Основные события истории создания
водородной бомбы в СССР и США
1. Введение
Создание атомного, а затем и термоядерного оружия явилось настолько значительным событием XX века, что его история привлекает внимание и исследователей, и общественности всего мира. Не остаются и не могут остаться в стороне от участия в раскрытии фактов этой истории и непосредственные участники работ над созданием ядерного оружия. Особый интерес вызывает история разработки термоядерного оружия в США и СССР — странах, которые первыми создали это наиболее грозное ядерное оружие.
Настоящая статья посвящена краткому изложению и анализу основных событий, относящихся к истории создания первых термоядерных устройств и бомб в США и СССР. Она охватывает период1941–1956 гг. Источниками по ядерной истории США служили опубликованные в США доклады, статьи и книги американских авторов, основными источниками по ядерной истории СССР — оригинальные документальные материалы. Обращение к документальным источникам и сопоставление событий в СССР, США и других зарубежных странах по времени позволяет раскрыть взаимосвязь событий, полнее представить картину драматического заочного соревнования СССР и США по открытию принципов конструирования термоядерного оружия и получить более полные ответы на многие важные вопросы, связанные с историей создания термоядерного оружия в СССР: что явилось непосредственным стимулом начала исследований возможности создания водородной бомбы в СССР? Когда и при каких обстоятельствах было принято решение Правительства СССР о создании термоядерной бомбы? Как возникли и развивались идеи конструирования термоядерной бомбы? В чём состояла сущность сведений о работах по водородной бомбе в США, полученных СССР по каналам разведки, и когда поступили эти сведения? Какое фактическое влияние на работу советских учёных оказала разведывательная информация? Что было известно в СССР о работах по водородной бомбе в США из открытой печати? Чем был замечателен выбранный советскими учёными путь разработки термоядерной бомбы, который позволил им, несмотря на то, что исследования возможности создания водородной бомбы были начаты в СССР на четыре года позже, чем в США, достичь в 1955 году уровня, не уступающего уровню США(и дажепревзойти США в некоторых технических аспектах конструирования термоядерного оружия и проведения егоиспытаний)?
В основу статьи положены как непосредственно подтверждённые документами факты, так и представления о ходе событий(особеннособытий в США), которые прямо или косвенно следуют из совокупности имеющихся материалов.
Проведённое исследование позволило выявить новые детали картины эволюции идей, которая завершилась блестящиминаучно-техническимидостижениями США и СССР в области разработки термоядерного оружия. Сегодня видно, что эти достижения были во многом основаны на идеях и информации, которые имелись уже на раннем этапе работ, но, как может показаться, не были своевременно развиты и реализованы в обеих странах. С такой точкой зрения нельзя согласиться. Учёные обеих стран делали всё возможное для решения стоявшей перед ними задачи, оказавшейся одной из самых трудных, которыекогда-либовозникали в истории человечества. Необычайная сложность физических процессов, протекающих при взрыве термоядерных зарядов, сделала возможным развитие ранних идей только при достижении достаточно высокого уровня математического моделирования и понимания этих тонких физических процессов. Достижение необходимого уровня потребовало в обеих странах нескольких лет напряжённой работы. Сегодня, наоборот, должен казаться удивительным фантастически быстрый прогресс, достигнутый в термоядерных разработках в те далёкие, но не забываемые для участников работ годы, когда происходили описываемые события.
2. Краткий обзор и анализ основных событий истории создания водородной бомбы в СССР и США
История термоядерных исследований уходит своими корнями в 1941 год. В мае 1941 года японскийучёный-физикТокутаро Хагивара из университета в Киото высказал в своей лекции предположение о возможности возбуждения термоядерной реакции между ядрами водорода с помощью взрывной цепной реакции деления ядерурана-235. В сентябре 1941 года Энрико Ферми в Колумбийском университете изложил аналогичную идею Эдварду Теллеру. В обсуждениях Э. Ферми и Э. Теллера возникла мысль о возможности инициирования атомным взрывом термоядерных реакций в среде из дейтерия. Дискуссии с Э. Ферми послужили источником десятилетней мессианской одержимости Э. Теллера идеей создания термоядерной сверхбомбы.
Летом 1942 года когорта блестящих учёных США и Европы, собравшихся в Беркли для обсуждения планов будущейЛос-Аламосскойлаборатории, затрагивает в своих дискуссиях и проблему дейтериевой сверхбомбы. Здесь Э. Теллер представляет первые соображения, ставшие основой проекта „классический супер“. В результате работ учёныхЛос-Аламосавоенного периода концепция „классического супера“ к концу 1945 года приобрёла относительно целостный характер. Основой этой концепции было представление о возможности возбуждения потоком нейтронов, выходящих из первичной атомной бомбы пушечного типа на основеурана-235, ядерной детонации в длинном цилиндре с жидким дейтерием(черезпромежуточную камерус DT-смесью).Отметим, что предложение о добавлении к дейтерию трития для уменьшения температуры зажигания относится к 1942 году и принадлежит Эмилю Конопинскому. Оно было основано на неопубликованных(в то времясекретных)данных о сеченияхDT-реакции,согласно которым скорость этой реакции в существенной области температур примерно в 100 раз превышает скоростьDD-реакциипо одному из её каналов. Отметим также, что работоспособность „классического супера“ связывалась с надеждами на возможность осуществления неравновесного режима горенияDT-смесии чистого дейтерия.
Весной 1946 года в процессе работ по „классическому суперу“ было сделано новое изобретение, оказавшееся, как стало ясным впоследствии, изобретением исключительного значения. Клаус Фукс при участии ДжонаФон-Нейманапредложил использовать в „классическом супере“ новую систему инициирования. Эта система включала в себя дополнительный вторичный узел из жидкойDT-смеси,которая нагревалась, сжималась и в результате зажигалась энергией излучения первичной атомной бомбы. Опубликованные в США материалы позволяют представить вероятную картину эволюции идей, приведших к рождению революционной идеи использования для сжатия энергии излучения.
Участвуя в обсуждении возможных путей создания конструкции атомных бомб повышенной эффективности, Э. Теллер ещё в 1942 году выдвинул идею автокаталитической схемы атомной бомбы. Он предложил разместить внутри активного делящегося материала бомбы поглотитель нейтроновиз бора-10. Э. Теллер исходил из того, что в результате возникновения разности давлений при ионизации веществ с различным числом электронов в атомах в процессе ядерного взрыва будет происходить сильное сжатиебора-10. Следствием сжатия будет уменьшение поглощения нейтронов, что будет способствовать увеличению критичности и повышению энерговыделения бомбы. Таким образом, был открыт принцип ионизационной имплозии. В 1944 годуД. Фон-Нейманпредложил заменить в автокаталитической системе Э. Теллерабор-10на DT-смесь,рассчитывая, что в условиях атомного взрыва в результате нагрева и ионизационного сжатия будет происходить термоядерное зажиганиеDT-смеси,которое приведёт к увеличению числа делений в атомной бомбе. ПредложениеД. Фон-Нейманабыло важным шагом на пути создания атомной бомбы с термоядерным усилением. А весной 1946 года К. Фукс, размышляя над улучшением условий инициирования „классического супера“ и рассматривая для этой цели применение первичной атомной бомбы пушечного типа, усиленной по схемеД. Фон-Неймана,предложил вынестиDT-смесьиз урана-235в прогреваемый излучением отражатель из окиси бериллия. Он рассчитывал, что в таких условияхDT-смесь,подобно тому, как это происходит в исходной конструкции, будет подвергаться нагреву и ионизационной имплозии, так что будут обеспечены условия её термоядерного зажигания. Для удержания излучения в объёме отражателя К. Фукс предложил окружить систему непрозрачным для излучения кожухом. Поскольку ионизационное сжатиеDT-смесив рассматриваемой системе должно происходить в результате переноса излучения из активной зоны атомного заряда в расположенную вне её зону размещения термоядерного горючего и вызываться этим излучением, то оно является радиационной имплозией. Так весной 1946 года произошло рождение принципа радиационной имплозии. Конфигурация Клауса Фукса — первая физическая схема, использующая принцип радиационной имплозии, явилась прообразом, прототипом будущей конфигурацииТеллера-Улама.Предложение К. Фукса, поразительное по богатству содержавшихся в нём идей, сильно опередило время и возможности математического моделирования сложнейших физических процессов, без которых было невозможно дальнейшее развитие этих идей. Только через пять лет в США полностью осознали огромный идейный потенциал предложения К. Фукса, явившегося, в свою очередь, развитием предложенияД. Фон-Неймана.Отметим, что 28 мая 1946 года К. Фукси Д. Фон-Неймансовместно подали заявку на изобретение новой схемы инициирующего отсека „классического супера“ с использованием радиационной имплозии.
После отъезда К. Фуксаиз Лос-Аламоса15 июня 1946 года события развивались следующим образом.
В конце августа 1946 года Э. Теллер выпустил отчёт, в котором предложил новую, альтернативную „классическому суперу“ схему термоядерной бомбы, которую он назвал „будильник“. Предложенная Э. Теллером конструкция состояла из чередующихся сферических слоев делящихся материалов и термоядерного горючего(дейтерий, тритий и, возможно, их химическиесоединения). Эта система обладала целым рядом потенциальных преимуществ. Быстрые нейтроны, рождённые при термоядерных реакциях в слоях термоядерного горючего, должны были вызывать деления в соседних слоях из делящихся материалов, что должно было приводить к заметному увеличению энерговыделения. В результате ионизационного сжатия термоядерного горючего в процессе взрыва должно было происходить сильное увеличение плотности термоядерного горючего и резко возрастать скорость термоядерных реакций. В предложенной конструкции отсутствовала необходимость осуществления неравновесного режима термоядерного горения, но эта конструкция требовала для своего инициирования атомного инициатора большой мощности. Требования к мощности атомного инициатора были тем более значительными, что от „будильника“, как альтернативы „классического супера“, считали необходимым получить мегатонную или даже многомегатонную мощность. Связанные с этим большие размеры и вес конструкции затрудняли или практически исключали возможность её обжатия химическими взрывчатыми веществами. С сентября 1946 года теоретические исследования проектов „классического супера“ и „будильника“ стали проводитьсяв Лос-Аламосепараллельно. В сентябре 1947 года Э. Теллер выпустил отчёт, в котором предложил использовать в „будильнике“ новое термоядерное горючее — дейтеридлития-6. Включение в состав термоядерного горючеголития-6должно было приводить к сильному увеличению наработки трития в процессе взрыва и, тем самым, заметно увеличивать эффективность термоядерного горения. Однако проект „будильника“ в это время уже не казался многообещающим и перспективным. Интенсивность дальнейших работ по „будильнику“ уменьшиласьиз-започти непреодолимых проблем инициирования. Тем не менее теоретические работы по „будильнику“ продолжалисьв Лос-Аламосенаряду с работами по „классическому суперу“ и в последующие годы.
31 января 1950 года Президент США Гарри Трумен выступил с заявлением, в котором провозгласил, что дал указание Комиссии по атомной энергии „… продолжать работу над всеми видами атомного оружия, включая так называемую водородную или сверхбомбу“. Публичное заявление Трумена дало новый импульс исследованиям возможности создания водородной бомбы в США. Было принято решение о проведении в 1951 году взрывных полигонных экспериментов с термоядерными реакциями. Одним из намеченных экспериментов было испытание „усиленной“ атомной бомбы „Пункт“.
Другим запланированным экспериментом было испытание модели „классического супера“ с бинарным инициирующим отсеком, работающим на принципе радиационной имплозии. Это испытание получило название „Джорж“, а испытываемое устройство — название „Цилиндр“. За основу конструкции инициирующего отсека в этом испытании была взята конструкция из патентаК. Фукса-Д. Фон-Неймана1946 года. Включение в план испытаний 1951 года и подготовка опыта „Джорж“ сыграли чрезвычайно важную роль в американской термоядерной программе. Именно в процессе подготовки испытания „Джорж“ в США был открыт базовый принцип конструирования термоядерного оружия, важнейшей идеологической частью которого является удержание и использование энергии излучения первичной атомной бомбы для сжатия и инициирования вторичного физически отделённого узла с термоядерным горючим.
Важным моментом в американской термоядерной программе было то, что целесообразность испытания „Джорж“ была подтверждена и это испытание было сохранено в плане испытаний 1951 года несмотря на отрицательные результаты теоретических исследований работоспособности „классического супера“, полученных в 1950 году. Вывод о крахе „классического супера“ следовал из результатов приближённых расчётов, проведённых в 1950 году С. Уламом, К. Эвереттом и Э. Ферми и подтверждённых в конце 1950 года вычислениями на ЭВМ „ЭНИАК“Д. Фон-Нейманом.
Однако открытие нового принципа не явилось прямым следствием работы по подготовке испытания „Джорж“. Понадобился мощный идейный импульс со стороны другого направления исследований. Продолжая начатое им ранее рассмотрение возможности создания атомной бомбы двухступенчатой конструкции, в которой при первом атомном взрыве должен подвергнуться имплозии и взорваться второй шар из делящегося материала, Станислав Улам в январе 1951 года открыл новый подход к решению проблемы создания термоядерной бомбы. Он предложил использовать поток нейтронов, образующихся при взрыве первичной атомной бомбы, для сжатия с помощью специальных гидродинамических линз вторичного физически отделённого термоядерного узла, содержащего термоядерное горючее. Он показал, что в такой конструкции возможно сильное сжатие термоядерного горючего, приводящее к термоядерному воспламенению и взрыву. С. Улам предложил также итеративную схему термоядерной бомбы, содержащую цепочку работающих по такому же принципу и последовательно взрывающихся термоядерных узлов. В конце января 1951 года С. Улам изложил свою идею Э. Теллеру. Э. Теллер вначале нерешительно, а затем с энтузиазмом воспринял предложение С. Улама, но вскоре предложил параллельный вариант, альтернативный к предложенному С. Уламом, и, по словам С. Улама, „вероятно, более удобный и общий“. Э. Теллер предложил использовать для формирования ударной волны, обжимающей вторичный термоядерный узел в схеме С. Улама, не поток нейтронов, а излучение, выходящее из первичной атомной бомбы. Предложенная Э. Теллером физическая схема термоядерной бомбы во многом аналогична физической схеме инициирующего отсека устройства для испытания „Джорж“, но отличается от неё отсутствием прогрева термоядерного горючего излучением первичной атомной бомбы(„холодное“ сжатие позволяет достичь больших плотностей термоядерногогорючего) и возможностью использования вторичного узла большого объёма с большой массой термоядерного горючего.
Имея в виду близость новых и ранних идей 1946 года, воплощённых в инициирующем отсеке устройства для испытания „Джорж“, Э. Теллер заявил позднее, что чудом является то, что новая концепция сверхбомбы не была предложена ранее. Однако этот идейный прорыв не произошёл, пока он не был инициирован предложением С. Улама.
9 марта 1951 года С. Улам и Э. Теллер выпустили совместный отчёт „О гетерокаталитической детонации 1: гидродинамические линзы и радиационные зеркала“, LAMS–1225, в котором они изложили новую концепцию конструирования термоядерного оружия. Рождённая единением идей С. Улама и Э. Теллера(явившихсяразвитием их же собственных ранних идей и идей Э. Ферми, Э. Конопинского,Д. Фон-Нейманаи К. Фукса)новая схема сверхбомбы получила название „конфигурацияТеллера-Улама“.
4 апреля Э. Теллер подписал второй отчёт LAMS–1230, в котором были изложены результаты дополнительногорасчётно-теоретическогообоснования новой схемы сверхбомбы, проведённогоФ. Де-Гоффманом,и предложен её новый элемент — инициатор из активного делящегося материала, размещаемого во вторичном узле внутри термоядерного горючего. Цель инициатора — вызвать внутри обжатого термоядерного горючего инициирующий атомный взрыв. 9 мая 1951 года было успешно проведено испытание „Джорж“. „Самый большой из проведённых к этому времени делительных взрывов обеспечил зажигание маленького термоядерного пламени — первогоиз когда-либовспыхнувших на Земле“. Испытание подтвердило теоретические представления о возможности неравновесного режима горенияDT-смеси,по крайней мере, часть которой находилась вне делящегося материала первичной атомной бомбы. Однако, явившись одним из основных истоков открытия конфигурацииТеллера-Улама,опыт „Джорж“ свою главную роль сыграл ещё до своего осуществления. Первое термоядерное испытание США явилосьприблизительно 40-мв серии проведённых к тому времени ядерных испытаний США.
В июне 1951 года Э. Теллери Ф. Де-Гоффманвыпустили отчёт, посвящённый эффективности применения дейтеридалития-6в новой схеме сверхбомбы. На состоявшейся16–17 июня1951 года в Принстоне конференции по проблемам сверхбомбы была признана необходимость производства дейтеридалития-6. Однако никакого задела по организации масштабного производствалития-6тогда в США не было. Такому положению способствовало открытие в начале 1950 года альтернативной термоядерным разработкам возможности создания на основе усовершенствованной техники химической имплозии атомной бомбы на основеурана-235с тротиловым эквивалентом в несколько сотен тысяч тонн. Работы по созданию такой бомбы проводились в США начиная с 1950 года и завершились успешным испытанием 16 ноября 1952 года(испытание„Король“). Ввиду альтернативной возможности решения проблемы создания ядерного оружия мощностью несколько сотен тысяч тонн без термоядерных материалов в США было признано, что смысл может иметь только разработка „будильника“ с мощностью, заведомо превышающей 1 млн т, создание которого было объективно проблематичным. Отсюда и задержка с организацией производства дейтеридалития-6. Строительство завода по производствулития-6началось в США только в мае 1952 года. Построенныйв Ок-Риджезавод начал функционировать в середине 1953 года.
В сентябре 1951 годав Лос-Аламосебыло принято решение о разработке термоядерного устройства на новом принципе для полномасштабного испытания „Майк“, намеченного на 1 ноября 1952 года. В качестве термоядерного горючего был выбран жидкий дейтерий. Напряжённая работа над устройством, в процессе которой его пришлось подвергнуть существенной переделке, позволила выдержать намеченный срок. 1 ноября 1952 года ознаменовалось выдающимся достижением американской термоядерной программы — успешным проведением испытания „Майк“. Тротиловый эквивалент взрыва составил 10 млн т. Испытанное устройство было сконструировано в нетранспортабельном варианте. Ближайшей задачей США было создание транспортабельного термоядерного оружия. Возможность создания эффективного транспортабельного оружия, очевидно, связывалась с накоплением достаточного количествалития-6. Получить минимально необходимое количестволития-6удалось только к весне 1954 года.
1 марта 1954 года США провели первый термоядерный взрыв в новой серии ядерных испытаний „Замок“ — взрыв „Браво“, оказавшийся самым мощным взрывом в истории ядерных испытаний США. В качестве термоядерного горючего в этом испытании использовался дейтерид литияс 40%-нымсодержанием изотопалитий-6. И в других испытаниях этой серии вынужденно применялся дейтерид лития с относительно низким содержанием изотопалитий-6(в том числедейтерид природноголития). Все термоядерные испытания серии „Замок“ были проведены в наземных условиях(или у поверхностиморяна барже). Только 21 мая 1956 года США осуществили первый сброс термоядерной бомбы с самолёта(испытание„Чероки“). Испытания новой серии, проведённые в период с мая по июль 1956 года, были направлены на дальнейшее продвижение вперёд в создании более лёгких и эффективных образцов термоядерного оружия, предназначенных для применения в боеголовках различного назначения.
В докладной записке на имя И.В. Курчатова от 22 сентября 1945 года Я.И. Френкель первым из советских учёных обратил внимание на то, что „представляется интересным использовать высокие — миллиардные — температуры, развивающиеся при взрыве атомной бомбы, для проведения синтетических реакций (например, образование гелия из водорода), которые являются источником энергии звёзд и которые могли бы ещё более повысить энергию, освобождаемую при взрыве основного вещества (уран, висмут, свинец)“.
Несмотря на ошибочность и оценки величины температуры при атомном взрыве и представления о возможности деления при атомном взрыве ядер висмута и свинца изложенная в записке мысль Я.И. Френкеля представляет интерес как первое возникшее в СССР документально зафиксированное соображение о возможности освобождения с помощью делительного атомного взрыва энергии лёгких ядер. Направляя свою записку И.В. Курчатову, Я.И. Френкель, конечно же, не мог знать, что И.В. Курчатов уже имеет информацию о проведении работ в этом направлении в США. Такая информация начала поступать в СССР по разведывательным каналам в 1945 году. Большинство поступавших сообщений, касающихся проблемы освобождения ядерной энергии лёгких элементов, — проблемы сверхбомбы, имело краткий информационный характер. Однако в сентябре 1945 года в распоряжение советской разведки поступил конкретный материал, в котором содержались элементы теории „классического супера“ и характеризовались особенности возможных физических схем „супера“. В качестве основной схемы рассматривалась комбинация из атомной бомбы пушечного типа на основеурана-235с отражателем из окиси бериллия, промежуточной камерыс DT-смесьюи цилиндра с жидким дейтерием. В документе содержались данные, характеризующие величины сеченийDT-реакции(представленныев виде приближённойформулы), а также данные о степени уменьшения температуры термоядерного зажигания при добавлении в дейтерий малых количеств трития. В результате поступления указанного материала первые данные об уникальных свойствах трития стали известны в СССР за три с половиной года до их открытого опубликования. Среди поступивших в 1945 году материалов, касающихся работ в США по сверхбомбе, заслуживает особого внимания и материал, в котором под сверхбомбой понималась не термоядерная бомба, а атомная бомба увеличенной мощности. Сообщалось, что в этой бомбе при первом атомном взрыве должен подвергаться имплозии и взрываться второй шариз плутония-239. В результате повысится эффективность бомбы и количество освобождённой энергии. Речь в документе шла, таким образом, о двухступенчатой конструкции атомной бомбы. Однако никаких сведений о путях реализации этой идеи в документе не содержалось. Вероятно, нет необходимости подчёркивать, что сам факт наличия и содержание разведывательной информации были известны в СССР предельно ограниченному кругу лиц.
Сообщение о возможности создания сверхбомбы появилось в 1945 году и в открытой печати. Английская газета „Таймс“ в номере от 19 октября 1945 года сообщила, что выступая в Бирмингеме 18 октября 1945 года, проф. Олифант заявил, что сейчас могут производится в 100 раз более мощные бомбы, чем применявшиеся против Японии, т. е. бомбы с тротиловым эквивалентомдо 2 млн т.По мнению Олифанта могут быть созданы и бомбы, мощность которых превысит мощность существующих в 1000 раз.
Сообщения о возможности создания сверхбомбы не могли не волновать руководителей советского атомного проекта. 24 октября 1945 года вопрос о сверхбомбе был включён в перечень вопросов, с которыми Я.П. Терлецкий в соответствии с решением Л.П. Берии должен был обратиться к Нильсу Бору, вернувшемуся из США в Данию. 14 и 16 ноября1945 года состоялись две встречи Я.П. Терлецкого с Н. Бором в Копенгагене. На вопрос о справедливости сообщения о сверхбомбе Н. Бор дал следующий ответ: „Что значит сверхбомба? Это или бомба большего веса, чем уже изобретенная, или бомба, изготовленная из какого-то нового вещества. Что же, первое возможно, но бессмысленно, так как, повторяю, разрушительная сила бомбы и так очень велика, а второе, я думаю, что нереально“. Вряд ли ответ Н. Бора убедил руководителей советского атомного проекта в том, что сообщения о работах в США по сверхбомбе могут быть оставлены без внимания. Однако он мог способствовать утверждению точки зрения о максимальном сосредоточении интеллектуальных и материальных ресурсов СССР в этот период только на работах над атомной бомбой.
Тем не менее И.В. Курчатов обратился к Ю.Б. Харитону с поручением рассмотреть вместе с И.И. Гуревичем, Я.Б. Зельдовичем и И.Я. Померанчуком вопрос о возможности освобождения энергии лёгких элементов и представить соображения по этому вопросу на заседании Технического совета Специального комитета. Соображения И.И. Гуревича, Я.Б. Зельдовича, И.Я. Померанчука и Ю.Б. Харитона были изложены в отчёте „Использование ядерной энергии лёгких элементов“, материалы которого были заслушаны на заседании Технического совета 17 декабря 1945 года. Докладчиком был Я.Б. Зельдович. В основе подхода к решению проблемы в отчёте и докладе было представление о возможности возбуждения ядерной детонации в цилиндре с дейтерием при осуществлении неравновесного режима горения. Рассмотренный на заседании отчёт полностью опубликован в журнале „Успехи физических наук“ № 5 за 1991 год. По докладу Я.Б. Зельдовича на заседании Технического совета 17 декабря 1945 года было принято решение, которое касалось только измерений сечений реакций на лёгких ядрах и не содержало поручений, относящихся к организации и проведениюрасчётно-теоретическихисследований и работ по сверхбомбе. Тем не менее в июне 1946 года группа теоретиков Института химической физики АН СССР в составе А.С. Компанейца и С.П. Дьякова под руководством Я.Б. Зельдовича в рамках программы исследований вопросов ядерного горения и взрыва начала теоретическое рассмотрение возможности освобождения ядерной энергии лёгких элементов. В то время, как группа Я.Б. Зельдовича проводила свои исследования, в СССРв 1946–1947 годахпродолжали поступать разведывательные сообщения информационного характера, касающиеся работ в США по сверхбомбе. К ним добавились и новые сообщения в открытой печати, в том числе статья Э. Теллера в февральском номере „Бюллетеняученых-атомщиков“за 1947 год.
28 сентября 1947 года в Лондоне состоялась первая встреча К. Фукса, вернувшегося из США в Англию, с представителем советской разведки А.С. Феклисовым. А.С. Феклисов обратился к К. Фуксус 10-ю вопросами, первый из которых относился к сверхбомбе. Из отчёта о встрече А.С. Феклисова с К. Фуксом 28 сентября 1947 года следует, что К. Фукс устно сообщил о том, что теоретические работы по сверхбомбе проводятся в США под руководством Э. Теллера и Э. Ферми в Чикаго. К. Фукс описал некоторые конструкционные особенности сверхбомбы и принципы её работы, отметил использование наряду с дейтерием трития. К. Фукс устно сообщил, что к началу 1946 года Э. Ферми и Э. Теллер доказали, что такая сверхбомба должна эффективно действовать. Однако А.С. Феклисов, не будучи физиком, смог воспроизвести конструкционные особенности сверхбомбы и её работу весьма приближённо. Начались ли в США практические работы по созданию сверхбомбы и каковы их результаты, К. Фуксу было неизвестно.
В октябре 1947 года в СССР поступило разведывательное сообщение о попытках в США вызвать цепную реакцию в среде из дейтерия, трития и лития. Говорилось, что имеются сведения о том, что Э. Теллер намеревается осуществить такую реакцию для создания термоядерной бомбы, которая связывается с его именем. Это сообщение было первыми, по-видимому,оказалось единственным разведывательным сообщением рассматриваемого периода, в котором говорилось о литии как компоненте термоядерного горючего(необходимоподчеркнуть, что изотопный состав лития в сообщении не былуказан). В ранее поступивших в 1945 и 1947 годах материалах литий — более конкретнолитий-6 —назывался только как средство для наработки трития в ядерных реакторах. Нельзя исключить, что данное сообщение было отголоском предложения Э. Теллера об использовании дейтеридалития-6в „будильнике“.
3 ноября 1947 года на заседании Научно-техническогосовета Первого главного управления состоялось первое заслушивание результатов работы группы Я.Б. Зельдовича в ИХФ АН СССР. К заседанию НТС был представлен отчёт С.П. Дьякова, Я.Б. Зельдовича и А.С. Компанейца „К вопросу об использовании внутриатомной энергии лёгких элементов“. Основные надежды в отчёте связывались с неравновесным режимом горения и возможностью осуществления реакции по типу детонации, сопровождающейся распространением по массе термоядерного горючего ударной волны. Исследовалась возможность детонации в бесконечной среде из дейтерия и дейтерида лития-7(как отмеченов отчёте, дейтерид лития-6не рассматривался из меньшей, по сведениям авторов, величины сечения реакции 6Li + D по сравнению с сечением реакции 7Li + D). Задача решалась без учёта диффузии излучения и нейтронов. Сечения вторичных реакций (D + T и других) считались неизвестными и варьировались. В отчёте был сделан вывод о том, что детонация дейтерия возможна, если сечения вторичных реакций окажутся достаточными. Детонация в дейтериде лития-7 могла бы оказаться возможной, если бы сечение реакции 7Li + D было в 6 раз больше полученного экспериментально. В решении НТС была отмечена важность и необходимость продолжения проводимой работы для развития ядерной физики и в случае положительных результатов для практических целей.
8 февраля 1948 года было принято Постановление Совета Министров СССР№ 234–98„О планеработ КБ–11“, которое наряду с другими мероприятиями предусматривало командирование Я.Б. Зельдовича для работыв КБ–11. Работаяв КБ–11, Я.Б. Зельдович продолжал координировать работу группы оставшихся в ИХФ АН СССР теоретиков(А.С. Компанейца,С.П. Дьякова)над проблемой использования ядерной энергии лёгких элементов.
13 марта 1948 года произошло событие, которое сыграло исключительную роль в дальнейшем развитии работ над термоядерной бомбой в СССР и кардинально повлияло на организацию и ход этих работ. В этот день состоялась вторая встреча К. Фукса с А.С. Феклисовым в Лондоне, во время которой он передал для СССР материалы, оказавшиеся материалами первостепенной важности. Среди этих материалов был новый теоретический материал, относящийся к сверхбомбе. Материал содержал конкретное описание проекта „классический супер“ с новой по сравнению с проектом 1945 года системой инициирования. Она представляла собой двухступенчатую конструкцию, работающую на принципе радиационной имплозии. В качестве первичной атомной бомбы использовалась бомба пушечного типа на основеурана-235с отражателем из окиси бериллия. Вторичным узлом являлась жидкаяDT-смесь.Для удержания излучения в объёме инициирующего отсека использовался тяжёлый кожух из непрозрачного для излучения материала. Инициирующий отсек примыкал к длинному цилиндрическому сосуду с жидким дейтерием. В начальном участке сосуда к дейтерию был подмешан тритий. Был описан принцип работы инициирующего отсека системы. Документ содержал ряд графиков, характеризующих работу инициирующего отсека.
В документе были приведены экспериментальные и теоретические данные, относящиеся к обоснованию работоспособности проекта. Экспериментальные данные включали в себя величины сечений DT-и 3He-D-реакций. Теоретические оценки подтверждали возможность воспламененияDT-смеси во вторичном узле инициирующего отсека. Однако в новом документе так же, как и в теоретическом документе 1945 года, отсутствовало теоретическое подтверждение возможности инициирования и распространения ядерного горения в цилиндре с жидким дейтерием, содержащем основную массу термоядерного горючего. Зажигание дейтерия, к которому в начальном участке цилиндра добавлен тритий, и распространение ядерного горения по основной массе дейтерия при нормальной работе бинарного инициирующего отсека сверхбомбы подразумевались. Содержавшаяся в материале информация, вероятно, в основном соответствовала информации, представленной в патентеК. Фукса-Д. Фон-Неймана 1946 года. 20 апреля 1948 года руководство МГБ СССР направило русский перевод полученных 13 марта 1948 года от К. Фукса материалов в адрес И.В. Сталина, В.М. Молотова, Л.П. Берии. Политическое руководство СССР восприняло новые разведывательные материалы по сверхбомбе и усовершенствованным конструкциям атомных бомб(которые также были переданыК. Фуксом) как свидетельство возможного существенного продвижения США в их разработке, требующего принятия срочных мер по форсированию исследований возможности создания аналогичных бомб в СССР и приданию этим работам официального статуса.
23 апреля 1948 года Л.П. Берия поручил Б.Л. Ванникову, И.В. Курчатову и Ю.Б. Харитону тщательно проанализировать материалы и дать предложения по организации необходимых исследований и работ в связи с получением новых материалов. Заключения по новым материалам К. Фукса были представлены Ю.Б. Харитоном, Б.Л. Ванниковым и И.В. Курчатовым 5 мая 1948 года. Предложения Б.Л. Ванникова, И.В. Курчатова и Ю.Б. Харитона были положены в основу Постановлений Совета Министров СССР, принятых 10 июня 1948 года и предварительно одобренных на заседании Специального комитета 5 июня.
Принятое 10 июня 1948 года Постановление СМ СССР № 1989–773„О дополнении плана работ КБ–11“, обязывало КБ–11провести теоретическую и экспериментальную проверку данных о возможности осуществления нескольких типов атомных бомб усовершенствованной конструкции и водородной бомбы, которой в постановлении был присвоен индекс РДС–6. В части, касающейся водородной бомбы, постановление предписывало КБ–11выполнить в срок до 1 июня 1949 года с участием Физического института АН СССР теоретические исследования по вопросам инициирования и горения дейтерия и смесей дейтерия с тритием, план которых был изложен в тексте постановления. Постановление обязывало создать в КБ–11специальную группу по вопросам разработки РДС–6. Принятое в тот же день Постановление СМ СССР № 1990–774определяло ряд мер, направленных на обеспечение выполнения предыдущего Постановления № 1989–773.В части, касающейся исследований возможности создания водородной бомбы, это постановление обязывало Физический институт АН СССР (С.И. Вавилова)„организовать исследовательские работы по разработке теории горения дейтерия по заданиям Лаборатории № 2 (Ю.Б. Харитона и Я.Б. Зельдовича), для чего в двухдневный срок создать в Институте специальную теоретическую группу под руководством члена-корреспондента АН СССР И.Е. Тамма…“ В числе многих директивных пунктов постановление предусматривало улучшение жилищных условий ряду участников работ и, в частности, предоставление комнаты сотруднику группы И.Е. Тамма А.Д. Сахарову. 10 июня 1948 года в день принятия Постановлений СМ СССР№ 1989–773и № 1990–774 новые разведывательные материалы в соответствии с указанием Л.П. Берии были направленыв КБ–11 Ю.Б. Харитону для использования в работе. Право работы с ними средифизиков-теоретиков получил Я.Б. Зельдович. Право работы с ранее поступившими разведывательными документами по атомным бомбам и сверхбомбе средифизиков-теоретиков, работавшихв КБ–11, имели Я.Б. Зельдовичи Д.А. Франк-Каменецкий.
В июне 1948 года специальная группа ФИ АН СССР в составе И.Е. Тамма, С.З. Беленького и А.Д. Сахарова приступила к работе по проблеме ядерного горения дейтерия. В состав группы вскоре вошли В.Л. Гинзбург и Ю.А. Романов. Формулировка задачи группы И.Е. Тамма в постановлении СМ СССР не предполагала работу сотрудников группы И.Е. Тамма с разведывательными материалами(не имелитакого права в то время и сотрудники московской группы Я.Б. Зельдовича А.С. Компанееци С.П. Дьяков). Задача группы И.Е. Тамма была определена как проверка и уточнение расчётов по проблеме ядерной детонации дейтерия, проводящихся в ИХФ АН СССР группой Я.Б. Зельдовича.
Участвуя в анализе результатов расчётов группы Я.Б. Зельдовича, А.Д. Сахаровв сентябре-октябре1948 года задумывается над альтернативным решением проблемы и начинает рассматривать возможность осуществления комбинированной бомбы, в которой дейтерий используется в смесис ураном-238. В процессе этой работы он независимо от Э. Теллера приходит к идее гетерогенной схемы с чередующимися слоями из дейтерияи урана-238,т. е. к схеме,аналогичной схеме „будильника“. Предложенная А.Д. Сахаровым схема получает название „слойка“. Лежащий в её основе принцип ионизационного сжатия термоядерного горючего коллеги А.Д. Сахарова назвали „сахаризация“. Отметим, что предложению А.Д. Сахарова предшествовала статья Watson Davis'a в журнале „Science News Letter“ от 17 июля 1948 года под названием „Сверхбомба возможна“. В этой статье были изложены общие соображения о возможности создания дейтериевой бомбы. В статье имелся специальный раздел, названный „Комбинированная бомба“. В нём содержалось важное замечание о том, что „поскольку при однойиз D + D-реакцийполучается нейтрон, может оказаться целесообразным сделать комбинированную бомбу, в которой нейтроныD + D-реакциииспользуются для деления плутония. Каждый компетентный физик скажет, что для такой цели могло бы применяться химическое соединение плутония и дейтерия“. Разумеется, что идея гетерогенной конструкции в статье отсутствовала.
16 ноября 1948 года И.Е. Тамм обратился с письмом на имя директора ФИ АН СССР С.И. Вавилова, в котором официально сообщил о том, что в процессе работы его группы над проблемой детонации дейтерия выяснилась принципиальная возможность нового способа использования этого вещества для целей детонации, основанного на особого рода сочетании дейтерия или тяжёлой воды с природнымураном-238.
2 декабря 1948 года В.Л. Гинзбург выпустил свой второй отчёт по теме работы группы И.Е. Тамма „Исследование вопроса о детонации дейтерия II“, Г–2. Как и первый, этот отчёт был посвящён рассмотрению возможности ядерной детонации в бесконечной среде из жидкого дейтерия. Обратившись в отчёте к системам, которые могут представлять практический интерес, В.Л. Гинзбург изложил оценки эффективности конструкции, состоящей из атомной бомбы, окружённой слоем дейтерия, заключённым в оболочку. Он отметил возможность успешной замены жидкого дейтерия в такой системе на тяжёлую воду, а также сделал важное замечание: „Можно обсудить также „выгорание“ смесей, содержащих литий-6 (с целью использования тепла реакции Li6 + n = Т + Не4 + 4,8 МэВ), уран-235, плутоний-239 и т. д“. Так В.Л. Гинзбург пришёл к идее применения в качестве термоядерного горючего дейтеридалития-6. Интересно отметить, что, делая своё предложение, В.Л. Гинзбург в качестве положительного эффекта первоначально имел в виду непосредственное увеличение тепловыделения за счёт реакции захвата нейтроновлитием-6, а не наработку трития в процессе взрыва.
20 января 1949 г. А.Д. Сахаров выпустил свой первый отчёт, посвящённый предложенной им „слойке“: „Стационарная детонационная волна в гетерогенной системе уран-238 + тяжёлаявода“, С–2. Отчёт содержал последовательное изложение идеи „слойки“ и методов расчёта стационарной детонационной волны в „слойке“ неограниченного объёма, состоящей из плоских слоёв. Учитывая вторичные реакции с участием трития, А.Д. Сахаров полагал их сечения равными сечению D + D-реакциипо одному из её каналов. Он подчёркивал, „… что реакции D + Т и Т + Т экспериментально не изучены и все суждения об их сечениях гадательны“. Он отмечал, что исследование стационарной детонационной волны в „слойке“ является необходимой предпосылкой к решению проблемы её инициирования. Простейшей схемой инициирования, которая должна математически исследоваться в первую очередь, является помещение атомной бомбы в центр большой (практически бесконечной) сферической „слойки“. Вместе с тем мыслимы и другие схемы инициирования, возможно более благоприятные с точки зрения минимально необходимого количества плутония. Среди этих схем А.Д. Сахаров называл „использование дополнительного заряда плутония для предварительного сжатия „слойки“. Фактически это была идея двухступенчатой конструкции термоядерной бомбы. Но только через пять лет — в начале 1954 года А.Д. Сахаров вернулся к этой идее, а весной 1954 года, когда Я.Б. Зельдович и он увидели возможность обжатия термоядерного узла типа „слойки“ излучением первичной атомной бомбы, он стал вместе с коллективом теоретиков и других специалистовКБ–11 активно воплощать её в реальную конструкцию.
3 марта 1949 года В.Л. Гинзбург выпустил отчёт „Использование Li6D в слойке“. Оценивая эффективность применения дейтеридалития-6 в „слойке“, он в этом отчёте уже учитывал образование трития при захвате нейтроновлитием-6 и эффект деленияурана-238 нейтронами с энергией 14 МэВ. Поразительно, что предлагая использование дейтеридалития-6 В.Л. Гинзбург не знал реальных значений сеченийD + Т-реакции и полагал их в своих отчётах, как и А.Д. Сахаров, равными сечениямD + D-реакции по одному из её каналов.
17 марта 1949 года Ю.Б. Харитон, ознакомившись с результатами расчётов группы И.Е. Тамма, обратился к Л.П. Берии с просьбой допустить к разведывательным данным по сечениям D + T-реакцийИ.Е. Тамма и А.С. Компанейца. Рассмотрев просьбу Ю.Б. Харитона в соответствии с поручением Л.П. Берии, М.Г. Первухин и П.Я. Мешик докладывают ему, что „передавать разведывательные материалы И.Е. Тамму и А.С. Компанейцу не следует, чтобы не привлекать к этим документам лишних людей“. Однако они пишут, что И.Е. Тамму и А.С. Компанейцу необходимо сообщить экспериментальные данные по сечениямD + Т-реакции без ссылки на источник. Такие данные были направлены И.Е. Тамму и А.С. Компанейцу 27 апреля 1949 года. Направление указанных данных практически совпало по времени с открытым опубликованием аналогичных данных в журнале „Physical Review“(в номере от 15 апреля1949 года). Следует отметить, что Генеральный консультативный комитет США, руководимый Р. Опенгеймером, ещё в октябре 1947 года рекомендовал рассекретить все ядерные свойства трития.
После ознакомления с данными о сечениях D + Т-реакцииВ.Л. Гинзбург пересмотрел свои оценки эффективности применения 6LiD в „слойке“ и изложил уточнённые результаты в отчёте „Детонационная волна в Li6D -системе“, выпущенном 23 августа 1949 года. В этом отчёте он написал, что недавно группе ФИ АН СССР стали известны экспериментальные значения сеченийD + Т-реакции. Оказалось, что эти сечения во много десятков раз превосходят сеченияD + D-реакций. В связи с этим преимущества „слойки“ с дейтеридомлития-6 стали значительно более существеннымии, по-видимому, только эта система будет представлять практический интерес. Можно представить себе, какое творческое удовлетворение испытал В.Л. Гинзбург, когда судьба преподнесла ему такой подарок.
11 апреля 1949 года директор ФИ АН СССР С.И. Вавилов официально информировал Л.П. Берию о предложении А.Д. Сахаровым в процессе работы группы И.Е. Тамма „слойки“. 8 мая Ю.Б. Харитон направил Б.Л. Ванникову заключение по предложению „слойки“. В этом и ранее составленных им документах он горячо поддержал работы по „слойке“, отметив, что „основная идея предложения чрезвычайно остроумна и физически наглядна“.
4–9 июняв КБ–11в соответствии с решением Специального комитета от 23 мая 1949 года была проведена серия совещаний с участием Б.Л. Ванникова, посвящённых рассмотрению состояния работ по атомным бомбам и водородной бомбе РДС–6. В соответствии с указанием Л.П. Берии в КБ–11для участия в совещании по РДС–6и ознакомления с работами КБ–11был командирован А.Д. Сахаров. Это был первый приезд А.Д. Сахарова в г. Саров. Ознакомление А.Д. Сахарова с физической схемой подготавливавшейся к испытанию первой атомной бомбы СССР РДС–1способствовало переориентации основной направленности дальнейших исследований группы И.Е. Тамма на разработку сферической слоистой системы, обжимаемой взрывом химического взрывчатого вещества. Принятый на совещании план научно-исследовательскихработ по РДС–6на 1949–1950годы, подписанный И.В. Курчатовым, Я.Б. Зельдовичем, Ю.Б. Харитоном, А.Д. Сахаровым и другими, предусматривал проведение работ как по „слойке“, так и по „трубе“ (так в СССРбыл назван аналог „классического супера“). Отметим, что часть плана, относящаяся к „трубе“, содержала пункт „инициирование цилиндрического заряда дейтерия взрывом в пушечном варианте или дополнительным зарядом с тритием“. Это указывает на то, что А.Д. Сахаров в период проведения совещания уже был знаком с идеями и схемами инициирования „трубы“ из разведывательных материалов1945 и 1948 годов. Однако научные интересы А.Д. Сахарова, касающиеся водородной бомбы, были уже целиком связаны с поиском путей реализации идеи „слойки“. На совещании был выработан ряд рекомендаций по организации дальнейших работпо РДС–6, однако Л.П. Берия воздержался от принятиякаких-либо новых организационных мер до провозглашения 31 января 1950 года Президентом США Г. Труменом директивы о продолжении работ по сверхбомбе.
Отметим, однако, одно решение 1949 года, касающееся работпо РДС–6.Начальник КБ–11П.М. Зернов 2 декабря 1949 года подписал приказ о включении в состав специальной группыКБ–11по проблемам разработкиРДС–6, организованной Приказом от 8 февраля 1949 года, группыфизиков-теоретиков.С этого времени теоретический отделКБ–11начинает непосредственно участвовать в работах по „трубе“.
Ужена 4-йдень после директивы Президента США на заседании Специального комитета был рассмотрен вопрос „О мероприятиях по обеспечениюразработки РДС–6“. В соответствии с решением Специального комитета 26 февраля 1950 года было принято Постановление СМ СССР№ 827–303„О работах по созданиюРДС–6“. Постановление обязывало ПГУ при СМ СССР, Лабораторию № 2 АН СССРи КБ–11организоватьрасчётно-теоретические,экспериментальные и конструкторские работы по созданию изделийРДС–6с(„слойка“)и РДС–6т(„труба“). В первую очередь должно было быть создано изделиеРДС–6сс тротиловым эквивалентом 1 млнт и с весомдо 5 т. Постановление предусматривало использование трития не только в конструкцииРДС–6т,но и в конструкцииРДС–6с.Был установлен срок изготовления1-го экземпляраизделияРДС–6с —1954 год. Научным руководителем работ по созданию изделийРДС–6си РДС–6тбыл назначен Ю.Б. Харитон, его заместителями И.Е. Тамм и Я.Б. Зельдович. В части, касающейсяРДС–6с,постановление обязывало изготовить к 1 мая 1952 года модель изделияРДС–6сс малым количеством трития и провести в июне 1952 года полигонное испытание этой модели для проверки и уточнения теоретических и экспериментальных основРДС–6с.К октябрю 1952 года должны были быть представлены предложения по конструкции полномасштабного изделияРДС–6с.Постановление предписывало создатьв КБ–11расчётно-теоретическуюгруппу для работпо РДС–6спод руководством И.Е. Тамма. В тот же день было принято Постановление СМ СССР№ 828–304„Об организации производства трития“. Вскоре были приняты постановления СМ СССР об организации производства дейтеридалития-6и строительстве специализированного реактора по наработке трития. В марте 1950 года в соответствии с Постановлением СМ СССР№ 827–303на работув КБ–11прибыли А.Д. Сахаров и Ю.А. Романов, в апреле 1950 года — И.Е. Тамм. 29 марта 1950 года по указанию Л.П. Берии разведывательный материал по водородной бомбе 1948 года был направлен в АН СССР С.И. Вавилову для ознакомления с ним И.Е. Тамма и А.С. Компанейца.
18 июля 1950 года состоялось заседаниеНТС КБ–11, посвящённое рассмотрению состояния работпо РДС–6си РДС–6т.На заседании Совета был рассмотрен ещё один очень важный вопрос — вопрос о возможности создания на основе усовершенствованной техники химической имплозии атомной бомбы мощностью несколько сотен тысяч тонн. Такое предложение возниклов КБ–11в начале 1950 года. На совещании были представлены результаты расчётов, показывающих, что на таком пути можно сравнительно быстро решить задачу создания бомбыв 50–100 разболее мощной,чем РДС–1. Несмотря на повышенный расход активных делящихся материалов, такая бомба представлялась вполне конкурентоспособнойсРДС–6с.Эта атомная бомба получила в дальнейшеминдекс РДС–7и разрабатывалась в течение нескольких лет(её разработкабыла завершена в первой половине1953 года), но, в отличие от США, доведших подобную разработку до полигонного испытания, состоявшегося в 1952 году,РДС–7не была испытана. Совет отметил, что разработка мощной атомной бомбы на принципе деления не может заменить разработкуРДС–6си РДС–6т,поскольку эти разработки помимо получения большой мощности должны ответить на вопрос о возможности использования ядерной энергии лёгких элементов в бомбах и получения в дальнейшем почти неограниченной мощности. Это решение вместе с уже принятым Постановлением СМ СССР от 26 февраля 1950 года открыло дорогу „слойке“ в килотонном диапазоне мощности, что, как потом оказалось, было пророческим решением, обеспечившим базу для создания в будущем значительно более эффективной термоядерной бомбы двухступенчатой конструкции и позволившим выиграть время в соревновании с США.
17 декабря 1950 года Ю.Б. Харитон подготовил „Краткий отчёт о состоянии работ по изделиямтипа РДС–6“. Он отметил удовлетворительный ход работ по „слойке“. Касаясь работ по „трубе“, он писал, что подробно рассмотрен вопрос об условиях воспламенения высокопроцентной смеси трития и дейтерия, заключённой в тяжёлую оболочку, окружающую активный материал в бомбе пушечного типа. Этот вопрос решен положительно. Смесь быстро сгорает и даёт мощный поток нейтронов, которые могут служить для инициирования(можетбыть через промежуточный детонатор, т. е. область из дейтерия с малой добавкойтрития)основного дейтериевого заряда, если распространение ядерных реакций в нём окажется возможным. Отчёт Ю.Б. Харитона хорошо иллюстрирует конкретные обстоятельства, которые способствовали тому, что передача К. Фуксом СССР схемы водородной бомбы, использующей в инициирующем отсеке принцип радиационной имплозии, не привела к более раннему открытию в СССР, чем в США, аналога конфигурацииТеллера-Улама.Мы видим, что идея использования промежуточного зарядаиз DT-смесис высоким содержанием трития для инициирования ядерных реакций в „трубе“ была воспринята. Однако казалось, что промежуточный зарядиз DT-смесиможет быть легко нагрет и сжат и в результате подожжён энергией ударной волны. Поэтому в качестве основной схемы была выбрана схема с атомной бомбой пушечного типа, имеющей тяжёлую, непрозрачную для излучения оболочку. Схема же К. Фукса с лёгкой прогреваемой излучением оболочкой, представлявшаяся более сложной, осталась на втором плане. Она так и не была подвергнута расчётному исследованию. Учёные же США, наоборот, стали начиная с октября 1949 года усиленно изучать подобную схему и взяли её за основу при выборе конструкции экспериментального устройства „Цилиндр“ для испытания „Джорж“. Однако задержка с открытием аналога конфигурацииТеллера-Уламав СССР была скомпенсирована разработкой „слойки“.
Несмотря на успешный ход работпо РДС–6с,в 1951 году стало ясным, что проведение испытания моделиРДС–6св 1952 году является нереальным. 29 декабря 1951 года было принято Постановление Совета Министров СССР№ 5377–2333,которое предусматривало меры по обеспечению разработки, изготовления и испытания моделиРДС–6св марте 1953 года.
Когда работы по созданию модели РДС–6суспешно продвигались вперёд, США 1 ноября 1952 года произвели испытание термоядерного устройства большой мощности „Майк“. Представляет интерес реакция советского политического руководства на это испытание. 2 декабря 1952 года Л.П. Берия обратился к руководителям ПГУ и И.В. Курчатову с запиской, в которой, в частности, говорилось: „И.В. Курчатову. Решение задачи создания РДС–6с имеет первостепенное значение. Судя по некоторым дошедшим до нас данным в США проводились опыты, связанные с этим типом изделий. При выезде с А.П. Завенягиным в КБ–11 передайте Ю.Б. Харитону, К.И. Щёлкину, Н.Л. Духову, И.Е. Тамму, А.Д. Сахарову, Я.Б. Зельдовичу, Е.И. Забабахину и Н.Н. Боголюбову, что нам надо приложить все усилия к тому, чтобы обеспечить успешное завершение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, связанных с РДС–6с. Передайте это также Л.Д. Ландау и А.Н. Тихонову“.
15 июня 1953 года И.Е. Тамм, А.Д. Сахаров и Я.Б. Зельдович подписали заключительный отчёт по разработкемодели РДС–6с.Ожидаемая при испытаниимодели РДС–6смощность была оценена в отчёте равной300 ± 100 тыс т. Испытание моделиизделия РДС–6ссостоялось 12 августа 1953 года. Это испытание было четвёртым в серии ядерных испытаний СССР, начатых 29 августа 1949 года. Испытание зарядаРДС–6с(как послеиспытания стали называть модельРДС–6с)явилось непреходящим по своему значению событием в истории создания термоядерного оружия СССР и важнейшим этапом в развитии ядерной оружейной программы СССР. Экспериментальное значение энерговыделенияРДС–6ссоставило величину, эквивалентную400 тыс т. тротила. Оно соответствовало верхнему ожидавшемуся значению мощности. Важным обстоятельством было то, что зарядРДС–6сбыл выполнен в виде транспортабельной бомбы, совместимой со средствами доставки, т. е. являлся первым образцом реального термоядерного оружия. В конструкцииРДС–6сбыла учтена возможность его дальнейшего серийного производства. Но главным было то, что работамипо РДС–6сбыл созданнаучно-техническийзадел, который обеспечил дальнейший прогресс в области конструирования термоядерного оружия СССР. Этот задел вскоре был существенно использован в разработке несравнимо более совершенной термоядерной бомбы двухступенчатой конструкции и реально ускорил её создание. Но путь к двухступенчатой конструкции термоядерного заряда оказался тернистым. Главной трудностью было то, что, хотя общая идея предварительного обжатия „слойки“ дополнительным атомным взрывом была высказана А.Д. Сахаровым ещё в начале 1949 года, всё ещё не был виден ясный способ осуществления этой идеи. Но к этой трудности принципиального характера добавилось ещё одно обстоятельство, сказавшееся на ходе дальнейших работ.
20 ноября 1953 года Совет Министров СССР принял Постановление№ 2835–1198„О разработке нового типа мощной водородной бомбы“. В постановлении имелась в виду разработка варианта одноступенчатой термоядерной бомбы, которая была неосторожно анонсирована А.Д. Сахаровым после успешногоиспытания РДС–6с.Выдвигая своё предложение, А.Д. Сахаров, как он впоследствии отметил в своих „Воспоминаниях“, возлагал надежды на некоторые „экзотические“ особенности конструкции. Вскоре выяснилось, что это направление разработки мощноговарианта РДС–6с,получившего наименованиеРДС–6сД,является малообещающим. Но постановление Правительства обязывало продолжать работыпо РДС–6сД,что отвлекало силы теоретиков. Только 19 июля 1955 года Совет Министров СССР принял Постановление№ 1297–734,которое предусматривало отсрочку испытанияРДС–6сД(это испытаниетак и не состоялось).
Всё большее осознание бесперспективности работ по форсированию мощностиРДС–6спри обжатии слоёв термоядерного горючего и урана взрывом обычного взрывчатого вещества увеличило интенсивность поиска путей реализации двухступенчатой конструкции термоядерного заряда. Поиск этих путей начался ещё в 1952 году до проведения США термоядерного испытания „Майк“. В план работ теоретического сектора № 2(секторЯ.Б. Зельдовича)на 1953 год, составленный 10 января 1953 года, был включён пункт: „Исследование возможности применения обычных РДС для обжатияРДС–6сбольшой мощности(атомноеобжатие)“. В плане было указано, что работы проводятся совместнос сектором № 1(секторИ.Е. Тамма).
В 1953 году с оригинальными схемами двухступенчатых термоядерных зарядов, основанных на использовании материальной составляющей энергии первичного атомного взрыва, выступили А.П. Завенягини Д.А. Франк-Каменецкий.Существенным моментом, способствовавшим переключению усилий на разработку двухступенчатой конструкции, было решение о фактическом прекращении работ по „трубе“. Такое решение было выработано в декабре 1953 годав КБ–11и окончательно утверждено на совещании в Министерстве среднего машиностроения, которое состоялось в начале 1954 года. Решение о прекращении работ по „трубе“ было основано на совокупностирасчётно-теоретическихрезультатов, полученных группами Я.Б. Зельдовича в Институте химической физики АН СССРи в КБ–11, И.Е. Тамма в Физическом институте АН СССР, И.Я. Померанчука в Институте теоретической и экспериментальной физики АН СССР и Д.И. Блохинцевав Физико-энергетическоминституте.
Определяющий вклад в доказательство невозможности ядерной детонации в „трубе“ на завершающем этапе работ внесли группы Я.Б. Зельдовича и И.Я. Померанчука.
14 января 1954 года Я.Б. Зельдович и А.Д. Сахаров обратились к Ю.Б. Харитону с запиской „Об использовании изделия для целей обжатия сверхизделия РДС–6с“,содержащей принципиальную схему и оценки работы двухступенчатого термоядерного заряда. Термоядерный заряд, схема которого была представлена в записке, содержал два узла — первичную атомную бомбу и вторичный термоядерный узел, заключённых в массивный кожух. В записке предполагалось, что обжатие термоядерного узла будет достигаться давлением газов, перетекающих при взрыве из отсека, где размещается атомная бомба, в зону термоядерного узла. При описании физических процессов при взрыве рассматриваемого устройства было сказано: „Первый период — распространение энергии по изделию А (имеется в виду первичная атомная бомба) — не рассматриваем: в этом периоде в начале энергия более чем на половину представляет собой энергию излучения и распространяется по механизму лучистой теплопроводности; однако к концу периода уже вырабатывается ударная волна, скорость которой становится больше скорости диффузии излучения“. Таким образом, в рассматриваемой записке отсутствует понимание возможности выпуска излучения из первичной атомной бомбы и использования её для обжатия вторичного термоядерного узла. Записка содержит ссылку: „Применение АО (атомное обжатие) было предложено В.А. Давиденко“. Из имеющихся документов и воспоминаний участников работ можно заключить, что вклад В.А. Давиденко в разработку концепции „атомного обжатия“ прежде всего состоит в том, что он начиная с 1952 года настойчиво акцентировал внимание теоретиков на необходимости разработки двухступенчатой конструкции термоядерного заряда(напомним, что общая идея о предварительном обжатии „слойки“ взрывом дополнительного атомного заряда была высказана ещё в январе 1949 годаА.Д. Сахаровым). Не исключено, что В.А. Давиденко внёс вклад и в предложение конкретной физической схемы, рассмотренной в записке Я.Б. Зельдовича и А.Д. Сахарова(А.П. Завенягини Д.А. Франк-Каменецкий рассматривали другиесхемы). Однако несмотря на простоту конструкции, представленной в записке Я.Б. Зельдовича и А.Д. Сахарова, её работоспособность вызывала большие сомнения. Как ни заманчива была идея двухступенчатой конструкции термоядерного заряда, понимание огромных трудностей на пути её реализации на основе рассматривавшихся подходов лишало теоретиков оптимизма и энтузиазма.
Сведения о новом мощном взрыве, проведённом США 1 марта 1954 года, дали новый импульс советским учёным в их поисках пути создания эффективной конструкции термоядерной бомбы большой мощности. Новое испытание свидетельствовало о больших успехах США в разработке термоядерного оружия и о том, что термоядерная программа США вступила в новую фазу. Стало окончательно ясно, что эффективный путь конструирования существует и он найден учёными США. Таким путём не могла быть разработка уже „закрытой“ к этому времени „трубы“ и одноступенчатой конструкции типа РДС–6с.Оставалась двухступенчатая схема. Напряжённые размышления и осмысливание всей имевшейся информации и накопленного опыта привели к цели. Новый механизм обжатия — обжатие вторичного термоядерного узла энергией излучения первичной атомной бомбы был открыт. Это произошло в марте-апреле1954 года. Рождение нового принципа было воспринято сотрудниками КБ–11как сенсация. Сразу стало ясно, что перед участниками разработки термоядерных зарядов открылись огромные перспективы. Это были не только перспективы создания высокоэффективных термоядерных зарядов с самыми различными характеристиками, но и широкие перспективы проведения новых исследований в интереснейшей области теоретической физики — физики высоких давлений и температур. Коллектив теоретиков КБ–11включился в эти работы с огромным энтузиазмом. Сразу же в Отделение прикладной математики Математического института АН СССР были направлены задания по подтверждению возможности выпуска излучения из первичной атомной бомбы. За основу при дальнейшей работе была взята схема, аналогичная схеме из записки Я.Б. Зельдовича и А.Д. Сахарова, но рассматривался уже другой механизм передачи энергии от первичного узла к вторичному — распространение излучения. Для подтверждения работоспособности вторичного термоядерного узла при использовании радиационной имплозии потребовалось решение ряда тонких задач, связанных с описанием физических процессов, происходящих при взаимодействии излучения с веществом. Здесь был очень велик вклад А.Д. Сахарова, который нашёл автомодельные решения уравнений в частных производных. Эти автомодельные решения позволили ему выполнить оценки, которые указывали на возможность создания работоспособной конструкции. Работы над новым принципом конструирования, явившимся аналогом концепции Теллера-Улама,начались и проходили в КБ–11в таком быстром темпе, что не было выпущено никаких приоритетных документов или научных отчётов приоритетного характера. Единственным документом того периода, проливающим свет на вопросы приоритета, является отчёт о работе теоретического сектора № 1 за первое полугодие 1954 года. В этом отчёте, подписанным 6 августа 1954 года А.Д. Сахаровым и Ю.А. Романовым, в разделе „Атомное обжатие“ говорится: „Теоретические исследования по АО проводятся совместно с сотрудниками сектора № 2. Основные вопросы, связанные с атомным обжатием, находятся в стадии разработки.
1. Выход излучения из атомной бомбы, производящей обжатие основного объекта. Проведённые расчёты показывают, что при (опущено) излучение выходит очень хорошо…
2. Превращение энергии излучения в энергию, обжимающую основной объект. Предлагается (опущено). Эти принципы выработаны в результате коллективной работы секторов № 2 и № 1 (Я.Б. Зельдович, Ю.А. Трутнев, А.Д. Сахаров)…„
Результаты интенсивных работ 1954 года, направленых на воплощение новых идей конструирования в конкретной конструкции, были обсуждены на заседанииНТС КБ–1124 декабря 1954 года, проведённом под председательством И.В. Курчатова. Было принято решение о разработке и подготовке к проведению полигонного испытания в 1955 году опытного термоядерного заряда для проверки нового принципа.
3 февраля 1955 года была завершена разработка технического задания на конструкцию опытного заряда на новом принципе, который получилнаименование РДС–37. К этому времени был завершён определяющий этап егорасчётно-теоретическогообоснования. Однакорасчётно-теоретическиеработы и уточнение конструкции зарядаРДС–37продолжались вплоть до окончательной сборки и отправки изделия на полигон.
25 июня 1955 года был выпущен отчёт, посвящённый выбору конструкциии расчётно-теоретическомуобоснованиюзаряда РДС–37.
Авторы отчёта: Е.Н. Аврорин, В.А. Александров, Ю.Н. Бабаев, Г.А. Гончаров, Я.Б. Зельдович, В.Н. Климов, Г.Е. Клинишов, Б.Н. Козлов, Е.С. Павловский, Е.М. Рабинович, Ю.А. Романов, А.Д. Сахаров, Ю.А. Трутнев, В.П. Феодоритов, М.П. Шумаев. На титульном листе отчёта указаны фамилии всех физиков-теоретиков,принимавших участие в разработке темы (31 человек). Кроме авторов отчёта — это В.Б. Адамский, Б.Д. Бондаренко, Ю.С. Вахрамеев, Г.М. Гандельман, Г.А. Дворовенко, Н.А. Дмитриев, Е.И. Забабахин, В.Г. Заграфов, Т.Д. Кузнецова, И.А. Курилов, Н.А. Попов, В.И. Ритус, В.Н. Родигин, Л.П. Феоктистов, Д.А. Франк-Каменецкий,М.Д. Чуразов. Как отмечено во введении к отчёту, написанном Я.Б. Зельдовичем и А.Д. Сахаровым, разработка нового принципа, заложенного в основу конструкции РДС–37,„…является одним из ярких примеров коллективного творчества. Одни давали идеи (идей потребовалось много и некоторые из них независимо выдвигались несколькими авторами). Другие более отличались в выработке методов расчёта и выяснения значения различных физических процессов. В длинном списке участников разработки, приведённом на титульном листе, существенной оказалась роль каждого. В обсуждении проблемы на ранней стадии (1952 год) весьма плодотворным было участие В.А. Давиденко“. Во введении подчёркнуто, что разработка опытного зарядаРДС–37 потребовала больших конструкторских, экспериментальных и технологических работ, проводившихся под руководством главного конструктораКБ–11 Ю.Б. Харитона. В отчёте названы имена многих участников этих работ, а также имена руководителей коллективов математиков, внёсших неоценимый вкладв расчётно-теоретическоеобоснование РДС–37. Это И.А. Адамская, А.А. Бунатян, И.М. Гельфанд, А.А. Самарский, К.А. Семендяев, И.М. Халатников. Общее руководство математическими расчётами, которые проводились в основном в Отделении прикладной математики Математического института АН СССР, осуществляли М.В. Келдыш и А.Н. Тихонов.
В конце июня 1955 года результатырасчётно-теоретическогообоснованияРДС–37были рассмотрены комиссией под председательством И.Е. Тамма. В состав комиссии входили В.Л. Гинзбург, Я.Б. Зельдович, М.В. Келдыш, М.А. Леонтович, А.Д. Сахаров, И.М. Халатников. В докладе комиссии было констатировано, что новый принцип открывает совершенно новые возможности в области конструирования термоядерного оружия. Детально рассмотрев состояниерасчётно-теоретическихработ по предложеннойКБ–11конструкции зарядаРДС–37, комиссия подтвердила целесообразность его полигонного испытания.
6 ноября 1955 года было проведено испытание одноступенчатого термоядерного зарядаРДС–27. Этот заряд являлся модификацией зарядаРДС–6с,испытанного 12 августа 1953 года. Основным отличиемзаряда РДС–27от РДС–6сбыло отсутствие в его конструкции трития, что улучшило эксплуатационные характеристики заряда, но привело к уменьшению тротилового эквивалента в ожидавшихся пределах. Заряд был оформлен как авиационная бомба и сброшен при испытании с самолёта.
22 ноября 1955 года ознаменовалось блестящим достижением советской термоядерной программы. Был успешно испытан двухступенчатый термоядерный заряд РДС–37. Заряд был конструктивно выполнен в виде авиационной бомбы, которая была сброшена с самолёта. Особенностями заряда РДС–37были не только технические решения, связанные с реализацией заложенного в нём нового физического принципа, но и определённая преемственность с конструкцией РДС–6с1953 года, в частности, использование дейтерида лития-6. Тритий в конструкции РДС–37не применялся. Для повышения вероятности срабатывания заряда в номинальном режиме были приняты специальные конструктивные меры. Одной из особенностей испытанного варианта заряда РДС–37было искусственное снижение его мощности для повышения безопасности населения. Снижение тротилового эквивалента достигалось заменой части дейтерида лития-6в термоядерном узле на пассивный материал. За счёт этого мощность заряда при испытании была снижена приблизительно в два раза. Но и в ослабленномварианте заряд РДС–37являлся зарядом мегатонного класса. Экспериментальная мощность РДС–37, незначительно превысив наиболее вероятное ожидавшееся перед опытом значение, оказалась в хорошем соответствии с расчётными данными (различиесоставило приблизительно 10 %). По словам А.Д. Сахарова „Испытание было завершением многолетних усилий, триумфом, открывшим пути к разработке целой гаммы изделий с разнообразными высокими характеристиками (хотя при этом встретятся ещё не раз неожиданные трудности)“. Успешная разработка первого двухступенчатого термоядерного заряда стала краеугольным камнем, ключевым моментом в развитии ядерной оружейной программы СССР.
Разработки и испытания 1956 года явились началом реализации огромных возможностей, которые открывал новый принцип конструирования. Были проведены успешные испытания модификаций зарядаРДС–37с заменой ряда материалов на более удобные при серийном производстве. При этом были приняты меры для дополнительного снижения мощности. Был проведен первый физический опыт — ядерный взрыв, целью которого являлось не создание конкретного образца оружия, а определение параметров веществ в условиях, реализующихся при взрыве термоядерных зарядов. Были предприняты первые экспериментальные шаги, направленные на создание более лёгких и эффективных образцов термоядерного оружия. Впереди у разработчиков термоядерного оружия были годы напряжённой работы, которые привели к поразительному прогрессу в характеристиках термоядерных зарядов по сравнению с уровнем 1955 года(хотяхарактеристики успешно испытанных двухступенчатых термоядерных зарядов1955–1956 годовуже значительно превзошли характеристики одноступенчатого термоядерного зарядаРДС–6с).
3. Заключение
1. Итогом соревнования между СССР и США в разработке термоядерного оружия в рассматриваемый период времени явилось то, что в 1955 году СССР достиг уровня, не уступающего уровню США, а в некоторых моментах оказался впереди США. К числу этих моментов относятся следующие.
1) СССР первым применил высокоэффективное термоядерное горючее — дейтеридлития-6: в 1953 году в одноступенчатом термоядерном заряде,а в 1955 годув двухступенчатом.США в 1952 годуиспытали двухступенчатое термоядерное устройство с жидким дейтерием,а в 1954 году —двухступенчатые термоядерные заряды, в которых вынужденно применялся дейтерид лития с относительно малым содержаниемлития-6в литии. Применение в термоядерных зарядах США дейтерида лития с высокой степенью обогащениялитием-6началось, вероятно, с 1956 года.
2) СССР уже в первых термоядерных испытаниях достиг высокой точностирасчётно-теоретическогоопределения ожидаемой мощности: в 1953 году ожидавшиеся и полученные в эксперименте значения мощности совпалис точностью ~ 30 %,в 1955 году —с точностью ~ 10 %.Расчётные и экспериментальные значения мощности термоядерных зарядов, успешно испытанных США в 1954 году, отличались в два раза и более(однаконизкая точность предсказания мощности частично была связана с вынужденным использованием дейтерида лития с высоким содержаниемлития-7, ядерные свойства которого не были достаточноизучены).
3) Уверенность в корректностирасчётно-теоретическогообоснования уже первого двухступенчатого термоядерного заряда 1955 года была настолько велика, что СССР в интересах безопасности населения первым осуществил сознательное снижение мощности термоядерного взрыва в два раза.
4) СССР в двух испытаниях 1955 года первым в мире произвёл сброс термоядерных бомб с самолёта. США провели испытание термоядерной бомбы путём сброса с самолёта в 1956 году.
2.Уже в 1945–1946 годахучёныеЛос-Аламосарасполагали богатым набором идей, определивших впоследствии всё дальнейшее развитие работ над термоядерной бомбой в США и решение самой проблемы её создания. Однако чрезвычайная сложность физических процессов и отсутствие адекватных расчётных возможностей объективно задержали на несколько лет развитие этих идей и открытие базового принципа конструирования термоядерного оружия. В результате поступления в СССР разведывательной информации о работах в США по водородной бомбе1945–1946 годови независимого рождения в СССР ряда ключевых идей(предложение„слойки“, предложение об использовании дейтеридалития-6и, наконец, открытие альтернативной возможности создания атомной бомбы мощностью несколько сот тысяч тонн тротила без использования термоядерныхматериалов)США и СССР в 1950 году располагали практически одинаковым идейным потенциалом. Реализуя этот принцип, СССР пошёл по пути параллельной разработки как „слойки“ в килотонном диапазоне мощности, так и страховочной атомной бомбы большой мощности(пророческиполагая, что разработка „слойки“ создаёт предпосылки для создания в будущем термоядерной бомбы практически неограниченноймощности). США же поступили более прагматично и отказались от реалистичной разработки „будильника“ в килотонном диапазоне мощности, в котором с ним успешно конкурировала усовершенствованная атомная бомба большой мощности. США считали, что разработка „будильника“ подобно разработке „классического супера“ может иметь смысл только в мегатонном диапазоне, где возможность создания „будильника“ была объективно проблематичной. В результате этой „гигантомании“ в США задержалось крупномасштабное производство дейтеридалития-6. СССР же к моменту открытия аналога конфигурацииТеллера-Уламаимел всё для производства термоядерного узла на основе дейтеридалития-6. Были созданы и необходимые теоретические основы для расчётов процесса термоядерного взрыва таких узлов. Недаром А.Д. Сахаров в своих „Воспоминаниях“ охарактеризовал создание двухступенчатого термоядерного заряда в СССР как добавление к „первой“ и „второй“ идеям(„слойка“и использование дейтеридалития-6)„третьей“ идеи(обжатиеи инициирование взрыва термоядерного узла энергией излучения первичной атомнойбомбы). Отставание СССР от США на три года во времени открытия аналога конфигурацииТеллера-Уламабыло с лихвой скомпенсировано успешной разработкой и испытанием „слойки“. Такое развитие событий и обусловило отмеченные выше успехи СССР в соревновании с США. В результате были созданы твёрдые основы для обеспечения паритета в качестве термоядерного оружия и в процессе дальнейших работ по созданию значительно более совершенных образцов термоядерных зарядов.
3. Начало рассмотрения возможности использования ядерной энергии лёгких элементов в СССР было стимулировано разведывательной информацией о проведении работ по сверхбомбе в США, начавшей поступать в 1945 году. Уже 17 декабря 1945 года на заседании Технического совета Специального комитета были заслушаны соображения советских учёных по этому вопросу. Однако никаких решений об организации в СССР работ по сверхбомбе тогда принято не было. Продолжавшие поступать в СССР в 1946–1947 годахразведывательные сообщения, к которым добавились выступления в открытой печати, в том числе выступление Э. Теллера, подготовили почву к тому, что, когда в 1948 году поступил теоретический материал Клауса Фукса с описанием конкретного проекта сверхбомбы, были приняты первые постановления Правительства СССР по организации работ в этом направлении (предусматривавшие, в частности, привлечение к работам группы И.Е. Тамма). Однако поставленная задача формулировалась как „проверка имеющихся данных“ о возможности создания сверхбомбы, а не как задача создания сверхбомбы. В середине 1949 года были выработаны первые рекомендации по организации в СССР работ по сверхбомбе, однако высшие должностные лица государства, ответственные за принятие решений по проблеме ядерной энергии от имени Правительства СССР, воздержались от принятиякаких-либо новых решений по вопросу о водородной бомбе до провозглашения 31 января 1950 года Президентом США Г. Трумэном директивы о продолжении работ по сверхбомбе. Только после директивы Президента США Совет Министров СССР принял 26 февраля 1950 года постановление о разработке термоядерной бомбы.
Таким образом, решение о создании водородной бомбы в СССР было ответом на открытый вызов США. В свою очередь, директива Президента США от 31 января 1950 года также была ответом на создание и испытание в СССР первой атомной бомбы.
Придание работам по созданию водородной бомбы в США и СССР высокого официального статуса дало новый импульс усилиям американских и советских учёных в их стремлении к достижению цели. Однако увенчавшиесяв 1952–1956 годахбольшими успехами работы в обеих странах не ограничились созданием первых транспортабельных образцов термоядерного оружия. Новая концепция конструирования открыла огромные возможности для дальнейшего усовершенствования термоядерного оружия. Это объективно способствовало тому, что соревнование между США и СССР в области конструирования ядерного оружия вылилось в гонку ядерных вооружений.
Многолетняя гонка ядерных вооружений в настоящее время остановлена, начался процесс сокращения ядерных вооружений, но негативные последствия гонки не преодолены до сих пор. Тем не менее нет сомнений в том, что именно обладание великими державами ядерным оружием сделало невозможной войну между ними. И в переживаемый нами исторический период остающееся у них после глубоких сокращений ядерное оружие служит гарантом глобальной стабильности и безопасности в мире.
Автор выражает глубокую благодарность Министру по атомной энергии РФ В.Н. Михайлову, первому заместителю Министра по атомной энергии РФ Л.Д. Рябеву и главному специалисту Министерства по атомной энергии РФ Н.И. Комову за поддержку, сделавшую возможным проведение настоящей работы. Автор глубоко признателен полковнику Службы внешней разведки РФ в отставке В.Б. Барковскому, полковнику Службы внешней разведки РФ в отставке А.С. Феклисову и консультанту Архива Президента РФ А.С. Степанову, оказавшим большую помощь в работе. Автор выражает глубокую благодарность Г. Аллену Грэбу, Жиму Хершбергу и Герберту Ф. Йорку, любезно предоставившим в распоряжение автора ряд опубликованных в США материалов по ядерной истории.
Литература
1.
Материалы из архивов Президента РФ, Минатома РФ и РФЯЦ–ВНИИЭФ
2.Бондарев Н.Д., Кеда А.А., Селезнева Н.В.
„Особая папка“ из архива И.В. Курчатова“ Вопросы истории естествознания и техники (2) (1994)
3.Терлецкий Я.П.
"Операция "Допрос Нильса Бора" Вопросы истории естествознания и техники (2) (1994)
4.Смирнов Ю.Н.
„Допрос Нильса Бора: свидетельство из архива“. Вопросы истории естествознания и техники (4) (1994)
5.
„Материалы из архива внешней разведки России“ Вопросы истории естествознания и техники (3) (1992)
6.
Joint Committee on Atomic Energy „Policy and Progress in the H–Bomb Program: A Chronology of reading Events“ (January 1, 1953)
7.Bethe H.A.
„Observation on the Development of the H–Bomb“ (1954), inYork H F The Advisors. Oppenheimer, Teller, and the Superbomb (Stanford: Stanford University Press, 1989)
8.York H.F.
The Advisors. Oppenheimer, Teller, and the Superbomb (W.H. Freeman and Company, 1976)
9.Hansen С.
US Nuclear Weapons. The Secret History (Aerofax, Arlington. Orion Books, 1988)
10.Hirsch D., Mathews W.J.
„The H–Bomb: Who Really Gave Away the Secret?" The Bulletin of the Atomic Scientist (January! February) (1990)
11.Serber R.
The Los Alamos Primer (University of California Press, 1992)
12.Holloway D.
Stalin and the Bomb (Yale University, 1994)
13.Ulam S.M.
Adventures of a Mathematician(University of California Press, 1991)
14.Rhodes R.
DarkSun. The Making of the Hydrogen Bomb(Simonand Schuster, 1995)
„Успехи Физических Наук“
Вернуться назад
|