Пять мифов о Сирии ('The Washington Post', США)

Роджер Оуэн
 

Восстание в Сирии против президента Башара аль-Асада, которое мирно начиналось в Дамаске год назад, становится все более жестоким и расколотым. По мере того, как число погибших приближается к 9 тысячам человек, учащаются призывы к иностранной интервенции. Однако способы, которые срабатывали в местах, подобных Ливии, необязательно окажутся действенными в Сирии. Политические и военные элиты страны всегда держали в тайне устройство своей власти и методы принятия важных решений, что привело к ряду неверных представлений об их режиме. Давайте рассеем несколько мифов о Сирии и сирийском восстании.

1. Уход президента Башара аль-Асада остановит насилие

Международные усилия по прекращению насилия в Сирии были сконцентрированы на попытках принуждения Асада к уходу в отставку. Но даже если бы он это сделал, политика правительства, направленная на силовое подавление деятельности Свободной Армии Сирии и демонстрантов, осталась бы неизменной.

Президента окружает тесно сплоченная группа военных и сотрудников служб безопасности, состоящая главным образом из алавитов, которые чрезвычайно разбогатели за последние два-три десятка лет, начиная со времен руководства отца Асада, Хафеза аль-Асада. Для правящих кругов, в особенности для старшего поколения, представители которого тесно работали с его отцом, Башар аль-Асад является представительной фигурой, пользующейся некоторым доверием среди части сирийского народа. Но он легко может быть заменен на кого-то более жесткого, кто мог бы даже увеличить репрессии и в большей степени игнорировать международное осуждение.

2. Внешним наблюдателям трудно узнать, что же в действительности происходит в Сирии

Методы сирийского руководства, как и любого режима, находящегося у власти в течение нескольких десятилетий, по устранению несогласных хорошо известны ещё с частичного разрушения города Хама в 1982 году с целью устранения угрозы, которую представляли повстанцы из общества «Братья-мусульмане».

Поэтому, когда год назад вспыхнул новый бунт, оставалось мало сомнений, что Асад, его ближайшие родственники и советники-алавиты ответят на него примерно теми же методами, обвиняя в восстании малочисленных недовольных, поддержанных из-за рубежа, контролируя средства массовой информации и используя армейские подразделения в попытках сокрушить оппозицию.

Однако в отличие от событий 1982 года сегодня оказалось намного сложнее скрыть, что же происходит в стране на самом деле. Нынешним мятежникам удалось донести картину жестоких репрессий через телефонные звонки родственникам за границей, фото- и видеоматериалы, отснятые на сотовые телефоны, а также скрытные интервью малочисленным иностранным журналистам и инспекторам из Лиги Арабских Государств, которым режим Асада разрешил въезд в страну в попытке убедить внешний мир, что ничего не происходит.

Дело оказалось не только в том, что невозможно полностью проконтролировать протяженные границы страны, но и в том, что интернет делает практически невозможным нераспространение новостей. Тактика, примененная в Хомсе — отключение электричества, оцепление частей города, аресты молодых людей в каждом доме и террор немногих оставшихся жителей — является отчаянным знаком слабости режима, который не в состоянии придумать никаких других путей остановить распространение информации о своих преступлениях.

3. Сирия движется к гражданской войне

Режим Асада, администрация Обамы и западные страны непрерывно предсказывают гражданскую войну. Но она уже идет. Города, такие как Хомс и Хама, разделены на дружественные и враждебные режиму кварталы, а их население зачастую вынуждено менять место жительства в поисках защиты.

Кроме того, существует масса доказательств резкого разграничения населения на широкие группы, частично милитаризованные, управляемые религиозными общинами, такими как алавиты, христиане и курды.

Многие семьи оказались расколоты на осуждающих и поддерживающих правящий режим, и каждый ожесточенно спорит с соперником, кто же виноват. Результат оказывается тем же, что и во время других крупных гражданских войн, как, например, в Ливане и Боснии. Это насилие и ненависть между гражданами одной страны, атмосфера смерти и страха быть убитым, интенсивность которых зачастую превосходит ту, что наблюдается в обычных международных конфликтах.

Нежелание назвать происходящее в Сирии гражданской войной исходит в основном от сторонников иностранной интервенции. Это объясняется тем, что, если признать нынешний конфликт гражданской войной, окажется намного сложнее убедить другие государства вмешаться из-за угрозы распространения конфликта на соседние регионы.

4. Смена ливийского режима является образцом для Сирии

В качестве примера приводится Ливия: внешняя интервенция начинается с давления с целью разрешения поставок гуманитарной помощи, за которыми следует установление безопасных коридоров, охраняемых, возможно, иностранными самолетами, контролирующими запрещенные для полетов зоны. Однако правительство Асада хорошо осведомлено о подобных методах и подготовлено к противостоянию им.

С одной стороны, этот режим намного более сплочен, чем режим Муаммара Каддафи, и пользуется широкой народной поддержкой. С другой — этот режим со своими многочисленными лояльными алавитскими войсками и распространенной сетью осведомителей, головорезов и сотрудников разведки десятилетиями готовился к противостоянию внутренним угрозам.

Сирия также обладает дипломатической и прочей поддержкой путинской России, своего основного поставщика вооружений.

5. Иностранная общественность должна вмешаться, чтобы остановить насилие

Западные правительства и гуманитарные организации едва ли могут игнорировать ежедневные новостные сообщения и фотографии в социальных сетях, свидетельствующие о разрушении сирийских городов и систематических пытках и убийствах тысяч людей. Но при этом также возникают проблемы с тем, чтобы предпринять хоть какие-нибудь немедленные действия для прекращения насилия.

Недавняя история подобных вмешательств демонстрирует, что желание положить конец тому, что называется преступной политикой преступного режима, может легко привести к игнорированию политиками противоположной чаши весов: значительного числа жизней мирного населения, которые, несомненно, будут потеряны в попытке спасти их. В качестве примера можно вспомнить сотни и тысячи афганцев, потерявших членов своих семей с начала русского вторжения около 30 лет назад.

Лучшим подходом, который сейчас предпринят администрацией Обамы, является более долгосрочная стратегия, предполагающая изоляцию режима Асада и применение карательных санкций, направленных на подрыв сирийской экономики, в сочетании с предостережениями от поездок и заявлением госсекретаря Хиллари Клинтон о том, что Асад подходит под определение военного преступника.

Роджер Оуэн, автор готовящейся к публикации книги «Взлет и падение пожизненных арабских правителей», преподает историю Среднего Востока в Гарвардском университете.