Весной 2014 года Уральский центр РИСИ в Екатеринбурге провёл исследование на тему «Цифровая дипломатия США в Центральной Азии». Исследование охватывает различные аспекты использования интернета и современных коммуникаций в качестве инструмента внешней политики Соединённых Штатов Америки на примере Центрально-Азиатского региона.

18 ноября 2014 года тезисы исследования были озвучены руководителем центра, к.ю.н. Поповым Д.С. на Втором заседании экспертного клуба «Урал-Евразия» в Уральском федеральном университете. 26 ноября 2014 года Попов Д.С. выступил с ними в Душанбе на факультете международных отношений Российско-Таджикского Славянского университета в рамках работы Аналитической ассоциации ОДКБ.

Сайт РИСИ представляет вниманию читателей первую часть названного доклада, посвящённую понятию и общим вопросам цифровой дипломатии США.

В последние годы значение цифровой дипломатии в международной практике США неуклонно растет. Наряду с устоявшимися методами работы американского внешнеполитического ведомства и традиционными каналами доведения информации через радио, телевидение и прессу интернет все шире используется Госдепартаментом для пропаганды, сбора информации, оказания давления на иностранные правительства, подготовки активистов и стимулирования протестных движений. Цифровая дипломатия применяется Госдепартаментом совместно с сетевыми операциями АНБ, ЦРУ и Пентагона.

Кроме того, цифровые решения интенсивно внедряются в повседневную деятельность рядовых сотрудников Госдепа с целью повышения их эффективности, мобильности и координации.

Цифровая дипломатия отражает стремление правительства США использовать свое технологическое преимущество и является ответом на взрывной рост числа абонентов «всемирной паутины» (особенно в развивающихся странах), которое к концу 2014 г., по прогнозам Международного союза электросвязи, достигнет 3 млрд чел.

Новые методы дипломатической работы апробируются Соединенными Штатами по всему миру, в т.ч. активно используются в Центральной Азии и других бывших советских республиках.

Цифровая дипломатия в деятельности Госдепартамента

Цифровая дипломатия (Digital Diplomacy) – это использование Интернета и современных информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) для реализации дипломатических и сопряженных внешнеполитических задач. Также обозначается терминами «сетевая дипломатия» (Net Diplomacy) и «публичная дипломатия Веб 2.0» (Public Diplomacy Web 2.0.).

Впервые в международной практике цифровая дипломатия как самостоятельное направление работы стала активно применяться США, где рассматривалась как важный элемент «мягкой», а затем т.н. «умной силы». В течение 2006-2007 гг. в Госдепартаменте, ЦРУ, Министерстве обороны, а также Агентстве международного развития США (USAID) были созданы более пятнадцати отделов для работы с иностранной интернет-аудиторией, конкретно – для анализа международных и национальных соцсетей, блогов, чатов и распространения в них нужной информации. С этого времени возможности названных подразделений неуклонно наращиваются.

Первая рабочая группа (в составе 6 человек) по вопросам интернет-дипломатии в Госдепартаменте была образована в 2002 г. В 2003 г. на ее базе создан Офис интернет-дипломатии (Office of eDiplomacy), курирующий сегодня указанное направление, в т.ч. подготовку программного обеспечения (ПО). С сентября 2013 г. его возглавляет Эрик Нельсон (Eric Nelson). Офис входит в Бюро управления информационными ресурсами, которое отвечает за безопасность компьютерных сетей и внедрение ИКТ в работу 260 американских загранучреждений. Помимо Office of eDiplomacy отдельные функции в рамках цифровой дипломатии возложены еще на 24 внутренних подразделения Госдепартамента. Среди них стоит выделить Офис по вопросам цифрового взаимодействия (Office of Digital Engagement) в структуре Бюро по связям с общественностью, который ведет официальный блог Госдепартамента DipNote и поддерживает официальные страницы ведомства в социальных медиа, а также Бюро по вопросам демократии, прав человека и труда, которое совместно с USAID организует подготовку иностранных интернет-активистов.

Всего к марту 2012 г. в центральном аппарате внешнеполитического ведомства США состояло около 150 человек, непосредственно ответственных за направление, еще более 935 человек (по оценкам весны 2010 г.) вели его в миссиях за рубежом. В значительной степени соответствующие подразделения укомплектованы молодыми специалистами, а рабочий процесс организован по типу IT-корпораций Силиконовой долины.

Первые проекты цифровой дипломатии были запущены в середине 2000-х годов при госсекретаре К.Райс, но особое развитие они получили уже позже при госсекретаре Хиллари Клинтон. Последняя начала реформу Госдепартамента на основе опубликованного в 2010 г. Четырехлетнего обзора дипломатии и развития (QDDR), предусмотрев усиление подразделений, ответственных за работу в сети. К началу 2010 г. Х.Клинтон удалось привлечь к сотрудничеству с ведомством руководителей крупнейших частных интернет-компаний (Google, Facebook, Twitter, Howcast, AT&T). Как считается, уже вскоре это позволило Соединенным Штатам непосредственно воздействовать на развитие событий т.н. «арабской весны» 2011 г., когда протестная активность в странах Северной Африки и Ближнего Востока стимулировалась извне с помощью современных средств коммуникации. Идеологами нового подхода в команде Х.Клинтон стали старший советник госсекретаря по инновациям Алек Росс (Alec Ross) и политический советник по инновациям Бен Скотт (Ben Scott). Несмотря на произведенные впоследствии кадровые перестановки, Джон Керри, возглавивший Госдепартамент в феврале 2013 г., в целом сохраняет курс на широкое использование цифровых методов в дипломатической практике США.

Концептуально представления о цифровой дипломатии изложены в ряде актов Госдепартамента, в т.ч. в названном Четырехлетнем обзоре 2010 г. и т.н. инициативе «Государственность в 21 веке» (21st Century Statecraft). Согласно последнему документу, качественное улучшение технологий и стремительный рост пользователей интернета в развивающихся странах требуют от США изменения методов внешней политики и ее переориентации на возможности современных ИКТ. В целом, по его смыслу, цифровая дипломатия должна решать две большие задачи – способствовать совершенствованию работы Госдепартамента и усиливать американское влияние на социально-политические процессы в других странах. В соответствии с этими задачами все проекты цифровой дипломатии США можно разделить на две категории.

Интернет как инструмент повышения эффективности

К первой относятся проекты, направленные на повышение эффективности деятельности Госдепа, информированности и мобильности персонала, улучшение взаимодействия между подразделениями. Для этого в ведомстве внедрен целый комплекс современных цифровых решений.

В 2004 г. запущен новый электронный сервис поиска по внутренним базам данных SearchState (ранее – Enterprise Search). В 2005 г. – корпоративная платформа тематических блогов Communities@State. (70 виртуальных форумов и 46,5 тыс записей к 2012 г.), где сотрудники обсуждают вопросы администрирования, страновой политики, языка и имеют возможность создания индивидуальных блогов.

В сентябре 2006 г. начал работу ресурс Diplopedia – внутренняя электронная энциклопедия, аккумулирующая «чувствительную, но не секретную» справочную информацию об американской дипломатической деятельности. Доступ к ней открыт сотрудникам Госдепартамента и разведсообщества США. Система использует принцип известного интернет-портала Wikipedia, когда база данных формируется самими пользователями. В 2012 г. в Diplopedia насчитывалось 5 тыс авторов и 16,3 тыс статей.

В феврале 2009 г. открыт интернет-форум The Sounding Board, где служащие Госдепартамента выдвигают и обсуждают проекты по внедрению инноваций в дипломатическую практику и имеют возможность получить под них целевое финансирование из учрежденного в 2011 г. специального фонда (IT Innovation Fund).

В 2011 г. запущена корпоративная социальная сеть Corridor, в которой в течение первого года было зарегистрировано более 6,8 тыс пользователей и 440 групп. Ресурс повторяет интерфейс Facebook и предусматривает возможность поиска интересующего сотрудника и обмена с ним профессиональной информацией.

Дополнительно в системе центральных управлений Госдепартамента образованы специальные службы, осуществляющие подготовку и сопровождение дипломатов при работе с ИКТ. Соответствующие тренинги проводит Институт зарубежной службы (Foreign Service Institute). Хаб социальных медиа (Social Media Hub) консультирует сотрудников ведомства по вопросам работы в социальных сетях и решает возникающие у них при этом проблемы, например, связанные со взломом аккаунтов. Офис исследований аудитории (Office of Audience Research) готовит аналитику и статистику о поведении пользователей социальных медиа (в качестве индикаторов Стратегическим планом использования информационных технологий Госдепа на 2011-2013 гг. предусмотрены, например, количество пользователей социальных сетей и время, затраченное ими у компьютера). Текущий мониторинг реакции международного интернет-сообщества на американские внешнеполитические шаги осуществляет специальная группа (Rapid Response Unit) в Бюро по связям с общественностью.

С целью проработки новых перспективных интернет-проектов Госдепартамент ежеквартально проводит в США научные конференции на которых в неформальной обстановке обсуждаются пути совершенствования дипломатии с помощью инноваций (программа Tech@State). Участие в них принимают дипломаты, технические специалисты, общественные деятели, ученые и предприниматели, а также иностранные гости. Постоянные темы форума – свобода Интернета, новые избирательные технологии, Гражданское общество 2.0, социальные медиа, мобильные деньги и т.д.

В 2009 г. анонсирована программа виртуальных стажировок в Госдепартаменте для американских студентов (Virtual Student Foreign Service). В соответствии с ней, учащиеся университетов и колледжей США привлекаются для выполнения заявок ведомства, в т.ч. посольств за рубежом, без отрыва от учебы и без необходимости нести расходы на заграничные поездки. Как правило, в летние месяцы по 5-10 часов в неделю они занимаются исполнением таких поручений, как перевод текстов, размещение и редактирование постов в социальных сетях, обработка SMS-сообщений, сбор и анализ информации СМИ о зарубежных странах, в частности России, и т.д. В 2014 г. такую удаленную практику, облегчающую нагрузку штатных сотрудников Госдепартамента, USAID и еще 6 американских ведомств, пройдут 511 студентов по 276 заявкам.

Стоит упомянуть также и о внедрении специфических ИКТ в отдельные сферы деятельности внешнеполитического ведомства США. Консульская служба поддерживает интернет-сервисы (travel.state.gov) и программы для мобильных устройств, повышающие информированность граждан США за рубежом, упрощающие их регистрацию, а также поиск и предупреждение при чрезвычайных ситуациях, наподобие землетрясения в Гаити в 2010 г. Офис технологий проверки и прозрачности (Office of Verification and Transparency Technologies) Бюро по контролю за вооружениями изучает возможность создания приложений для смартфонов и планшетов, позволяющих в т.ч. общественникам осуществлять мониторинг ситуации с распространением оружия массового уничтожения.

(Часть II)

Интернет как канал внешнеполитического воздействия

Вторая главная задача цифровой дипломатии США, как можно заключить из анализа программ и концепций Госдепартамента, состоит во влиянии на общественно-политические процессы в зарубежных странах в нужном Вашингтону ключе. В ней выделяются следующие направления.

1.Цифровая пропаганда.

Прежде всего, интернет дает возможность Госдепартаменту при минимальных издержках напрямую доводить свою позицию до многомиллионной аудитории за рубежом, преимущественно молодежи. Для этого ведомством создана обширная сеть рассчитанных на внешнее потребление сайтов (информационных, языковых, дискуссионных) и официальных аккаунтов в популярных социальных медиа (Twitter, Facebook, YouTube, Flickr, Instagram, Tumblr, Pinterest, Google+). Всего к маю 2014 г. насчитывалось 713 ресурсов на различных языках мира, ассоциированных с ведомством, большинство из которых размещены в Facebook (298), Twitter (205) и YouTube (116). В отдельную категорию входят около 40 «виртуальных миссий» в т.ч. в странах, где у Вашингтона физически нет загранучреждений (Иран, Сомали), представляющих собой веб-страницы с соответствующей дипломатической информацией.

Поддержкой аккаунтов в социальных медиа в основном занимается упомянутый Офис по вопросам цифрового взаимодействия, однако для работы с целевой аудиторией в различных управлениях Госдепа также создаются специальные рабочие группы. Например, в 2006 г. была образована команда по цифровой пропаганде (Digital Outreach Team) с целью противодействия идеологии терроризма в арабском сегменте интернета. В 2012 г. в нее входили 12 богеров, которые размещали материалы, комментарии и видеоролики в сети на арабском языке, урду и сомали. Также должности штатных блогеров утверждены в некоторых страновых отделах, в частности иранском.

В рамках своей компетенции Госдеп принимал участие в работе по переносу рассчитанных на внешнюю пропаганду теле- и радиовещательных медиа США в интерактивную среду. Перенос своих международных радиостанций и телеканалов в интернет американская администрация начала в 2002-2004 гг. в ответ на использование всемирной паутины террористическими организациями для вербовки сторонников и агитации. Параллельно Соединенными Штатами были созданы порядка десяти новых станций и каналов для работы с зарубежной публикой через сеть, в основном на Ближнем и Среднем Востоке (Alhurra на арабском языке, Сеть персидских новостей, Свободный Ирак, Свободный Афганистан, Голос Америки на курдском языке и др.).

2. Дипломатическое давление.

Понимая, что главным условием для проведения эффективной цифровой дипломатии является постоянный доступ граждан к информационным технологиям в зарубежных странах, Белый Дом сосредоточил значительную часть усилий на продвижении в мире т.н. «свободы интернета». Давление, оказанное китайскими властями на компанию Google зимой 2010 г., послужило поводом для старта глобальной американской программы по защите свободного доступа в сеть. В своей знаковой речи 21 января 2010 г. госсекретарь Х. Клинтон сравнила введение отдельными странами ограничений в интернете с возведением Берлинской стены нашего времени, упомянув в группе государств, злоупотребляющих давлением на «свободный интернет» Китай, Иран, Северную Корею и Узбекистан.

При этом на практике, Госдеп сосредоточился на отстаивании неприкосновенности доступа иностранных граждан не в целом к «свободному Интернету», а к собственным американским каналам сетевой пропаганды, а также на избирательной критике правительств нелояльных стран.

Загранучреждения США стали активно реагировать на попытки других государств установить контроль над национальным сегментом сети. В ежегодные отчеты о ситуации с правами человека в различных странах мира были включены критические пункты о соблюдении «свободы интернета».

Свою позицию Соединенные Штаты продвигают на международных площадках: среди них как форумы общепризнанных организаций, в частности Международного союза электросвязи, так и специально созданные структуры. В декабре 2011 г. Вашингтон стал одним из инициаторов учреждения Коалиции за свободу в онлайн (Freedom Online Coalition, FOC) и предпринимает постоянные усилия по ее расширению. По завершению четвертой конференции FOC, состоявшейся в Таллине в апреле 2014 г., в состав организации входили 22 государства, в т.ч. Канада, Великобритания, Германия и Франция, а также бывшие советские республики – Эстония, Латвия, Грузия и Молода. Участники коалиции обязуются координировать дипломатические шаги и сотрудничать с западными телекоммуникационными компаниями и НПО. Также при организации создан специальный донорский механизм – Партнерство защитников киберпространства (Digital Defenders Partnership), через который под предлогом защиты свобод в интернете выделяются гранты на поддержку лояльных блогеров и интернет-активистов в странах-объектах воздействия в Центральной Азии, Ближнем Востоке, Юго-Восточной Азии и Центральной Америке. С 2013 г. Партнерство управляется голландской неправительственной организацией Hivos, которой США и несколько других государств-членов FOC на начальном этапе выделили порядка 2,5 млн дол.

Всего же, по официальным данным, с 2008 по начало 2014 г. Государственный департамент направил на защиту «свободы интернета» около 100 млн дол. (25 из которых в 2013 г.). Названные средства распределяются Бюро по вопросам демократии, прав человека и труда совместно с USAID через сеть западных НПО. Информация о финансируемых проектах зачастую носит закрытый характер, поскольку многие из них нацелены на создание специального ПО, аппаратных средств и проведение тренингов, повышающих безопасность иностранных диссидентов при осуществлении ими подрывной деятельности в сети.

3. Создание специального ПО и аппаратных средств.

Некоторые подробности этой работы опубликовала газета New York Times в июне 2011 г. Согласно источникам издания среди официальных лиц США и американских военных, Госдепартамент оплатил разработку компьютерных программ, позволяющих лояльным активистам обходить ограничения и контроль со стороны правительств иностранных государств на национальных каналах связи (например, посылать шифрованные сообщения и обходить блокировку сайтов). Вместе с тем, данные утилиты оказались бесполезным, в случаях, когда иностранное правительство полностью отключало доступ к национальному сегменту интернета в целях борьбы с массовыми беспорядками (Иран 2009 г., Египет 2011 г.). Это побудило Госдепартамент начать проект создания т.н. «теневого интернета» - т.е. ряда локальных беспроводных сетей за рубежом, функционирующих автономно от подконтрольных властям коммуникаций с помощью портативных устройств, находящихся в распоряжении агентов влияния США или размещенных на их стационарных объектах.

Одной из первых была создана параллельная сеть сотовой связи в Афганистане, строительство которой в 2009 г. инициировал Госдепартамент и Пентагон. Система, получившая название «Частокол», призвана снизить риск прослушивания американских абонентов и выведения из строя публичной сотовой инфраструктуры Талибаном. Она работает через размещенные на американских военных базах передающие станции, центральная из которых находится в Кандагаре. Стоимость проекта в различных источниках оценивается от 50 до 250 млн дол.

Для противников действующего правительства в Иране было подготовлено ПО, позволяющее через Bluetooth автоматически рассылать по смартфонам соратников нужную информацию, минуя внешние каналы связи.

В дальнейшем по заказу Госдепартамента разработан аппаратный комплекс «Интернет в портфеле» (Internet in a Suitcase). Представляет собой устройство, помещенное в стандартный кейс, которое скрытно провозится активистом в зарубежное государство, где быстро запускает локальную беспроводную сеть, независимую от местных коммуникаций и имеющую прямой (по всей видимости, спутниковый) выход во «всемирную паутину». К сети подключаются компьютеры и телефоны доверенных лиц для обмена информацией, координации действий и т.д. При этом в США признают, что в странах с авторитарным режимом оператор устройства подвергается реальному риску в момент пересечения границы с портфелем, а впоследствии может быть запеленгован при эксплуатации системы. По имеющимся данным, в разработке ПО комплекса принимал участие коллектив Открытого технологического института (в составе фонда New America Foundation в Вашингтоне), получивший от Госдепа грант в 2 млн дол. В марте 2013 г. руководитель института С.Мейнраф (Sascha Meinrath) презентовал в США общедоступный аналог своей программы (Commotion Wireless). В 2012 г. система «Интернет в портфеле» была развернута, по меньшей мере в 10 странах, среди которых называется Австрия, Афганистан, Венесуэла и Индонезия.

В 2012 г. разработано приложение «InTheClear», представляющее собой своего рода тревожную кнопку, мгновенно удаляющую контакты и сообщения из телефона диссидента в случае его ареста и рассылающую предупреждение другим соучастникам.

4. Стимулирование протестных настроений.

Еще до событий «арабской весны» 2011 г. социальные сети как инструмент мобилизации протестного потенциала молодежи показали свою результативность в Колумбии и Мексике, где с их помощью были организованы демонстрации против террористического движения FARC и наркомафии, а также в Иране и Молдове, где прокатилась волна уличных протестов против результатов выборов.

Весной 2011 г. в Тунисе и Египте с помощью интернета и мобильных средств связи группы молодежи были мобилизованы на массовые выступления, а циркулирующая в сети информация послужила катализатором роста протестных настроений. Социальные сети, прежде всего, использовались внутренней оппозицией для координации деятельности и вербовки сторонников, однако при этом известно, что 70% сообщений в Twitter (твитов, tweets), относящихся, например, к «революции» в Египте, размещались с IP-адресов, находящихся за пределами этой страны. Последнее подтверждает версию о внешнем информационном вмешательстве в ход «арабской весны», техническую возможность которого имеют только Соединенные Штаты. В июне 2011 г., выступая в Лондоне, советник Х.Клинтон по инновациям А.Росс сообщил аудитории, что значение интернета в подрыве авторитарных режимов на арабском Востоке было решающим.

Американские социальные сети также сыграли ключевую роль в подстрекательстве сторонников оппозиции к акциям гражданского неповиновения в Турции в июне-июле 2013 г. Согласно замерам турецкой компании eBrandValue, ведущей мониторинг в национальном сегменте интернета, соотношение подписчиков Twitter, призывавших присоединиться к манифестантам на площади Таксим в Стамбуле, и тех, которые выступали в поддержку действующего правительства Р.Эрдогана, составило 68 тыс к 800. Для манипулирования политическими настроениями и автоматического тиражирования направленной информации были широко использованы ложные аккаунты, имитирующие реальных пользователей и управляемые с помощью специальных программ (ботов). Как сообщают турецкие СМИ, в ответ уже после подавления демонстраций в сентябре 2013 г. правящая Партия справедливости и развития сформировала команду в составе 6 тыс человек для направления общественного мнения и дискредитации критиков власти в социальных сетях. Также правительство Турции ужесточило законодательство о контроле за интернетом, а в марте 2013 г., несмотря на возражения США, полностью заблокировало на территории страны Twitter.

5. Подготовка интернет-активистов

Цифровая дипломатия, как способ влияния через интернет на население других государств в основном ориентирован на две целевые группы – активную молодежь и оппозиционные слои общества (диссидентов, журналистов, правозащитников и т.д.). Уловив тренд растущей социальной активности в сети первой, американская администрация предприняла шаги к объединению под своим началом интернет-активистов из разных стран, выступающих с критикой зарубежных режимов. В конце 2008 г. правительство США провело конференцию в Нью-Йорке, на которую собрало молодых блогеров и пользователей и учредило постоянно действующую организацию «Союз молодежных движений» (Alliance for Youth Movements), целью которой заявлено использование активности молодежи в сети для изменения социально-политической ситуации в зарубежных странах. В 2009 г. состоялась конференция Союза в Мехико, а в 2010 г. – в Лондоне: участие в трех мероприятиях приняли 88 делегаций из 25 стран.

Осенью 2010 г. Госдепартамент выдвинул т.н. инициативу Civil Society 2.0. (Гражданское общество 2.0) по повышению эффективности деятельности НПО и оппозиционных групп за рубежом с помощью новых цифровых технологий. В ее рамках реализуется несколько программ, наибольшую известность среди которых получил проект TechCamp (Технологические лагеря). Управление им осуществляет Отдел дипломатических инноваций (Diplomatic Innovation Division) в Офисе интернет-дипломатии Госдепартамента (штат отдела в 2012 г. – 12 чел). Контроль и поддержку обеспечивает Офис Госсекретаря.

По программе TechCamp с 2010 г. проведены десятки технологических лагерей более чем в 30 странах мира, включая Литву, Украину, Молдову, Азербайджан и Казахстан. Их участниками стали представители более 1900 НПО, СМИ и государственных органов из более чем 100 стран. Лагерь – это одно- или двухдневный семинар, на который приглашаются от 40 до 200 иностранных активистов (в основном оппозиционных) для прослушивания курса лекций западных IT-специалистов и решения с их помощью своих текущих проблем. На мероприятиях присутствуют американские дипломаты и потенциальные спонсоры из международных фондов. Формально задачей съездов является использование инноваций для: повышения влияния НПО (популяризации сайтов, раскрутки блогов, взаимодействия с традиционными СМИ); обеспечения безопасности активистов, а также связи и координации с участием представителей США.

В реальности программа, скорее всего, используется в сотрудничестве с ЦРУ в т.ч. при подготовке агентов влияния для ведения информационной войны и захвата власти лояльными политическими силами в других странах. Так, по данным СМИ, на Украине в различных городах были организованы 6 технологических лагерей, последний из которых – 14-15 ноября 2013 г. в посольстве США в Киеве. 21 ноября 2013 г. депутат Верховной Рады Олег Царев направил в правоохранительные органы республики депутатский запрос, в котором изложил факты, свидетельствующие о том, что в «техкэмпах» обучают методам и тактике информационного сопровождения государственного переворота на Украине, ранее отработанным в ходе «арабской весны». О.Царев сослался на опубликованные кадры скрытого видеонаблюдения и показания представителей движения «Воля», проникших на американские семинары под видом активистов.

Помимо собственных программ, Госдепартамент и USAID оказывают финансовое и политическое покровительство западным неправительственным организациям, специализирующимся на защите и подготовке диссидентов в сети: Internews, Meta-Activism Project, Mobile Accord Inc, MobileActive, New Tactics, Open Net Initiative, Tech Change, Activism Media Politics, Ashoka и др. Так, совместно с Фондом Сороса и Internews во многих странах мира проводятся съезды местных блогеров BarCamp. На постсоветском пространстве двухдневный BarCamp впервые прошел в октябре 2007 г. на Украине под названием BlogCamp CIS & Baltics и собрал более 250 участников, в т.ч. из Белоруссии, России, Латвии, Казахстана, Узбекистана, Эстонии, Польши и США. Впоследствии съезды организовывались в Литве, Грузии, России, Казахстане, Киргизии.

Наконец, в деятельность по созданию групп влияния в киберпространстве вовлечены академические и аналитические центры США. В частности, американские загранучреждения в сотрудничестве с НПО содействуют в поиске и направлении иностранцев на стажировки в Центр Беркмана по изучению интернета и общества при Гарвардском университете. По оценкам российских аналитиков, данный Центр специально создавался для изучения политической ориентации пользователей социальных сетей и блогов в зарубежных странах. С 2007 г. в интересах правительства США Центр провел исследования социальных сетей и блогосферы России, Ирана и арабского мира, что позволило американцам принять конкретные решения о финансировании некоторых зарубежных диссидентских организаций, действующих через интернет. Для последующей связи между блогерами по всему миру специалистами Центра Беркмана создан популярный сайт GlobalVoices. Этот ресурс позволяет получать посты (сообщения) от блогеров из зарубежных стран, переводить их на различные языки, а затем тиражировать в сети отобранный материал, распространяя тем самым направленную информацию под видом непредвзятых данных независимых интернет-пользователей, полученных с места событий.

6. Сбор информации.

В 2011 г. по инициативе США и Великобритании учреждено межгосударственное партнерство «Открытое правительство» (Open Government Partnership, OGP). В настоящий момент в него входят 64 государства, в т.ч. прибалтийские республики, Армения, Азербайджан, Грузия, Украина и Молдова. Участники принимают на себя расширенные обязательства по раскрытию информации о деятельности национальных правительств, в частности бюджетах. Раскрытие информации осуществляется с помощью программной и компьютерной инфраструктуры, предлагаемой западными корпорациями, а контроль за соблюдением обязательств возлагается на неправительственные организации. Эти факторы усиливают как техническую, так и политическую зависимость государств-членов от инициаторов партнерства. Управляется OGP Руководящим комитетом, состоящим из представителей США, Великобритании и ряда других государств, а также международных НПО с доминирующей ролью Фонда Сороса и аффилированных с ним структур. Организация имеет небольшой постоянно действующий секретариат, находящийся в США. Помимо отчислений государств финансируется также за счет взносов американских IT-гигантов (Google, HP, eBay) и Фондов (Сороса, Форда). Многие эксперты в России и за рубежом рассматривают OGP как попытку привязать набирающий в мире обороты процесс информатизации национальных правительств к международной структуре под контролем США. В т.ч. по этим причинам в организации до сих пор не участвуют крупные европейские державы (Франция, Германия), а Россия отозвала заявку на присоединение в мае 2013г. Похожая схема использована Соединенными Штатами в другой международной структуре под названием Инициатива прозрачности добывающих отраслей (ИПДО, Extractive Industries Transparency Initiative). Де-факто ИПДО представляет собой международную организацию со штаб-квартирой в Норвегии, созданную в соответствии с идеей британского премьера Т.Блэра об обязанности богатых природными ресурсами стран раскрывать информацию о добывающих отраслях. На начало 2014 г. 25 стран приняли соответствующие обязательства в рамках инициативы, включая Азербайджан, Казахстан и Киргизию. Статус кандидатов на вступление имеют Украина и Таджикистан.

Система международных объединений наподобие OGP и ИПДО, формируемая США с привлечением ТНК и НПО дает возможность собирать расширенные данные о состоянии экономики и государственного управления в зарубежных странах. Показательно, что на текущем этапе наибольший интерес у ее бенефициаров представляют сведения о сырьевых секторах и иностранных государственных финансах.

К этому стоит добавить, что широкое распространение ИКТ, в частности социальных сетей, открывает перспективу использовать их в т.ч. для сбора военной и разведывательной информации. В феврале 2014 г., интернет-активистами крупного сирийского города Хама была создана страница в Facebook, на которой около 3 тыс подписчиков в постоянном режиме обновляли сведения о вылетах и передвижении правительственных ВВС. Данные представляют особую ценность для боевиков, воюющих при поддержке США против правительства Б.Асада.

(Часть III)

Рейтинг цифровой дипломатии

В целом, интенсивно применяя инновационные методы и технологии в практической работе, Госдепартамент добился мирового лидерства в области цифровой дипломатии. В июле 2012 г. французское агентство AFP начало публикацию первого в мире рейтинга (E-diplomacy Hub), частично отражающего эффективность государств в этой сфере. Он размещен в сети (по адресу http://ediplomacy.afp.com/) и обновляется ежедневно. Рейтинг составляется на основе анализа 6 тыс аккаунтов сервиса микроблогов Twitter в 100 странах мира, принадлежащих высшим должностным лицам государств, дипломатическим ведомствам, министрам, ведущим экспертам и блогерам, а также некоторым международным организациям и даже незаконным вооруженным формированиям. В нем учитывается количество подписчиков на аккаунты, их цитируемость, активность в интернете и другие критерии.

На первом месте из 152 стран с большим отрывом находятся США, на аккаунты Twitter которых по состоянию на май 2014 г. подписано 89,6 млн чел. (в 2012 г. – 44 млн). Далее следуют Турция, Саудовская Аравия, Египет, Индия, Кувейт, Венесуэла, Колумбия, Мексика и Великобритания. Россия занимает 13 место с показателем около 7 млн чел. (в 2012 г. – 2,6 млн и 14 место). Таким образом, в условиях быстрого роста аудитории Twitter в других странах за два года место России в рейтинге E-diplomacy Hub практически не изменилось, несмотря на увеличение числа подписчиков на российские микроблоги почти в 2,7 раза.

Среди индивидуальных микроблогов также с большим отрывом лидирует ресурс президента США Барака Обамы (42,8 млн чел.). Наиболее популярный российский аккаунт находится на 26 месте и принадлежит председателю Правительства РФ Дмитрию Медведеву (2,3 млн).

В целом рейтинг E-diplomacy Hub дает только примерное представление об эффективности цифровой дипломатии тех или иных государств, точнее той ее части, которая получила название Твитерр-дипломатии или Твипломатии (Twiplomacy). В рейтинге не учитывается активность внешнеполитических ведомств в социальных сетях, посещаемость их официальных сайтов и отстаивание международной позиции в интернет-СМИ. Искажает картину и то, что в него включены ресурсы оппозиционных общественно-политических деятелей (от России – К.Собчак (842 тыс) и А. Навального (640 тыс), которые не отражают официальную внешнеполитическую линию Москвы). Выбрав в качестве отправной точки Twitter, составители рейтинга занизили, например, реальное влияния Китая, разместив его только на 55 месте (440 тыс чел.). Несомненно, Россия в сети также играет де факто более весомую роль, особенно, на постсоветском пространстве.

Выводы

Систематизируя изложенную информацию можно заключить: на сегодняшний день США являются безусловным мировым лидером в использовании инструментов цифровой дипломатии. С их помощью Вашингтон достигает следующих эффектов.

- Повышает эффективность работы Госдепартамента;

- Повышает продуктивность государственной пропаганды: получает прямой доступ к аудитории замкнутых государств; минимизирует издержки; использует имеющийся технологический задел; охватывает молодежь и наиболее пассионарные слои общества;

- Расширяет возможности по вмешательству во внутренние дела зарубежных стран: дополняет систему НПО сетью активистов в киберпространстве, с помощью которых радикализируются настроения в обществе, осуществляется координации протестов и т.д. (многочисленные признаки этой работы прослеживаются в ходе событий «арабской весны» в 2011 г., в Турции в 2013 г. и на Украине в 2014 г.);

- Создает условия для сбора расширенной информации о состоянии экономики и государственного управления в зарубежных странах, привязывает процесс информатизации национальных правительств к подконтрольным международным структурам.

В июле 2012 г. на совещании с послами и постпредами России Президент В.Путин поставил перед МИД РФ задачу освоения новых технологий дипломатии. Опыт США в этой связи должен быть востребован в интересах российской внешней политики. Представляется целесообразным:

- Выстроить сотрудничество МИД РФ с крупными IT-компаниями России, сформировав связку «государство – интернет-бизнес». Российская дипломатия должна наладить механизм взаимодействия, в том числе с отечественными социальными сетями, доказавшими свою международную конкурентоспособность и пока удерживающими лидирующие позиции во многих государствах постсоветского пространства. При взвешенном подходе сотрудничество государства и IT-сектора может быть выгодным и результативным для обеих сторон: на фоне прогнозируемого усиления конкурентной борьбы с западными гигантами за рынок российские фирмы заинтересованы в поддержке со стороны властных структур и в отсутствии необоснованных административных барьеров в сети, а правительство – в использовании интернета для укрепления, а не подрыва безопасности. Пока же нередки случаи, когда российские компании выступают спонсорами западных форумов;

- Внедрять инновации в текущую деятельность сотрудников МИД, повышая ее эффективность (например, такие, как услуги SMS-оповещения граждан России за границей от МТС);

- Развивать собственную систему цифровой пропаганды. Число официальных микроблогов в Twitter, принадлежащих российским дипломатам и посольствам, увеличилось с 40 в 2012 г. до более чем 130 в мае 2014 г., а количество страниц в соцсети Facebook выросло до 80. Летом 2012 г. МИД РФ обновил интерфейс официального веб-сайта и запустил первый видео-канал в YouTube. К 2014 г. посольства России за рубежом открыли еще 15 каналов в YouTube. Однако этого объективно мало. Рекомендуется также больше переводить аккаунты на иностранные языки и активнее пользоваться российскими социальными медиа в странах ближнего зарубежья, где они часто более популярны чем американские аналоги;

- Инициировать российскую грантовую программу поддержки интернет-активистов, прежде всего, в республиках бывшего СССР;

- Воздерживаться от принятия обязательств в FOC, OGP и иных международных структурах, лоббирующих интересы США в интернете;

- В ООН, ШОС, на других международных площадках и в двустороннем формате отстаивать принцип суверенитета в киберпространстве и добросовестного использования государствами сети в противовес американской концепции «свободы интернета». В этой связи актуальными следует признать такие шаги России как подготовка проекта международной конвенции «Об обеспечении международной информационной безопасности» и «Международного кодекса поведения в области информационной безопасности», активизация сотрудничества в указанной сфере с Китаем и странами ОДКБ, проведение в Москве форумов по информационной безопасности и др.

Источник:

http://www.riss.ru/analitika/3988#.VIgZCdKsVpF

Цифровая дипломатия США. Об использовании Госдепартаментом сети Интернет (Часть I, Часть II, Часть III)

(Часть II)

(Часть III)