Работает ли теория разбитых окон?

Работает ли теория разбитых окон?

Вместо борьбы с социальным неравенством и коррумпированностью властных структур, что часто кажется недостижимой целью, сторонники теории разбитых окон советуют «начать с себя» — например, покрасить подъезд. Критики утверждают, что эта теория — или скорее гипотеза — неэффективна и несет больше вреда, чем пользы.

В 1982 году в американском журнале The Atlantic Monthly вышла статья политолога Джеймса Уилсона и криминолога Джорджа Келлинг под названием «Разбитые окна» (James Q. Wilson, George L. Kelling. Broken Windows). Авторы утверждали, что общий беспорядок и серьезные преступления неразрывно связаны.

«Социальные психологи и полиция соглашаются, что если разбитое окно в доме остается неотремонтированным, то вскоре остальные окон тоже будет разбиты», — таков центральный тезис текста. Разбитое окно — это сигнал, что всем безразлично, и дальнейший вандализм, а то и более серьезные преступления останутся без последствий.

Авторы, в частности, ссылаются на эксперимент, который в 1969 году провел стэнфордский психолог Филипп Зимбардо. Он оставил два одинаковых автомобиля без номеров в Бронксе и Пало Альто — то есть в «черном» бедном районе и в «белом» состоятельном. В Бронксе машину начали грабить уже через десять минут и в течение суток полностью распотрошили. В Пало Альто машина продержалась неделю, пока Зимбардо сам не ударил ее кувалдой. После этого, уже через несколько часов, автомобиль был полностью уничтожен. При этом вандалами оказались преимущественно респектабельные белые горожане.

Длительный эксперимент, уже на муниципальном уровне, были проведен в середине 1970-х, когда штат Нью-Джерси ввел пешие полицейские патрули. Целью был тесный контакт правоохранителей с горожанами. За пять лет такой практики показатели преступности никак не уменьшились, даже наоборот.

Это не смутило авторов теории разбитых окон, которые отмечали, что у жителей все же сложилось впечатление, что уровень безопасности вырос. Уилсон и Келлинг уверяют, что это не иллюзия, ведь полицейским действительно удалось обуздать мелкие нарушения порядка.

Роль патрульных заключалась в том, чтобы выработать вместе с «законопослушными местными гражданами» определенные правила, направленные прежде всего против «чужаков». Так, в одном из районов города Ньюарк подросткам было запрещено шуметь, пьяницам — ложиться на скамьи и распивать алкоголь в общественных местах, бродягам — цепляться к прохожим с разговорами или просьбами (таковые сразу приводили к задержанию) и др. Среди правил было и такое: если между работником местного магазина и клиентом вспыхивала ссора, неправым автоматически оказывался клиент, особенно если он чужак, пришелец из другого района.

В патрулированных районах преобладало черное население, в то время как патрульные были белыми. В поле зрения полицейских прежде всего попадали «сомнительные, проблемные или непредсказуемые люди: нищие, пьяницы, наркоманы, подростки, проститутки, бродяги и психически больные».

«Надо быть не очень интеллектуально осторожным, чтобы перепрыгнуть от настоящих разбитых окон к бездомным на улицах. В конце концов, у нищего на улице и физически разбитого оконного стекла часто очень разные причины, которые должны решаться также различными путями », — комментируют статью Роман Лексиков и Даниил Черный из Центра социологии права и криминологии.

Тем не менее, идея быстро приобрела популярность. «Разбитые окна» — одна из наиболее цитируемых статей в истории криминологии; иногда ее называют «Библией охраны порядка», — пишет Эрик Клиненберг в книге «Дворцы для людей».

Иллюзия порядка

Больше всего с использованием теории разбитых стекол ассоциируют Рудольфа Джулиани, избранного в 1993 году мэром Нью-Йорка. Он расширил штат полиции города на 3660 человек и ввел политику нулевой толерантности к таким правонарушениям, как граффити, публичное распитие алкоголя, справление потребностей на улице и тому подобное. Городские власти даже возродили из небытия старинный закон о кабаре, запрещающий танцы в непредназначенных для этого местах.

Согласно исследованию 2001 года, уровень насильственных преступлений в течение десятилетия действительно значительно снизился — на 54%, что было воспринято как победу теории разбитых окон.

В той или иной степени теорию имплементировали Чикаго, Лос-Анджелес и ряд других городов США.

Но не замедлилась и критика. Первой книгой, которая опровергала теорию разбитых окон, была изданная в 2001 году «Иллюзия порядка» Бернара Харкура. Автор указывает, что за 30 лет существования этой теории он никогда не была подтверждена эмпирически, наоборот — имеющиеся исследования ей противоречат. Также теория опирается на произвольно определенные категории «порядка» и «беспорядка», «законопослушных граждан» и «нарушителей».

Прежде всего, падение преступности в Нью-Йорке происходило одновременно с соответствующим процессом во всех Соединенных Штатах. В другом исследовании Харкур отмечает, что снижение уровня преступности в Нью-Йорке совпало с завершением наркотической эпидемии крэка. Кристина Стербенц добавляет, что этой тенденции способствовало сокращение безработицы (в течение 1990-х ее уровень упал на 40%).

Криминолог Ральф Тейлор уверен, что весомым фактором, который влияет на уровень преступности, является социально-экономический. Возвращаясь к эксперименту с двумя автомобилями — в Бронксе изначально был низкий уровень благосостояния, а в богатом Пало Альто исследователь должен вмешаться в эксперимент, чтобы спровоцировать вандализм.

Теория разбитых окон также не прошла испытания масштабным социальным экспериментом. В 1994 году власти США ввели программу «Вперед к возможностям» (Moving to Opportunity), которая предусматривала переселение 4800 обнищавших семей в престижные районы. Программу воплощали в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Чикаго, Бостоне и Балтиморе. Три четверти переселенных домохозяйств балансировали на грани бедности, две трети участников были афроамериканцами.

Согласно теории, в новой среде уровень их вовлеченности в правонарушения должен был уменьшиться, однако этого не произошло, поскольку переезда не улучшил их материальное положение, зато подчеркнул социальный разрыв с соседями.

Конец нулевой толерантности

В 2014-2015 годах полиция Нью-Йорка была вынуждена свернуть агрессивную политику против мелких правонарушений из-за массовых протестов против полицейского насилия. Общественное возмущение вызвала гибель чернокожего Эрика Гарнера. Полицейские пытались задержать его за продажу сигарет поштучно на улице. Тот не захотел, чтобы на него надевали наручники, и один из полицейских применил прием удушения. Хотя Гарнер кричал, что не может дышать, полицейский продолжал сжимать его шею. В результате шестеро детей потеряли отца.

В течение двух следующих лет уровень убийств, ограблений, изнасилований и других серьезных преступлений снизился на 3-6%, говорится в исследовании 2017 года. Авторы считают, что агрессивные полицейские меры, вопреки ожиданиям, только ухудшают криминогенную ситуацию.

«Результаты потрясающие. Полицейская тактика по поддержанию правопорядка, как оказалось, только углубляет экономическое и социальное неравенство, дестабилизирует сообщества и вредит психике молодежи. Профилактический полицейский контроль бывает контрпродуктивным», — пишет соавтор исследования Кристофер Салливан.

Мишени теории разбитых окон

Кроме того, что теория разбитых окон малоэффективна, ее мишенями становятся прежде всего маргинальные и уязвимые слои населения. Харкур и Людвиг отмечают, что с 1994 года, когда полиция Нью-Йорка ввела политику нулевой толерантности к мелким нарушениям, к 2000 году количество административных привлечений за курение марихуаны в общественных местах выросло в 65 раз, и достигало 92% от всех правонарушений, связанных с марихуаной (включая ее производство и распространение).

При этом в половине случаев задержанными были черные, еще 30% — латиноамериканцы. По сравнению с белыми, задержание чаще имело следствием арест и осуждение к сроку заключения.

Зато социолог Митчел Данеер в своей книге «Тротуар» утверждает, что маргинализированные группы могут поддерживать порядок в городе, хоть этого может быть не заметно. Он исследовал чернокожих продавцов книг и журналов, беспризорников, алко- и наркозависимых. Несмотря на свое девиантное поведение они ценили возможность честно зарабатывать деньги и имели свой собственный кодекс, который делал невозможным совершение ими серьезных нарушений.

В 2004 году сам соавтор теории разбитых окон Джеймс Уилсон заявил: «Я до сих пор не знаю, снижает ли борьба с беспорядком уровень преступности... Бог его знает, как оно на самом деле».

Он утверждал, что идея прежде всего заключалась в выявлении связи между качеством жизни и уровнем насилия. Однако эта идея была сформулирована таким образом, что на практике ее воплощали в виде усиления полицейского контроля и репрессий незащищенных групп.

«До сих пор большинство городских стратегий по уменьшению уровня преступности фокусируется на наказании, а не на благоустройстве. Мы слишком мало вкладываем в местную инфраструктуру, такую как библиотеки, парки и общественные центры, которые привлекают людей в общее пространство», — пишет Клиненберг.

Он рассказывает положительный пример наведения порядка, который способствовал снижению преступности. В течение нескольких лет Садовый союз Пенсильвании наводит порядок на заброшенных участках Филадельфии общей площадью 76 гектаров. Заросшие густыми зарослями пустыри превращают в общественные пространства, расчищая мусор, высаживая деревья и засевая газоны.

Первые результаты показали уменьшение количества преступлений с применением оружия на 39% в районах восстановленных домов и на 5% — вокруг рекультивированных земельных участков.

Источник: ХМАРОЧОС