Гламур, как явление и инструмент управления

В прошлой статье Инструменты управления постиндустриальным обществом, среди прочих я упомянул гламур, который заслуживает того, чтобы о нем поговорили отдельно и подробнее, как об очень занятном и многогранном,  абсолютно новом явлении в экономике, как о товаре, придуманном от начала до конца. Товаре, не удовлетворяющем ни одну из реальных потребностей человека, имеющем ровно такую стоимость, которую навязали участникам рынка имиджмейкеры и масс-медиа, имеющем ограниченную конвертируемость в классические деньги и в реальные товары.

Ближе всего к гламуру находится такой товар, как  деривативы,  имеющими хоть какую-нибудь стоимость ровно до тех пор, пока не предъявляются в массовом порядке к оплате. Как только это происходит, они превращаются в то, чем, собственно, и являются на самом деле.

Объемы операций с этим «типа товаром» поражает воображение:

Еще в 2004 году ведущий статистику Bank of International Settlements (BIS) оценивал объем непогашенных сделок по финансовым деривативам примерно в 300 триллионов долларов (триллион — это миллион миллионов, то есть единица с 12 нулями.

Никаких реальных ценностей, имеющихся в наличии у человечества, не хватит, чтобы обменять их на придуманные шустрыми финансистами бумажки. К тем, кто желает спорить о неоспоримой ценности производных финансовых документов, я предлагаю отправлять потерпевших держателей этих типа ценных типа бумаг. Хотя… нет, не надо, там и до рукоприкладства может дойти. Одно дело спорить со спикером, который лично ничего в деривативы не вкладывал, и совсем другое — с человеком, который из-за них уже стал или готов стать банкротом.

Экономику, работающую в виртуальном пространстве с виртуальными ценностями, уже обозвали глэм-капитализмом. У меня лично этот термин вызывает устойчивую ассоциацию с големом (человек из неживой материи — глины, оживленный каббалистами с помощью тайных знаний, искусственный человек, который делает то, что по закону «неприлично» или даже преступно для естественно-живого человека). 

Внимание в этой экономике переносится с реального товара на его символы, с реальных денег на их производные, с реальных ценностей на придуманные здесь и сейчас и существующие ровно столько, сколько существует рекламный бюджет на их раскрутку и поддержание. То есть спрос в такой экономике формируется искусственно и извне. 

В результате в тартарары летят все классические теории о балансе спроса и предложения, о насыщении рынка и о пирамиде потребностей. За счет правильно организованной рекламы можно загнать голодного человека в очередь за абсолютно бесполезным для него товаром, который можно свободно выбросить сразу после приобретения.
 

Главным делом вашей жизни
Может стать любой пустяк,
Надо только твердо верить,
Что важнее дела нет.
И тогда не помешает
Вам ни холод, ни жара,
Задыхаясь от восторга
Заниматься чепухой.
(Григорий Остер)
 

Такая экономика не могла не породить особую потребительскую модель поведения, которую называют — гламуром. Гламур представляет собой стиль жизни, подчеркнуто сосредоточенный на статусах — реальных или мнимых. «Престижное потребление» воспитало особый класс покупателей, которые готовы платить внушительные суммы не за качество изделия, а за известные символы, обозначающие «раскрученный» бренд.

«Потребление из личного дела превращается в гражданский акт». 

(Ж.Бодрийяр)

При этом Бодрийяр рассматривает как наиболее показательный пример именно «престижное потребление», которое предназначено не столько для удовлетворения насущных потребностей, сколько для фиксации определенного социального статуса.

1. Гламур — это показное потребление. Его цель вовсе не в удовлетворении физических и духовных потребностей. Его цель — впечатление, произведенное на окружающих.

2. Гламур — это такое показное потребление, которое можно капитализировать и продать.

3. Гламур — это не роскошь в классическом понимании этого слова, хотя бы потому, что гламурные вещи категорически не подходят для клада. Они имеют ценность только как результат грамотного маркетинга. Убери рекламу — исчезнет цена.

Важно понимать, что гламур — это не уникальное самобытное явление «как-то так само собой получилось», а хорошо спланированное социальное оружие, работающее строго в том же ключе, в каком работает и вся пирамида финансовых деривативов. Один из поражающих элементов этого оружия — универсальный финансовый пылесос, работающий с разными группами по-разному, но наиболее эффектно и эффективно — в борьбе с потенциальными конкурентами — высокооплачиваемыми звездами и топ-менеджерами. 

Делается это по примитивной, но от этого не менее эффективной методике — как только к пациенту попадает опасное количество денежных знаков (например, молодой спортсмен подписывает миллионный контракт, молодая актриса становится звездой шоу-бизнеса, молодой политик становится лицом партии), его одобрительно хлопают по плечу и говорят: «Ты теперь один из нас, сильных мира сего. Но для того чтобы оставаться на уровне, тебе нужны дом, машина, одежда, семья, соответствующая твоему изменившемуся статусу»... 

В результате реализации этих статусных требований пациент стремительно превращается из того, у кого есть миллион, в того, кто должен миллион, и таким образом уже не представляет собой опасности для реальной, а не придуманной элиты, обладающей реальным, а не придуманным капиталом. 

Гламур уродует психологию предпринимательства. Практически всегда моя работа с клиентом начинается с просьбы помочь снизить затраты, сэкономить. Работа нелинейная, коллективная, эвристическая, не на один день. И в мою старомодную голову не вмещается, как с таким трудом добытый результат можно пустить на приобретение кусочка шелка стоимостью 800 евро или швейцарского бренда с китайской начинкой стоимостью 8000.

Бренды поглощают индивидуальность современного человека. В сущности, процесс потребления превращается в бесконечную погоню за престижностью бренда. Его символическая природа теперь заменяет собой те качества товара, которые важны при его эксплуатации, и буквы, обозначающие марку (бренд) или символическое изображение, вытесняют собой применимость товара в повседневном опыте.

(Американский культуролог и социолог Н.Кляйн)

Второй поражающий элемент гламура — зависимость от средств массовой информации. Как любая придуманная ценность, гламур чрезвычайно чувствителен к вниманию со стороны масс-медиа, точнее — к отсутствию такого внимания. Ну, и контроль над масс-медиа автоматически приводит к контролю над апологетами гламура.

«Закономерным итогом «престижного потребления» является «устойчивая психофизиологическая зависимость потребителя от конкретной марки представляемого на рынке товара». Таким образом, наиболее продаваемым товаром на рынке в постиндустриальном обществе становится не вещь, а представление о самом себе со знаком «плюс», то есть «собственная позитивная идентичность».

(Тульчинский Григорий Львович. Доктор философских наук, профессор 
СПб Государственного университета культуры и искусств)

Но самый разрушительный элемент гламура — его идеологическая составляющая. Не ходя долго вокруг темы, брейвики и гламур — это две стороны одной и той же медали. Гламур отсекает нравственность, гуманизм и совесть, как рудименты, мешающие блистать, и оставляет цинизм и целесообразность. Какое уж тут раскаяние по сделанному — это ведь нецелесообразно. 

Гламур есть пародия на чистоту. Гламур демонстрирует не чистоту, а богатство, не умение отчистить чайник, а способность купить новый чайник или купить труд чистильщика. Гламур имитирует вечную жизнь, убивая все живое и заменяя его искусственным. 

На вопрос по поводу грязных детей: «Этих вымыть или новых народить?..» — гламур отвечает: «Мыть бесполезно». Грязных детей проще топить. Гламур смертоносен и разрушителен, потому что стреляет в голову своим жертвам, заменяя реальные цели человека виртуальными, реальные отношения — выдуманными имиджмейкерами, реальную жизнь — скроенной по чужим лекалам глянцевой сказкой.

Ну и конечно же:

«Гламур — это маскировка, которая нужна для того, чтобы повысить свой социальный статус в глазах окружающих, чтобы они думали, что человек имеет доступ к бесконечному источнику денег…»

(Пелевин)

Экономика одноразового пользования

Где кончается гламур  и начинается экономика с бухгалтерской точки зрения, я не отвечу - честно говоря - и не ставил такую задачу перед собой...  Для себя я определил гламур, как стоимость, создаваемую исключительно усилиями рекламы и никак не связанную с качеством товара, который она рекламирует. Убери рекламу, исчезнет стоимость. Я про это уже написал. А бухгалтерию... Ну вот конкретно вот эти часы, только другую модель http://www.montblanc.com/products/10612.php мой друг купил сначала в Швейцарии, а потом - точную копию - в ГонКонге. Разница по цене  -  в 200 раз. Прошло 2 года - ходят одинаково, потребительские свойства идентичны.

Но сейчас даже не про это...

Олигарх Абрамович чисто символически и демонстрационно прокатился на "ядерной" яхте, второй раз это уже не будет иметь смысла. Куда эту яхту теперь? Только на доски парижским бомжам отдать и осталось. Не случайно сейчас идут битвы за помойки в Европе – помойка актуализируется. Если Ницше говорил об опустынивании –  горе тому, кто носит в себе свою пустыню – то теперь надо говорить об опомоивании. Товар изначально движется на свалку – с производственного конвеера и через человека. Из витрины смотрит мусор, который потребитель через себя бесконечно прогоняет: с конвеера – на свалку. Еще Питирим Сорокин заблаговременно писал о такой перспективе, о цивилизации свалки.

"Есть вещи, простые, как напильник и незаменимые, как туалетная бумага. Достаточно одного взгляда на них, чтобы понять, для чего вещь предназначена или может быть использована. Сходите на экскурсию в исторический музей и пройдитесь по залу, посвященному культуре бронзового века. Все предельно ясно: вот это – топор, это – молоток, это – миска, а то – наконечник для стрелы. Инструкции на 25-ти страницах не нужны; все начинается и заканчивается предельно понятным практическим назначением. Даже мой кот догадался для чего предназначен унитаз, а для чего – дверная ручка.

Есть вещи другого рода. Обои, деревянные панели, серебряные печатки, вазы, горшки с фикусами, стеклянные слоники в сервантах.. Практического назначения у них почти нет, однако их наличие создает определенную эстетическую атмосферу, именуемую в обиходе уютом. Ведь ясно же, что сидеть на пушистом ковре, обложившись подушками и попыхивать изящной вишневой трубкой гораздо приятнее, чем лежать на ковролине и курить “Беломорканал”. Деревянные панели приятны для глаз; слоников из серванта можно протереть тряпочкой, разряжая нервы, а фикус еще и чем-то там полезен.

Откуда все это пошло? Ну, началось это еще в глубокой древности, после того, как особо продвинутые охотники на мамонтов сообразили, что при помощи цветных перьев, ракушек и тогдашних аналогов косметики можно не только определять какого ты роду-племени, но и кидать понты, демонстрируя окружающим, что обладатель “гламурного прикида” избавлен от необходимости напрягаться ради добычи пищи и может уделить больше внимания, скажем, размножению, автоматически избавив свою избранницу от тяжелого труда тоже. Современные бриллиантовые бюстгальтеры и галстуки из Гонконга выполняют, примерно, ту же функцию – это вопрос позиционирования.

НО…

Но существует такая степень “гламуризации” сознания, после которой внешняя атрибутика становиться важнее практического применения. Хрустальные подвески на люстре становятся важнее того света, что она производит. Пиленая вручную золотая решетка радиатора “Роллс-Ройса” становится важнее лошадиных сил у него под капотом.

Казалось бы – ну и черт с ним! Мало ли у людей в жизни бывает странных увлечений! Есть оригиналы, чье хобби, пардон, коллекционирование носорожьих экскрементов, но этих людей, несмотря на общее юмористическое к ним отношение, никто и не думает лечить в местах, где стены мягки, а рубашки имеют длинные рукава и удобно фиксирующиеся на спине клиента. Пусть развлекаются!

Да ради бога, пусть!

Но когда психоз становится массовым, приоритеты внутри социума, мягко говоря, смещаются. Есть женщины, которые экономят, отказывая себе в полноценном питании, для того, чтобы купить кусочек шелка с лейблом, стоимостью 800$. Есть мужчины, разменивающие трехкомнатные квартиры на однокомнатные ради того, чтобы приобрести дорогую спортивную машину (это с учетом того, что ездить дальше окружной дороги они на ней не собираются). В продаже есть мобильные телефоны, чья “начинка” оставляет желать много лучшего, однако стоимость которых зашкаливает за все разумные пределы просто из-за модного дизайна корпуса.

Люди идут в магазины и покупают себе туфли (отлично!), зубные щетки (великолепно!) и теннисные ракетки (просто замечательно!). И параллельно тратятся на кофейные автоматы, которые никогда не приготовят “эспрессо” лучше, чем их жена, женятся на девушках с лицами, плоскими от подтяжек кожи, летят на лето в Египет, хотя ночами грезят о рыбалке на загородном пруду и одеваются в джинсы, которые стоят столько, что от одной мысли о возможном пятне на заду с ними случается тяжелая меланхолия. И дело тут даже не в том, могут они или не могут себе все это позволить. Просто даже в самом, казалось бы, святом и личном – стремлении реализовать свои желания мы, опять-таки, хотим не того, чего хотим мы, а того, чего надо."

Всё, перечисленное в этой длинной цитате и является внешними проявлениями скрытого управления поведением человека, ставшего образцово-показательным потребителем строго по рецептам "великого педагога" Фурсенко.

В заключении хочу сказать, что я лично отнюдь не против Сваровски. Я против идеологии превосходства за счет внешнего блеска. Считаю, что это идеология превосходства "богов над быдлом" ничем не отличается от другой, где принадлежность к избранным мерилась штанген-циркулем и которая уже один раз попала на суд истории.