Что стоит за желанием России отказаться от МКС

Оглашенные «Роскосмосом» и представителями ракетно-космической корпорации «Энергия» намерения отказаться от эксплуатации Международной космической станции обсуждаются сегодня в основном с экономической и научной точки зрения. Те, кто ставит вопрос о том, реальна ли для нашей страны перспектива создания некоего аналога МКС собственными силами, без привлечения каких-либо зарубежных партнеров, без сомнения, правы.

Однако, говоря о посильности подобных, крайне сложных и затратных программ, нельзя забывать о том, что их реализация вполне может превратиться в вопрос выживания России, причем в самом буквальном смысле слова. Для того чтобы понять это, стоит затронуть несколько другой аспект нашего космического будущего – военный.

Дело не только в деньгах

В качестве главной причины предполагаемого выхода нашей страны из данного космического проекта тот же генеральный директор «Энергии» Владимир Соловьев озвучивает «чрезмерные» затраты на него. При этом он называет конкретную цифру в 10-15 миллиардов рублей, которая, конечно же, впечатляет. Вообще говоря, МКС считается делом международным, однако, как львиную долю затрат, так и основные тяготы по его техническому обеспечению несут на себе Соединенные Штаты и Россия. При этом наблюдается, скажем так, определенный дисбаланс – число модулей МКС, относящихся к американскому сегменту, ровно вдвое превышает количество отечественных (10 против 5). При этом к «юрисдикции» США относятся, к примеру, японский «Кибо» или «Коламбус» – модуль Европейского космического агентства. Впрочем, для того, чтобы понять, сколько на самом деле в МКС экономики, а сколько политики, следует обязательно вернуться к тому моменту, когда она была создана. По сути дела, СССР тогда имел на орбите «Мир» – уже намного «переслуживший» изначально отводившийся ему срок эксплуатации, но еще вполне работоспособный.

У США же не было ничего сопоставимого – только космические амбиции. Там, помнится, собирались строить «чисто американскую» орбитальную станцию с пафосным названием Freedom. Ну, не то чтобы совсем уж «чисто» – привлечь к проекту хотели канадцев, европейцев и даже японцев. Однако, просчитав предстоящие затраты, в Вашингтоне ужаснулись. Более того, отсутствие у американцев реального опыта в подобных делах давало вероятность того, что совершенно невообразимые суммы еще и будут потрачены впустую. Вот тогда-то и вспомнили о России. Дело было в начале 90-х, советского Союза уже не существовало, а нашей страной «рулили» самые искренние друзья США. Почему бы и нет?

Огромную роль тут сыграло то, что построенный в нашей стране, но на американские деньги модуль «Заря» обошелся НАСА, практически вдвое дешевле, чем если бы его создавали в самих США (250 миллионов долларов против планировавшихся 450). Та же история была и с «забросом» в космос составляющих МКС. «Зарю» в 1998 году наш «Протон-К» вывел на орбиту с затратами в 65 миллионов долларов. Транспортировка по тому же маршруту американского Unity на шаттле «Индевор» был дороже почти вдесятеро – мероприятие «влетело» в 570 миллионов. Тем не менее еще в 1993 году, когда вопрос будущего космического сотрудничества с русскими обсуждался в Сенате США, дискуссии вокруг него велись самые бурные – соответствующий законопроект был принят с перевесом всего в один-единственный голос! С тех пор, понятно, отношение к нашей стране что на Капитолийском холме, что в Белом доме изменилось весьма значительно – и далеко не в лучшую сторону. Именно в силу этого первые разговоры о «космическом разводе» с американцами прозвучали от Дмитрия Рогозина, бывшего тогда вице-премьер-министром еще в 2014 году, после того, как на Россию дождем посыпались санкции за воссоединение с ней Крыма и «вмешательство в дела Украины».

Если кто запамятовал, господин Рогозин еще тогда грозился оставить «партнеров» без комплектующих для ракетных двигателей и принудить к использованию пресловутого батута... До батута не дошло – спасибо Илону Маску, хотя, насколько известно, НАСА до недавнего времени и было намерено пользоваться услугами «Роскосмоса», как более дешевыми, однако отношения между странами все это время продолжали стремительно портиться. И вот сейчас, похоже, МКС, служившая одним из важнейших символов российско-американского сотрудничества, начавшегося после краха СССР и финиша «холодной войны», станет одной из жертв этого ухудшения и надвигающейся эпохи нового противостояния между сверхдержавами. Теперь – и в космосе.

Космос: вместо сотрудничества – поле боя

Стоит ли продолжать делать «хорошую мину» при не то, что плохой, а очень плохой «игре», продолжая совместную работу со страной, прикладывающей все больше усилий к тому, чтобы «задушить» отечественную космическую отрасль, как таковую? Не так давно стало известно, что в недрах государственного аппарата США уже «созрел» проект нового пакета ограничений, направленных как против Китая, так и против нашей страны. Под очередные санкции, в частности, должны попасть около 30 отечественных государственных структур, ведомств и компаний. Удар наносится, в первую очередь, по авиастроению и, как минимум, двум дочерним предприятиям «Роскосмоса». Не обойден «вниманием» также и «Росатом». Ну, и какой после этого смысл в «сотрудничестве» с такими вот «партнерами»?

Впрочем, даже если бы не упомянутое выше решение (официально оно еще не принято, но, насколько известно, имеет очень высокие шансы на воплощение в жизнь), то вопрос о дальнейшем совместном «освоении мирного космоса» с теми, кто видит в нас сегодня мишень №1 выглядит более, чем спорным. В особенности, если учесть, что космическое пространство стремительно перестает быть мирным – и как раз с подачи американцев. Позволю себе напомнить – именно США во время президентства Дональда Трампа резко подстегнули процесс его милитаризации. Создание в структуре вооруженных сил Соединенных Штатов не просто Космического командования, а нового (шестого по счету) космического рода войск в конце 2019 года стало отнюдь не пустой декларацией. Уже 21 октября нынешнего года было объявлено о вступлении в строй первого из трех их руководящих органов – полевого командования космическими операциями (Space Operations Command, SpOC). Его штаб-квартира, которую возглавил генерал-лейтенант Стивен Уайтинг, расположена на авиабазе Петерсон в штате Колорадо.

На этот штаб возлагается, как понятно из его названия, планирование и обеспечение боевых операций в околоземном пространстве. На очереди – еще два полевых командования. Одно будет отвечать за разработку, производство и содержание в надлежащем состоянии вооружений для космических войн, а другое – за подготовку для них соответствующих специалистов. Все более, чем серьезно, как видим. К тому же, союзники США вовсе не собираются оставаться в стороне от военно-космической гонки, включаясь в нее один за другим. О создании собственных Космических войск уже заявили Великобритания и Франция. При этом англичане с присущей им «скромностью» декларируют намерение «стать глобальным лидером в космосе», уточняя при этом, что главной своей задачей видят «противостояние России» уже и за пределами нашей планеты. Французы пока что в лидеры не рвутся и говорят лишь о «стратегии космической обороны», но при этом не скрывают форсированных разработок таких вещей, как орбитальные системы вооружений и боевые лазеры.

Более того, на проходившем 22 октября нынешнего года в режиме онлайн совещании министров обороны стран НАТО было принято решение о создании Североатлантическим альянсом собственного военно-космического центра. Располагаться таковой будет на авиабазе Раммштайн, где сегодня квартирует командование ВВС Альянса. Это вполне укладывается в логику принятого еще в прошлом году военно-космической стратегии НАТО, в которой околоземное пространство прямо объявляется его «сферой операционной деятельности». России волей-неволей придется действовать в тех новых реалиях, которые нам навязывают. Иначе из космоса нас просто, извините за выражение, вышибут. Причем в буквальном смысле этого слова.

Начальник штаба Королевских ВВС Британии главный маршал авиации сэр Майк Вигстон во время проводившейся буквально на прошлой неделе посвященной космической обороне конференции без обиняков заявил о том, что будущий глобальный вооруженный конфликт, скорее всего «зародится на Земле», но при этом «очень быстро перебросится в околоземное пространство». Именно там, по мнению маршала, собственно, и «будет решаться его окончательный исход». Что имеем в итоге?

Увы, средств на то, чтобы и далее заниматься мирными исследованиями, да еще и в компании с наиболее вероятным потенциальным противником, одновременно с этим наращивая собственный оборонный потенциал в космической отрасли, России попросту не имеет. МКС, конечно же, жаль – ведь в нее вложен не только труд, но и можно сказать, душа нескольких поколений отечественных ученых, разработчиков, испытателей, мастеров высокотехнологичных производств. Тем не менее, создание собственной станции, о «двойном назначении» которой в «Энергии» уже сегодня говорят вполне открыто, становится на нынешнем этапе одним из наиболее приоритетных вопросов национальной безопасности, равно, как «доведение до ума» и воплощение в жизнь прочих перспективных разработок. Таких, к примеру, как заявленное «Роскосмосом» создание «космического буксира» на ядерной тяге.

Понятно, что к подобным проектам ни американцев, на европейцев подпускать нельзя ни при каких обстоятельствах и ни за какие деньги. Китайские товарищи? Ну, эти не очень-то рвутся делиться с нами своими секретами – как военными, так и техническими. Однако, как минимум, ситуативное сотрудничество между Москвой и Пекином в космической отрасли возможно. Хотя бы в силу того, что своими главными врагами на орбите и США, и НАТО видят обе наши страны. К огромному сожалению, несмотря на все провозглашавшиеся десятилетиями годами декларации относительно того, что в околоземном пространстве нет места оружию и противостоянию, мирным оно уже не будет. В том вина не нашей страны, однако, и игнорировать данный факт по принципу «авось пронесет» мы тоже себе позволить не можем. Уж если космосу суждено стать новой ареной конфронтации между Россией и Западом, готовы к ней мы должны быть в самой полной мере.

• Автор: Александр Неукропный