В глухие брежневские годы нонконформисты устраивали подпольные выставки. В подпол, конечно, никто не спускался; андеграунд был символический – выставляли произведения на дачах номенклатурных работников либерального толка, в квартирах генеральских вдов, в посольских особняках и в домах культуры, удалённых от центра.
Публика собиралась интеллигентнейшая: будущие режиссёры и актёры, сотрудники посольств, подруги мастеров.
Не хватало пустяка – настоящего интеллигента.
Некоторые знали, что помимо прогрессивной интеллигенции существует ещё и настоящая: Аверинцев, Мамардашвили... Имена эти склоняли фамильярнейшим образом – но учёные от авангардных радений были далеки. Обидно было.
Однажды после яркого вернисажа просматривали книгу отзывов – и нашли отзыв Сергея Сергеевича Аверинцева.
Шлиман, откопавший Трою, не так был возбуждён, как художники, читавшие книгу отзывов. Перечитывали строчку, изучали подпись.
– А вдруг не он написал?
– Как это – не он?! Видишь: С. Аверин... – и загогулина, он так всегда подписывается.
– Откуда знаешь?
– Знаю, и всё тут!
Кто-то предложил позвонить Сергею Сергеевичу. Разыскали номер. Звонить отрядили жену одного из авангардистов, даму с высшим образованием.
– Возможно, он захочет познакомиться более пристально...
– Поучаствует в дискурсе...
Жена авангардиста набирала номер, художники дышали ей в затылок.
– Сергей Сергеевич? Мы прочли ваш отзыв... Тронуты и польщены... Отзыв о нашей работе... Нет, не аспиранты. Мы авангардисты... Это выставка. Как, не посещали?.. Если ещё не видели, рекомендуем посетить... Как это – о чём?.. Искусство пересказать невозможно...
Аверинцев попросил рассказать, о чём картины – и в разговоре возникла пауза. Описать картины было непросто. Группа «Коллективные действия» выезжала на природу и привязывала к берёзкам верёвочки. Как про такое расскажешь? Или, например, один художник нарисовал герб Советского Союза. Подробно нарисовал, но в ироническом ключе. А ещё один художник написал слово «жопа». Это пересказать невозможно – это видеть надо.
И дама растерялась. Аверинцев сослался на дела, попрощался и повесил трубку.
На этом, собственно, вернисаж и закончился. А дальше была перестройка, прогресс, шумный успех авангардного творчества…
Опубликовано: блог Максима Кантора