Криптопатриотизм и мания невеличия

Андрей Фроленков

Родился в 1986 году в г. Силламяэ, Эстония. Учащийся отделения русской и славянской филологии Тартуского Университета, кафедра русского литературоведения.

Написать этот текст меня подвигла следующая цитата, найденная на просторах всемирной паутины:

«Современные, умные, без родовых травм типа фофудьи, Сралина, ВОВки и прочих имперско-кадыровских штучек, национал-демократы просто обречены на успех. Существование партии, открыто заявляющей, что главной ее целью является благосостояние русских, а не миф о «Великой Рашке», представляет серьезную угрозу для Кремля.» (http://ucmopuockon.livejournal.com/3108806.html)

Честно говоря, российские нацдемы пока что обречены на что угодно, только не на успех. Однако, как мне кажется, эта цитата раскрывает, что творится в загадочной душе русского националиста. Понятно, что среди них попадаются экземпляры феерические, достойные занесения в парижскую Палату мер и весов, такие, что от них спешат откреститься даже их собственные соратники. Но на самом деле, совершенно напрасно: вышеприведённая цитата действительно является отражением русского национализма, доведённого до логического конца.

Постоянный автор «Однако» Роман Носиков однажды написал: «Дело в том, что Россия – удивительная страна. Тут у нас всё почему-то превращается в противоположность своему имени.» Ну вот хотя бы само слово «Рашка» – вы можете представить себе украинского националиста, употребляющего слово «Хохляндия»? Или эстонского, называющего свою страну «Чухония»? Впрочем, это не главное.

Подражая Аврааму Болеславу Покою, я скажу, что русский национализм в качестве непременного атрибута включает в себя криптопатриотизм. Криптопатриотизм (возможно, не самый удачный термин, но у меня пока нет другого) – это любовь к вымышленному, реально не существующему и никогда не существовавшему отечеству.

Криптопатриотизм является непременным атрибутом национализма во многих странах не только на постсоветском пространстве. Но можно понять, например, украинских или эстонских криптопатриотов, у которых не было истории, которой они могли бы гордиться и которым приходится выдумывать миллионолетнюю историю древних укров или объявлять украинцами киевских князей. Но зачем следовать их примеру русским националистам, живущим в стране, имеющей по-настоящему великую историю, которую не нужно придумывать? На самом деле ответ на этот вопрос очень прост, и я сейчас его произнесу.

Дело в том, что реальная, невымышленная русская история – до отвращения антинациональна. Русский националист не может гордиться историей советского времени (со «Сралиным» и «ВОВкой»), потому что неотъемлемой частью советской идеологии был интернационализм. Он не может гордиться историей Российской Империи, возвышавшей всяких Берингов, Ганнибалов и прочую нерусь, да ещё и управлявшуюся, начиная с Екатерины Великой, людьми весьма сомнительной национальной принадлежности. История древней Руси тоже не выдерживает критики с точки зрения русского националиста и вообще она пошла не так, то есть не в том направлении, в каком хотелось бы русскому националисту, ещё тогда, когда Владимир Святой отказался от европейского выбора в пользу «фофудьи», ответив папскому легату: «отцы мои не принимали вашей веры, и я её не приму».

А то и раньше – со времён Рюрика. Нет, Рюрик, конечно, был «белый европеец», что очень хорошо в глазах русского националиста, но уж больно психологически дискомфортна норманнская теория... Остаются два пути: объявлять своим Отечеством либо дохристианскую Русь (для это приходится придумывать её тысячелетнюю историю и писать «Славяно-Арийские Веды»), либо Россию ненаступившего демократического будущего. Поскольку чтобы заниматься откровенными фальсификациями истории, нужно изрядное отсутствие самоуважения, многие выбирают второй путь – так появились на Руси национал-демократы.

Впрочем, приведённая мною цитата выражает собой тот аспект русского национализма, который много хуже любого криптопатриотизма.

Русский националист – удивительный зверёк, единственный в своём роде. В других странах националисты предъявляют территориальные претензии на Ивангород и Печоры и держатся зубами за совершенно антинационально населённый Крым – русские же националисты готовы отказаться от половины собственной страны. В других странах националисты хотят видеть свою страну великой – русские националисты иронизируют над словосочетанием «великая Рашка».

И вот оно – главное отличие русского национализма от национализма как такового. Это мания невеличия. Готовность продать величие своей страны за чечевичную похлёбку. Можно смеяться над строками «мы построим Украину от Карпат до Сахалина», но отечественные нацдемы с их «уютным европейским домиком» желают не строить, а разрушать то, что ещё осталось неразрушенным. Уткнуться рылом в корыто с отрубями и не видеть ничего вокруг.

А теперь скажите мне, положа руку на сердце – разве не именно этого хотят от нас враги нашей Родины? Чтобы мы отказались от каких-либо претензий на величие, исправно обслуживали трубу в обмен на стеклянные бусы и не мешали им строить однополярный мир?

Раз уж я процитировал в начале статьи Романа Олеговича, следует привести и вторую половину цитаты: «...Тут у нас всё почему-то превращается в противоположность своему имени. Или же, наоборот, Господь в своем милосердии устроил так, что в России все явления открывают свою истинную тайную, срываемую ото всех суть.» Причина, по которой русские нацдемы страдают манией невеличия, и причина, по которой другие пост-советские криптопатриоты никак не могут построить Великую ... (вставить название страны), а строят то, что строят в реальности, одна и та же: они евронационалисты. То есть, считая себя Белыми Европейцами, Не То Что Всякие Москали (удивительно, как слово «москали» проникло в лозунги даже насквозь русских), они видят высшую степень успеха для своей страны в том, чтобы отдать строительство своего будущего на аутсорсинг Цивилизованным Европейцам.

Результат закономерен – что по эту, что по ту сторону шенгенской границы.