Кэти Суини: Вы называете себя «куратором интересностей», живете в Нью-Йорке и ведете сайт Brain Pickings, посвященный всему интересному и захватывающему – книгам, искусству, науке, фотографиям и т. д. Каков общий знаменатель того, что вы публикуете?

Мария Попова: Если что-то меня интересует и выглядит одновременно своевременным и вечным, я об этом пишу. Изрядная часть того, что публикуется в интернете, это контент, который рассчитан всего на несколько часов жизни, поэтому большинство материалов я ищу в офлайне. Постепенно мой интерес смещается в сторону исторических тем, которые малоизвестны и, тем не менее, актуальны, интересны и затрагивают читателя. Нам всерьез требуется противоядие от этой культуры, предполагающей, что «если что-то не гуглится, значит, оно не существует». Вне интернета существуют сокровища знаний и вдохновения, идеи, по-прежнему актуальные и интересные. 

 

- У вас 1,2 миллиона читателей и 3 миллиона просмотров в месяц. Ваш сайт мог бы быть хорошим местом для размещения рекламы, но вместо этого вы просите читателей о добровольных пожертвованиях. Что вы имеете против рекламы?

- Знаете, в 1923 году журналист Брюс Блайвен (Bruce Bliven) написал своему редактору замечательное письмо, в котором он жаловался, что контроль над газетами захватили отделы распространения и теперь они решает, что пойдет на первую полосу. Сейчас в интернете место отдела распространения заняла «поисковая оптимизация». Для нее интересы читателя не приоритетны – она продает «аудиторию» рекламодателям. Как только ты начинаешь относиться к своим партнерам как к разменной монете, ты больше не хочешь расширять их интеллектуальные горизонты или улучшать их жизнь. Я не верю в эту модель, превращающую людей в деньги. Она делает тебя ответственным перед рекламодателями, а не перед читателями.

 

- Почему люди платят за то, что могут получать бесплатно?

- Частично дело в том, что у людей формируется эмоциональное отношение к сайту, появляется чувство принадлежности. Они начинают гордиться тем, что могут поддерживать любимый ресурс. По тем же самым причинам люди веками жертвовали на общественные библиотеки. Впрочем, вопрос об альтруизме служит предметом едва ли не самого старого спора в истории философии – делаем ли мы нечто, потому что хотим нравиться самим себе, или потому что действительно и без задней мысли хотим что-то изменить. Лично я считаю, что на самом деле эти два фактора всегда действуют одновременно.

 

- Подкасты и сайты, финансируемые за счет пожертвований, встречаются все чаще. У вас есть идеи, как увеличить пожертвования? 

- Я не слишком много об этом думаю: я из Восточной Европы, и у нас не принято говорить о деньгах. Мне крайне не нравится просить и мне по-прежнему неприятна сама идея жить на пожертвованные деньги. Один мой друг недавно посоветовал мне больше делать упор на постоянную подписку – два месяца назад я начала следовать его совету, и получила обнадеживающие результаты. У меня также есть рассылка по электронной почте, и она набирает популярность. Ее подписчики жертвуют намного щедрее – возможно, потому что в е-мейле есть нечто личное. 

 

- Вы - человек, зарабатывающий на жизнь в интернете. Какие перемены вы видите в будущем для таких, как вы? 

- Прогнозы всегда бывает трудно не перепутать с надеждами. Я надеюсь, что модель микроподдержки будет расти и позволит большему числу людей, всерьез интересующихся какими-либо темами, доносить до аудитории свои знания, не полагаясь на рекламодателей. Уже сейчас, например, Radiolab [подкаст, выпускаемый нью-йоркской общественной радиостанцией WNYC] поддерживается пожертвованиями аудитории, а у Longreads, лучшего в сети источника длинных статей, платное членство. Сейчас ценится компоновка бесплатного контента на пересечении редакторских и кураторских задач. За это люди все чаще готовы платить, и я надеюсь, что этого станет больше.

 

- О чем ваша бизнес-модель говорит тем отраслям, которые серьезно пострадали из-за интернета – например, музыкальной или газетной индустриям?

- Большинство СМИ сейчас воспроизводят модель, пришедшую к нам из золотого века газет – то есть продают рекламное пространство. Между тем ее нельзя переносить в интернет, не учитывая, насколько он отличается от традиционных СМИ в смысле взаимодействия с читателем. Было бы наивно говорить, что выход заключается в том, чтобы просто заменить коммерческие соображения соображениями общественного блага, однако первое, в конце концов, не исключает второго. Тем не менее, до того, как мы сможем добиться их органического слияния и получить полноценную индустрию, которая при этом будет служить общему благу или интересам читателей, необходимо многое изменить в том, как финансируются СМИ.

 

- В этом месяце в ООН провалился проект по регулированию интернета. Это хорошая новость?

- Я не считаю полную анархию лучшим выходом из любой ситуации, однако в регулировании сети – да и в регулировании других сторон жизни общества, таких как иммиграция – меня смущает идея о том, что, не будь правил, большинство людей творили бы зло, а не добро. Это трагическая предпосылка для управления людьми.

 

- Каковы лучшие и худшие свойства интернета?

- Меня волнует отношение сети ко времени. В интернете все основано на вертикальной хронологии. Новое поднимается наверх, старое опускается вниз. Соответственно, что новее, то и становится важным. Между тем в культуре лучшие идеи находятся вне времени и не имеют срока годности. Это делает интернет не самым лучшим средством для организации информации с упором на знание. Лучшее свойство сети при этом вполне очевидно – потрясающий доступ к практически неограниченному количеству информации. Надеюсь, что мы сможем найти новые способы превращать информацию в знание и мудрость, и это поможет нам смягчить первый эффект с помощью второго.

 

- Какие журналы и сайты вы читаете?

- Раньше я читала больше журналов, но теперь я получаю ту же самую информацию онлайн, в том числе на сайтах традиционных журналов и газет. Но я много времени трачу на чтение книг, в том числе старых, больше не переиздающихся. Мне нравится сайт Longreads, и я много слушаю подкасты: Design Matters Дебби Милман (Debbie Millman), Radiolab – про науку – и Philosophy Bites Найджела Уорбертона (Nigel Warburton). Я утратила веру в журналы – частично потому, что они борются за выживание и вынуждены продавать рекламу в ущерб содержанию.

 

- Какой вы были в детстве? Вы, случайно, не из тех вундеркиндов, которые в четыре года выигрывали у родителей в шахматы?

- Я всегда ходила в школы, в которых была крайне соревновательная атмосфера. При этом я была невероятным перфекционистом. Помню, как в четвертом классе я получила по истории пять с минусом и отправилась к учителю выяснять, как можно пересдать на пятерку. До сих пор стыдно! Со временем я научилась умерять этот бессмысленный перфекционизм.

 

- Опишите свой типичный день.

- Я встаю, распределяю на день несколько «твитов» и иду в спортзал. Я читаю, когда упражняюсь на тренажере. Это помогает мне сконцентрироваться. Я долго считала это своей странностью, но потом наткнулась на вышедшую в 1942 году книгу Розамунды Хардинг (Rosamund Harding) «Анатомия вдохновения» («An Anatomy Of Inspiration»). Хардинг анализировала дневники известных писателей, ученых и музыкантов. Ее интересовало, как к ним приходили хорошие идеи, и оказалось, что для многих из них движение было связано с творчеством.

 

- Значит, вы верите в связь между физической и умственной активностью?

- Верю. Речь идет не о банальностях насчет здорового тела и здорового духа. У меня плохо получается спокойно сидеть и читать, потому что мой разум отвлекается, но если мое тело занято – а я тренируюсь очень интенсивно, – если я почти истощаю свои физические ресурсы, мне труднее отвлечься, и у меня лучше выходит фокусироваться на чтении.

 

- Вы тратите на свой сайт 450 часов в месяц. Это 15-часовой рабочий день. Как вы отдыхаете? Что вы делаете для собственного удовольствия?

- Я постоянно слышу о балансе между работой и жизнью, но мне эта концепция кажется просто трагичной. Я не отделяю работу от жизни и не смотрю на то, чем занимаюсь, как на работу. Как говорил Ричард Фейнман (Richard Feynman), нет большего удовольствия, чем узнавать новое.