Жанаозен: американский след?

Жанаозен: американский след?

Многие противоречия сопровождают развитие республики.  Проблемы были заметны всем уже давно, но власти старались делать вид, будто в стране все в полном порядке. Власти и эксперты предложили различные версии причин беспорядков. Однако есть и другие, не столь очевидные…

Первая из версий сводила жанаозенские события к классовым противоречиям. Мол, это хрестоматийный пример того, как «акулы бизнеса» решили не выплачивать пролетариям достойную зарплату. По местным меркам, зарплата работников, компании «Озенмунайгаз», той самой, с которой и начались события, вроде бы неплохая - они получают со всеми надбавками в среднем чуть больше 100 тысяч тенге, то есть около 700 долларов. Правда, все «съедают» высокие цены, под стать столичным. Возмущение рабочих вызывает и то, что менеджеры компании, даже не самого высокого звена, получают в среднем 400-500 тысяч тенге, это примерно 2,7–3,3 тысячи долларов. Сразу замечу: согласно отчетам руководства нефтяных компаний Жанаозена, полученным из Астаны, рабочим якобы полагались в месяц те же 350-450 тысяч тенге…

Если высокие зарплаты получают за работу в офисах, то рабочие «Озенмунайгаз» вынуждены зарабатывать на жизнь буквально каторжным трудом – температура в этих районах Западного Казахстана нередко достигает летом 50 градусов тепла в тени, а зимой – почти столько же, но холода. И это - при сильнейших ветрах. Как результат – большой процент рабочих с различными заболеваниями. Добавим для полноты картины: город, построенный в советские времена из расчета на 50-60 тысяч человек, ныне населяют, согласно данным переписи 2009-го, около 90 тысяч, хотя, по оценкам экспертов, реальная численность примерно на треть превышает официальную. Расположенный в пустыне Жанаозен окружают кварталы саманных домишек, в которых ютятся те, кому не повезло получить квартиру в городе.

В общем, это характерно для всей страны: новые дома если и возводятся, то в небольшом количестве. Дело в том, что казахстанская политическая элита отдает предпочтение новой столице, Астане, где в последнее время административные и жилые здания растут, словно грибы после дождя.

Идет строительство и во второй столице – Алма-Ате. Во всех остальных городах увеличивается лишь число роскошных особняков.

В подобной ситуации остро ощущается недостаток в детских садах, школах, учреждениях досуга. Что становится одним из условий возникновения и роста социальной напряженности.

И все же, думаю, причиной недовольства был отнюдь не денежный вопрос. Негативные эмоции по поводу своей зарплаты присущи большей части жителей страны. Например, в довольно неплохо живущем по тамошним меркам - если не принимать в расчет ужасающую экологию - шахтерско-металлургическом городке Темиртау зарплаты примерно на уровне нефтяников, и рабочие тоже пытаются добиться ее повышения, но используя для этого вполне мирные методы. Причем есть районы, где положение намного безотраднее, нежели то, что сложилось к декабрю 2011-го в Жанаозене. В основном это города, построенные еще в советское время вблизи крупных месторождений полезных ископаемых. К числу таковых относится, например, Аркалык. Однако в депрессивных регионах Казахстана особых бунтов не наблюдается – возможно, потому что власти реализуют программу переселения из этих мест.

Сторонники другой версии упирают на дающий о себе знать в последнее религиозный фактор – растущее число поклонников экстремистских течений в исламе. Религиозный экстремизм в Казахстане получает распространение, прежде всего, в южных регионах, граничащих с Узбекистаном и Киргизией – ислам ваххабитского толка свил там гнездо благодаря близости к Афганистану.

Однако Жанаозен к этой категории не относится, исламисты и сами поспешили откреститься от ненужной «славы», заявив, что не имеют к беспорядкам отношения, хотя и поддерживают их в целом.

Власти сами попытались вбросить еще одну версию. Было заявлено - правда, не на самом высоком уровне – будто во всем виноваты этнические казахи-переселенцы из других стран - их принято называть оралманами - обосновавшиеся в массовом количестве в Жанаозене. Заявление, откровенно говоря, недальновидное, ибо власти не только всячески поощряют переезд оралманов на историческую родину, да еще и закрывают глаза на отдельные их прегрешения.

Версия противоречий между казахами и русскоязычным населением как первопричины бунта в Жанаозене также не выдерживает критики. Подавляющее большинство рабочих в этом городе – казахи. Но даже если бы там был значительный процент русских, это бы ничего не меняло. В качестве подтверждения приведем все тот же Темиртау: населенный пункт с преобладающим русскоязычным населением. Вспышки межконфессиональных и межнациональных противоречий там теоретически возможны. Не случаются же они потому, что большинство населения города – рабочие, которым важно лишь, чтобы напарник честно выполнял свои обязанности.

Неубедителен и тезис о том, что во всем виновато пресловутое деление коренной народности на кланы-жузы. Мол, в Жанаозене бунтовал младший жуз, всегда тяготевший к России. Да, жузы еще присутствуют, но утверждать, что представители младшего жуза сосредоточены только на севере страны и всегда выступают против официальной политики властей, не следует.

Слишком уж много изменилось в последнее время, сегодня люди не так сильно привязаны к местам, где они родились, внесло свою лепту в смешение родов и массовое переселение все тех же оралманов.

Так что, на мой взгляд, национальный фактор в жанаозенских событиях особой роли не сыграл.

Давайте рассмотрим и другую версию. Для начала: кому принадлежит нефтяная компания «Озенмунайгаз», из-за которой, собственно говоря, и начался весь сыр-бор? Ею владеют китайцы, победившие на торгах двух мощных американских конкурентов - «Юнокал» и «Амоко». Они предложили тогда четыре миллиарда долларов. Проведение тендера до сих пор вызывает много вопросов, ведь компании из КНР, например, не владели технологиями на добычу тяжелой нефти. Да и вообще, сотрудничество Астаны и Пекина в нефтянке - тема довольно «мутная». Ведь даже у статистики концы с концами не сходятся. То озвучиваются данные о том, что почти четверть нефти у нашего соседа добывается китайцами, то сообщается о пятнадцати процентах. При этом в официальных документах фигурируют гладкие выражения вроде того, что «Казахстан руководствуется собственными интересами», а «выбор тех или иных партнеров зависит от условий сотрудничества»...

На самом деле, согласно только что открытым данным, китайцы имеют свою долю практически во всех мало-мальски крупных нефтегазовых проектах страны.

При этом не будем забывать, что Пекин традиционно предпочитает тихое проникновение – многие из компаний, что на бумаге числятся казахстанскими, на самом деле в той или иной мере контролируются китайцами.

Китайские газовики и нефтяники пришли в Казахстан еще в середине 1990-х. Поначалу они особо и не старались занять лидирующие позиции, однако ситуация круто изменилась после марта 2003-го, когда Пентагон развязал войну в Ираке. Именно из этой страны китайцы получали значительную часть нефтепродуктов. Ради обеспечения поставок из Ирака, утверждают некоторые эксперты, Пекин часто шел на действия, которые можно было бы при желании расценить как нарушение санкционных резолюций, введенных в отношении Багдада. Инженеры из Поднебесной, например, участвовали в совершенствовании системы связи иракских ПВО.

Поэтому сразу после свержения режима Саддама Хусейна китайцы активизировались: уже в мае 2003-го года состоялся визит Председателя КНР Ху Цзиньтао в Казахстан. Два года спустя китайцы за 4,2 миллиарда долларов купили компанию «ПетроКазахстан». Дальше – больше, в том же 2005-м были скуплены все акции еще одной крупной нефтяной компании. В Астане началась тихая паника, ведь речь пошла об угрозе национальной безопасности, поэтому в законодательство срочно внесли поправки. Китайцы вроде бы пошли на попятную и отдали в конце 2005-го «придворной» казахской компании «Казмунайнефтегаз» треть акций «ПетроКазахстан». Но уже в 2009-м сто процентов акций «Мангистаумунайгаз» попали в руки наших стратегических союзников: подобной напористости остается только позавидовать.

Разворачиваясь в полную мощь на казахстанском рынке, Пекин активно вытесняет оттуда не только российские компании, но и фирмы из других стран.

Сделка 2005-го означала победу Китая над российскими и индийскими соперниками. В 2009-м поражение потерпели индонезийцы. Как поговаривают, представители Пекина сумели найти выход на ближайшее окружение Нурсултана Назарбаева, благодаря чему получили возможность проталкивать нужные для себя решения. Это – на государственном уровне. С точки зрения же простых жителей Казахстана, взаимодействие с китайцами имеет массу отрицательных сторон. Китайцу-руководителю присущ авторитарный, граничащий с высокомерием стиль руководства – по-иному в обществе, сверху донизу пронизанном иерархическими связями, просто не бывает. К тому же, это люди иной культуры. Все это, естественно, приводит к столкновению интересов казахов-исполнителей с китайскими управленцами.

Проблема с китайцами и в том, что на начальных этапах переговоров они дают явно невыполнимые обещания. Задача – заинтересовать партнера, а затем можно будет и пересмотреть взятые на себя обязательства. Не в этом ли одна из причин событий на западе Казахстана? Китайцы могли посулить золотые горы от увеличения добычи, однако когда дополнительные нефтяные вышки начали работать, то фактически взяли свои слова обратно. Еще один пример: когда китайские компании приобретали «Озенмунайгаз», то дали обещание заняться переселением избыточного населения из этих краев. Чего не выполнили.

Есть еще и Соединенные Штаты. Для Вашингтона «дружба» с Казахстаном дает возможность - пока теоретическую - создания плацдарма, направленного против России и Китая. Причем китайское влияние, с точки зрения американцев, можно и купировать.

Создав Поднебесной неприятности в Казахстане, американцы, во-первых, заставили бы ее еще активней искать новые источники импорта нефти в третьих странах, что могло вылиться в столкновение с российскими конкурентами, а, во-вторых, нанесли бы удар по экономике КНР.

Вашингтон редко действует «в лоб». Для дестабилизации обстановки в Казахстане были опробованы различные пути. Прежде всего, предпринята попытка вывести из подчинения Н. Назарбаеву часть местных кланов, иными словами использовать опыт, накопленный в Ливии. Однако старейшины, проявив мудрость, не стали поддаваться на американские уловки. Тогда в действие был приведен план «Б» - ставку сделали на бастующих рабочих. Через «верных людей» нефтяникам внушили мысль о том, что добиться своего они смогут, лишь продолжая и без того затянувшуюся забастовку. Затем в ход пошли провокации – слухи о полицейских, расстреливавших толпу, о переполненных моргах Жанаозена. Все это сопровождалось малопонятными роликами в интернете, даже беглый просмотр которых указывает: беспорядки начались с элементарной провокации.

Но на Западе не учли пропагандистских возможностей Астаны. Власти довольно легко смогли опровергнуть беспочвенные слухи, распространяемые из-за рубежа, вдобавок сообщили о привлечении к ответственности полицейских из Жанаозена. Сегодня понятно, что атаку на Казахстан отбить удалось. Вашингтон и «сочувствующие» поняли, что ставку на рабочее движение делать нельзя: характер его протеста может быть и антиамериканским. Так что теперь наверняка будут рассматриваться планы задействования в Казахстане исламских экстремистов.

Экспансия Пекина в Казахстан не может не вызывать обеспокоенности в Кремле. Китайцы об этом прекрасно знают – в беседах с американскими дипломатами они открыто признавались, что нефтепровод из Казахстана в Китай был сооружен, несмотря на возражения Москвы, и что им по душе умение Астаны столь ловко маневрировать между Россией, Китаем и США.

Прагматические интересы КНР можно понять: в 2010-м 54 процента потребленной нефти Поднебесная импортировала. И эта доля, согласно прогнозам, будет только увеличиваться, составив к 2015-му уже 65 процентов.

Немало, согласитесь. Ну, а поскольку наши западные друзья стремятся вытеснить Пекин с перспективных нефтяных рынков - поговаривают, что одной из целей захвата Ливии было стремление выжить оттуда Китай – то в Казахстане он намерен только укреплять свои позиции.

Для Астаны же вывод из событий в Жанаозене должен звучать просто: лавирование между тремя сверхдержавами – Россией, США и Китаем - бесконечно продолжаться не может. Пора «определяться».