Чудо на воздушной подушке

Загадочная история

Когда автор этих строк 40 лет назад заинтересовался историей отечественных кораблей на воздушной подушке, он, что называется, ступил на неведомую землю. Было известно, что к этому делу причастен профессор Владимир Левков. Более того, он и есть создатель первых работоспособных аппаратов на воздушной подушке. Но Левков давно умер. Документы осели в секретных архивах. Кто мог рассказать о таинственном профессоре?
Удалось узнать, что его вдова, Екатерина Васильевна Левкова, жила в Москве. В адресном столе сообщили: Е.В. Левкова по-прежнему живет в столице. Шлю ей письмо и спустя неделю читаю ответ.
«Меня очень взволновало и обрадовало ваше письмо, − писала Екатерина Васильевна. − Все, что связано с моим мужем, дорого мне. Я буду рада помочь вам и охотно расскажу о том, что сохранилось в моей памяти. Приезжайте в любое удобное для вас время». Вскоре я уже был в Москве.
Екатерина Васильевна заранее приготовила семейные реликвии: фотографии и личные документы Левкова, его научные труды. Наконец-то мне стала известна биография этого выдающегося ученого и конструктора.
Если говорить кратко, протокольно, то вот она. Родился Левков 19 февраля (по старому стилю) 1895 года в семье купца. Окончил реальное училище в Ростове-на-Дону. Потом – учеба в Германии, в Высшей технической школе в Карлсруэ. Первая мировая война. Возвращение в Россию. Донской политехнический институт в Новочеркасске – учеба и работа в нем: студент, преподаватель, доцент, профессор аэродинамики.
Интерес к экзотическим летательным аппаратам Левков проявлял всегда. И вот захватила его необычная идея.
− Поговорите об этом с Константином Даниловичем Богачевым, − посоветовала Екатерина Васильевна. – Он работал с Левковым. Я позвоню ему и попрошу приехать ко мне.

Драгоценный багаж

На следующий день я снова поспешил на Новопесчаную улицу. Инженер Богачев уже ждал меня там. Знакомимся. Он – среднего роста, не молод, но бодр и энергичен. Разговор о Левкове и его кораблях затянулся надолго.
− Горячим энтузиастом воздушной подушки он был, − не раз повторял Константин Данилович, произнося звук «г» по-южному мягко. – А начал с простенькой модельки еще в 1927 году.
Модель напоминала перевернутый таз. Дна не было. На его месте стоял электромоторчик с пропеллером, нагнетавшим воздух. Давление под «тазом» увеличивалось (вот она, воздушная подушка), и модель отрывалась от пола и повисала на высоте нескольких миллиметров.
Вторая модель была посложнее, каплевидной формы и с двумя моторами. Она уже могла самостоятельно передвигаться. Заходившие в аэродинамическую лабораторию с любопытством наблюдали, как над кафельным полом парила странная модель, медленно двигаясь вперед, а за ней семенил ее создатель.
Прошло около пяти лет, и за это время работа над необыкновенным аппаратом продвинулась далеко. Новая модель (какая уже по счету?) имела вид длинной перевернутой коробки с вырезами в оконечностях, для моторов. Именно по такой схеме Левков строил большой, полноразмерный аппарат на воздушной подушке. Но это произошло уже в столице, в Московском авиационном институте (МАИ), куда профессор был переведен из Новочеркасска.
− Ехали мы в Москву полные надежд, − вспоминала Екатерина Васильевна. – И главным в нашем багаже являлись не чемоданы с вещами, а большой ящик с двухметровой моделью летающего торпедного катера.

Секретные опыты

Да, Левков хотел создать боевой корабль на воздушной подушке. Она позволила бы кораблю развить небывалую скорость, выходить на берег, летать не только над водой, но и над сушей. Скептиков было немало. Но Левков верил в успех своего изобретения. Были у него и верные помощники. По-прежнему рядом находился Богачев – талантливый изобретатель.
Для работы над катером-моделью в здании МАИ устроили неглубокий бассейн. Модель легко поднималась над водой и двигалась на высоте 25-30 миллиметров.
− Летала резво, − рассказывал Богачев. – Слова сказать не успеешь, а она уже у противоположного конца бассейна.
Эту любопытную картину видели тогдашний командующий военно-воздушными силами Я.И. Алкснис, авиаконструктор А.Н. Туполев, известный ученый, академик Б.Н. Юрьев. Добро на создание опытного летающего катера было дано, и работа началась.
Энтузиастам (а собрались именно такие) не терпелось. Не выделены еще деньги и площадь под КБ? Ничего, Левков предоставил для работы свою квартиру. Трудились во внеурочное время. После 9 часов вечера работу прерывали на поздний ужин, который хорошо умела организовать Екатерина Васильевна, а затем продолжали чертить до полуночи.
За две недели успели закончить все чертежи и расчеты. К лету 1934 года первый катер на воздушной подушке Л-1 вывезли из институтских мастерских.
Весил он около двух тонн. Его деревянный корпус состоял из двух узких лодок, соединенных платформой. Впереди и сзади в круглых шахтах были укреплены чуть наклонно звездообразные авиационные моторы с воздушными винтами. Подушка «накачивалась» в пространство между лодками.
Испытания катера проводились на Плещеевом озере в Ярославской области. Ходили по озеру и над сушей, по заболоченным местам, покрытым осокой. Достигали скорости 110 километров в час. Для первой, экспериментальной машины это было совсем неплохо. Заместитель наркома обороны М.Н. Тухачевский, видя такой успех, посчитал необходимым продолжать опыты.

Свидетельство контр-адмирала

Новые летающие катера строились на одном из московских заводов. Катер Л-5, законченный в 1937 году, был уже металлическим, из дюраля, и выглядел внушительным боевым кораблем, вооруженным торпедой, глубинными бомбами и спаренными пулеметами. По весу (более 8 тонн) и размерам он намного превосходил катер Л-1.
− Разыщите контр-адмирала Никитина, − посоветовал мне Богачев. – Он руководил испытаниями «пятерки» и живет у вас в Ленинграде.
Найти Бориса Викторовича Никитина оказалось делом несложным. На флоте он был человеком известным, хотя давно уже находился в отставке. Тяжелая болезнь лишила старого моряка обеих ног. Их ему заменила инвалидная коляска. О катерах Левкова Борис Викторович мог говорить бесконечно. Познакомился Никитин с ними в 1937 году на военно-морской базе в Пейпии на Балтике. А произошло это так.
Однажды ночью Никитина (в то время капитан-лейтенанта) разбудил телефонный звонок. Причина была неожиданной. В подразделение, которым он командовал, привезли секретный катер. И вот незадача: прицеп не может пройти по мосту через речку, мешают перила. Никитин тотчас же выехал к месту происшествия и приказал перила срубить. Прицеп проехал. Утром сняли брезент, закрывавший секретный груз, и увидели новинку – катер Л-5.
Начались полеты. Испытатели занимали свои места в рубке корабля и не могли понять, кто они: моряки или авиаторы. Сначала учились парить над берегом, преодолевать разные препятствия. Потом стали выходить в море. Скорость катера была удивительной для того времени – более 130 километров в час!
− Кончилась осень, − рассказывал Никитин, − начались декабрьские морозы. В Финском заливе появился лед. Все катера дивизиона были поставлены в эллинги, навигация закончилась, а наш Л-5 по-прежнему продолжал летать.

Потерянный приоритет

Результаты испытаний на Балтике говорили сами за себя. Конечно, обнаружились в опытных кораблях и «детские болезни». Но так бывает в новом деле всегда.
В декабре 1938 года 2-й нарком Военно-морского флота СССР М.П. Фриновский обратился к председателю Совета народных комиссаров В.М. Молотову с письмом под грифом «Совершенно секретно». Нарком предлагал построить серию кораблей на воздушной подушке «с целью обучения кадров и отработки тактики нового оружия». Два месяца спустя профессор Левков был назначен начальником и главным конструктором специального КБ.
Катера стали еще крупнее, весом до 15 тонн. Проектировались и более тяжелые – до 30 тонн, с двумя, тремя, шестью и даже десятью моторами! Левков даже вынашивал план создания скоростного… авианосца на воздушной подушке водоизмещением в несколько тысяч тонн со взлетной полосой длиной в четверть километра!
В Финском заливе появилась настоящая флотилия кораблей на воздушной подушке. Ни одна страна в мире, кроме нашей, не имела в то время, да и еще долго, таких судов.
Война все остановила. Опытные корабли погибли. Конструкторское бюро Левкова было эвакуировано на Урал и занялось другими делами. А после войны Левков вообще ушел из кораблестроения. Почему? Причина видится вот в чем. Для создания новой техники требовалось большое число людей. Левкову, человеку мягкому, деликатному, трудно было конкурировать с людьми напористыми и прагматичными. Все-таки он был больше ученым, чем производственником. К тому же его здоровье сильно ухудшилось. Он скончался скоропостижно 2 января 1954 года от кровоизлияния в мозг, не дожив и до 60 лет.
В это время английский инженер Кокерелл лишь начинал свои первые опыты с простейшей моделью аппарата на воздушной подушке. Только в 1959 году он построил громоздкую «летающую платформу», которая преодолела пролив Ла-Манш.
На Кокерелла посыпались почести и награды. Английская королева даже произвела его в рыцари. Первенство было признано за Британией. Наш же приоритет в создании летающих кораблей, такой бесспорный и ясный, остался не признанным никем. Плотная завеса секретности (уже совершенно ненужная) все так же скрывала замечательные разработки Левкова.