Дочь убитого неонацистами добивается справедливости

4 апреля 2006 года, когда Гамзе Кубасик (Gamze Kubasik) пришла помочь отцу в их семейном магазинчике, то услышала как перешептываются люди у дверей: "О боже, сейчас и дочь обо всем узнает". Перед магазином на широкой улице в северной части Дортмунда стояли машина "скорой помощи" и полицейский патрульный автомобиль с включенной мигалкой. Вход был перекрыт красно-белой лентой. Полицейский долго не разрешал девушке войти в здание.

В то утро 20-летняя Гамзе разбудила отца и сказала, что он может еще поспать, потому что она сама отведет младшего брата в детский сад. Сейчас, когда она рассказывает об этом, ее голос дрожит. "Спасибо, дочка", - ответил Мехмет Кубасик (Mehmet Kubasik). "Это был последний раз, когда я его видела живым", - вспоминает Гамзе.

Выстрелы в голову

Полтора десятка лет выходец из Турции Мехмет Кубасик жил в Германии. Будучи представителем курдского алавитского религиозного меньшинства, он в конце 80-х годов начал опасаться за свою жизнь на юго-востоке Турции и попросил немецкие власти предоставить ему и его семье политическое убежище. Ходатайство удовлетворили, в 2003 году Кубасики получили немецкое гражданство.

 

 

По данным следствия, убийца вошел в магазин вскоре после полудня. Направил пистолет марки "Ческа", из которого уже были убиты семь человек, на стоявшего за прилавком Мехмета Кубасика и несколько раз нажал на спусковой крючок. Две пули попали Мехмету в голову.

С тех пор прошло семь лет, но и по сей день то преступление омрачает жизнь семьи Кубасик. В интервью DW дочь убитого рассказала, что всего пару дней назад ее мать Элиф увидела идущих за ней двух мужчин, которых приняла за неонацистов. Вдову охватила паника, ведь и перед убийством ее мужа перед магазином видели двух подозрительных мужчин.

Такое случается то и дело, рассказывает Гамзе Кубасик. Она и сама часто испытывает беспричинный страх. Однако молодой женщине потребуется немало мужества - особенно в ходе предстоящего в апреле в Мюнхене процесса по делу сообщников террористов из так называемого "Национал-социалистического подполья" (NSU). Гамзе Кубасик - одна из дополнительных истцов, которые хотят посмотреть в глаза Беате Цшепе (Beate Zschäpe) и другим обвиняемым. "Если они действительно люди, - говорит Гамзе, - то не выдержат присутствия в зале смотрящих на них родственников убитых".

Необоснованные подозрения

Гамзе Кубасик добивается справедливости и не хочет, чтобы кто-нибудь еще пережил то, что выпало на ее долю и на долю семей остальных девяти жертв NSU.

Поэтому она решила в феврале 2012 года выступить перед 1200 участниками центральной траурной церемонии в Берлине. Канцлер ФРГ Ангела Меркель (Angela Merkel) тогда извинилась перед родными и близкими убитых за необоснованные подозрения, звучавшие в их адрес до тех пор, пока в ноябре 2011 года не был обнаружен издевательский видеоролик, смонтированный террористами NSU.

На следующий день после убийства Мехмета Кубасика его вдову и дочь следователи порознь опрашивали в течение шести часов. Вопросы, которые им задавали, шокировали женщин. Гамзе Кубасик перечисляет: "Принимал ли ваш отец наркотики или, может быть, торговал ими? Имел ли связи с мафией или контакты с запрещенной Рабочей курдской партией?"

Следователи с собаками провели обыск в квартире Кубасиков, разобрали их машину, взяли пробы слюны у всех трех детей убитого. Когда Гамзе Кубасик заявила, что ее отец мог стать жертвой неонацистов, ей ответили, что в пользу такой версии нет никаких улик.

Через два дня после убийства Мехмета Кубасика в Касселе был застрелен - из того же пистолета - еще один выходец из Турции, молодой Халит Йозгат (Halit Yozgat). Следователи и в этом случае заподозрили жертву в связях с преступным миром. Слухи поползли и по Дортмунду, за спиной Гамзе Кубасик люди начали шептаться, сама она, не имея возможности доказать невиновность отца, оказалась в изоляции.

"Эта страна принадлежит всем нам"

В ноябре 2011 года Гамзе позвонила подруга и сказала: "Людей, которые убили твоего отца, нашли. Но они, скорее всего, мертвы. Так по телевидению рассказали".

Только в этот день Гамзе поняла, какой груз лежал у нее на сердце все эти годы. Она испытала огромное облегчение от того, что все слухи были опровергнуты. И хотя Гамзе с самого начала подозревала, что ее отец стал жертвой правых экстремистов, тот факт, что людей и в самом деле убивали только "потому, что они выглядят иначе, у них черные волосы и другая религия", она восприняла как плевок в лицо.

 

Ее возмущают ошибки, допущенные в ходе следствия, ставшие известными совсем недавние случаи уничтожения важных документов сотрудниками Федерального ведомства по охране Конституции. У нее не укладывается в голове, как такое могло произойти уже после того, как Ангела Меркель на траурной церемонии пообещала сделать все возможное для выяснения всех обстоятельств преступлений.

Гамзе Кубасик, однако, не исключает, что в ходе процесса по делу NSU некоторые вопросы останутся открытыми. Поэтому с помощью своего адвоката она намерена и дальше бороться за торжество справедливости.

Выйдя замуж, Гамзе Кубасик полгода жила с мужем в Турции, но вернулась в ФРГ. "Германия - моя родина, - говорит она, - я и немка тоже и не позволю разрушить мою жизнь и жизнь моей семьи. Эта страна принадлежит всем нам, а не нацистам".