Битва за нефть: экономическая подоплека сирийского конфликта. Террористам «труба»: сирийская армия отлучает ИГ от нефти

Вот уже на протяжении нескольких лет группировка «Исламское государство» является одной из самых обсуждаемых и животрепещущих тем, неизменно всплывающих всякий раз, когда разговор заходит о Ближнем Востоке или проблемах мирового терроризма. ИГ зародилось на Востоке Сирии и Ирака в 2013 году, однако к боевым действиям и наступлению приступило только в 2015 году. И за этот короткий срок организация сполна продемонстрировала всему миру не только собственный возможности, но также и основные свои цели.

Если как следует взглянуть на карту территорий, занимаемых «Исламским государством», можно заметить, что попавшие под влияние этой организации земли подозрительным образом повторяют карту нефтяных месторождений Сирии и Ирака. В общем-то, ничего подозрительного в этом на самом деле нет — нефть по праву считается главной валютой на всем Ближнем Востоке, и террористический его мир не стал исключением. Исламисты делают все возможное для возведения собственного квазигосударства, и продажа захваченной нефти — главный источник средств, столь необходимых для достижения поставленной цели.

Такое положение вещей напрямую влияет и на политику официального Дамаска — вопрос нефти давно уже стал основополагающим в военной стратегии сирийской армии. Такую точку зрения в интервью изданию «Экономика сегодня» высказал заместитель директора Института исследований и прогнозов РУДН Дмитрий Егорченков.

«Правительство Сирии потихоньку пытается брать под свой контроль эти нефтяные поля, но в то же время у Дамаска нет задачи сделать это в первую очередь, и во что бы это не стало. К тому же, здесь существует отдельная тема в виде до сих пор продолжающейся контрабанды нефти через территорию Турции и Курдистана, и сирийцам нужно бороться именно с этим, а не ставить задачу по сиюминутному возвращению своего контроля над всем нефтяным сектором страны», — заключает Егорченков.

По его словам, после начала военной операции России в Сирии подобные контрабандные процессы пошли на спад, однако до сих пор нельзя с полной уверенностью говорить, что проблема исчерпана.

«Для ИГ эта нефтяная рента, безусловно, продолжает оставаться важным источником дохода – именно по этой причине, боевики и пытаются контролировать нефтяные поля, а также выстраивать за счет этого свою военную и экономическую политику», — резюмирует Егорченков.

Эксперт отмечает, что после того, как финансирование террористов со стороны зарубежных спонсоров из государств Персидского залива резко сократилось, террористы и вовсе стали опираться на доходы с одной лишь нефти, за которую они будут биться из последних сил и до конца.

Среди основных территорий, который находятся под контролем ИГ, называются такие месторождения как «Аль-Танак», «Аль-Омар», «Аль-Табка», «Аль-Харата», «Аль-Шула», «Дейро», «Аль-Тайм» и «Аль-Рашид». Всех объединяет одно — они сконцентрированы  в районе течения исторической реки Евфрат, что автоматически рисует карту расположения основных стратегических опорных точек подразделений «Исламского государства». Главным же источником нефти для ИГ, да и вообще для всей Сирии является провинция Дейр-эз-Зор — еще в 2015 году террористы добывали в ней порядка 34-40 тысяч баррелей сырой нефти в день.

Этим и объясняется то упорство, с которым Дамаск продолжает отвоевывать и отстаивать провинцию — она является наиболее важным регионом со стратегической точки зрения. Не стоит забывать и про город Ракка, ставший своеобразной «столицей» для исламистов. Такой выбор был обусловлен наличием в этом городе немалого количества нефтеперерабатывающих заводов. Их использование помогает террористам производить такие виды топлива, как мазут, бензин и «общевоенная» солярка, сбывать которые существенно проще, чем сырую нефть. Помимо этого важные нефтеперерабатывающие заводы находятся не только в Ракке, но и в таких городах Аль-Маядин и Аль-Таяния, а также в некоторых других пунктах ИГ по течению Евфрата.

Собственно, именно такая «обширная география» и вынуждает вооруженные отряды, действующие на территории Сирии в рамках «противостояния терроризму», бороться не только с центральным правительством в городе Дамаске, но и за контроль над сирийскими нефтяными полями. Так, в том же Ираке недалеко от Мосула расположено второе по значимости месторождение ИГ, однако единственное масштабное наступление курдских Отрядов народной самообороны было направлено не на него, а в сторону нефтяного месторождения «Аль-Джабсах».

Таким образом, действия международной коалиции во главе с США из задекларированной борьбы с терроризмом превратились во всеобъемлющую войну за нефтяные месторождения. И эта ситуация навевает неприятные ассоциации с печальным опытом современной Ливии — полным разделением страны по экономическому принципу, в рамках которого вооруженные группировки контролируют месторождения и нефтеперабатывающие заводы, обеспечивая себе тем самым полную независимость от официального правительства в Триполи. Таким образом, как отмечают все ведущие военные эксперты, главной задачей Дамаска является восстановления потерянного контроля над своей нефтяной инфраструктурой, и только после ее реализации в стране воцарится мир.