Напутственное слово перед митингами протеста: Пушечное мясо нынче дёшево

Утром 21 ноября 1869 года в селе Петровско-Разумовское, которое тогда еще не являлось частью Москвы, произошло убийство. Студента с почти пародийным сегодня именем Иван Иванов сначала пытались задушить, потом, оглоушив, добили выстрелом в голову. Тело спустили в пруд под лед, надеясь скрыть убийство до весны.

Это преступление позже легло в основу одного из самых знаменитых и значительных романов русской литературы. Который, впрочем, ни на кого особо не повлиял и никаких грядущих потрясений не предотвратил.

Прогрессивная общественность того времени автора романа отчитала, как мальчишку. Ему прямо указывали, что литература должна ориентироваться на «интересы образованного круга, потому что они одни только суть истинные национальные интересы». О романе же говорили, что это «фантасмография, созданная болезненным воображением», а «фантастические призраки с нечеловеческой подлостью, глупостью и дикостью, им выведенные, ни в каком обществе не могли бы играть такой роли, какая им предоставлена в романе, не могли бы быть выразителями и представителями известного движения, носящего в себе нравственно-политическую подкладку».

С момента выхода "Бесов" Достоевского прошло сто сорок лет, а представители движения "с нравственно-политической подкладкой" к Федору Михайловичу относятся никак не лучше, чем их предшественники. Да, мол, классик, но того... С душком-с. Широко известны слова Анатолия Чубайса, который испытывал к Достоевскому "почти физическую ненависть" и "желал разорвать его на куски". Быть может, такое происходит потому, что именно Достоевский откинул кожух и показал весь уродливый театрик любой русской революции, в которой фарс и трагедия гуляют, взявшись за руки. Он - в карнавальной шапочке из фольги, она -- в бескозырке с ленточками.

Вряд ли Федор Михайлович мог бы представить себе айпад, но его никак бы не удивило то, что он мог бы увидеть на экране этого айпада - в социальных сетях и на сайтах новостей.

Удивило бы разве писателя обсуждение приговора, вынесенного на днях Константину Лебедеву? Тот получил два с половиной года и отправится в колонию, а его соратники, сидя в теплых странах или просторных кабинетах, барабанят по клавишам, называя бывшего товарища "предателем", "сексотом" и "мразью". Он ведь пошел на сделку со следствием и признал свою вину полностью. Тем самым, как принято считать, подставил своих подельников. Хотя никому неизвестно, что есть у следствия и какие показания в целом давали остальные. О чем тут думать? Кисейные революционеры, жмурясь от удовольствия, судачат о том, что с Лебедевым сделают на зоне, как скоро он повиснет на трубе или будет "опущен". Строят предположения, почему "азефу" органы не дали условный срок - вероятно потому, что прячут, а на воле Константина ожидал бы другой суд: суровый, революционный.

Хороводы вокруг Лебедева умело водят в блогах старшие и мудрые, младшие и наивные послушно водятся. Ни на секунду не задумываясь, что каждый из них может в свое время легко попасть в такой же переплет. Прогрессивная толпа не ведает ни жалости, ни сомнений. Своих бьют куда сильнее, и чтобы не чужие пугались (до чужих пока руки коротки), а такие же, свои. Чем больше сроки, чем больше расходного материала в тюрьмах, тем больше профит у лидеров, больше международного сочувствия, щедрее помощь, дольше командировки. А как вы хотите - революция нуждается в героях и трибунах. Пока герои трубят на зоне, трибуны будут трубить с трибун.

Декорации меняются, но суть остается прежней. Давнее убийство студента Иванова в Петровско-Разумовском совершили его ближайшие сподвижники. Друзья. Бедолага Иванов не подчинился протестному, как бы сейчас сказали, лидеру, Сергею Нечаеву. Отличный повод повязать всех кровью. Нечаев объявил Иванова предателем и агентом охранки. Быстро вынесли приговор - и ага. Правда, позже выяснилось, что никаким предателем и агентом Иванов не был, но кого это волнует вообще? Дело-то прочно, когда под ним струится кровь. После убийства, кстати, Нечаев, который и спускал курок, благополучно слинял в Швейцарию, а вот остальные пошли по этапу. Нечаеву не очень повезло. Парламентской ассамблеи Совета Европы еще не существовало, Россия не являлась мировым злом, а вот убийцы - являлись. Поэтому Швейцария Нечаева выдала по запросу. А сегодня он так бы и бродил по Цюриху (или, что вероятнее, по Лондону), а его товарищи так бы и парились на нарах. И нравы тогдашние в революционной среде были какими-то наивно-глуповатыми. Врать еще только-только учились. Никто сразу не заявил, что студент Иванов подло убит наймитами царя, а труп его был повешен на оппозицию, чтобы её дискредитировать. Как дети малые! Тогдашнее прогрессивное еще в пеленки гадило, что скажешь.

Нечаев и «нечаевщина» и по сей день верно служат делу любой революции. В конце восьмидесятых Нечаева пинали ногами - вместе с другими революционными террористами. Советский Союз был государством преступным, террористическим. Улицы с именами Желябова и Кибальчича - как такое можно терпеть? Террористический Союз разрушили, но почему-то увидели вскоре в своих городах такие террористические акты, которые Нечаеву и в самых сладких снах привидеться бы не смогли.

Однако есть у революции начало, а конца нет и быть не может. Опять совершенно невозможно терпеть. Ну никак, ни секунды. И опять нужен Нечаев, само собой. Но теперь уже в роли героя положительного. И бывших террористов начинают срочно отбеливать самые рафинированные интеллектуалы на своих остро-модных страничках. То есть, протест у нас, конечно, мирный (слава Ганди и Джину Шарпу!), но бронепоезд на запасных путях никак не помешает.

Процесс этот не сегодня начался. И даже не вчера. Некоторые персоны всегда были культовыми для определенных кругов. Скажем, Ульрика Майнхоф - комсомолка, спортсменка, красавица, умница. Еще и стреляла здорово. Шмаляла фашистов и всяких капиталистических свиней в ФРГ семидесятых. Еще в 2004 году Александр Тарасов в «Русском журнале» возмущался, что, дескать, партизан-антифашистов (это РАФ, как вы понимаете) называют бандитами, тогда как «черносотенца» Иоанна Крондштадского - праведником. Тарасов уже к тому времени освоил все прогрессивные методы, и для него всё, что есть дурного на Ульрику - это подлая ложь и поклеп, а все пакостные байки о св. Иоанне Кронштадском - чистая правда.

Да и весь принцип «не террористы, а повстанцы» не нов. Тарасов - тоже человек известный, специалист по радикальным движениям, причем левым радикалам он сочувствует, а правых - на дух не переносит. В современной терминологии он не «фа», а «антифа». Но не уличный какой-нибудь боец, а директор Центра новой социологии и изучения практической политики «Феникс».

Любопытно тут, что сам Тарасов протесты 2011 не принял именно как буржуазные и потребительские. Однако ж организаторам протеста деваться теперь некуда. Они не могут развести руками, сказав «всем спасибо, все свободны». Логика событий такова, что надо двигаться, как акуле, иначе потонешь. Это Михаил Прохоров может сделать шаг в сторону. Евгений Ройзман может избраться по одномандатному округу и пойти опять в Думу. Многим другим кроме уличных мероприятий ничего не остается. И радикальные практики, что правые, что левые, очень полезны и необходимы.

Ведь топтание белым кольцом друг другу в затылок больше ничего не дает. Нужна картинка. Значит, кровь из носу нужна массовка. И кровь из носу.

А дальше сценарий известный. Внезапная «провокация властей», которые подло не дают поставить палатки, например. Или не пропускают туда, куда не договаривались - куда-нибудь к Кремлю. Или наоборот - мешают сесть в фонтан и вовсе никуда не ходить. Нервы у кого-то из протестующих обязательно сдадут, накроет адреналинчик, полетит камешек, опрокинется биотуалет. А там - реальный срок в четыре года вместо четвертого, допустим, курса.

И вот вы, такой чистенький и прогрессивный, уже ходите под подпиской. Вы и сами не помните, зачем вы бросили камень в полицейского. Но вы не могли удержаться - ведь там была ОНА, и ОНА так на вас смотрела... И там был САМ, и он жал вам потом руку. Но теперь вы под следствием. Есть видео и показание свидетелей. А САМ вдруг пишет у себя в блоге, что вы - провокатор. А Белковский пишет в Снобе, что ему не жалко, если вас посадят, потому что вы дискредитировали мирный протест. А ОНА дает Дождю интервью и говорит, что вы ЕЙ всегда казались странным. Мутный вы какой-то. Откуда вы взялись? При этом на следующих митингах, когда говорят о репрессиях, называют и ваше имя. Вам предлагают адвокатов бесплатно. Вы соглашаетесь, они начинают работать, и тут вы понимаете, что вас закатают по полной. Теперь вы в ловушке. Или вы «подлый предатель и стукач», но с двушечкой, или вы «политический», но с десяточкой. Вы и двушечки не хотите категорически, вы на мирный протест шли, да и что вы такого сделали? Бутылку рефлекторно кинули? Независимый адвокат, к которому вы бросаетесь за спасением и которому уже приходится платить большие деньги, зевнув, объясняет вам, что вы влипли крупно, что вы сядете теперь обязательно. А предателем на два или героем на десять - решать вам.

Хотя лучше было решать заранее: идти или нет. Ситуация изменилась. Власть больше не шутит. Канавал завершен. Надо отдавать себе отчет, что теперь есть разные варианты. Весело проехать в автозаке с твиттером и варшавянкой - больше не единственный аттракцион. Если вы готовы выбрать «свободу и революцию», выбирайте, но потом не жалуйтесь, в случае чего. За вас будут жаловаться другие - в европейских коридорах перед плотным европейским обедом.

И не забудьте почитать «Катехизис революционера» Сергея Геннадьевича Нечаева. Там все сказано. О вас - тоже.

«Революционер - человек обреченный. У него нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни даже имени. У каждого товарища должно быть под рукою несколько революционеров второго и третьего разрядов, то есть не совсем посвященных. На них он должен смотреть, как на часть общего революционного капитала, отданного в его распоряжение. Он должен экономически тратить свою часть капитала, стараясь всегда извлечь из него наибольшую пользу. На себя он смотрит, как на капитал, обреченный на трату для торжества революционного дела».

Вы - это и есть революционер третьего разряда, «не совсем посвященный». Капитал тех, кто стоит на вашей трибуне. Вас потратят с умом, будьте уверены. А теперь пора идти гладить белую ленту. А то я как мещанка устала после каждого ареста вас защищать, пока ваши товарищи вам кости моют, говорить о милосердии, о том, что вы дети неразумные , что вас использовали. Сколько можно-то?

Удачи на митинге.

Ольга Туханина