Широкие движения протеста на Ближнем Востоке не только не отодвинули на задний план афганскую проблему, но, наоборот, в определенной мере прояснили положение дел на афганском направлении. Стало ясно, что 2011 год принес дальнейшее осложнение ситуации в стране: активность талибов не пошла на убыль, и, несмотря на массированные зачистки, проводимые силами США и НАТО, военно-политическая ситуация остается патовой. Экономика в тяжелом состоянии, уровень жизни населения крайне низкий, коррупция и казнокрадство превышают все допустимые пределы. Афганское население устало от продолжающегося свыше 35 лет военно-политического конфликта, а пребывание на территории страны иностранных войск вызывает все большее раздражение и недовольство.

В таких условиях сообщения из Афганистана о появлении там движений «нового протеста» не вызывают удивления. О том, что эхо ближневосточных событий, хотя пока и не очень громко, но отозвалось в Афганистане, свидетельствует активизация там двух новых движений – «Защитники Корана» и «Высший совет реформаторов»… Сторонники первого движения вышли на улицы городов в семи афганских провинциях, причем в Мазари-Шарифе и Кандагаре в начале апреля произошли беспорядки и погромы, в ходе которых были пострадавшие и жертвы даже среди иностранцев – сотрудников представительства ООН в Мазари-Шарифе. Предлогом для выступлений послужило сожжение Корана двумя американскими пасторами 20 марта 2011 года. По свидетельству Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА), ведущую роль в организации указанных вооруженных акций играли представители радикального исламского духовенства, имеющие связи с талибами. При этом широко использовались политические лозунги, в основном антиамериканской направленности, в частности против намерения США организовать свои военные базы в Афганистане после вывода оттуда иностранных вооруженных формирований КС и МССБ.

В отличие от «Защитников Корана», «Высший совет реформаторов» (ВСР), который также делает ставку на массовый уличный протест, ориентирован в основном на светские, гражданские ценности и организует действия своих сторонников с помощью интернет-технологий. Целью движения провозглашается проведение антикоррупционных реформ в Афганистане, что отражает настроения молодой и образованной части гражданского населения. Сторонники ВСР еще весной провели в Кабуле акцию, участники которой, выйдя на улицы города, потребовали от президента Х. Карзая уволить нескольких министров, которых обвиняют в коррупции.

Новые движения протеста в Афганистане отражают интересы двух больших социальных групп. «Защитники Корана» представляют население провинциальных городов, ориентированное на традиционные ценности и авторитет религиозных лидеров. «Реформаторы» из ВСР отражают интересы образованной афганской молодежи, которую заботит модернизация политической системы. Указанные различия отнюдь не означают, что со временем при определенных условиях оба движения «нового протеста» не смогут найти общего языка и составить серьезную оппозицию нынешнему кабульскому режиму, который опирается на иностранную военную силу и в то же время не в состоянии стабилизировать обстановку и добиться национального примирения.

С определенной долей осторожности можно сказать, что движение протеста в Афганистане имеет некоторое сходство с оппозиционными движениями на Ближнем Востоке, в частности в Египте. Новая афганская оппозиция, т.н. «третья сила», также состоит из двух частей – молодежи, недовольной коррупцией и отсутствием реформ, и представителей духовенства, выступающих против иностранного, в первую очередь американского, военного присутствия.

Сейчас, когда новая оппозиция в Афганистане только заявила о себе, сложно прогнозировать дальнейший ход событий. Нельзя исключать, что при определенных условиях и с течением времени «третья сила» образует новую административную структуру, которая заменит ныне действующую. В этом случае, возможно, талибы пойдут на коалицию с новой властью, которая, в отличие от администрации Карзая, не будет зависеть от присутствия иностранного военного контингента. Есть и другой вариант – пришедшая к власти оппозиция, представляющая патриотические и наиболее активные слои населения как в столице, так и в провинциях, имеющая инфраструктуру управления и многочисленных сторонников, особенно на севере страны, сможет, наконец, переломить ситуацию и положить конец гражданской войне.

Несмотря на нечеткость зарождающегося движения протеста в Афганистане, многие внутри страны и за ее пределами проявляют к нему интерес. Так, лидер Исламской партии Афганистана Г. Хекматиар пытается установить контроль над движением «Защитников Корана» с тем, чтобы увеличить число своих сторонников и претендовать впоследствии на участие в системе государственной власти.

Бывший министр иностранных дел Афганистана, один из лидеров «Северного альянса» Абдулла Абдулла, в свою очередь, претендует на то, чтобы представлять «Высший совет реформаторов». Однако это встречает сопротивление лидеров ВСР, отвергающих любую связь с существующими политическими лидерами и движениями.

Некоторые политологи не исключают, что появление «третьей силы» связано с «пакистанским следом». Учитывая, что пакистанские спецслужбы активно работали как с моджахедами, так и с талибами и создали свою инфраструктуру влияния в Северном Афганистане, это вполне вероятно. Не исключен также «иранский след», тем более что Тегеран имеет серьёзное влияние на западе Афганистана и пытается воспрепятствовать появлению здесь американских военных баз, что объективно делает его союзником «Защитников Корана».

Вполне допустимо влияние на новые движения протеста и талибов, особенно если учесть, что лозунги борьбы с США и НАТО в Афганистане полностью разделяются движением «Защитников Корана».

На первый взгляд, искать в появлении «нового протеста», а точнее, «новых моджахедов» (как их уже называют) «американский след» абсурдно, поскольку для «Защитников Корана» США – явный враг. Однако надо принять во внимание то незавидное положение, в котором оказались сегодня в Афганистане США и их союзники. В этом смысле появление «третьей силы», которая сможет либо противостоять талибам, либо договориться с ними и прекратить гражданскую войну, позволив США и НАТО вывести войска из Афганистана и «спасти лицо», представляется естественным. То есть ставка США на «новых моджахедов» не кажется такой уж невероятной, ведь нечто подобное уже случалось: США сначала ставили на моджахедов, затем – на талибов. Для США ничего не стоит отказаться от своего ставленника и союзника, если этого требуют их интересы.

Россию и страны Центральной Азии тревожит зарождение в Афганистане «третьей силы». Радикализация непуштунского населения севера Афганистана – таджиков и узбеков,  возможное создание ими единого фронта с талибами усиливает угрозу экспорта исламского радикализма в страны Центральной Азии и к границам России. Появление здесь «новых моджахедов» может получить соответствующий отзвук в Таджикистане, Узбекистане, Киргизии…

Необходимы совместные усилия стран региона по нейтрализации экстремистских форм нового афганского движения протеста, чтобы предотвратить слияние движения «Защитников Корана» с «Талибаном» и Исламской партией Афганистана. Создание «кабульской четверки» (Россия, Таджикистан, Афганистан и Пакистан) явилось первым шагом в поиске путей стабилизации обстановки не только в Афганистане и Пакистане, но и на рубежах Центральной Азии. Следующим шагом могло бы стать подключение к решению экономических проблем Афганистана Шанхайской Организации Сотрудничества, вступление Афганистана в которую Россия готова поддержать.