Резюме: На повторных выборах мэра Стамбула победил оппозиционный кандидат, причем с куда большим отрывом, чем на первом отмененном голосовании. Комментаторы заговорили о начале заката эпохи Партии справедливости и развития и Реджепа Тайипа Эрдогана.

 

 

 

На повторных выборах мэра Стамбула победил оппозиционный кандидат, причем с куда большим отрывом, чем на первом отмененном голосовании. Комментаторы заговорили о начале заката эпохи Партии справедливости и развития и Реджепа Тайипа Эрдогана.

Долгое время с момента основания современного турецкого государства фундаментом его прогресса был внутренний консенсус относительно принципов развития страны. Именно это позволяло нынешней власти Турции практически безболезненно проводить  свою политику, не опасаясь негативной реакции внутри общества. Динамика последних лет указывает, что консолидации больше нет, а страна находится на пороге своего исторического выбора, который определит облик не только самой Турции, но и повлияет на сопредельные регионы и глобальную политику.

 

Предпосылки проблемы

Недавнее заявление действующего президента Турции о завершении сделки по покупке российских ЗРК С-400 становится для него еще одним вызовом в череде уже существующих фундаментальных проблем. С момента распада биполярной системы международных отношений одним из самых успешных государств, сумевших подстроиться под обновленные реалии мирополитических процессов, стала именно Турецкая Республика. Она достигла значительных экономических, военных и политических достижений в глобальной, региональной и национальной проекциях. Показательно, что общепринятым базисом подобного «прорыва» считаются кемалистские принципы, заложенные  создателем современного турецкого государства – Мустафой Кемалем Ататюрком.

Парадоксально, что наиболее интенсивный этап развития Турции начался вместе с приходом к власти в 2002 г. Партии справедливости и развития (ПСР) во главе с Реджепом Эрдоганом, которая неявно, осторожно и негласно, но отчетливо и последовательно стала реализовывать политический курс, отличный от идей кемалистов. В самом общем виде расхождения заключались в исламизации страны, расширении президентских полномочий (конституционная реформа 2017 г.), снижении евро/западноцентричных акцентов в повестке турецкой политики и др.  

Краеугольным принципом кемализма был лозунг Ататюрка – «Мир дома – мир во всём мире». И довольно долго перипетии на международной арене, а также просчеты во внутренней политике не приводили к потрясениям внутри государства. Следование задаче сохранения «мира дома» компенсировало зачастую неосторожные, агрессивные, даже провокационные действия Анкары во внешней политике, ошибки в социально-политической и экономической сфере.

Однако раскол в турецком обществе, часть из которого усматривала в действиях Эрдогана признаки узурпации власти и «предательства» всего длительного процесса формирования современной Турции, постепенно стал обретать все более четкие очертания. Результатом стали волнения 2013 г., начавшиеся на площади Таксим, а также неудачный военный путч в  2016 г., повлекший за собой репрессии в отношении интеллектуальных элит, журналистов, военных, врачей, общественных деятелей, представителей бизнеса и т.д. Произошла и очевидная политическая сегрегация среди простого населения, которое разделилось по территориально-административному признаку. «Деревня» сохранила преданность Эрдогану, «город» стал искать возможности смены или переформатирования текущего политического курса. Это очень проявилось на муниципальных выборах нынешней весной и летом.

2019 год становится моментом истины, поскольку таких имиджевых потерь и политических неудач турецкая власть еще не несла. Президенту Эрдогану уже не удается сохранять даже минимальный баланс внутри общества, требуемый для гарантированной пролонгации своей каденции и сохранения за ПСР статуса правящей партии.

 

Мир дома?

Первым серьезным ударом стало поражение ПСР и союзной ей Партии национального движения в трех крупных городах на последних муниципальных выборах 31 марта 2019 года – в Стамбуле, Измире и Анкаре и пяти крупных муниципалитетах Анталии. Результаты голосования стали обескураживающими для ПСР и выявили дальнейшую отрицательную для нее электоральную динамику. До этих выборов ПСР контролировала 49 из 81 муниципалитета, сейчас выигрывает только в 41. Особо обращает на себя внимание «потеря» Стамбула – экономического и финансового центра Турции. «Чтобы выиграть Стамбул, нужно выиграть Турцию!» – неоднократно заявлял сам действующий президент. Еще задолго до выборов Эрдоган называл их «решающими для страны» и его партии и даже «референдумом о доверии к нему». Таким образом, турецкий президент, возможно, самостоятельно вынес вердикт самому себе, расписавшись в перспективе потери власти во всей стране.

Второй потенциально «смертельный» удар – позиция бывшего ближайшего соратника Эрдогана, идеолога современной внешней политики Турции, бывшего лидера правящей ПСР, премьер-министра и министра иностранных дел, Ахмета Давутоглу. Давно ходят слухи о том, что он планирует обособиться от ПСР и сформировать новую партийную силу в стране. Она будет состоять из противников Эрдогана внутри ПСР, несогласных с некоторыми решениями президента, в частности с поправкой к конституции и переходом Турции к президентской форме правления, а также других диссидентствующих и маргинализированных политических фигур. После выборов 31 марта Давутоглу опубликовал на своей странице в Facebook объемное заявление, в котором высказал мысль о недопустимости превращения ПСР в инструмент влияния отдельных личностей и намекнул на необходимость реформирования внутрипартийной системы. Он раскритиковал ПСР за союз  с националистическим движением.

В отмеченном заявлении не прозвучало открытой мысли о создании альтернативы ПСР, основанной на принципах, которые изначально закладывались в фундамент ее деятельности. Вместе с тем, многие аналитики полагают, что это заявление может стать предвестником масштабного внутрипартийного раскола и создания новой политической силы в случае отказа Эрдогана пересмотреть работу партии и проанализировать причины ее провала на муниципальных выборах и начать диалог с исключенными и отодвинутыми от первых ролей партийными деятелями. В частности, турецкая газета «Ахвал» сообщает, что экс-премьер уже начал мобилизацию близких ему в ПСР людей, что свидетельствует о создании, как минимум, оппозиционного блока внутри партии.

Третий удар по позиции Эрдогана связан с экономикой, которая впервые за последнее десятилетие вошла в зону рецессии. Падение ВВП на 2,5% в 2018 г., такой же прогноз на 2019-й, рост инфляции и безработицы, падение курса лиры, торговые войны с США стали незапланированной «шоковой терапией» для населения, что и привело к резкому падению уровня доверия к власти и результатам муниципальных выборов. Некоторые эксперты полагают, что Турция надолго вошла в состояние рецессии и для дальнейшего активного развития ей потребуются структурные изменения в экономике и принятие непопулярных мер по жесткому бюджетному контролю и, возможно, запросу помощи от международных кредиторов, которые заставят турецкие власти перейти к режиму экономии. Очевидно, что оба варианта приведут к дальнейшему падению рейтинга Эрдогана и ПСР.

Указанные три удара по власти действующего президента являются главными, но далеко не единственными. Например, взоры турок в сезоне 2018/2019 как никогда были прикованы к итогам чемпионата Турции по футболу. Причиной этого стало долгое лидерство в таблице клуба «Истанбул Башакшехир», управляемого группой директоров, тесно связанных с правящей партией и Эрдоганом. «Истанбул» упустил титул в самом конце чемпионата, что стало символической оплеухой по амбициям авторов политического футбольного проекта. Противники Эрдогана уже используют победу над этим «искусственным спортивным образованием» в качестве элемента общей кампании по борьбе с ним.

 

Внешний фон внутренних проблем

Внутренние проблемы Эрдогана и ПСР также усугубляются трудностями на международной арене. Основным источником внешнеполитических угроз для Турции становится ее давний военно-политический союзник  – США.  Желание Эрдогана проводить самостоятельный внешнеполитический курс без оглядки на Вашингтон и НАТО привело к легко прогнозируемым результатам. Американские власти стали планомерно повышать давление на турецкое руководство.

США, похоже, перестали видеть в Эрдогане политическую фигуру, отвечающую их стратегическим интересам. Раньше недовольство Вашингтона выражалось в косвенной поддержке оппозиции. Например, в ситуации с известным религиозным деятелем Фетуллахом Гюленом, самым ярым противником президента Турции. Гюлен живет в Пенсильвании после переезда в США в 1999 г., чтобы избежать преследования со стороны предыдущей турецкой администрации. Трамп, как и другие президенты до него, до сих пор отказывался передать оппозиционера Анкаре.

В настоящее время воздействие Белого Дома на Анкару приняло прямые формы. Упомянутые торговые войны привели к существенному ухудшению макроэкономических показателей Турции и сильно пошатнули позиции Эрдогана. Помимо экономического давления Вашингтон начал воздействовать на религиозно-политические силы, которые Турция использовала для продвижения своих интересов. Так, администрация президента Трампа намерена объявить исламистское движение «Братья-мусульмане», в защиту которого неоднократно выступал Эрдоган, террористической организацией, что резко сократит возможности по ее использованию в политических целях. Президент Турции допускал осведомленность и прямое участие ЦРУ в провалившейся попытке военного переворота в 2016 году. Расходятся позиции двух государств и по многим вопросам ближневосточной повестки: борьба за власть в Ливии; свержение ближайшего арабского союзника Эрдогана президента Судана Омара аль-Башира; разрешение конфликта в Сирии; положение курдов в регионе и т.д. Апогеем противостояния можно считать ситуацию с покупкой Турцией российских ЗРК С-400, что подрывает отношения не только между двумя государствами, но и бросает вызов архитектуре безопасности НАТО.

Отношения с США и, отчасти, со всем Западом находятся в своей низшей точке за очень долгое время. Сложившуюся ситуацию можно охарактеризовать как игру с нулевой суммой, когда ни одна из сторон не хочет идти на уступки. Разногласия Анкары с западными государствами и в первую очередь с США еще больше разделяют турецкое общество и ставят под сомнения политическое будущее его руководства.

Государство стоит на пороге своего исторического выбора. Принявший за последние несколько лет четкие очертания раскол внутри турецкого общества в кратко-, среднесрочной перспективе приведет к двум потенциальным сценариям. Либо смена действующего руководства страны во главе с Эрдоганом и ПСР, либо дальнейшая узурпация власти и трансформация Турции из «образца» ближневосточной демократии в полностью авторитарное государство, что может сопровождаться массовыми протестами, попытками переворотов, ростом террористической угрозы, нарастанием сецессионных процессов и т.д. При этом Турецкая Республика рискует потерять идеологическую основу существования, заложенную Ататюрком и его сподвижниками-кемалистами, что также видоизменит ее институциональный и функциональный формат. Все это предопределит будущий облик Турции и повлияет на ситуацию в ближневосточном регионе, а также заставит ведущих мировых акторов корректировать свою внешнюю политику в отношении Анкары.