Шизофрения в медиа-сознании

Шизофрения в медиа-сознании

Вадим Левенталь о мировой националистической повестке дня





Есть что-то смутно тревожное в том, что из всех споров важнейшими для нас являются споры о гомосексуализме и национализме, но раз уж такова повестка дня - хочешь не хочешь, а думать приходится именно о нем.

Впрочем, спокойно думать на нашем материале не получается – слишком много кричат, и даже не скажешь «с обеих сторон», потому что сторон слишком много; именно поэтому они все, стараясь перекричать друг друга, вместе создают такой градус истерики, в котором возмущенный разум закипает – впрочем, чем именно разум возмущен, уловить не успеваешь.
Спокойнее думается о делах греческих, тем более что Греция ассоциируется пока еще с Аристотелем, который незыблемой печкой стоит в начале всякого танца мысли, коль скоро мы не китайцы. Для него идеалом блага было передать заботу о хозяйстве, о рабах – рабу и углубиться в созерцание. Похоже, что-то подобное проделывают в Европе и теперь: забота о греческой экономике передана МВФ, и Европа погружается в созерцание телешоу. По телевизору показывают «белого ангела» - фантастически красивую маленькую голубоглазую девочку: ее отобрали у цыган, и теперь ищут ее настоящих родителей.

Стоило одному ангелу обнаружиться в Греции, глядь – еще одного такого же отнимают у цыган в Ирландии. Сколько ангелов уместится на экране телевизора? Поиски настоящих родителей оформляются с размахом дорогих шоу: на экране мелькают модельной внешности работницы службы опеки, правительство обращается за помощью к международному сообществу, фотография ребенка украшает передовицы всех печатных изданий.
Естественная реакция публики – ужас перед цыганами: они в кадре беззубые, толстые, страшные.

Другая главная греческая тема – «Золотая заря», националистическая партия, третья по популярности в стране, 18 из 300 мест в парламенте. 18 сентября в Афинах был убит левый активист, в убийстве сознался один из рядовых активистов «Золотой зари», лидер партии убийство осудил, но через 10 дней его все же арестовали, а теперь спешно проводят закон, запрещающий финансирование партий, руководство которых находится под следствием, - цель очевидна. Телезритель естественным образом приходит в ужас: страшные националисты уже буквально скребутся под окнами, царапают ногтями по стеклу, и их нужно немедленно запретить.

Если говорить об одном отдельно взятом медиа-сознании, то оно как будто шизофренично: оно одновременно ненавидит и национализм, и «черных» (был такой, то есть именно такой анекдот – и это как раз не удивительно: смешно только то, в чем угадывается правда).
Впрочем, если описывать происходящее в терминах психоанализа, то противоречия никакого нет: поднимающееся из глубин бессознательного вызывает протест со стороны цензуры сознания, человек ненавидит свое запретное желание и ненавидит себя за то, что вынужден его испытывать.

Каждый день на берега Европы высаживается несколько сотен жителей Африки и Ближнего Востока, и чуть не каждый день лодки с мигрантами уходят под воду – медиа-сознание ужасается и тому, и другому. Никакого синтеза из тезы запретного желания и антитезы цензуры не получается – получается только невроз.

Нужно спокойно, без эмоций понять одну чисто теоретическую вещь: что бы мы ни считали проблемой – нашествие ли мигрантов, возрождение ли национализма, - в рамках замкнутого (анти)националистического дискурса проблема решена быть не может. Дело не в том, хороши или плохи разговоры про «Грецию для греков и Афины для афинян», что морально а что нет, кому стыдно, а кому не стыдно, кто помнит Холокост и кто его отрицает, - бог с ним со всем. Если только не сами эти разговоры доставляют нам наслаждение. Но речь идет о том, как разобраться с реально существующими проблемами - угол нашего зрения должен быть достаточно широк, чтобы видеть картинку насколько это возможно целиком, чтобы в поле зрения попали, кроме похищающих детей цыган и лодок с мигрантами, и дела международных корпораций, и действия международных финансовых институтов, и политика правительств, и риторика политиков.


Нужно увидеть целиком механизм, устройство которого предполагает, что в одних странах нет ни работы, ни денег, в других и то, и другое есть, международные финансовые институты кредитуют страны на условиях мгновенной передачи государственных активов в частные руки, политики пожимают друг другу руки на встречах в верхах, клянутся рука об руку бороться с терроризмом и отправляют войска свергать диктаторов, частный бизнес спонсирует политиков, политики, выйдя в отставку, отправляются работать в частный бизнес, а оттуда в международные финансовые институты, телеканалы и газеты транслируют ужас перед мигрантами и тут же ужас перед национализмом, контрольные пакеты телеканалов и газет принадлежат международным корпорациям, головные офисы которых зарегистрированы в оффшорных зонах, - и так далее и так далее, в этой цепи много, очень много звеньев, но работает она только потому, что все же замкнута.

Где-то в этой цепи есть такие звенья, как «национальная преступность», «мультикультурализм», «ненависть к мультикультурализму», «соблюдение обычаев страны проживания», «толерантность» и так далее. Но видеть только этот участок цепи, только его считать проблемой, только с ним бороться, - смешно. И страшно – потому что если тем, кто от работы этой цепи питается, понадобится для оптимизации ее хода небольшая победоносная война, - они не задумаются ни на секунду.

Источник