Президентские выборы, прошедшие недавно на Украине, представляют собой возможность существенно изменить направление попыток правительства решить проблему набирающего обороты религиозного кризиса в стране. В конце 2018 года страхи перед потенциально серьезной эскалацией внутриукраинского конфликта еще больше укоренились в связи с новостями о разрыве связей между Русской православной церковью и Константинополем из-за планов последнего одобрить создание независимой украинской церкви.

Вместе с новостями о расколе стали появляться заявления бывшего президента Украины Петра Порошенко, в которых он делал акцент на своем намерении захватить крупные религиозные объекты, принадлежащие Украинской православной церкви Московского патриархата. В частности, его заявление о том, что знаменитая Киево-Печерская лавра в конечном итоге станет частью новой церкви, спровоцировало резкую реакцию со стороны Владимира Путина, который подчеркнул, что Россия будет защищать религиозные свободы православных верующих от преследований и иностранного вмешательства.

Сценарий, в рамках которого украинское правительство попытается захватить такой значимый религиозный объект, как Киево-Печерская лавра — сердце Русской православной церкви на Украине, где находятся тысячи монахов, верных патриарху Московскому Кириллу, — будет представлять собой акт серьезной эскалации, угрожающей перерасти в гораздо более масштабный и опасный конфликт.

Вселенский патриарх Варфоломей I, которого традиционно называют «первым среди равных», объявил о своем намерении вручить томос об автокефалии украинской православной церкви, центр которой будет находиться в Киеве. В ответ на это Московский патриархат, который сохранял юрисдикцию над канонической украинской церковью начиная с XVII века, прервал общение с Константинополем, спровоцировав раскол. В декабре 2018 года две неканонические церкви на Украине проголосовали за то, чтобы объединиться в Православную церковь Украины, которую Константинополь официально признал уже в январе. Другие патриархаты православной церкви до сих пор ее не признают.

С момента создания Православной церкви Украины в декабре многие стали обращать внимание на целый ряд тревожных изменений, угрожающих привести к эскалации российско-украинского конфликта. Хотя численность паствы Московского патриархата на Украине составляет менее одной пятой православных верующих страны, он контролирует почти в два раза больше приходов, нежели Православная церковь Украины, и именно ему принадлежат самые ценные объекты религиозного назначения. Самым важным из них является Киево-Печерская лавра — монастырский комплекс, построенный в XI веке, который считается одной из главных святынь православного мира. В лавре располагается руководство Украинской православной церкви Московского патриархата, и там живут несколько тысяч монахов.

Неоднократные заявления Порошенко и лидеров новой украинской церкви о том, что принадлежащие Московскому патриархату объекты будут захвачены, вызвали опасения, что война в Донбассе может перерасти в религиозную войну в самом сердце страны. Когда Порошенко спросили, действительно ли существуют планы по захвату лавры, он ответил: «Всему свое время». В ответ на это Владимир Путин заявил, что Россия будет защищать права православных верующих на Украине, назвав эти споры результатом исключительно светского проекта, главная цель которого — «разделить народы России и Украины».

Эти разногласия уходят корнями в далекое прошлое и имеют непосредственное отношение к фундаментальным вопросам национальной идентичности как украинцев, так и русских. В вопросе независимости церкви на кону стоят претензии на наследие цивилизации Киевской Руси. Мнения российских и украинских историков в этом вопросе в значительной мере расходятся. С точки зрения россиян, Москва — непосредственная преемница Киева, который постепенно отделился от нее в результате нашествия монголов. Разрушение Киева войсками хана Батыя в 1240 году стало главной причиной разделения территорий между князьями Руси и их превращения в современные отдельные этнические группы — русских, белорусов и украинцев.

У украинцев, чью историю в течение многих столетий определяло польское правление, выработалось чувство национальной общности, в центре которой был Киев. Московиты тоже претендовали на наследие Киева, считая его местом рождения их цивилизации. По мнению русских историков, когда в конце XVII века Москва получила контроль над церковью, центр которой находился в Киеве, это стало моментом воссоединения земель Киевской Руси. С точки зрения украинских националистов из интеллектуальных кругов конца XIX и начала XX веков, Москва стала очередным иностранным захватчиком, посягнувшим на украинские территории.

После окончания периода коммунизма, когда единственной разрешенной церковью была церковь Московского патриархата, националистически настроенные украинцы сделали выбор в пользу двух неканонических православных церквей, которые другие православные патриархаты не признавали. Каждая из этих церквей заявляла о том, что именно она является законной преемницей церкви Киевской Руси.

Раскол, хотя это довольно редкое явление, был неотъемлемой частью процесса возникновения новых церквей, особенно в период освобождения Южной Европы и Балкан от правления османов. В случае с Украиной уровень поддержки идеи обретения независимости от Москвы был крайне низким вплоть до революции на Майдане 2014 года. Вскоре после тех событий ведущие политические стратеги Украины представили план по достижению политической, экономической и культурной независимости от России. И одной из первых целей стала Русская православная церковь, которую они считали инструментом мягкой силы Кремля на Украине. В 2016 году Верховная Рада одобрила идею автокефалии украинской церкви, и тогда же в Константинополь был отправлен запрос на создание новой церкви.

 

В 2018 году — после второго запроса — оказавшийся в весьма сложном положении президент Петр Порошенко сделал ставку на то, чтобы добиться автокефалии украинской церкви, начав длительную и дорогостоящую кампанию, потребовавшую от него огромных вложений. Результаты опросов показывали, что автокефалия — это выигрышный политический вопрос. По данным опросов, только 15-20% украинцев были приверженцами канонической Русской православной церкви. Большинство украинцев отождествляли себя с одной из двух неканонических церквей, и подавляющее большинство украинцев выразили поддержку этому проекту. Порошенко стал лицом этого проекта и даже инкорпорировал его в лозунг для своей предвыборной кампании: «Армия, язык, вера». На одном из митингов Порошенко пообещал своим сторонникам церковь «без Путина, без Кирилла. Церковь, которая не молится за российское государство и за российскую армию».

К несчастью для Порошенко украинских избирателей заботили иные насущные проблемы. Главной проблемой, с точки зрения избирателей, является неразрешимый конфликт в Донбассе, который уже унес жизни 13 тысяч человек и спровоцировал массовый отъезд украинцев на запад страны и в Польшу. Второй в списке основных проблем, по данным опросов, стала слабая экономика. Украина неизменно демонстрирует одни из самых низких показателей роста, ВВП на душу населения и личного благосостояния среди европейских стран. Уровень доверия населения к правительству остается крайне низким на фоне повсеместной коррупции.

Кроме того, хотя обычные украинцы называют религию ключевым компонентом своей украинской идентичности, на практике они не слишком религиозны: как показали результаты одного исследования, еженедельно церковь посещают не более 1-2% населения страны, при том что более 70% украинцев называют себя православными. Подобная тенденция наблюдается и в России. Хотя православие добилось значительных успехов в восстановлении за собой статуса культурного института, современность и более семи десятилетий навязываемого государством атеизма оказали огромное влияние на уровень религиозности.

Предвыборная кампания Порошенко была построена на обращении к патриотическим настроениям, которые достигли апогея в 2014 году: установление приоритетности украинского языка, наращивание военного потенциала страны, а также ослабление тех институтов, которые рассматривались как инструменты влияния Кремля. Однако с тех пор волна патриотизма схлынула, ее сменило повсеместное разочарование, поскольку Порошенко не смог решить те проблемы, которые больше всего волновали избирателей. Более того, уровень восприятия коррупции остается чрезвычайно высоким, поэтому все попытки Порошенко апеллировать к патриотизму и национальной идентичности оказались безуспешными по сравнению с кампанией его оппонента, Владимира Зеленского.

Во многих отношения Зеленский является аутсайдером. Он — комик и актер телевидения, прославившийся благодаря сыгранной им роли простого учителя, неожиданно ставшего президентом Украины. Предвыборная кампания Зеленского тоже включала в себя патриотические элементы — установление приоритетности украинского языка и открытая поддержка томоса об автокефалии, — однако его отношение к украинскому национализму было лишено чрезмерной почтительности и благоговения, что, несмотря на некоторые разногласия, все же нашло отклик среди избирателей. В ходе своей предвыборной кампании он не излагал подробно свою политическую программу, делая вместо этого ставку на личную харизму и антикоррупционный посыл. Поскольку Зеленский — еврей, он является аутсайдером и в церковном вопросе. Он старается не комментировать свои религиозные убеждения и ограничиваться общими и довольно расплывчатыми высказываниями, — к примеру, на комментарий о том, что Зеленского не было на пасхальной службе в церкви, он ответил: «Не ищите меня в церкви, ищите Бога».

Хотя основной посыл Зеленского был довольно расплывчатым, он все же сводился к идее национального единства. Кандидат Зеленский выразил поддержку идее создания Православной церкви Украины, и теперь ему предстоит проконтролировать этот процесс. После победы на выборах Зеленский встретился с представителями различных конфессий на Украине. Московский патриархат положительно отнесся к его избранию. Один из его представителей выразил надежду на то, что Зеленский положит конец гонениям на верующих Русской православной церкви. Хотя детали пока неясны, статус аутсайдера, по всей видимости, будет способствовать успешному решению проблемы религиозного раскола внутри крайне разобщенной страны. У Зеленского нет той личной заинтересованности в проекте, которая была характерна для Петра Порошенко, поэтому вероятность того, что Зеленский захочет вести агрессивную политику в отношении Московского патриархата, крайне мала. Однако он унаследовал ситуацию, которую ему оставил Порошенко и которая включает в себя целый ряд правовых вопросов, способных оказать существенное влияние на внутреннюю и внешнюю политику страны.

Наиболее актуальной проблемой является вопрос о передаче приходов Московского патриархата Православной церкви Украины. Весьма противоречивый закон, принятый в январе 2018 года, разрешает передачу приходов Московского патриархата новому Киевскому патриархату по решению, принятому простым большинством голосов. Детали этой процедуры остаются малопонятными, как и само определение «легитимного большинства». В ответ на заявления о государственном вмешательстве в процесс передачи приходов Московский патриархат, по некоторым сообщениям, отправил группы священнослужителей и юристов в спорные приходы. Сообщается, что из 12 тысяч приходов, находившихся под юрисдикцией Москвы, около 320 — или 2,5% — перешли под юрисдикцию Православной церкви Украины, хотя Московский патриархат оспаривает эти цифры.

Другая волна споров поднялась в связи с законом, — одобренным Радой, но затем приостановленным Верховным судом Украины, — который требует, чтобы каноническая церковь (ее официальное название — Украинская православная церковь Московского патриархата) переименовала себя в Русскую православную церковь Украины. Цель этого закона очевидна: заставив церковь называть себя «русской» православной церковью Украины, правительство страны надеется перетянуть прихожан, которые, посещая церковь, даже не задумываются о ее юрисдикции, от «русского» к «украинскому». Представители Рады пообещали подать апелляционную жалобу в высшую инстанцию, чтобы добиться отмены решения о приостановке действия этого закона. Однако независимо от результатов судебного процесса пока неясно, каким образом этот закон будет осуществляться на местном уровне, то есть там, где борьба за влияние церкви будет особенно острой.

От своего предшественника Зеленский получил в наследство весьма незавидную ситуацию — как во внутриполитическом отношении, так и на международном уровне. Скоро станет ясно, сможет ли он справиться с окостеневшей бюрократией и повсеместной коррупцией, которые разъедают политическую систему Украины. Однако, когда речь заходит о самых острых разногласиях, с которыми сталкивается его страна, его статус аутсайдера может оказаться преимуществом. В рамках своей предвыборной кампании Зеленский использовал патриотические идеи, включая его поддержку создания независимой украинской церкви. Но в ходе своей кампании он также опирался на идею единства, указывая на необходимость мирного урегулирования конфликта в Донбассе и сохранения нормальных отношений со всеми религиозными деноминациями Украины.

Нам остается только гадать, насколько успешным станет президентство Владимира Зеленского, однако в настоящее время он является наиболее реальным шансом Украины на урегулирование церковных трений, налаживание межконфессионального диалога и ограничение распространения религиозного аспекта внутри и без того острого внутреннего конфликта.

Дэниэл Хэнсон — стажер Центра национальных интересов (Center for the National Interest) в Вашингтоне.