Неизвестный советский Шлиман

Древние сокровища, найденные советскими археологами, представлены посетителям выставки "Афганистан: перекресток древнего мира" в Британском музее в Лондоне. Многие из них были найдены археологической экспедицией во главе с Виктором Сарианиди в 1978 году. О том, как это случиллось, Виктор Иванович рассказал корреспонденту "Правды.Ру"

— Мы нашли 20 тысяч золотых вещей. Это целое сокровище! Такого не было в мире, — рассказывает профессор Сарианиди. — Это уникальная археологическая находка. Но в России ее не показывают. То ли идет какая-то подковерная борьба, то ли это никому у нас не нужно.

Французы, по согласованию с президентом Афганистана Махмудом Карзаем, отобрали лучшие вещи и создали экспозицию. Там есть великолепные гривны, застежки, корона. Одна гривна весит больше килограмма. Американцы опять утерли нам нос — после французов и итальянцев они получили право показать это сокровище. А сейчас — англичане радуются. Мы ничего не имеем.

— Да, как пишет британская пресса, особое внимание привлекает к себе разборная корона из тонких листов золота, ставшая символом всей выставки. Она состоит из пяти частей в виде деревьев с цветами. Детали украшения настолько легки и подвижны, что трепещут от движения воздуха даже в закрытой витрине. Но это же афганское достояние. Где хотят, там и показывают.

— Афганское, но без инициативы со стороны тех или иных стран. Они же не могут показывать эти сокровища в этих странах.

— Все ли золото сохранили афганцы?

— Все. Сначала оно хранилось в Кабульском национальном музее, потом, в какой-то момент, переместили в хранилище национального банка. Газета "Ле Монд" запустила в свое время такую "утку": Советский Союз все золото забрал себе, а в Афганистане хранятся копии.

Это не так, сокровища были переданы археологами в Национальный музей Афганистана, однако после начала гражданской войны музей был разрушен талибами, а его экспозиция считалась утраченной.

Спасение экспонатов произошло благодаря нескольким афганским энтузиастам и подвижникам, которые сумели их спрятать и теперь создали передвижную экспозицию, призванную показать международному сообществу важность доисламского культурного наследия Афганистана.

— Экспозиция в Лондоне дополнена экспонатами из коллекции Британского музея, а также артефактами, которые были найдены и выкуплены живущими в Британии выходцами из Афганистана. Они согласились передать их в отреставрированный Национальный музей в Кабуле, после окончания показа в Лондоне, который продлится четыре месяца — до 3 июля этого года. Вот что я хочу сказать: Шлиман в свое время золото Трои увез с собой, а вы, Виктор Иванович, оставили все в Афганистане.

— Тогда была другая эпоха. В Греции издают каталоги, в которых указано: часть памятника в Греции, часть, допустим, в Англии.

В наше время принято все вещи, найденные на территории той или иной страны, оставлять в стране. В конце ХIХ — начале ХХ века немцы и французы, копавшие в Афганистане, все вывозили, теперь не так.

— Неизбежно все более поздние золотые находки будут сравниваться с "Кладом Приама". Но, видимо, Кушанское царство, об исторических памятниках которого мы говорим, ничуть не менее значимо для науки, чем Троянское?

— По крайней мере, золота там было намного больше, чем в Трое Шлимана. Троянское золото состоит из двух небольших кладов.

Наша находка больше и интереснее по мастерству изготовления, разнообразнее. "Бактрийское золото", предметы, имеющие отношение к потомкам македонских завоевателей Азии — интересны не только для историков и археологов, но и для искусствоведов, поскольку это более поздняя эпоха. А открытия эти вполне сопоставимы по научному значению.

Шлиман взял за основу древнегреческие поэмы "Илиаду" и "Одиссею" Гомера и стал искать на конкретном месте. Наша экспедиция, работавшая с 1959 по 1979 год, занималась разными периодами. Там были отряды, занимавшиеся каменным веком, а отряд, которым я руководил, искал памятники эпохи бронзы, конец III — началo II тысячелетия до нашей эры. Но очень многие памятники состоят из нескольких культурных слоев. Люди начинают жить на том или ином месте восемь тысяч лет назад, а перестают тысячу лет назад.

Мы копали слой раннего железного века, а нашли кладбище двухтысячелетней давности. Это были тайные захоронения, поэтому их не разворовали до прихода археологов. Докапываясь до нужного нам культурного слоя, мы в верхних слоях нашли семь захоронений.

Эта находка интересна тем, что это не просто клад, а захоронение. Ученые смогли реконструировать одежду, оружие, украшения. Бактрийская принцесса, похороненная там, не блистала красотой, у нее был деформирован череп по моде того времени. Сокровища, с которыми жители Тилля-тепе отправлялись в загробный мир, сохранились очень хорошо, по ним был восстановлен примерный облик людей, населявших эти места.

Каждый период имеет свой интерес. Когда копал Шлиман, были интересны греческие древности, Троя и т. д. Так называемое Кушанское царство, загадочный кушанский народ ученые изучают уже лет двести. Изучали и изучают — вне зависимости от кладов и находок. Но за 200 лет мы так и не поняли даже то, что такое кушан — это нация или титул?

— Азиатские нибелунги: были и исчезли.

— Есть в летописях всего три китайские фразы про них. То, что они в начале I тысячелетия бродили около китайской стены. Некоторые ученые даже предполагают, что Великая китайская стена была от них построена. Это монголоиды, кочевники.

Мигрируя на юго-запад, они встретились с греко-бактрийцами в Афганистане, восприняли их культуру. Ведь сначала эти места завоевали войска Александра Македонского, а потом пришли кушаны. У них не было своей письменности, они восприняли греческую. Как сейчас в России модно носить все западное, тогда у кушан было модно носить китайское, индийское и греческое.

Много элементов китайских, индийских, и в то же время — скифский звериный стиль.

— Какой это век?

— Это самый рубеж эр. За сто лет до нашей эры и сто лет после.

— Обстоятельства этой экспедиции тоже интересны, давайте вспомним, как это было.

— Холм Тилля-тепе, буквально "Золотой холм", близ современного города Шибаргана в северном Афганистане за несколько лет был разрыт до котлована.

Это место отдаленное, пустынное, только однажды к нам подъехали какие-то всадники. Самые настоящие душманы, вооруженные, суровые. Кони били копытами по раскопанным стенам. Я их попросил не портить памятник. Они перекинулись парой слов с нашими рабочими и ускакали.

Обычно экспедиция начинала работать осенью. И мы должны были осенью 1978 года туда ехать. Но было уже начало 1979 года, а Академия все не давала нам денег на раскопки, — в Афганистане было неспокойно. Мы ждали распределения и утверждения бюджета. Но из-за ввода войск не поехали. Война помешала.

— В наше время российские археологи ведут раскопки за границей?

— Сейчас Россия не стремится проводить археологические раскопки за пределами страны. Все, что делается за рубежом, осуществляется благодаря энтузиазму руководителей экспедиций. Нельзя сказать, что Академия наук РФ вообще не дает денег, но приоритетное направление — раскопки внутри России.

В Афганистане по-прежнему копают французы. Но когда там находились советские войска, почти вся территория контролировалась до 1989 года. Сейчас там контролируются в основном Кабул и окрестности. Вот и копают поблизости от Кабула. Но французская археологическая миссия, по крайней мере, не закрывалась, она все время существовала.

У зарубежных стран есть такая практика: начиная раскопки — основывать капитальную базу. Они строят дом, зачастую музей, небольшой, при раскопе. Им выделяет на это деньги Министерство иностранных дел. Так практикуется в Италии, во Франции. В Англии тоже есть такая практика, кроме того, там раскопки спонсируют другие госструктуры и меценаты.

В Туркмении, например, существует Дом археологической миссии. Россия оттуда уходит, ее место занимают французы, итальянцы, испанцы, немцы. Все, кто занимается наукой. Россия ушла из Средней Азии. Ушла сама.

— Если иностранные экспедиции, как правило, финансируются по линии МИД, то под видом экспедиций и шпионят немного?

— Нет, конечно, никто не шпионит. Просто в экспедициях всегда работают местные рабочие. Они с нами, археологами, общаются. Республики Средней Азии отрезали, но жители стремятся знать русский язык, приобщаться к нашей культуре. С нашей помощью они могут поехать учиться, детей устроить. Археология — это присутствие страны в той или иной точке мира.

Даже не обязательно проводить какую-то секретную деятельность, просто сам факт уже важен политически. Через культуру можно очень много сделать. У нас наверху этого абсолютно не понимают.

— В СССР МИД помогал археологам?

— Нет, все наши зарубежные археологические экспедиции тогда финансировались по линии Академии наук.

— Вы еще занимаетесь научной работой?

— Сейчас из Института археологии меня, доктора наук, выгнали. Я ведь два раза находил некрополи с золотыми вещами. У моих коллег "терпение лопнуло", стали меня немножко притеснять.

Формальной причиной моего увольнения стало то, что я поехал в Грецию. Моя сестра живет там уже 30 лет. Там хорошая американская библиотека, и я туда в течение десяти лет ходил, работал, делал выписки, писал книги. Написал около 40 книг. Ездил оттуда в экспедиции. Начальство придралось к этому, и меня в 2003 году уволили. Хотя многие мои одногодки, и те, кто еще старше, не ходят на работу, даже живя в Москве. Я не в претензии, пусть.

Еще одна причина ревнивого отношения ко мне со стороны коллег и, соответственно, моего увольнения — то, что я организовывал экспедиции в 90-е годы, когда денег на это в России не было совсем. А я искал спонсоров, просил, унижался и доставал. В Греции меня знают и давали деньги. В апреле я опять собираюсь в экспедицию, в Туркмению, на собственные средства.

Мне дали орден афганский, дали туркменский, дали греческий, только российских наград у меня нет.

Беседу вел

Юрий Енцов