Очень красиво девочки-актрисы выглядят в кино и на сцене: элегантные, лёгкие, грациозные, остроумные. Реально же их жизнь довольно трудна, в бытовом плане не устроена, что приводит к раннему развитию медицинских патологий, пишет украинский еженедельник «2000».

В середине девяностых мне доводилось регулярно бывать в Москве, изнутри наблюдал жизнь большинства московских, а затем и киевских звёзд. Несколько раз бывал на съёмках «Песни-95−97» за кулисами Кремлёвского дворца. Наблюдал ведущих исполнителей и у них дома, и во время работы, и в студиях, и на концертах.

Одно могу сказать определённо — это далеко не та лёгкая и красивая жизнь, которую мы представляем себе, восхищаясь сногсшибательными нашими киноатрисами и певицами. Ну с этими всё же не так трагично, а вот телеведущие — те действительно загнанные лошади, которые бегают по кругу, как в песенке на слова Юнны Мориц «Пони бегает по кругу, и в уме круги считает».

Условия работы известных и популярных телеведущих примерно как у американских полицейских — теснота, маленькие столики, вплотную составленные в небольшой комнатке. Где они за компьютерами пишут и правят сценарии, повторяют тексты, готовясь к очередной передаче, принимают гостей и обсуждают с ними формат выступлений…

Всё бегом, всё на скаку, всё «похапцем», поэтому перекусывают кое-как, кое-что, кое-где. Вполне возможно, что кое-где кое-у кого условия гораздо лучше — не знаю, но в большинстве случаев это именно так. Они постоянно находятся в душных помещениях, головы забиты постоянно меняющимися персонажами, сюжетами, ситуациями…

Я — то по незнанию предполагал, наивный, что съёмки происходит где-то в центре, либо по крайней мере на Мельникова, 42, в знаменитой «игле» с просторными холлами, скоростными лифтами и такими же крошечными, тесными кабинетиками, где во множестве теснятся редакторы и режиссёры программ да новостей.

Они же загнаны в тьмутаракань, на окраину, в промзоны, на какие-то бывшие то ли тракторные, то ли авторемонтные заводы. Короче поначалу никак не могли понять — туда мы попали, либо нет, и если туда, то где же вход. Наконец через маленькую, скрипучую металлическую дверь вошли вовнутрь, в тёмный, холодный и высокий бывший цех.

С какими — то непонятными конструкциями и быстро, хаотично снующими туда-сюда людьми, где все слонялись по этим тёмным закоулкам. Временами проносился ведущий, Алексей Суханов, вскакивал в маленькую комнатку, где быстро хватал то пряник, то бутерброд, то пластиковый стаканчик с фруктовым напитком из тетрапака, что-то кому-то бормотал на ходу и убегал.

Но почему же я употребил такое неэтичное сравнение: именно «рабы, прикованные к галерам»? Да потому, что вся жизнь телеведущих там — чисто дурдом «Солнышко». Вскочила белка в колесо, и понеслась, в течение дня — обычно несколько съёмок. Мы вышли из студии где-то после 23. 00, а после нас готовилась к записи ещё одна группа.

И так каждый день, из года в год, когда не то, что лиц и фамилий не запоминаешь — даже числа и месяцы можно перепутать. После съёмок такси либо служебная машина, дома едва раздевшись — в люлю, утром с дурной головой поднялся — и снова в колесо. День за днём всё та же студия, те же закоулки, те же бутерброды, больные печень, желудок, поджелудочная и «порно-двигательный аппарат»

Ну, иногда ещё тусовки с самым дешёвым коньяком, всё те же бутерброды с сыром и колбасой, тот же фруктовый напиток в пластиковых стаканчиках — и снова домой. Раз в год неделя-другая на турецком или египетском курорте, где тебя «случайно» сфоткают, и будут выставлять в рубрике «Так отдыхают знаменитости».

Известные и популярные актёры и актрисы, в том числе киевских театров, живут даже в театре не так чтобы очень. За «наличку» или «под запись» в театральном буфете обычная столовская еда, далеко на самого высокого качества. Дешёвый кофе, пирожки, пирожные, сок из пакетов, консервы рыбные и снова неизменные бутерброды с сыром и колбасой.

На киносъёмках — там вообще «трандец организму», так как режиссёры и продюсеры лишь в последнюю очередь думают о качественном питании и устроенном быте актёров и актрис. Это маленькие, временные, случайные гримёрки, «удобства» часто без удобств, не говоря уже о душе или горячей ванной, кофе с коньяком и массажем.

Об исполнителях даже первого эшелона говорить также не приходится. На «корпоративках» за кулисами — всё те же бутерброды с сыром и колбасой, то есть всё те же канцерогены и химия, кола и минералка из антибиотиков и белые булки, которые и в руки-то брать нельзя, не то что вовнутрь принимать. Так что старый анекдот: «чего хочешь — боршчу», тут не катит.

Ну и как следствие — ранние гастриты, язвы, панкреатиты, сердце с перебоями, сосуды с холестерином, хронические тонзиллиты, гаймориты. У некоторых — уже ранний диабет, камни в почках, холециститы, воспаления придатков, искривление позвоночника и межпозвоночные грыжи. Которые некогда толком лечить, а потому приходится жить на обезболивающих.

Отголоски такого образа жизни мы видим, слышим и читаем в таблоидах и «жёлтой» прессе, смакующей заболевания известных актёров, актрис, певиц и шоуменов. Они время от времени ложатся в больницы, и чем дальше, тем чаще. Затем эти хронические заболевания выходят из состояния ремиссии и переходят в ургентную фазу, уже конкретно угрожая не только здоровью, но и жизни.

Опять же, меня могут вполне оправданно спросить — а нафига ты это пишешь, секрета здесь никакого нет? Действительно нет, но вдруг кто-то из девочек и ребят задумается о том, что ближайшие 5−10 лет пролетят как одно мгновение. И каждое из них, в которое ты не думал о себе, а жил как Бог на душу положит, будет тебе словно пуля в какой-либо из органов.

Это ведь твоя жизнь, вот и подумай о том, что всё это легко исправить, изменить, нужно только захотеть.

Владимир Марус.