ОКО ПЛАНЕТЫ > Аналитика событий Украины > Дрейф по глобальной периферии. Модернизация с инновацией

Дрейф по глобальной периферии. Модернизация с инновацией


2-04-2012, 12:59. Разместил: Редакция ОКО ПЛАНЕТЫ



Дрейф по глобальной периферии

Модернизация с инновацией

Даже если бы президент России Дмитрий Медведев ничего не говорил о неких санкциях Украине - в случае ее отказа присоединиться к ЕврАзЭС, то такая перспектива была бы понятна, просто исходя из логики вещей. Ведь любое объединение (экономическое или политическое) стран преследует своей целью защиту внутренних интересов союза от (и за счет) внешнего окружения. Но если он уже говорит об этом вслух, то очевидно, что такие действия уже происходят.

Потому мы напряженно всматриваемся в панораму российского политикума, ожидая для себя неких изменений (увы, не в лучшую сторону) проистекающих из результатов недавней президентской кампании. Хотя никаких особых изменений пока не происходит. Да и почему они должны происходить, если основные направления политики были обозначены тем же властным тандемом, который как бы и сегодня остается главным политическим форматом РФ? Вот когда не станет тандема, тогда и изменения последуют. А тормозящую модернизацию с инновацией, возможно, заменят на обещанное недавно «народосбережение». Именно о таком «народосбережении» и сохранении говорил Владимир Путин в начале своей предвыборной кампании.

В результате выборов невозможно изменить ни формат общества, ни формат власти. Выборы только фиксируют некое состояние общества и власти на сегодняшний день. Но уже завтра это состояние может измениться под влиянием неумолимого хода истории в ту или иную сторону.

Прошедшие же президентские выборы в России также зафиксировали (на данный момент) некую двуликость, двуголовость (как у имперского орла) Владимира Путина: он одновременно и первый либерал, первый прагматик (хранитель либеральной чистоты) и первый патриот (охранитель Земли Русской). Народосбережитель по новой терминологии. И, несомненно, что эти две головы будут время от времени входить друг с другом в некое противоречие. И даже время от времени будут как бы побеждать одна другую. Модернизации-инновации будут теснить народосбережение, или наоборот, поскольку одновременно это делать, ну, никак невозможно.

Вот сейчас очевидно, что модернизации-инновации несколько потеснили пресловутое народосбережение. Пресс-секретарь председателя правительства Дмитрий Песков заявил в интервью журналу «Итоги», что Владимир Путин является не меньшим либералом, чем многие из тех, кого так принято называть, но свои либеральные идеи он реализует не на словах, а на деле. Дмитрий Сергеевич Песков своим заявлением хотел, видимо, выправить какой-то крен, который наметился после довольно напряженной избирательной кампании в образе победителя.

Действительно в политическом секторе отсутствовала четкая либерально-политическая линия, например, в отношении регистрации партий и кандидатов на все выборы, или в отношении допуска к выборам. Однако в экономическом секторе РФ либерализма-прагматизма присутствовало даже более чем. И в этом вряд ли кого-либо нужно особо убеждать. Достаточно только взглянуть на персональный состав правительства. Или почитать опубликованный недавно предельно либеральный окончательный вариант «Стратегии 2020», который (по мнению некоторых комментаторов) напоминает второе издание пресловутой «шоковой терапии Гайдара».

«Стратегия-2020» говорит о «необходимости улучшения инвестиционного климата, сокращении участия государства в экономике, перераспределении расходов на оборону и безопасность в сторону образования, здравоохранения и инфраструктуры, снижении налогов на бизнес, повышении пенсионного возраста». И прочих известных «модернизациях-инновациях». Но смогут ли все эти либеральные «модернизации-инновации» работать в условиях неотвратимо усиливающегося глобального кризиса, если они и в более тучные бескризисные годы не очень-то работали на нашей почве? Дальнейшее же «стратегическое» следование РФ (вплоть до 2020 г.) в либеральном фарватере, не взирая ни на какие изменения, происходящие в остальном мире, ни к чему хорошему привести не сможет.

Но, с другой стороны: а какой у нового-старого президента Владимира Путина существует реальный выбор? И какие мотивы у него могут быть для изменения существующего положения либерального большинства во власти? Хотя, справедливости ради стоит сказать, что в окружении Владимира Путина был один-единственный нелиберальный экономист – это академик Сергей Глазьев, создатель Таможенного союза и единого экономического пространства. И он единственный, кто-таки добился какого-то заметного геополитического успеха в РФ за последние 15 лет. За что и был уволен. Либералы не любят ни чужих успехов, ни живых упреков собственным неуспехам.

Но если в начале девяностых на волне либеральных ожиданий (и не разграбленных еще советских ресурсов) эту шоковую либерализацию еще можно было как-то объяснить, то в ситуации развивающегося глобального кризиса (и очевидного исчерпания наследия СССР) настаивать на положительности и оправданности либеральных рецептов – это выглядит несколько странно.

Разве что это имеет смысл, как глубокий реверанс глобальному гегемону: дескать, не подумайте о нас плохо. Мы свои, либеральные до мозга костей. И остаемся верными «вашингтонскому консенсусу» (то есть принципам либеральной экономики, сформулированным в 1989 году МВФ, Всемирным банком для стран Латинской Америки и бывшего соцлагеря) и в эти трудные для либерализма времена. Хотя заявленное ранее отношение к Путину со стороны вершителей глобальных судеб вряд ли изменится. И никакие реверансы и уступки, в надежде, что его, в конце концов, признают своим в клубе глобальной элиты, не принесут желаемого результата. По крайней мере, примеров таких мы не знаем.

С одной стороны, идеи либерализма (как и социализма, национализма, консерватизма и пр.) не могут быть ни вчерашними, ни сегодняшними. Они просто отражают различные взгляды на одни и те же проблемы реального мира, в зависимости от основополагающих ценностей конкретной идеи. С другой стороны, если главной ценностью для вас являются деньги, то ими все и ограничивается. Проблема, в общем-то, не столько в основополагающей идее (хотя она и важна), сколько в практике ее воплощения в жизнь.

Либералы, как ни странно, тоже недовольны «Стратегией 2020»: они считают, что этот документ скорее отвечает реалиям условно развитых стран, чем российской сырьевой действительности. Поскольку в условно развитых странах повестка, общественный дискурс, сосредоточены вокруг экономических, а не вокруг политических вопросов. Дескать, политическая система там вполне стабильна – что дискутировать?

Потому и дискуссии сконцентрированы в сфере финансовых рынков, реального сектора и пр. С этой точки зрения документ расположен практически полностью в западном либеральном мейнстриме. И отражена единственная либеральная точка зрения на экономику.

Наивные же демократы-прогрессисты, по-прежнему мечтающие о западной либеральной инновации-модернизации в России, которая рано или поздно прольется на их головы золотым инвестиционным дождем, надеются все-таки уговорить Путина (несмотря на его победу) подвинуться в сторону этой самой инновации-модернизации, якобы сформулированной на болотно-сахаровском протесте. Якобы для достижения общественного консенсуса.

Однако, проблема в том, что в периферийной части глобализованного либерального капитализма (а именно там, на периферии глобализации, мы все с вами и пребываем) экономические, социальные, политические, социокультурные – и любые другие процессы принципиально отличаются от тех же процессов, проистекающих как бы в ядре глобальной экономики. И с этим фактом ничего нельзя поделать просто из-за первоначальной конструкции этой глобально-либеральной прагматичной системы. Разве что вы каким-то чудом сами станете ядром этой системы, а ядро соответственно превратится в периферию. Тыква в карету и так далее.

Иными словами, мы никуда не можем интегрироваться без того, чтобы вновь не очутиться на периферии этой интеграции. А мы и так находимся на периферии всего, что только существует в повседневной действительности глобализованного мира. Зачем же нам еще и метаться по чужим перифериям, растрачивая и без того почти уже исчерпавшиеся ресурсы? Тратя на это еще и невосполнимые душевные силы.

Для того же, чтобы на самом деле очутиться в центре системы (и стать соответственно ее выгодоприобретателем) необходимо осуществлять проект собственной интеграции. Но для этого должен быть вначале политический проект. Вернее сказать, цивилизационный проект, поскольку в экономической плоскости для нас все давно надежно и многократно перекрыто. При наличии же такого проекта мы можем интегрировать в него и Россию, и Китай. И кто там еще того пожелает.

Либеральная же глобализация, как политическое и экономическое явление, не только исчерпала собственные системные ресурсы, но и исчерпала (или доисчерпывает) ресурс национальных государств, очевидно уходящих в прошлое вместе с самой глобализацией. Мы же сегодня только строить собрались то, что объективно уже становится нежизнеспособным в Новой информационной реальности. Нежизнеспособным становится даже там, где оно еще совсем недавно было вполне даже жизнеспособно – в ядре либеральной системы. А на периферии глобализации – здесь всякий национальный суверенитет последовательно и неуклонно превращается в глобализационную пыль при первой же возможности.

И сегодня в таком суверенном национальном формате не сможет выжить даже Германия, например, или Франция с Италией. Еще вчера они строили Евросоюз, как совокупность национальных государств. А сегодня эта конструкция суверенитетов становится уже невозможной. Или Германия сразу же сможет выстроить в Европе новую иерархию (как бы Четвертый Рейх), или она ее выстроит несколько позже – через общеевропейский хаос. Ну, таков пока видимый вектор развития Европы. В этой новой реальности Украине (в нынешнем ее виде) не остается никакого иного выхода, как незначительно (и не очень резко) дрейфовать по периферии Евросоюза. Или ЕвроАзэс. Оно нам надо?

И последнее. Всякий либеральный прагматизм на своем уровне видит своим главным инструментом (при стремлении к максимальной выгоде) разделение, фрагментирование государственной, социальной, религиозной, культурной или любой иной целостности. А глобальный прагматизм последовательно и тщательно дробит и перемалывает все на глобальном уровне. В этом смысле торжество прагматизма имеет своим следствием непременную атомизацию всего сущего на земле. Превращение всего сущего в потребляющий и унавоживающий, не осознающий себя, обезличенный субстрат. И в таких грустных обстоятельствах искать для себя какую-ту эфемерную выгоду – это просто смешно. Вопрос сегодня может ставиться только в плоскости безопасности: избежать каким-то способом участи попадания в глобальную молотилку. И другим помочь, по возможности.

 

Александр ЛЕОНТЬЕВ


Вернуться назад