ОКО ПЛАНЕТЫ > Аналитика событий Украины / Первая полоса > Рой Медведев «Лингвистическая война» в Украине
Рой Медведев «Лингвистическая война» в Украине9-06-2009, 12:04. Разместил: Редакция ОКО ПЛАНЕТЫ |
|
На постсоветском пространстве наиболее болезненная и конфликтная ситуация в отношениях между русским языком и языком титульной нации возникла в Украине. И некоторые наблюдатели и аналитики писали в этой связи о «лингвистической войне», подчеркивая тем самым не только остроту эмоций у значительных групп населения, но и использование в языковой политике украинских властей мер принуждения. С 1989 по 1999-й численность русских в стране сократилась с 11 млн. 356 тыс. до 8 млн. 334 тыс. Если в Закавказье и Средней Азии уменьшение численности русского населения означало выезд из региона, то здесь многие русские в смешанных семьях или со смешанным происхождением причисляли теперь себя к украинцам: при близости языков и культур это было обычным явлением. Однако и покинувших Украину вследствие неприемлемой для них языковой политики было немало. Значительную часть их составляла молодежь, предпочитавшая получить высшее образование и работать в России. Уезжали и чиновники разных рангов из-за регулярно проводившейся переаттестации госслужащих с учетом уровня владения украинским. Оставляли страну учителя, инженеры, научные работники, страдавшие и от языковой политики, и от безработицы. Перебирались не только в Россию, но и в Канаду, США, в страны Западной Европы, в Австралию. По волнам памяти: то украинизация, то русификация Еще в советские десятилетия в Украине в области образования и культуры проходили волны то украинизации, то русификации. При Кагановиче и Скрыпнике проводилась украинизация. При Чубаре, Косиоре и Хрущеве преобладала русификация. При Шелесте вновь настал период интенсивной украинизации, но при сменившем его Щербицком произошел возврат к умеренной русификации. С 1989 г. — не только с появлением Руха, но и с победой национально ориентированных групп в ЦК КПУ — вновь началась украинизация, которая после образования суверенной Украины стала частью официальной государственной политики президента Кравчука, а потом и президента Кучмы, хотя он в этом направлении проявлял меньше активности. Достижения более чем 10-летней политики украинизации были, однако, весьма скромны. Развитие гласности, рыночной экономики, свобода печати, общая революция в средствах информации — все это парадоксальным образом вело к расширению сферы применения не столько украинского, сколько русского языка. Большинство бизнесменов предпочитали размещать рекламу на русском. В советские времена в каждом городе и районе издавались газеты и журналы на украинском языке. В 2000-м в условиях рыночной экономики общее количество таких печатных изданий сократилось впятеро, а по ряду регионов — и в 10 раз. Напротив, наблюдался стремительный рост числа газет и журналов на русском, пользующихся массовым спросом. Большая часть населения предпочитала смотреть по телевизору русские программы. В таком городе, как Одесса, в 1999 г. около 20 телекомпаний работали на русском языке и только одна — государственная — вела передачи на украинском. У многих политиков и идеологов страны все это вызывало настроения, близкие к панике. Депутат ВР от Руха поэт Павло Мовчан в интервью радиостанции «Голос России» заявлял: «Русский язык и русская культура сильнее ракет. На Украине дело обстоит так, что и без войны победа русских налицо. И сегодня ничего не делается для того, чтобы украинский язык действительно был господствующим, был государственным, как это обозначено в Конституции». В этом контексте примечателен и такой факт. Американские эксперты и политики, допущенные в 1999 г. на маневры украинской армии, с удивлением (а кое-кто и с возмущением) обнаружили, что почти все команды отдаются на русском языке... Проблемой для украинских националистов было не столько русское население восточных и южных регионов страны, сколько немалая доля украинцев, отдающих предпочтение русскому как языку общения и языку культуры. С 1994 по 1999 г. Институт социологии НАН Украины вел мониторинг по программе «Украинское общество на рубеже XXI столетия». Меня ознакомили с обобщенными результатами этого обширного исследования. Его данные очень показательны. В среднем по Украине 73% опрошенных назвали себя украинцами, 23% — русскими и 4% — представителями других национальностей. В то же время 62% опрошенных устойчиво называли родным языком украинский, 36% — русский и 2% — другие языки. На вопрос «На каком языке вы общаетесь в семье?» ответы были таковы: «только на украинском» — 36,3%; «только на русском» — 33,3%; «по-разному, в зависимости от обстоятельств» — 29,6%. Среди имеющих только начальное или семилетнее образование русский язык назвали родным 31% опрошенных, среди респондентов с высшим образованием — 47,2%. Как и следовало ожидать, в больших городах русский язык гораздо более популярен, чем в сельской местности. Особенно значительные различия отмечались по регионам: если в западной части страны в семьях общались по-русски только 3,2% опрошенных, то в центральной — 16,1%, в восточной — 55,1%, а в южной — 56,3%. Были предприняты попытки выяснить не только на каком языке граждане Украины предпочитают читать, но и на каком предпочитают думать и формулировать свои мысли. В этой сфере в Западной Украине 99% опрошенных отдали предпочтение украинскому, а в Крыму почти все изъявили склонность думать по-русски. При этом, по данным российской прессы, в конце 1999 г. в Тернопольской, Ровенской и Киевской областях не осталось ни одной школы с обучением на русском языке, а во Львовской, Волынской, Ивано-Франковской, Хмельницкой, Черкасской, Черниговской и Закарпатской их количество исчислялось единицами. Даже в Донецке, Одессе, Харькове и Днепропетровске было уже невозможно защитить диссертацию на русском. Все деловые бумаги в Крым из Киева шли на украинском. Это создавало трудности, в частности, для 250-тысячного крымскотатарского народа, представители которого хорошо знали русский, но не украинский. В январе 2000 г., пытаясь решительно переломить ситуацию, правительство подготовило проект постановления «О дополнительных мерах по расширению функционирования украинского языка как государственного». Этот документ вызвал протесты и заявления не только российских правозащитников, но и МИДа РФ, которые, однако, посол Украины в Москве отверг как «безосновательные и тенденциозные выпады». Были выделены немалые средства на дальнейшее внедрение украинского языка в вузах, что предполагало создание украинской терминологии во всех отраслях науки и техники. Определенные усилия в этом направлении прилагались во многих сферах — в математике, электронике, вычислительной технике, геологии. В Днепропетровске разработан и издан большой новый словарь по ракетно-космической технике. Однако общий объем расходов на эти цели оказался слишком велик для бюджета страны. Огромные трудности возникли и из-за нежелания части преподавательского состава вузов и сотрудников НИИ осваивать непривычную для них новую терминологию. Даже специальный вердикт Конституционного Суда о том, что украинский язык — единственный, на котором должно вестись обучение не только в средних школах, но и в высшей, нельзя было провести в жизнь административными мерами. Кто мог выиграть и кто проиграть, если, например, в медицинских вузах Одессы, которая славилась на весь Советский Союз достижениями офтальмологов, такой сложный и важный предмет, как микрохирургия глаза, станут преподавать не на привычном для жителей города русском, а на украинском языке?! Политические метаморфозы языковых проблем Лингвистические проблемы, раскалывая украинское общество, превращались в политические. Не только весьма влиятельная в 80-е годы XX в. КПУ, но и все левые партии выдвигали требование сделать русский язык в Украине вторым государственным, в более умеренном варианте — объявить его «официальным». Правые и националистические партии, напротив, добивались полного исключения русского языка из официального общения. «Разве можно себе представить, чтобы французские официальные лица обращались к своим гражданам на английском или немецком?» — говорилось в одном из открытых писем в ВР. Оппоненты возражали его авторам: «Во Франции такое действительно трудно представить, но члены королевской семьи в Бельгии могут обращаться к подданным не только на фламандском, но и на французском и немецком, ибо все три языка являются в стране официальными». В 1999 г. в Киев пригласили на каникулы детей погибших шахтеров из русскоязычного Донбасса. Их встречала супруга президента Кучмы, которая обратилась к ним на русском. Только на одном из телеканалов ее слова пошли в эфир без перевода — на остальных дикторы озвучивали их на украинском. Когда победивший на выборах Леонид Кучма предложил пост премьера национально ориентированному политику Виктору Ющенко, громко и часто заявлявшему о «европейском выборе» Украины, в Киеве прошла большая демонстрация, во главе которой мужчина и женщина в национальной одежде несли большой транспарант с надписью «Прощай, немытая Россия!» Эта известная лермонтовская строка была начертана огромными буквами (на русском языке) на фоне Кремля. Однако еще через год Ющенко был вынужден уйти в отставку. Премьером стал Виктор Янукович, политической опорой которого были восточные и юго-восточные регионы Украины; его считали политиком пророссийской ориентации и сторонником придания русскому языку статуса или официального, или второго государственного языка. Это обстоятельство наряду с улучшением экономической ситуации в стране в 2001—2004 гг. отодвинуло на второй план острые языковые конфликты 1991—1999 гг. «Лингвистическая война» пошла было на убыль, чтобы вспыхнуть с новой силой в конце 2004-го. «Оранжевая» революция и приход к власти президента Виктора Ющенко и Юлии Тимошенко, которая до сентября 2005-го занимала пост премьера, взорвали и политическую, и экономическую, и лингвистическую ситуацию. Проблема языка, снова превратившись из проблемы общения и культуры в одну из главных политических проблем, перешла в такую плоскость и стала рассматриваться под таким углом зрения, под которым она приобретает извращенные формы и не может быть разумно решена. Возможны разные подходы к подобным вопросам. Имеется очень много высказываний о том, что украинский язык гораздо мягче, музыкальнее и тоньше русского. «Украинский язык лучше, приятнее русского», — говорил мне не раз мой коллега по Верховному Совету СССР писатель и поэт Борис Олейник, и у меня не было никаких оснований с ним спорить. Известно, что и Тарас Шевченко недолюбливал русский, называл его «черствым кацапским словом» и в письмах ругал брата Никиту за то, что тот не пишет ему «по-нашему», языком «человеческим». Разбирая упреки «критиков-москалей», которые ссылались на Гоголя, «что он пишет не по-своему, а по-московски», Шевченко замечал: да, это так, но ведь Гоголь «вырос в Нежине, а не в Малороссии» (т. е. не в селе, а в городских условиях), учился в русифицированной гимназии и потому «своего языка не знает, как и Вальтер Скотт, также живший в Эдинбурге, а не в Шотландии, и также писавший «не по-своему» («Вопросы литературы». — 2002. — № 6. — С. 139—140). Нет никакого смысла вмешиваться в подобные эстетические споры. Одним не нравится китайский язык, другим — немецкий, третьим — английский. Язык — не только средство общения, но и носитель культуры. В его словах и понятиях содержится информация, накопленная тысячелетиями. В большинстве случаев это стихийный процесс, вмешательство в который почти всегда отторгается самим народом. Отказываясь от употребления многих привычных слов явно не украинского, но и не русского происхождения и заменяя их «строго украинскими», однако искусственными (или архаичными) конструкциями (так, в одном словаре рекомендуются такие эквиваленты для замещения термина «шприц», как «впорсник, впорскувач, порскавка, штрикалка»), мы можем нанести языку небольшую, но болезненную травму. Однако у людей, пришедших к власти с января 2005 г., были свои крайне эгоистические и радикальные политические резоны. Уже весной 2005-го власти Украины издали предписание перевести работу всех судебных и правоохранительных органов республики исключительно на украинский язык (в том числе и в регионах компактного проживания русского населения), причем неясно было, кто должен позаботиться о переводчике — судья или подсудимый. Еще через месяц вышло распоряжение, запрещающее выпускникам русскоязычных школ сдавать вступительные экзамены в вузы на русском. Опросы показывали, что даже в среднем по Украине большая часть родителей предпочитали, чтобы их дети учились в русских школах, и это были не одни лишь этнические русские. Однако 1 сентября 2005-го лишь 23% школьников сели за парты в таких школах. В Киеве желание обучать своих детей в школах с преподаванием на русском выражали 25% родителей. Но реализовать его смогли только 5%. Ложные страхи Занимавший тогда пост спикера ВР Владимир Литвин открыто называл русский язык угрозой национальной безопасности Украины: «Если Украина будет иметь русский еще одним государственным языком, то украинский язык будет утрачен, а вместе с ним и государство». Это ложные утверждения и ложные страхи. Не исчезли ведь ни Беларусь, ни Казахстан, ни Киргизия, ни Узбекистан, где статус русского языка более высокий, чем в Украине («Российская газета», 2.09.05). Нет необходимости доказывать близость русского, украинского и белорусского языков. При такой близости языков и культур большая часть украинцев в центральных регионах страны воспринимали и продолжают воспринимать русский язык не как чужой, а как свой, как второй родной язык. Двуязычие для украинцев, живущих, например, в Киеве, естественно и дано им с детства. Почти во всех городах Украины мы можем наблюдать такое же естественное двуязычие. Иное положение лишь в небольших галицийских городах. Но невозможно принудительно насадить такую же атмосферу на всей территории страны. Под давлением националистов ВР приняла закон, запрещавший публикацию рекламных объявлений на «негосударственных языках». И если раньше большинство украинских газет и журналов (не говоря уж о русскоязычных) размещали рекламу на русском, то сейчас все, в том числе и русскоязычные, периодические издания дают ее только на украинском. Это не вызывает протеста или потерь у бизнесменов, так как рекламу на украинском хорошо понимают и живущие здесь русские, даже если они и не владеют свободно этим языком. Подобная ситуация была бы невозможна, к примеру, в Казахстане или Узбекистане: там русскоязычные периодические издания публикуют рекламу на русском, а выходящие на казахском или узбекском — на соответствующих языках. В ином случае бизнес нес бы убытки. Знакомясь с украинской прессой у газетного киоска в Киеве, я мог легко убедиться в том, что все наиболее популярные, выходящие большими тиражами газеты любого политического направления издаются здесь на русском, хотя нередко помещают на своих страницах и материалы на украинском. Интересная статья публикуется на том языке, на каком автор предоставил ее редакции, — никто не будет переводить ее на русский или соответственно на украинский язык. Понятно, что такая газета, как «Русская правда», выходит в Киеве только на русском языке, ибо это газета «для соотечественников». На русском языке издается самый интересный и компетентный, на мой взгляд, украинский еженедельник «2000». На двух языках выходит общественно-политический еженедельник «Зеркало недели» (украинская версия — «Дзеркало тижня»). Газета «Сегодня» издается на русском — в ином случае она не имела бы своего 140-тысячного совокупного ежедневного тиража (включая киевский, одесский, харьковский, донецкий, днепропетровский и национальный выпуски). На русском языке издаются не только те газеты, которые поддерживают Виктора Януковича или коммунистов, но и поддерживающие Виктора Ющенко или Юлию Тимошенко. Это очень огорчает радикальных националистов, но иное решение нанесло бы и им самим весьма ощутимый политический урон — приходится защищать свою позицию на понятном для всех и наиболее распространенном в стране языке. Вердикт Вернадского: «Должно быть совместное дружеское общение» Когда в 1918 г. в Полтаве была открыта первая украинская гимназия, знаменитый русский писатель Владимир Короленко, переехавший сюда на постоянное место жительства, писал, обращаясь к ее педагогическому совету: «От души желаю учащим и учащимся всякого успеха. Наряду с освободившейся украинской пусть процветает и свободная русская школа как проявление двух тесно связанных культур, которым предстоит много великой и благодарной работы. Поле просвещения широко. На нем много места для всех« (Короленко В. Г. Летопись жизни и творчества. — М., 1990. — Стр. 79). Ни сегодня, ни завтра украинский язык просто не может заменить русский во многих сферах государственной, общественной и культурной жизни современной Украины. Тем более это касается научно-технической области и сферы большого бизнеса. Это реальность, с которой нельзя не считаться, не причиняя непоправимого вреда Украине. На протяжении нескольких столетий Россия и Украина составляли единое общество и единое государство, и этот простой факт было бы нелепо игнорировать. Сотни и тысячи выходцев с Украины в ХVIII— ХХ вв. трудились во всех сферах общественной, государственной, культурной и научно-технической жизни России и СССР. В годы советской власти украинская нация и украинская государственность развивались одновременно в формах украинского и русского языков, однако приобщение Украины к богатствам мировой культуры происходило главным образом через русский язык, близкий и родственный украинскому. Такова реальность, которую нет смысла драматизировать. Отказавшись от этого наследия, украинская история и украинская культура превратились бы почти в пустыню. Разумное руководство и элита страны должны поддерживать и развивать как русский, так и украинский языки, а не сталкивать их между собой. Отчасти это понимал и Леонид Кучма, который был все же более осторожен при решении проблем государственного языка, чем Леонид Кравчук и Виктор Ющенко. Кучма часто ссылался на мнение академика В. И. Вернадского, первого президента Академии наук УССР, который еще в начале ХХ в. писал в дневнике: «Сила русской культуры так велика, что ей нисколько не страшна одновременная работа украинизации. Здесь должно быть совместное дружеское общение. И оно возможно». Приводя эту запись в своей книге «Украина — не Россия» (М., 2003. — Стр. 308), Кучма отмечает, что это сделанное не в торжественной речи, а в личном дневнике заключение мудрого ученого еще более актуально и справедливо в современной Украине, чем 70—80 лет назад. В последние несколько лет были предприняты попытки ввести квоты на издание, а также на импорт книг на русском языке в Украину. Украинское книгоиздание никак нельзя назвать сильной отраслью культуры или бизнеса. Оно не идет ни в какое сравнение с изданием книг, например на сербскохорватском или на польском, и это хорошо видно на любой международной книжной ярмарке. В книжной торговле в стране доминирует русская книга. Если в 2005 г. в России, по ориентировочным данным, было отпечатано и отправлено в продажу 750 млн. книг, т. е. по 5 экз. на душу населения, то в Украине — около 30 млн. книг на 50 млн. населения. К тому же значительная часть изданных здесь книг также выходит на русском языке. Да и как заставить украинского читателя отказаться от чтения русских книг? По данным Книжной палаты Украины, число книг, издаваемых в стране, сокращалось в 2003—2004 гг. по количеству названий в среднем на 10% в год, а по тиражам — на 30%. В этот же период объем продаж книг возрастает ежегодно на 15%. Предвыборный бестселлер «Убить Юлю», изданный летом 2005-го тиражом в 1 млн. экз. и рекламировавший «оранжевую принцессу», продавался по цене всего в 1 долл., но эта книга расходилась опять-таки главным образом на русском языке. Это рынок, это спрос, и здесь мало что можно изменить. Об этом весьма красноречиво свидетельствуют всевозможные объявления о купле, продаже, обмене и прочем, расклеенные в украинских городах и написанные преимущественно по-русски. Два письма — две полярные позиции Предвыборная борьба, которая шла в Украине с декабря 2005 г. до конца марта 2006-го, сопровождалась острой полемикой и по вопросам языковой политики. Среди главных требований Партии регионов содержалось и положение о придании русскому языку статуса государственного. Из огромного количества документов и разного рода открытых писем, с которыми я имел возможность познакомиться, читая украинскую прессу, приведу только два. Первое из них подписано 400 жителями поселка Каменный г. Антрацит Луганской области: «Президенту Украины, председателю Верховной Рады, Европарламенту. Во время президентской гонки кандидат В. А. Ющенко заверял, что свобода в использовании русского языка гарантирована. Но именно в последнее время такой возможности у нас становится все меньше. Мы все с большой тревогой наблюдаем, как на телевидении и радио с каждым днем все настойчивее вытесняется русская речь и культура. Во многих случаях документы в бизнесе и отчетность перед госслужбами, и делопроизводство внутри учреждений и организаций должны вестись на украинском языке, а судебные заседания — только на нем. В нашем регионе, где жители говорят по-русски, никогда такого не было, чтобы списки избирателей составлялись на украинском, а сейчас этого требуют обязательно. Подобных примеров множество. Происходит интенсивное выдавливание языка, на котором мы общаемся. Такое несправедливое отношение возмущает. И это неудивительно — нарушены права большей части населения Украины« («2000», 3—9.03.06, раздел «Свобода слова»). А вот другое обращение — членов Национального союза писателей Украины (НСПУ), проживающих в столице, к тогдашнему ее мэру Александру Омельченко: «Обсудив на своем общем собрании 19 декабря 2005 года вопрос, чем и как живем, мы, киевские писатели, которых в рядах Киевской организации НСПУ до 700 человек, с большой обеспокоенностью констатируем неблагополучие языковой ситуации как в целом в Украине, так и в ее сердце — городе Киеве. Нас, писателей, неприятно огорчает, что уже и после оранжевой революции проблема не только полноправного утверждения, но и защиты украинского языка, к сожалению, не теряет в Киеве своей остроты. Государственный язык страны даже в ее столице нередко функционирует скорее как вывеска на официозах, ощущая равнодушие, а то и пренебрежение к себе со стороны части киевских чиновников. Этнических украинцев в Киеве 82,2%, что больше, чем в целом по Украине. Но киевское этническое большинство до сих пор приспосабливается к русскому языку, этнических носителей которого в 6,5 раза меньше. Особое наше беспокойство вызывает то, что украинский язык и до сих пор не стал языком бытового общения киевских детей, хоть выросли они уже за годы Независимости... Не забывайте: на Киев ориентируется вся Украина, Киев — законодатель, с которым все считаются. Станьте требовательнее в утверждении украинского языка, помогите расширению печати украинских книг, росту тиражей украинских газет и журналов. Председатель Киевской организации НСПУ А. Погрибный» («Вечерние вести», 6—12.01.06). Бои местного значения вокруг Европейской хартии В 1999 г. Украина присоединилась к Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств. Основная концепция этого документа, принятого странами — членами Совета Европы в Страсбурге 5 ноября 1992 г., состоит в утверждении языкового разнообразия как одного из наиболее ценных элементов европейского культурного наследия. Отсюда следует, что право пользоваться региональным языком в частной и общественной жизни — неотъемлемое право человека. Такое положение зафиксировано уже в преамбуле хартии, и оно полностью соответствует принципам главных документов ООН и Совета Европы о защите прав и свобод человека. Но Украина, формально присоединившись к хартии, не спешила с внедрением ее принципов на практике. Грамота о ратификации хартии, формально прошедшей в ВР лишь в мае 2003-го, не передавалась в Страсбург более двух лет и только в октябре 2005 г. под давлением оппозиции была направлена в Совет Европы. С 1 января 2006-го хартия вступила в силу на территории Украины. Однако и после этого было приложено немало усилий для ложного толкования этого документа или даже искаженного перевода его отдельных, но наиболее важных для страны статей. Полный и адекватный перевод был опубликован лишь 2 июня 2006 г. в «2000». С ратификацией хартии ситуация вокруг русского языка на Украине начала, пусть и очень медленно, меняться к лучшему — во многих случаях вопреки воле президента Ющенко и его администрации. Даже КС попытался оспорить ратификацию Верховной Радой Европейской хартии о языках. Однако в конечном счете «оранжевой» власти пришлось отступить. Было бы странно, заявляя публично о своем «европейском выборе», отрекаться при этом от одной из главных европейских юридических норм, да еще в такой чувствительной сфере, как права национальных меньшинств. Еще в процессе ратификации властями был определен перечень «региональных языков и языков национальных меньшинств», куда вошли русский, крымскотатарский, молдавский, венгерский, румынский, болгарский, белорусский, гагаузский, польский, греческий, немецкий, словацкий и идиш. В хартии четко сказано, что в тех административно-территориальных единицах, где 20% или более от общего числа жителей составляют национальные меньшинства, их язык на данной территории должен быть уравнен в правах с государственным. Опираясь на это положение и правовую норму, администрация некоторых крупных городов на юге и востоке Украины еще в 2000-м заявляла о намерении объявить на своих территориях русский язык официальным. Но тогда Европейская хартия еще не была ратифицирована и не имела в стране силу закона. После 1 января 2006 г. появилась реальная возможность добиться желаемого. В Украине много городов, где русские и русскоязычные жители составляют более 20 и даже более 50%. Никто из националистов во всем мире не любит большие города. Один из самых известных украинских идеологов 60—80-х Иван Дзюба в своей знаменитой работе «Интернационализм или русификация?» называл города «гигантской русификаторской мясорубкой». «Украинский город, — заявлял он, — это в первую очередь город бюрократов и мещан, который оказывает гангренозно-русификаторское действие». Можно привести сходные высказывания о российских городах Александра Солженицына или Александра Зиновьева. Но города, как бы к ним ни относились, от этого не исчезнут. Именно крупные города (прежде всего центры определенных регионов Украины) первыми решили воспользоваться правами, которыми их наделила хартия. Пионерами стали Луганск и Луганская область. Затем русский получил статус официального регионального языка в Донецке и Донецкой области. После этого решение о придании русскому языку статуса регионального принял горсовет Днепропетровска, не посчитавшись с протестами мэра и городского прокурора. Еще через несколько дней в Харькове и Севастополе были одобрены местные законодательные акты, объявляющие русский язык официальным и приравнивающие его на территории этих муниципальных образований к украинскому. По этому поводу заявили протест не только прокуроры этих городов, но и Министерство юстиции. Свои опасения на этот счет высказал и Виктор Ющенко. В Крыму была создана молодежная организация по «защите украинского языка». Когда проблема языка стала обсуждаться в Одессе, члены местного отделения НСПУ пригрозили объявить голодовку, если город последует примеру Харькова и Днепропетровска. Однако Одесский горсовет не посчитался с этими угрозами и принял летом 2006 г. решение придать русскому языку статус регионального. Нерешенный вопрос всплывет еще не раз Изменения в составе власти в Украине, досрочные парламентские выборы и новые перемены в составе правительства и областных администраций — все это отвлекло общественность Украины от языковых вопросов. Однако проблема не была решена — и вновь обострилась в 2008-м, когда власти приняли решение ограничить использование русского языка на телевидении и в кинопрокате. К некоторым из наиболее популярных российских телеканалов телезрители в Украине были лишены доступа с 1 ноября прошлого года. Нет никаких сомнений в том, что проблемы, касающиеся русского языка, станут одной из важнейших тем в ходе как парламентских, так и президентских выборов 2009—2010 г. Рой Медведев Вернуться назад |