Как Новороссия борется с криминалом. И кто с ним борется на Украине

Колумнист

Ополченцам Новороссии противостоят не только силы украинской армии и карательных батальонов Игоря «Бени» Коломойского, но и криминалитет — как местный, так и приезжий. О том, как решают проблему с уголовными элементами на территории бывшей Украины, читайте ниже.

Уголовная вводная в Украину

Следует понимать, что за годы независимости Украины криминалитет совершил эволюцию от парней в адидасовских спортивках до оборотней в погонах. Всё дело в том, что украинская правоохранительная система сгнила на всех уровнях. Во многих (если не во всех) регионах республики наибольшими преступниками являются не условные васи с района, а оступившиеся «дяди стёпы». Именно они контролируют ночную жизнь в городах, наработав контакты в уголовном мире. Например, главы районной милиции знают всех «смотрящих» в своих районах и, при необходимости, могут решать множество вопросов, начиная от розыска (за деньги) внезапно угнанного автомобиля до временного снижения уровня преступности. Кроме того, вертикаль украинской милиции за 23 года самозаточилась на зарабатывание и транспортировку денежных средств с низовых уровней до киевских кабинетов. В общем, любые услуги, кроме собственно борьбы с преступностью.

Всех под ружьё

Киев решил проблему с переполненными тюрьмами, руководствуясь лозунгом «дёшево и сердито»: объявил две амнистии. В ходе первой были освобождены 26 тысяч заключённых, отбывающих наказания в исправительных колониях различного режима содержания. Вторая амнистия затронула лиц, находившихся под судебным и досудебным следствием. Примечательно, что в новейшей истории постсоветских республик не было прецедента амнистии фактически неосуждённых лиц. Выпустив на свободу данную категорию граждан, Киев одним выстрелом убил двух зайцев: освободил места для новых, уже политических, заключённых и сколотил из амнистированных лиц карательные батальоны. Тот же «Азов», по признанию своего штатного пиарщика О. Ляшко, наполовину состоит из уголовников.

Кроме того, из уголовных элементов и персон, жаждущих наживы, были сколочены отряды ландскнехтов, подчиняющихся (через кондотьеров) олигархам, оплачивающим услуги наёмной пехоты. Также часть пехоты была отправлена в глубокий тыл Донбасса для дестабилизации обстановки и оттягивания на себя сил ополченцев.

Отряды криминалитета широко использовались (и впредь будут использоваться) новыми властями Украины для удержания в узде населения бунтующих регионов. Накануне президентских выборов во всех районах Одесской области были расквартированы так называемые отряды «правосеков». После выборов они были выведены из области вместе с оружием и автотранспортом на Восток. Только Одесскую область покинуло 7 автобусов пехоты. Сведения об очередных появлениях данных лиц в регионах Украины могут свидетельствовать о том, что кто-то вновь нуждается в их услугах.

Впрочем, не стоит питать иллюзий насчёт их боеспособности: данная категория граждан непригодна для контактного боя и способна лишь к зачисткам и террору на «освобождённой» Киевом территории. Собственно, именно для этого их и планировали использовать, не считаясь с потерями среди освобождённых уголовников. Ещё одна их функция — надзирать за «политически ненадёжными» соединениями украинской армии и милиции.

Что Киеву хорошо, то для Донбасса проблема

Спецификой Донбасса, кроме сохранившейся промышленности и густонаселённости, является высокая криминогенность. В регионе есть что делить и на чём делать деньги, в т.ч. в обход закона, а потому уголовного элемента там всегда хватало. С началом восстания, почувствовав абсолютную деморализацию местной милиции, он чрезмерно активизировался, что и вылилось в превращение здания Донецкой ОГА в пристанище маргиналов и мародёров.

 

 

Дополнительно ситуация усугубилась с отправкой Киевом в регион десанта пехоты в штатском, цель которой — щедро засеять Донбасс зёрнами террора.

Впрочем, ополченцы, руководствуясь принципами военного времени, выработали свои способы борьбы с новым врагом. Самыми распространёнными методами усмирения антиобщественных элементов стали:

1. Патрули (с милицией и без неё).

2. Формирование ополчением спецподразделений для борьбы с криминалитетом.

3. Создание штрафных батальонов и военно-полевых судов.

4. Проведение облав.

5. И даже введение высшей меры наказания в виде расстрела за тяжкие и особо тяжкие преступления, в т.ч. мародёрство.

6. Создание КГБ и контрразведки.

Особо стоит упомянуть приказ о запрете деятельности на территории Донбасса Службы безопасности Украины, смену нелояльных руководителей милиции и приведение личного состава РОВД к присяге властям Новороссии.

Помогли ли данные меры стабилизировать обстановку в регионе — неизвестно, так как никаких статистических данных нет, но определённое влияние на криминалитет оказали, остудив головы наиболее разгорячённых персонажей. Тех же, кого Киев переодел в чёрную форму, снарядив недвусмысленными шевронами и обилием огнестрельного оружия, ополченцы предпочитают ликвидировать.

А что в Крыму?

Отдельно стоит затронуть чистку авгиевых конюшен Крыма. После возврата полуострова в состав России уровень преступности в Крыму и Севастополе упал на 50%. Дело в том, что порядок на улицах стала обеспечивать внесистемная сила, не связанная с криминалитетом и милицией, — местное ополчение.

Правоохранительная система досталась России в наследство от старых крымских властей. Охарактеризовал криминогенную обстановку в Крыму глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин, дипломатично назвав её «очень тяжёлой». Примечательно, что осознавая специфику деятельности украинских правоохранителей, в Крым был отправлен десант из свыше 400 следователей. В Севастополе теперь трудятся 107 сотрудников следствия, а на остальной территории полуострова — 300 человек.

Стоит отметить первые крупные успехи. Во-первых, под контроль взят крымско-татарский Меджлис, ключевой задачей которого было расшатывание обстановки на полуострове. После предупреждения Чубарову и объявления Джемилёва персоной нон-грата меджлисовцы успокоились. Во-вторых, решается проблема с засильем на полуострове ваххабитов и членов запрещённой организации Хизб ут-Тахрир. С конца февраля радикалы покидают Крым, перебираясь на Украину и в Европу. Часть ваххабитов нынче занимается тем, для чего их и готовили, — воюет с русскими на Донбассе.

В-третьих, ломаются старые, десятилетиями функционировавшие на полуострове схемы и ОПГ. Например, уничтожен функционировавший свыше 10 лет наркокартель. Несомненно, данная структура имела теснейшие связи как с милицией, так и крымскими особистами из СБУ.

Ужасающая обстановка с наркопреступностью и количество наркозависимых — ещё одно тяжёлое наследие прежних крымских властей. Количество зарегистрированных наркопотребителей в Крыму составляет 700 человек на 100 тыс. населения, что вдвое выше среднего показателя по РФ. Кроме того, в РФ законодательно запрещена заместительная терапия для наркозависимых, что приводит к миграции не желающих излечиться наркоманов на материк.

Понятно, что полностью ликвидировать преступность невозможно. Зато можно загнать эту естественную для общества девиацию в определённые рамки. Да, не всех пересажают. Но тех, кто не учуял направление ветра перемен, ничего хорошего не ждёт.

Что дальше?

Крыму повезло, хаос его не затронул. Но Донбасс и остальные регионы Украины волна хаоса вскоре накроет с головой. После неизбежного дефолта и массового обнищания населения одним из способов выживания станет рейд в чей-то дом с целью поиска средств к существованию.

Кроме того, по мере ожесточения междоусобицы Киева с Каганатом им. Бени Коломойского и расширения региона донбасского восстания стоит ожидать дополнительного скачка активности криминала. И к этому времени власти Новороссии должны разработать чёткий алгоритм обуздания деструктивных элементов общества.

Полагаю, что в итоге на территории умершей Украины и расширяющейся Новороссии, которая демонстрирует желание стать частью России, придётся демонтировать всю вертикаль МВД, основательно и неоднократно просеяв через сито закона милиционеров всех уровней. СБУ же придётся ликвидировать вовсе, предварительно проверив её сотрудников на причастность и лояльность идеям нацизма. Для чего следует вспомнить опыт послевоенной Германии.

Не стоит надеяться на то, что с этой задачей Новороссия сможет справиться самостоятельно: у неё не хватит ни кадров, ни знаний, ни умений. Без привлечения высококлассных специалистов обойтись не выйдет. Не исключаю, что с этой целью как раз и возбуждены уголовные дела в отношении украинских военных преступников. Вероятно, для них Бастрыкин и считает целесообразным возвращение в уголовный кодекс высшей меры наказания.

Кстати, не стоит верить украинским носителям погонов: в их арсенале множество способов активной симуляции полезной деятельности. Поэтому ликвидировать последствия разросшегося украинского Дикого Поля предстоит ещё долго, утомительно и, к сожалению, кроваво. Иначе — никак. Такова цена спокойствия и безопасности.