфлота» какие-то объемы для своей фабрики, для расширения ассортимента.

— Почему для вас так важен исторический принцип распределения квот?

— Этот принцип помог нам накопить ликвидность и развить бизнес. Благодаря ему мы сейчас смогли четыре траулера заказать, по 64 миллиона долларов каждый, и еще один перерабатывающий завод. Планируем по завершении этих проектов получить инвестиционную квоту. И вдруг нам говорят: теперь квоты на краба будут распределены через аукцион. А у нас в обороте краба — 20 процентов, это пятая часть. Нам за этот объем на аукционе придется заплатить минимум 15–20 миллиардов рублей — в десять раз больше, чем мы платим налогов. Нам попросту не хватит денег, мы закредитованы, как и многие рыбаки. Так что, если квоты будут распределять через аукцион, мы вынуждены будем приостановить свои инвестпроекты.