Эпидемия страхов перед перенаселением

Оригинал статьи: The White Pestilence

Ниже приводится выдержки из книги Стивена Мошера "Контроль народонаселения — реальные затраты, иллюзорное преимущество".

Белая эпидемия

Большинство из нас выросли на ядовитой диете пропаганды перенаселения. Вспомните сценарии выживания на курсах биологии в высшей школе, на которых мы должны были решать, кого мы собираемся выбросить за борт, чтобы не умерли все. Припомните класс колледжа, когда нам было предписано читать книгу Пауля Эрлиха "Демографическая бомба", которая начинается с авторской печальной сентенции "Битва за то, чтобы накормить все человечество, окончена" и заканчивается аргументами за обречение целых континентов на голод и смерть, чтобы "вырезать ... раковую опухоль [прироста населения]". (1) Посмотрите выступления бывшего вице-президента Альберта Гора, который предупредил о "беспрецедентном экологическом Холокосте" ("черная дыра", по его словам), который поглотит нас, если мы не перестанем рожать детей".(2) Таким способом и множеством других мы были насильно накормлены (и большинство из нас проглотило это, не пережевывая) этой тошнотворной теорией о том, что существует слишком много людей, и ее еще более страшным естественным выводом, что необходимо практиковать бесчеловечность, чтобы спасти все человечество или только достойную [избранную] его часть.

Но что, если перенаселение, как заметила экономист Жаклин Касун, ложная догма? Что делать, если самоизбранные контролеры населения, радикальные экологи, своекорыстные политики и остальные ошибаются относительно нашего заселения на планете? Опираясь на Эрлиха, они торговали вразнос худшим вариантом — "умножай на десять". Каждый из нас читал пассажи, подобные следующему, взятому из книги Джеймса Коулмана и Дональда Кресси "Социальные проблемы", одного из стандартных учебников социологии девяностых годов:

"Население земного шара растет взрывными темпами. Число мужчин, женщин и детей в настоящее время более 5 млрд. … Если нынешние темпы роста продолжатся, население мира удвоится в течение следующих 40 лет ... опасность бесконтрольного роста населения можно рассматривать в исторической перспективе ... Для населения мира понадобилась вся человеческая история вплоть до 1800 года, чтобы достичь населения в 1 млрд. Но на следующий ... 1 млрд людей понадобилось только 130 лет (1800-1930), [следующий миллиард] — через 30 лет (1930-1960), а следующий — через 15 лет (1960-1975). Последнему миллиарду человек понадобилось только 12 лет (1975-1987). Если эта тенденция (бесконтрольного роста населения) не изменится, в ближайшее время в мире будет появляться один миллиард человек в год, и в конечном итоге — в каждый месяц". (3)

Поскольку даже самые неистовые паникеры по поводу перенаселения теперь согласны с тем, что население в мире в начале девяностых годов возросло всего лишь менее чем на 90 млн. в год (прирост, который с тех пор сократился еще, до 76 миллионов), уже нет никаких шансов, что в мире "скоро будет появляться по миллиарду человек в год", и гораздо меньше шансов, что "каждый месяц". Но буквально миллионы студентов учили совершенно другое и, подобно мне, начали переживать об этих числах.

Более шести миллиардов — это ошеломляющее количество, и не только в количественном отношении. Мало кто обладает независимостью ума, чтобы понять, что на самом деле представляет из себя это число: великая победа над ранней смертью, достигнутая благодаря прогрессу в области здравоохранения, питания и долголетия. Еще меньше известно, что население в мире никогда не удвоится снова. На самом деле, как мы увидим далее, оно уже близко к своему апогею.

Подобно другим представителям поколения беби-бума, я пережил беспрецедентное удвоение населения Земли во второй половине 20 века. Никогда прежде в человеческой истории наша численность не росла так быстро: от 3 млрд в 1960 году до 6 миллиардов в 2000 году. Но Эрлих и компания, как я теперь вижу, затушевали основные причины этого: наше количество удвоилось не потому, что мы вдруг начали плодиться, как кролики. Оно удвоилось потому, что мы перестали умирать, как мухи. На протяжении всего этого периода рождаемость падала в среднем от 6 детей на одну женщину в 1960 году до всего лишь 2,6 к 2002 году. (4)

Ожидаемая продолжительность жизни, с другой стороны, неуклонно росла, поднявшись с 46 лет в 1950-1955 годах до более чем 65 лет с 2000-2005 годы. В развивающихся странах наблюдался самый резкий рост: продолжительность жизни там возросла с 41 до 63,5 лет. (5) Вам не нужно быть гениальным ученым, чтобы понять, что, если каждый человек живет в полтора раза дольше, то и вокруг вас в любой данный момент времени будет больше народу. На самом деле, рост продолжительности жизни составляет около половины всего прироста населения за последние полвека. Этот счастливый факт, что в наше время миллиарды из нас обманывают смерть на десятилетия, как представляется, является причиной для празднования, а не для скорби.

Энтузиасты контроля численности населения отказываются праздновать эту победу. Они слишком зациклены на числах. Те, которые едут на поезде контроля рождаемости к известности, состоянию и бюджетному финансированию, почти не соизволили заметить возросшую продолжительность жизни. Кроме того, они, казалось, совершенно забыли о том, что демограф Джоэл Коэн называет "наиболее важным демографическим событием в истории". Оно произошло примерно в 1965 году (наши данные переписи не достаточно аккуратны, чтобы быть более точным), когда темпы роста населения достигли своего пика и затем стали падать. От прироста в 2,1 процента населения каждый год темпы роста мировой популяция упали к 2002 году до 1,2 процента. Говоря прямо, поезд народонаселения начал тормозить в 1965 году. Он теряет импульс до сих пор. (6)

На острове фантазий о перенаселенности численность населения всегда растет взрывными темпами, но внимательный взгляд на реальный мир раскрывает иную действительность. Беспрецедентное падение рождаемости, начавшееся в послевоенной Европе, в ближайшие десятилетия (поскольку затрагивает все уголки земного шара) коснется Китая, Индии, Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки. Последние прогнозы Организации Объединенных Наций показывают, что к середине столетия количество людей в мире сократится, то есть, прежде чем нынешняя молодежь достигнет пенсионного возраста. Многие страны, особенно в Европе, уже находятся в "смертельной спирали", теряя каждый год значительное количество своего населения. ...

Старые диаграммы “демографического перехода” представляли в выгодном цвете коэффициенты рождаемости, точно уравновешивающие коэффициенты замещения поколения. Но многие из сегодняшних молодых в Европе и в других местах слишком очарованы сексом, городом и холостяцкой жизнью, чтобы думать о браке и еще намного меньше [думают] о воспроизводстве самих себя. Шведка, конечно, может, в конце концов, родить одного ребенка, когда ее биологические часы подойдут к полночи, но она вряд ли родит второго. То, что должно было быть идеальной семьей — мальчик для тебя, девочка для меня, и небеса помогут нам, если у нас будет третий — с презрением отброшено современниками на пути к вымиранию. Уменьшающееся число традиционных семей не в состоянии заполнить разрыв рождаемости, созданный таким образом.

Это реальный популяционный кризис. Этот коллапс населения за счет уменьшения количества доступного человеческого капитала будет оказывать драматическое влияние на каждый аспект жизни. Питер Друкер, покойный гуру в области управления, еще в 1997 году писал, что "доминирующим фактором для предпринимательской деятельности в течение ближайших двух десятилетий в отсутствии войны, эпидемии или столкновения с кометой будет не экономика и не технология. Это будет демография". (7) Друкер был особо обеспокоен "возрастающим падением населения развитых стран", но десять лет спустя, это репродуктивное недомогание распространилось даже на менее развитые страны мира и стало поистине глобальным явлением. (8)

К 2004 году Подразделение по вопросам народонаселения ООН (UNDP) обнаружили, что в 65 странах, в том числе в 22 развивающихся, коэффициенты фертильности оказались ниже уровня, необходимого для обеспечения долгосрочного выживания населения. (9) Большинство остальных стран, предупреждает Подразделение, вероятно, войдут в эту опасную зону в течение следующих нескольких десятилетий. По данным "низко-вариантной" проекции этого подразделения ООН, исторически наиболее точной, к 2050 году три из каждых четырех стран в менее развитых регионах придут к тому же уровню рождаемости ниже уровня воспроизводства, которая сейчас опустошает население развитых стран. (10) Такое мощное падение рождаемости, предостерегает UNDP, приведет к быстрому старению населения и в развитых и в развивающихся странах. Количество людей старше 65 лет предположительно подскочит от 475 миллионов в 2000 году до 1,46 млрд. в 2050 году, а существующим системам социального обеспечения будет угрожать крах. (11) Будет трудно, если не невозможно, выстроить новые.

Эти отрезвляющие прогнозы показывают, что население мира будет продолжать ползти вверх примерно до 2040 года, достигнув своего пика на уровне около 7,6 млрд. человек. (12) Это прирост всего лишь на одну шестую или около того от 6,5 миллиарда, которые планета поддерживает в настоящее время. Затем начнется глобальный коллапс населения, сначала медленный, но ускоряющийся со временем. Мы откатимся к текущему уровню к 2082 году, а затем в следующем столетии население уменьшится до 5 млрд. Это население будет намного старше, чем сегодня.

Мальтузианское заблуждение и истоки демографического контроля

Первым бомбистом населения современной эпохи был человек, который, по крайней мере, по профессии плохо подходил для этой задачи. Преподобный Томас Мальтус, англиканский священник, в 1798 году предсказал, что к 1890 году... останутся только стоячие места на этой земле.

Воображение Мальтуса воспламенила лондонская речь Бенджамина Франклина. Американский эрудит с гордостью объявил своей английский аудитории, что население бывших колоний прирастает по 3 процента в год. Добрый пастор, который воображал себя чем-то вроде математика, знал, что это означало, что население Америки будет удваиваться каждые 23 года или около того. Он задумался об этой безжалостной геометрической прогрессии во время прогулки, которую обычно совершал в английской сельской местности, приходя во все большее беспокойство от ошеломляющих цифр — 2, 4, 8, 16, 32, 64 — которое скоро грядут. Он вообразил города, заполняющиеся людьми, пока каждый доступный укромный уголок и трещина не будут забиты человеческим страданием. И как можно эту грядущую кучу прокормить, задавался он вопросом. Как вырастить достаточно зерна на зеленых полях, мимо которых он проходил, даже если каждый торфяник, живую изгородь и лесочек отдать под культивирование? Лучшее, на что можно было надеяться, — это на арифметическое увеличение поставок продовольствия — 2, 4, 6, 8. Но если люди множатся в геометрической прогрессии, а пища — только в арифметической, то количество число людей неизбежно будет опережать продовольственное снабжение. Возможно, именно эта простота понимания пастора обрела столь сильную власть в его уме. Вскоре умы лучшие, чем его, пали жертвой того же самого заблуждения.

Мальтус опубликовал свои умозаключения в 1798 году в трактате под названием "Опыт о принципах народонаселения". Несмотря на научное звучание названия, это был оригинал "демографической бомбы". Он не содержал изображений взрывающегося миропорядка (они будут прибережены для нашей менее благородной эпохи), но как и его современные имитаторы, трактат пробудил большое общественное беспокойство, живописуя картину неизбежной катастрофы, вызванной бесконтрольным ростом количества людей. Такой участи, по утверждению Мальтуса, можно избежать только с помощью непреклонных, даже безжалостных мер. Проблема, как он считал, состояла в том, что смертность в Англии явно снижалась. До появления современных средств санитарии и лекарств каждый год умирали примерно 40 человек из каждой тысячи. Но по мере распространения промышленной революции происходило улучшение жилищных условий и питания бедных слоев населения, а также у государственных властей появились средства, чтобы гарантировать общественное здоровье и санитарные меры. Уровень смертности снизился до 30 человек на тысячу и продолжал снижаться. Мальтус предложил отменить все это:

"Все дети, рожденные сверх того, что необходимо, чтобы привести население к желаемому уровню, обязательно должны погибнуть . . . Поэтому. . . мы должны способствовать, а не глупо и тщетно стараться помешать операциям природы в производстве этой смертности; и если мы опасаемся слишком частого посещения ужасной формы голода, мы должны усердно поощрять другие формы разрушения, которые мы заставим использовать природу. Вместо рекомендаций чистоты для бедных, мы должны поощрять обратные привычки. В наших городах мы должны ходить по узким улицам, стесняя все больше людей в дома, и добиваться возвращения чумы. В стране мы должны строить наши села рядом с застойными водоемами, в частности, поощрять поселения во всех болотистых и нездоровых местах. Но прежде всего мы должны отвергать конкретные средства против бушующих болезней, а также сдерживать тех доброжелательных, но глубоко заблуждающихся людей, которые думают, что они служат человечеству, проектируя схемы для тотального искоренения частных беспорядков". (13)

Это было странное для члена христианского духовенства, почти дьявольское видение. Были ли его эмоции в ладу с умом? Действительно ли Мальтус носил траур на крещении и праздновал похоронные обряды со специфическим интересом? Его меры контроля численности населения осуждались многими из его собратьев христиан, которые отклонили их как преступление против благотворительности, если не против здравого смысла. Карл Маркс и Фредерик Энгельс тоже отметились, решительно осудив его теории как "открытое объявление войны буржуазии пролетариату" и самого Мальтуса как "бесстыдного подхалима правящих классов, напуганных расцветающим рабочим классом Европы и французской Революцией". (14) Однако его теории были подхвачены членами британского высшего сословия. Сами все более и более бесплодные, они боялись, что бедные становятся слишком плодовитыми, не говоря уже о слишком большом влиянии на выборах и на рынке. Эти мальтузианцы, как станут их называть позже, помогли обеспечить коммерческий успех "Эссе о народонаселении" своего основателя, переизданном не менее шести раз с 1798 по 1826 год. С тех пор истории об ужасах перенаселения имели хороший сбыт.

На протяжении всего девятнадцатого века продолжительность жизни возрастала, и улучшалось общее состояние здоровья, но Чарльз Дарвин дал мальтузианцем новый импульс. Бедные не только слишком плодовиты, но и имея всех этих детей, большинство из которых, что еще хуже, в настоящее время выживают, они быстро ухудшают качество населения. Для процветающих и привилегированных, которые оказались в меньшинстве по сравнению с немытыми, это стало "выживанием наиболее приспособленного" в обратном направлении. Эта точка зрения обрела интеллектуальную респектабельность в работах Фрэнсиса Гальтона, двоюродного брата самого Дарвина. В своей книге "Исследование человеческих способностей и их развития" Гальтон придал псевдо-научный лоск тому, что он рассматривал как ухудшение генетического фонда страны. Для борьбы с этой "антигенетической" тенденцией он предложил проводить активную политику "евгеники". Он сам придумал это слово, которое означает "хорошие рождения". Евгеника должна была способствовать появлению "годных" детей и препятствованию появлению "непригодных" с конечной целью конструирования эволюционного восхождения человека.

Такие воззрения были с энтузиазмом приняты светскими гуманистами в начале ХХ века, которые (как и в наши дни) были заняты размышлениями о путях улучшения природы человека одновременно с сокращением его популяции. Мальтус стал вдохновителем основательницы Ассоциации планирования семьи Маргарет Сангер, которая также выступала против оказания помощи бедным. Филантропия, писала она, следуя доброму пастору, лишь разводит и воспроизводит "постоянный рост количества дефективных [людей], правонарушителей и членов их семей". (15) При "ужасающих расходах сообщества" такая помощь поддерживает "мертвый груз человеческого мусора". (16)

Но если Мальтус в свое время удовлетворялся ожиданием чумы, мора и гниения, чтобы сократить численность человечества (он был против контрацепции и абортов), Сангер, не останавливаясь на полумерах, желала прекратить зачатие "непригодных" детей, поставив это на первое место. Она откровенно заявляла: "Мы не сможем улучшить расу, пока мы сначала не сократим воспроизводство наименее желательных членов". (17) Она надеялась достичь этой цели путем содействия контроля за рождаемостью, а стерилизация была хорошим вариантом для тех, кто не может или не хочет предохраняться. Правительства, по ее мнению, должны принимать участие в обеспечении денежного стимулирования, чтобы принудить "постоянно растущую и многочисленную зависимую безнадзорную и несбалансированную массу" к стерилизации. (18) "Требуйте от правительства сначала сбросить со спины балласт душевнобольных и слабоумных", — призывала она. — "Стерилизации для них является средством и лекарством". (19)

Учреждая Американскую лигу контроля над рождаемостью (как сначала называлась Ассоциация планирования семьи), Сангер стремилась претворить свои убеждения в действие. (20) Для обеспечения "ликвидации непригодных" она открыла в Америке клиники по контролю рождаемости, ориентированные на бедных и инвалидов. (21) Поскольку "непригодные" жили и за границей, она распространяла свои евгенические убеждения по всему мире через контроль над численностью населения, который ставил бы евгеническое "качество" выше простого количества населения. (22) Сангер часто сравнивала человечество с садом, который требует надлежащей почвы, удобрений и солнечного света. "Не забывайте о том", — советовала она, — "что вы должны бороться с сорняками". (23)

Ее проект привлек внимание тех, кто считал себя "годными", а кто так не считает? В частности, однако, с удовольствием включились в евгенический проект богатые евгенисты тех времен. Цель Сангер, по ее собственным словам, была в том, "чтобы создать расу чистокровных". (24) Хотя она не преуспела в этом предприятии, как не смог этого сделать даже Гитлер более эффектно после нее, ей все же удалось создать довольно стабильный круг богатых сторонников. Такие люди, как Рокфеллер, Дюк, Скайф, Ласкер, Зальцбергер и Дюпон, легко очаровывались аргументами Сангер, потому что гордились тем, что сами являются продуктом высшей "чистой крови". (25) В действительности, большинство из "чистокровных" Сангер не имело больших природных талантов; без случайно унаследованного богатства, они имели бы перспективу оказаться в простом среднем классе.

Нацисты предприняли активные меры, чтобы очистить линию крови и улучшить фонд "высшей" арийской расы, которые вышли далеко за рамки всего, что большинство евгенистов представляли себе даже в самые мрачные моменты. Весь евгенический проект пришел в упадок, его сторонники горячо доказывали, что они никогда подразумевали ничего подобного таким вещам, как Дахау, Освенцим, Берген-Бельзен, и т.д. Тем не менее "качество"населения осталось беспокойством сообщества [любителей] контроля над населением и, осторожно замаскированное, со временем возвращается обратно в свой дискурс. Когда в 1954 году Джон Рокфеллер-третий готовил проект Устава Совета по народонаселению, например, он включил пункт, призывающий к поощрению исследований, с тем, чтобы "в каждой социальной и экономической группе родители, чей интеллект, личностные качества и эмоциональная сфера выше среднего уровня, имели тенденцию иметь больше, чем средние семьи". Томас Парран, бывший министр здравоохранения и один из немногих католиков в кругу Рокфеллера, возразил: "Откровенно говоря, сущность этого... вполне могла быть неверно истолкована как нацистская философия высшей расы".(26) Пункт был тихо изъят.

Но хотя Рокфеллера и других легко было принудить к молчанию о необходимости переделывать человечество, ужас Холокоста не помешал им открыто говорить о сохраняющейся необходимости сокращать население. После Второй мировой войны США и другие развитые страны направили многих медицинских и гуманитарных работников за рубеж, и эти "доброжелательные, но очень заблуждающиеся люди", как презрительно назвал бы их Мальтус, успешно устранили многие инфекционные заболевания, от которых уже давно страдает развивающийся мир. Хотя рождаемость остается высокой, показатели смертности сокращаются. Население в Латинской Америке, Африке и Азии вступило в период быстрого роста, как и население в Европе и Америке, но несколькими десятилетиями раньше. С помощью Рокфеллера и других людей с большими богатствами, контроль этого роста вскоре встал во главу национальной повестки дня. 

Дилетант и торгаш

Рост численности населения, кажется, вызывает нешуточный страх в богатых странах, которые так или иначе ощущают угрозу со стороны бедных в их многочисленности. Как иначе можно объяснить озарение, испытанное Джоном Д. Рокфеллером-третьим, внуком нефтяного магната Джона Д. Рокфеллера и одним из самых богатых людей в мире, когда он обнаружил обедневшие массы людей в развивающемся мире. Дилетант, который никогда нигде постоянно не работал (27), провел в послевоенный период длительное турне по странам Азии и Африки. Он вернулся домой в убеждении, что западные усилия исправить то, что он рассматривал как безудержный прирост населения, должны иметь приоритет над экономическим развитием. (28) Он нашел то, что будет определять его жизнь. Крестьянские общества Азии, Африки и Латинской Америки больше никогда не будут прежними.

Однако все попытки Рокфеллера зажечь этой новой страстью своих коллег среди попечителей Фонда Рокфеллера провалилась. Большинство посчитало (и правильно, как покажет история), что западные технологии, в частности американские сельскохозяйственные ноу-хау, позволят народам мира продолжать кормить себя. Они отвергли его спорное предложение по разработке новых методов контроля над рождаемостью и экспорту их в развивающийся мир. Отстраненный от доступа к семейному достоянию, Рокфеллер использовал свои собственные деньги (верный признак истинно уверовавшего), чтобы создать в 1952 году Совет по народонаселению. Совет представлялся и по-прежнему представляется как нейтральная научная организация, но ее цель в сознании Рокфеллера была очевидной — контроль роста мирового населения. Хотя его брат Нельсон был обеспокоен негативными последствиями, которые эта периферийная деятельность может иметь для его собственной политической карьеры, семья в целом поддерживала усилия своего отпрыска, хотя было ли это общим убеждением или просто для того, чтобы помочь ему найти себя, остается неясным. Семейный адвокат высказал мнение: "Мое собственное ощущение, что у него [Рокфеллера-третьего] было время этим заниматься, и что одна из вещей, в которой он более всего нуждается, — это некоторая деятельность, которая займет его полностью пять дней в неделю. Мне кажется, что если он добросовестно поработает над этим год или два, то сможет оставить некий отпечаток в этой проблеме...” (29) На самом деле, он будет работать в качестве президента, а затем председателя Совета по народонаселению следующие четверть века. А что касается оставленного "отпечатка" на человечестве, то он будет значительным.

Как не невероятно звучит, этот дилетант окунулся в свою новую роль в качестве первого технократа в области контроля над численностью населения в мире с почти евангельским рвением. Он собрал вместе лучшие умы в этой сфере и подготовил еще больше, выстроив глобальную сеть экспертов в области народонаселения, которые разделяли его анти-натальные взгляды. Он финансировал исследования, чтобы найти более простые, надежные и, прежде всего, более постоянные способы контрацепции и стерилизации бедных. Он создал региональные центры по подготовке кадров и демографическим исследованиям в Бомбее (1957), Сантьяго (1958 г.) и Каире (1963), а также национальные центры во многих странах, подразумевая их ступенями к развертыванию полномасштабной программы контроля численности населения. Такие центры и эксперты, которых они производили, объяснял Фредерик Осборн, правая рука Рокфеллера-третьего в Совете, стимулировали признание опасности слишком быстрого роста местного населения". (30) Не сомневайтесь, они это сделали, поскольку в первую очередь они были созданы именно для этого.

Шло время, Рокфеллер был все более и более вовлечен в "программы действий", обеспечивая гранты на покупку противозачаточных средств и оплату технического персонала, чтобы фактически наблюдать за их распределением в развивающихся странах. Он помогал в создании национальных программ планирования семьи в Южной Корее, Малайзии, Гонконге, на Цейлоне и в других местах. Но самое главное, что он делал, используя свои собственные средства и средства супер-богатых единомышленников, заключалось в тайной работе за кулисами, чтобы помочь убедить федеральное правительство США с его глубокими карманами подписаться под этой программой.

Рокфеллеру не удалось бы добиться этого без помощи одного человека, Хью Мура, которого он затем возненавидел. Неугомонный Мур имел деньги, много, но в отличие от "старых денег" Рокфеллеров он сделал их сам, торгуя идеей бумажного стаканчика в многомиллионном производственном концерне Dixie Cup Company, чья продукция была знакома каждому американцу. Озарение Мура по проблеме народонаселения пришло не во время большого тура по Азии, а определенно пешеходным способом — при чтении книги.

Это была книга "Путь к к выживанию", устрашающее описание опасности перенаселения, сочиненное Уильямом Фогтом, директором Американской федерации планирования семьи. (31) Когда Мур прочитал, что рост численности населения является "основной причиной будущих войн" и "распространения тирании и коммунизма", колокола тревоги забили в его голове. Мур восхвалил Фогта за то, что "реально пробудил меня", и тут же решил сделать население своей единственной заботой. (32) Он сформировал Комитет действий в области народонаселения и призвал к немедленной мобилизации перед лицом надвигающегося кризиса. “Кто среди нас”, - обычно кричал он на митингах, - “придумает план, чтобы разжечь ПОЖАР ВОЙНЫ?" (33) Согласно его биографу Лоуренсу Лэдеру, “методы Мура часто целеустремленно разрабатывались так, чтобы стимулировать противоречие и таким образом сосредоточивать общественное внимание. Время уходит, люди должны сталкиваться с сырыми фактами. Предупреждение должно быть выкрикнуто с крыши ". (34) Мур считал, что людям должно быть страшно, очень страшно, чтобы озаботиться катастрофой, которая ожидает их. А что может быть лучше, чем пугать их изображением бомбы и разговорами о взрыве?

Эта бомба приравнивалась к Хиросиме и Нагасаки. К началу пятидесятых годов Советы тоже имели [атомную бомбу], и "холодная" война была в полном разгаре. Америка мучительно думала о бомбах (их взрывная сила уже не выражалась в тоннах, а в мегатоннах), готовых превратить мир в кучу обломков. Мур намеренно играл на этих страхах в брошюре под названием "Демографическая бомба", которую он отправил почтой тысяче лидеров бизнеса и политики. (35) Он заявил, что "сегодня демографическая бомба угрожает разрушительным взрывом, столь же опасным, как атомный, и с тем же влиянием на перспективы для прогресса или поражения, войны или мира". Грядущий "демографический взрыв" станет матерью всех бедствий, приведет к массовому голоду и крушению налоговых ставок, распространению коммунизма и бедствиям войны, а также ко всем другим мыслимым экологическим и социальным потрясениям. Все это было написано в манере, которую Лэдер назвал "хлесткой фразеологией, [которая] задела покой общественности". Стремясь убедить других в том, что его дело правое, Мур завышал численность человечества в будущем, чтобы оправдать свой радикальный план по ограничению рождаемости. Этот обман нигде не был более очевидным, чем на обложке брошюры. На ней был изображен глобус, который кишит людьми, остались только стоячие места на всех континентах. (Африка, уже первая мишень контролеров населения, была на первой обложке и в центре.) Из Северного полюса торчит запал. Ножницы с длинными и острыми лезвиями готовы его обрезать. На ножницах надпись "контроль рождаемости".

Споры, вызванные публикацией, привели в восторг торгаша в Муре. В ближайшие полтора десятилетия он разослал по почте бесплатно сотни тысяч экземпляров этой брошюры каждой группе политиков, учителей, чиновников, журналистов и влиятельных людей, всем, кого только мог придумать. Полтора миллиона экземпляров спустя, этот неустанный промоутер сделал "демографическую бомбу" метафорой выбора Судного Дня. Он выгравировал в сознании большинства американцев изображение атомных грибов из людей, назревающих на поверхности планеты в добровольном безумстве рождений. Он убедил многих, что "контроль над населением" остановит распространение коммунизма. И он захватил воображение молодого специалиста по бабочкам по имени Пауль Эрлих, который впоследствии попросил одолжить это название для своей книги об опасности перенаселения.

Рокфеллер был одним из первых получателей экземпляра "Демографической бомбы" вместе с объяснительной запиской от Хью Мура. "Мы не заинтересованы в социологических и гуманитарных аспектах контроля над рождаемостью," — писал Мур. “Мы интересуемся, как коммунисты используют голодных людей в своем марше, чтобы завоевать землю”. (36) Рокфеллер и его окружение были предсказуемо покороблены и сырым стилем Мура и его паникерской риторикой. Фредерик Осборн боялся, что "методы Madison Avenue" Мура могут "отбросить движение [за популяционный контроль] на десять лет назад", и призывал прекратить распространение брошюры. (37) Сдержанный и научно мыслящий Рокфеллер забеспокоился, что фразы типа "взрыв населения" и "демографическая бомба" могут создать атмосферу паники. Можно почти явственно услышать смешок Мура, поскольку паника была именно тем, что он пытался спровоцировать, рассматривая ее как самый верный путь к массированному вмешательству правительства.

Рокфеллер тоже был убежден, что федеральное правительство должно принять участие в демографическом контроле, но именно откровенный Мур проложил этот путь. Когда его старый друг Уильям Х. Драпер был назначен президентом Эйзенхауэром председателем Комитета по изучению иностранной помощи, Мур воспользовался представившимся случаем. (39) Он забросал финансистов Уолл-Стрита и других членов Комитета материалами об опасности перенаселения, утверждая, что экономическая помощь была сведена на нет ростом численности населения . (39) Когда в 1959 году вышел доклад Драпера, это был первый официальный доклад правительству, чтобы одобрить контроль численности населения. (40)

В 1961 году, когда Конгресс США рассматривал основной законопроект об иностранной помощи, Мур начал рекламную кампанию в New York Times, The Wall Street Journal , Washington Post и в журнале Time. Одними из первых были две рекламы, призванные, по выражению Мура, поставить первого католического президента страны, который ранее отклонил доклад Драпера, "на место". Реклама на всю страницу шла под заголовком "Обращение к президенту Кеннеди" и призывала федеральное правительство обратить внимание на "демографический взрыв". (41) Драпер по настоянию Мура вернулся в Вашингтон и провел водиночку кампанию лоббирования по этому поводу. Группа Рокфеллера и его коллеги также работали за кулисами, чтобы поощрить федеральное вмешательство, эти богатые люди собирались навязать свою волю Конгрессу США. А тот в свою очередь будет навязывать свою волю всему миру.

Прим.перев. Комментарии намеренно опущены при переводе. Продолжение, возможно, следует.