Сообразительные студенты, изучающие проблемы национальной безопасности и геополитики, на основе последних событий вполне могут прийти к выводу, что мир вновь вступил в эпоху соперничества великих держав, и главными протагонистами сегодня являются Соединенные Штаты, Россия и Китай.

Когда речь заходит о понятии великой державы, основное внимание обычно фокусируется на процветании и мощной экономике, как в США и Китае. Однако, если говорить о России, главным критерием является не экономическая мощь, а военная. В этом аспекте Россия успешно утвердила себя в качестве великой державы XXI века.

После окончания холодной войны у России возникло сильное чувство обиды и негодования по поводу того, что ее воспринимают как пережиток прошлого, а не как современную реальную силу. Даже самые опытные западные аналитики не понимают природы этого чувства унижения и негодования в отношении Соединенных Штатов.

Возрождение России при Путине

За последние два десятилетия президентства Владимира Путина Россия несколько раз продемонстрировала свою силу. Возможно, наиболее заметным (и наиболее напоминающим роль России на мировой арене в XX веке) ее проявлением было настойчивое стремление расширить военно-политическое влияние за пределы своих границ.

Возвращение Россией утраченного прежде статуса великой державы тесно связано с аннексией Крыма и конфликтом на Украине. Отношения с Украиной, в частности, являются жизненно важной проблемой для Кремля. Маловероятно, что Россия когда-нибудь отдаст территории, которые она оккупировала.

Кроме того, Россия заметно укрепила свои позиции на Ближнем Востоке, и особенно в Сирии. Ее военная кампания была проведена в высшей степени эффективно и успешно, и она имела решающее значение для выживания режима сирийского президента Башара аль-Асада. Путин воспользовался существующим вакуумом силы в регионе, придя к (правильному) выводу, что единственная держава, способная вытеснить Россию из Сирии, Соединенные Штаты, не станет этого делать.

Китай

Китай находится на подъеме уже на протяжении нескольких десятилетий, но геополитическое соперничество приобрело особую важность только во времена правления Си Цзиньпина. Во внешней политике произошло резкое усиление контроля и расширение военного присутствия в спорных регионах, особенно в Южно-Китайском море. Масштаб китайского присутствия и развитие инфраструктуры на военных объектах в Южно-Китайском море свидетельствует о долгосрочной решимости Пекина отстаивать свой суверенитет над этими территориями.

Китайская инициатива «Один пояс, один путь» (ОПОП), охватывающая две трети населения земли и около шестидесяти стран, основана на кредитах под низкие проценты, а не на субсидиях. Это привело к тому, что многие страны-партнеры превратились в должников Китая и вызвало в некоторых из них жесткое сопротивление. Соединенные Штаты, Индия и Япония также выразили свою озабоченность по этому поводу.

Консолидация власти Си Цзиньпина привела к повышению уровня контроля, особенно в последние годы, со стороны Коммунистической партии Китая и усилению ограничений в сфере политических свобод внутри Китая. Однако, в то же время в стране существуют важные неизвестные, в том числе определенное недовольство непрозрачностью в сфере принятия решений и формирования политики в Пекине, а также критическое отношение к превышению власти со стороны Си Цзиньпина.

Соединенные Штаты

Перед лицом возникновения (или возрождения) конкурирующих великих держав, Соединенные Штаты должны обеспечить спокойствие и уверенное лидерство – без этого весь мир будет дезориентирован.

Хотя президент Трамп, похоже, заинтересован в достижении торгового соглашения с Китаем, оно будет иметь ограниченный эффект, даже если Вашингтон и Пекин придут к какому-то консенсусу. Помимо сохраняющейся напряженности в торговле, долгосрочная проблема отношений США и Китая, вероятно, будет связана с правилами конкуренции. История с компанией Huawei – яркий тому пример. По этому вопросу во всем сообществе национальной безопасности США сложилось единодушное мнение, причем, что крайне необычно, по обе стороны политического раскола.

Осложняющим фактором здесь является то, что битвы за влияние теперь разворачиваются на виртуальной сцене, и при этом кампании по дезинформации играют все большую роль в разворачивающемся соперничестве великих держав. Так, нет сомнений в том, что Россия провела крупную кампанию по вмешательству в выборы 2016 года в Соединенных Штатах.

Однако, гораздо меньшее единодушие наблюдается по вопросу об истинной цели этого вмешательства. Можно утверждать, что основной акцент был сделан на подрыве демократических институтов, определяющих американское государство, и в частности, разведывательных служб, которые призваны его защищать. Гораздо меньше доказательств имеется для вывода о том, что Россия предпринимала целенаправленные попытки изменить баланс голосов в пользу какого-либо конкретного кандидата.

Возможные варианты развития событий и управление рисками

Конечно, очень трудно быть абсолютно объективным – люди почти всегда имеют предвзятое мнение о другой стороне. Это верно в отношении профессионалов разведки в той же степени, как и политических лидеров.

Сейчас самое время заглянуть в историю. Британский премьер-министр Маргарет Тетчер осознала последствия инцидента, связанного с учениями Able Archer в 1983 году (когда Советский Союз неверно интерпретировал учения НАТО и решил, что это прелюдия к нанесению первого ядерного удара, что могло привести к катастрофическим последствиям для обеих сторон и всего мира) и поняла, что для предотвращения повторения подобных ситуаций необходим регулярный диалог.

Она поняла, что необходимо понимание мировоззрения другой стороны. Прежде всего, это означало признание того факта, что Запад недостаточно понимает Советский Союз. Но, кроме того, привлечение Кремля к диалогу означало попытку вывести Советы из изоляции.

Аналогичным образом, нынешние события демонстрируют значительную степень непонимания или искаженного представления стран друг о друге. Многие люди в Москве, судя по всему, верят, что Соединенные Штаты замышляют заговор с целью свержения действующего руководства России. В то же время, возможно, американское руководство тоже недостаточно ясно понимает эту ситуацию.

Стоит также задаться вопросом, понимает ли руководство КПК политику президента Трампа, и есть ли в Пекине ошибочные толкования относительно политического курса США в отношении Китая, которые могут привести к печальным последствиям.

Перспектива – это главное. Эпоха соперничества великих держав, возможно, на самом деле вернулась, но это не новая холодная война. Тем не менее, нынешний сценарий развития событий заслуживает серьезной озабоченности. Эффективное руководство и более глубокое понимание друг друга абсолютно необходимы, если мы хотим ориентироваться в этих опасных геополитических водах.