Министр сказал открыто

"Нам необходимо разрабатывать, по сути дела, новую экономическую политику, которая совмещала бы, с одной стороны, совершенствование работы институтов, как государственных, так и финансовых, так и элементы прагматичной и оперативной деятельности государства по созданию этой новой экономики", - заявил Михаил Абызов. В частности, подчеркнул он, о необходимости изменений говорит то, что "старые инструменты ни для ниши крупного бизнеса, ни для ниши малого бизнеса не работают".

"По тем заключениям, которые готовил Экспертный совет при правительстве РФ и представлял председателю правительства, сегодня основные наши тенденции экономического роста связаны со структурой экономики, в рамках которой у нас опора на внутренний спрос, поддерживаемый либо государственным капиталом, либо частными сбережениями и накоплениями, и в перспективе с учетом снижения уровня накоплений и сбережений, можно рассчитывать на 0,5-1% роста", - указал министр, в обязанности которого изначально входило кураторство Открытого правительства, а сейчас еще и руководство комиссией по увязке программы Столыпинского клуба с политикой правительства.

"Это означает, что чтобы перейти к параметрам более 1-1,5% в условиях сохраняющейся конъюнктуры цен на нефть - 40 долларов, и в условиях принятых параметрах дефицита бюджета в размере 3%, рассчитывать можно только на рост ВВП за счёт наращивания экспорта", - указал Михаил Абызов. Сейчас, полагает он Абызов, не стоит делать оптимистичных экономических прогнозов: «за проценты роста ещё придется побороться». По его мнению, приоритет должен отдаваться экспорту высокотехнологичной продукции, однако сложность заключается в том, что в России производство новых технологий и спрос на них практически не стимулируется.

На внешний - с внутреннего

В словах министра, - обращает внимание начальник управления операций на российском фондовом рынке ИК "Фридом Финанс" Георгий Ващенко, не содержится конкретных предложений, кто и что должен делать прямо сейчас. Чтобы продукция такого рода могла пробиться на мировой рынок, она должна победить в жесткой конкурентной борьбе. В России мало технологий и предприятий, на основе которых можно развернуть производство высокотехнологичной продукции здесь, поскольку внутренний рынок ограничен, в основном, оборонными, космическими и иными заказами бюджетных потребителей. В таких условиях не требуется обеспечивать то, без чего продукция на внешние рынки не попадет: высокие потребительские свойства и низкую производственную себестоимость. К примеру, Китай развивает автопром и авиапром вначале для внутреннего рынка, а лишь затем на экспорт.

Для развития производства высокотехнологичной продукции можно и нужно создавать условия для привлечения инвестиций в промышленность, - полагает Ващенко. Отдельные попытки предпринимаются. Например, резиденты СЭЗ, технопарков получают налоговые и таможенные льготы. В некоторых случаях, пошлины и налог на прибыль обнуляются. Но инвесторы не активно их осваивают. Экономическая нестабильность (скачущий валютный курс, инфляция выше 8%, падение потребительского спроса на 15 - 25% в различных сегментах и другое), а также дороговизна инфраструктуры самих СЭЗ и технопарков сильно ограничивает приток инвестиций.

Консенсус не достигнут

Изменения в экономике, безусловно, нужны, - говорит эксперт комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Роман Терехин. Можно называть это по-разному: новая экономическая политика, диверсификация экономики, но сущность остается общей – уход от сырьевого экспорта, снижение зависимости бюджетных доходов от поступлений, получаемых при торговле полезными ископаемыми всех видов, наращивание экспорта конкурентоспособной продукции в самых разнообразных сферах: от сельского хозяйства и ВПК до машиностроения и IT-сектора. Задатки есть, есть и возможности. Большое значение будет иметь то, насколько единый в руководстве страны консенсус по будущему развитию государства.

По итогам 2015 года доходы, получаемые от торговли нефтью и газом за рубеж составили порядка 43% от общих бюджетных доходов. Цифра колоссальная, однако это не предел. В 2014 году аналогичная цифра составила 51,5% - т.е. более половины всех поступлений в бюджет были от торговли нефтью или газом. С другой стороны, Дмитрий Медведев заявил в феврале нынешнего года, что «ранее 70% бюджета составляли доходы от экспорта углеводородов», оценив тенденции в экономике как положительные.

На 2016 год планируется получить порядка 44% от всех доходов бюджета именно за счет нефти и газа. Однако резкое падение нефтяных цен в январе-феврале нынешнего года серьезным образом ухудшило ожидания. Есть основания полагать, что в 2016 году от нефти и газа будет получено меньше денежных средств в бюджет, чем даже в кризисном 2015 году.

НЭП и правда нужен, но какой?

Мы наблюдаем формирование институтов государственного управления и экономической политики, которая, фактически, не выдерживает столкновения с серьезными потрясениями, носящими затяжной характер. И российская экономика пусть и не «разорвана в клочья», однако уже «трещит по швам». Налицо, констатирует Роман Терехин, системные сбои, и от того, насколько эффективно получится их разрешить, зависит дальнейшее развитие российской экономики.

Тревожным сигналом является, например, рост уровня безработицы в стране до 6% от всего трудоспособного населения – это возвращение к показателям 2013 года, заключает эксперт Госдумы. Столь резкое увеличение уровня безработицы связано с масштабными сокращениями, которые проводятся по стране. В скором будущем, руководству страны придется активно разрешать и эту проблему.