Шокирующие признания казахстанского «принца» Айсултана Назарбаева и активное соучастие в процессе политэмигрантов Альнура Мусаева и Мухтара Аблязова, похоже, разбудили страну. Но хотя этот скандал и достоин стать первоклассным сюжетом для многосерийных фильмов самых разных жанров, от хоррора до комедии, скоро и он закончится.
Такова логика современного потребительского общества, которое постоянно требует чего-нибудь новенького. И в Казахстане с этим проблем нет: то гибель пяти девочек в результате пожара, то взрывы на складе боеприпасов, то аресты крупных чиновников в ранге акимов районов и областей, то скандал вокруг гигантских и бесполезных инвестиций в LRT, то разборки в элите…
Между тем, если отстраниться от этой текучки, то бросаются в глаза три, на наш взгляд, тревожных обстоятельства.
Во-первых, почти всеобщая пассивность казахстанцев, которые «просыпаются» и начинают отстаивать персональные и (или) групповые интересы (но отнюдь не общие, не говоря уже про национальные), только тогда, когда на них случайно «наступают» (не важно, государство, чиновники, бизнес или просто соседи).
Во-вторых, явное ожидание со стороны значимого большинства граждан, что кто-то вдруг придет и решит их частные проблемы, начиная от уборки подъезда и кончая обеспечением их достойной пенсией, хотя сами они при этом на нее не заработали.
В-третьих, всеобщий рост недовольства во всех слоях общества, от правящей элиты до маргинальных групп, которое, однако, не конвертируется в действия — только в слова и эмоции.
Создается ощущение, что казахстанцы после развала Советского Союза и социалистической системы, когда они оказались подхвачены бурными потоками рыночной экономики и были вынуждены «выплывать» любой ценой, а многие так и просто выживать, вынужденно выбрали тактику индивидуального (максимум группового) спасения. И продолжают придерживаться ее до сих.
Это вполне разумная для таких обществ практика: если не можешь справиться с проблемой, нужно бежать туда, где ее нет. Поэтому казахстанцы убегали и убегают, кто за границу, кто из сел в города, а кто в частную жизнь и в себя. В результате Казахстан невольно превращается в некое подобие тюрьмы, но в отличие от физического аналога в ней нет колючей проволоки и охраны и из нее можно свободно уйти. Однако в ней остаются заключенными те, кто преуспевает (явное меньшинство), или те, кто не может или не хочет убегать.
Проблема, однако, состоит в том, что такое положение дел не может продолжаться бесконечно. И если не завтра, то через пять-десять-двадцать лет произойдет выплеск протестного настроения на улицы. Спрогнозировать его формат, размеры и причины пока невозможно. Теоретически возможно все: начиная от революции под лозунгами свержения антинародной власти (которую олицетворяют Нурсултан Назарбаев, Касым-Жомарт Токаев или еще кто-то, кто возглавит страну после них) или внутриэлитного переворота и заканчивая погромами на национальной или религиозной почве (вроде тех, что имели место в советских республиках в конце существования СССР).
Впрочем, возможен еще один вариант: конвертация нынешней авторитарной политической системы и «суперпрезидентской» вертикали с «лидером нации» во главе — в диктатуру, напоминающую те, что сформировались сначала в Италии и Германии, а потом в других странах Европы, Латинской Америки и Африки в первой половине ХХ века.
Напомним, что тогда диктаторские режимы и их лидеры пользовались если не всенародной, но поддержкой в тогдашних обществах. Более того, Адольф Гитлер пришел к власти в Германии и стал рейхсканцлером в результате выборов.
Почему мы допускаем, что в Казахстане в XXI веке возможно повторение того, что имело место быть сто лет назад? Потому что люди в массе своей не готовы проявлять активность, но при этот жаждут жить лучше, надеясь не на себя, а на чудо.
Но для совершения чуда нужен кто-то, кто бы его совершил. Подобные мечтания в разные времена приводили к тому, что такие люди действительно появлялись. Кто-то из них теперь известен под именем Иисуса Христоса, Магомета и Будды, кто-то стал исторической личностью, царем, императором, вождем племен, захватившим Рим. Так что, вопрос только в том, насколько убедительны будут слова и действия кандидата в диктаторы.
Причем не обязательно, чтобы он появился в результате революции, как Наполеон Бонапарт или Владимир Ульянов-Ленин. Достаточно, если он просто выйдет на авансцену в нужный момент времени.
В современном Казахстане такой человек может прийти к власти в результате консенсуса правящей элиты или ее большинства, которые пойдут на это только ради того, чтобы спасти себя и свои состояния. А если к этому моменту население в массе своей устанет от плохой жизни, то может оказаться, что люди молча согласятся на такой вариант.
Подтверждением реальности подобного варианта может быть политическая реабилитация «отца народов» Иосифа Сталина в глазах многих россиян и, возможно (поскольку мы не видели соответствующих социологических замеров на эту тему), казахстанцев. То есть люди в массе своей забыли о том, сколько потерь принес СССР и другим странам этот человек, но вдруг вспомнили, какой жесткий порядок он навел в стране и как хорошо его поддерживал.