Безусловно, со времён президентства Джорджа Буша эта страна занимает значительное место в списке будущих войн Вашингтона. В конце концов, крылатая фраза неоконов вроде… Джона Болтона…  которая помогла столь пагубно втянуть нас в Ирак, была такова: «Все хотят идти на Багдад. Настоящие мужчины хотят идти на Тегеран». «Настоящие мужчины» тогда этого не сделали. Вопрос: Сделают ли теперь?

Вы, конечно, помните, что, вступая в Овальный кабинет, Дональд Трамп в первую очередь притянул руку американским генералам. На пост министра обороны он гордо поставил отставного генерала морской пехоты Джеймса Мэттиса, раскрыв его прозвище  «Бешеный пес». Как оказалось, Мэттис обладал репутацией одержимого Ираном, которой, по-видимому, идеально подошла эта кличка. Будучи главой Центрального Командования США в 2011 году он, как говорили, ответил на вопрос президента Обамы о трёх угрозах на Большом Ближнем Востоке, сказав: «Номер один — Иран. Номер два — Иран. Номер три — Иран». В итоге его удалили из того командования пораньше, поскольку он явно вынашивал схему уничтожить иранский нефтеперерабатывающий завод или электростанцию «полуночным ударом США», чтобы отплатить Ирану за поддержку иракских шиитов-ополченцев, которые воевали против американских войск.

Однако в эпоху Трампа всерьёз волноваться относительно Ирана я начал только тогда, когда СМИ начали сообщать, что тот же самый Джеймс Мэттис действовал как основной ограничитель — да, ограничитель — президента, советника по национальной безопасности Джона Болтона (известного статьей 2015 года в «Нью-Йорк Таймс» под заголовком «Чтобы остановить иранскую бомбу, надо бомбить Иран») и другого печально известного иранофоба, Госсекретаря Майка Помпео. (Болтон, человек, который никогда не встречал режима, который он не хотел бы сменить, фонтанирует схожими советами, когда речь идёт о Северной Корее, и, возможно, несёт ответственность за торпедирование президентского саммита с Ким Чен Ыном). Теперь, конечно, Мэттис ушёл, а остальное вам расскажет Дрейфус.

Том.

* * *

Вопрос вопросов внешней политики 2019 года: достаточно ли безрассудны теряющие влияние в своих странах президент Дональд Трамп, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху и наследный принц Саудовской Аравии Мохаммед бин Салман, чтобы начать войну с Ираном? Смогут ли военные действия, спланированные как ограниченные — скажем, наращивание израильтянами бомбёжек иранских сил в Сирии или американское нападение через Ирак, или столкновение американских и иранских морских судов в Персидском заливе — стать началом большой войны?

Тревожит, что ответ — да, и ещё раз да. Даже при том, что Западная Европа выступает против любого будущего конфликта с Ираном, что Россия и Китай будут протестовать, что вашингтонские специалисты по внешней политике будут в ужасе от подобной вспышки военной активности, она вполне может случиться.

Несмотря на растущую напряжённость отношений администрации Трампа с Венесуэлой и даже Северной Кореей, Иран представляет собой наиболее вероятное место следующей войны Вашингтона. Многие годы политически мотивированных нападок на Иран могут ударить в голову президенту Трампу и его двум помощникам, самым влиятельным «ястребам» — госсекретарю Майку Помпео и советнику по национальной безопасности Джону Болтону, запустив конфликт с потенциально катастрофическими последствиями.

Такая война может быстро охватить остальной Ближний Восток, не только Саудовскую Аравию и Израиль — две основные анти-иранские силы региона — но и Ирак, Сирию, Ливан, Йемен и другие государства Персидского Залива. Действительно, это может стать, как в прошлом году предположил президент Ирана Хассан Роухани ( бессознательно  вторя бывшему врагу Ирана, иракскому правителю Саддаму Хусейну), «матерью всех войн».

При наличии у руля известных иранофобов Болтона и Помпео остаётся немного «ограничителей» президента Трампа, когда речь идёт об Иране. Глава администрации Белого Дома Джон Келли, советник по национальной безопасности Г. Р. МакМастер и министр обороны Джим Мэттис, бывшие любимые генералы президента Трампа, которые советовали проявлять осторожность, уже ушли. И хотя Национальный комитет Демократической партии в прошлом месяце протащил резолюцию, призывающую США вернуться к подписанному президентом Обамой ядерному соглашению, в Конгрессе есть значительное число демократов, считающих, что Иран представляет собой главную угрозу американским интересам в регионе.

В годы Обамы демократам было необходимо поддерживать заключение президента, что Иран был основным государством-спонсором терроризма и к нему должно быть соответствующее отношение. И демократы в Конгрессе, сегодня определяющие внешнюю политику партии — Эллиот Енгел, сегодняшний председатель комитета по иностранным делам Палаты, и Боб Менендез и Бен Карлин, два высокопоставленных демократа в комитете Сената по иностранным делам — были противниками ядерного соглашения 2015 года (хотя все трое теперь заявляют, что изменили своё мнение).

Смертоносная вспышка будущей войны

На «американских горках» внешней политики Трампа трудно определить, что реально, а что нет, что просто риторика, а что нет. Когда речь заходит об Иране, есть все основания полагать, что Трамп, Болтон и Помпео не планируют обновленной версии одностороннего вторжения в Ирак, начатого президентом Джорджем Бушем весной 2003 года.

Однако открыто призывая к свержению правительства в Тегеране, выходя из ядерного соглашения с Ираном и вновь вводя обременительные санкции с целью подорвать экономику этой страны, провоцируя иранцев поднять мятеж, открыто поддерживая различные группы в изгнании (и, возможно, тайно даже террористов), присоединяясь к неофициальному анти-иранскому альянсу Израиля и Саудовской Аравии — эти трое явно пытаются вызвать коллапс иранского режима, который недавно отпраздновал 40 летнюю годовщину исламской революции 1979 года.

Существует три потенциальных очага, где ограниченные стычки, если они возникнут, могут быстро перерасти в крупный вооружённый конфликт.

Первый — это Сирия и Ливан. Иран глубоко втянут в защиту президента Сирии Башара аль-Асада (который только недавно вернулся после визита в Тегеран) и тесно сотрудничает с Хезболлой, ливанской шиитской политической партией с мощными полувоенными силами. Несколько недель назад премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху открыто хвастался, что ВВС его страны нанесли успешный удар по иранским целям в Сирии. На самом деле мало кто заметил, но десятки подобных ударом происходят уже более года, и число погибших иранцев растёт.

До сих пор иранское руководство избегало прямого ответа, который мог нарастить напряжённость с Израилем, равно как и избегало давать свободу рук Хезболле, хорошо вооружённой, проверенной в боях марионеточной силе. Однако это может измениться, если ястребы в Иране решат отомстить. Если конфликт такой вспыхнет, разве кто-то сомневается, что президент Трамп вскоре не окажется на стороне Израиля или что демократы в Конгрессе сразу же последуют призыву администрации поддержать еврейское государство?

Далее, рассмотрим Иран, как возможный очаг конфликта. В феврале задиристый Трамп заявил в эфире программы «Лицом к нации» канала «Си-би-эс», что намерен сохранить американские силы в Ираке, «поскольку я хочу чуток присматривать за Ираном, ведь Иран — это настоящая проблема». Его комментарий был не очень хорошо воспринят иракскими политическими кругами, поскольку многие партии этой страны и военные Иран поддерживает.

Заявление Трампа последовало после прошлогодней заметки в «Уолл-Стрит Джорнал» о том, что Болтон просил Пентагон — несмотря на  возражения различных генералов и тогдашнего министра обороны Мэттиса — подготовить варианты «удара возмездия» по Ирану. Это приблизительно совпадает с парой небольших ракетных ударов по укрепленной багдадской Зелёной зоне и аэропорту в Басре, иракскому портовому городу в Персидском Заливе, ни один из них не привёл к жертвам. Однако в статье в Foreign Affairs Помпео обвинил в ударах Иран, и назвал их «угрожающими жизням», добавив, что «Иран не прекратил эти нападения, исполненные марионетками, которых он финансирует, тренирует и вооружает». Никаких «ударов возмездия» не последовало, но теперь планы без сомнения существуют, и нетрудно представить Болтона и Помпео, убеждающих Трампа ими воспользоваться — с непредвиденными последствиями.

И, наконец, есть сам Персидский залив. Ещё со времен Джорджа Буша Флот США тревожили возможные столкновения с иранскими морскими силами в этих водах, и с тех пор произошло  некоторое число громких инцидентов. Администрация Обамы пыталась (неудачно) установить разного рода горячие линии между американскими и иранскими флотскими командирами, стремясь облегчить разрядку при подобных инцидентах, эту инициативу выдвигал тогдашний председатель ОКНШ адмирал Майк Муллен, давний противник войны с Ираном.

Однако при Трампе всё отменяется. В прошлом году он запросил, чтобы Мэттис подготовил планы взрывов иранских «быстроходных катеров», оперирующих в Заливе, якобы спросив: «Почему мы их не топим?». Он уже усилил там американское военное присутствие, что привлекло внимание Ирана. Не удивительно, что иранское руководство отреагировало. В начале этого года президент Хассан Роухани объявил, что его страна разработала подлодки, способные запускать крылатые ракеты по морским целям. Иранцы начали серию учений в Персидском Заливе и в конце февраля провели пробные запуски этих ракет с подлодок.

Добавим ещё одно: в зловещем повторе главного аргумента Джорджа Буша и Дика Чейни, использованных для начала войны с Ираком в 2003 году в середине февраля крайне-правое издание «Вашингтон Пост» опубликовало «эксклюзивную» статью под заголовком «Альянс Иран-аль-Каида может дать законное основание для военных ударов США».

Ещё в 2002 году Отдел специального планирования Пентагона при министре обороны Дональде Рамсфельде под руководством неоконсерваторов Пола Вулфовица и Дугласа Фейта потратил многие месяцы, пытаясь доказать, что аль-Каида и Ирак как-то связаны. Статья в «Вашингтон Пост» приводит источники в администрации Трампа с аналогичными утверждениями — что теперь Иран оказывает помощь и содействует аль-Каиде «предоставляя убежище боевикам, финансируя и вооружая их по всему Ближнему Востоку». В ней добавляется, что администрация ищет возможность использовать эту информацию, чтобы установить «потенциальные законные обоснования военных ударов по Ирану или его марионеткам». Нет необходимости говорить, что немного специалистов по терроризму или Ирану согласятся, что в отношении Ирана можно найти хоть какой-то намёк  на связи с аль-Каидой.

Будут ли ястребы торжествовать в Иране так же, как в Вашингтоне?

В действительности администрация Трампа испытывает всё больше трудностей с поиском союзников, готовых присоединиться к новой  Коалиции Желающих противостоять Ирану. Пока что только  два реальных участника — Саудовская Аравия и Израиль — несмотря на это и в самом деле полны энтузиазма. В прошлом месяце премьер-министр Нетаньяху заметил, что Израиль и его арабские союзники хотят войны с Ираном.

На крайне неудачном саммите в середине февраля, организованном Вашингтоном в польской  Варшаве по набору новых рекрутов для будущего крестового похода против Ирана, слышали, как Нетаньяху сказал на иврите: «Это открытая встреча с представителями ведущих арабских стран, которые присоединяются к Израилю, стремясь продвигать общие интересы войны с Ираном». (Позже он настаивал, что правильный перевод должен быть «борьбы с Ираном», но ущерб уже был нанесён).

Тот Варшавский саммит был созван исключительно для того, чтобы выстроить анти-иранскую коалицию, но многие американские союзники, стойко выступающие против решения администрации Трампа выйти из иранского ядерного соглашения, не имеют к этому никакого отношения. В попытке успокоить европейцев США и Польша неуклюже  переименовали саммит: «Правительственная встреча по продвижению будущего мира и безопасности на Ближнем Востоке».

Однако смена названия никого не одурачила. В результате вице-президент Пенс и Госсекретарь Помпео были смущены рядом отсутствующих: французы, немцы и ЕС, помимо прочих, уклонились и не стали направлять представителей правительств, за них в Варшаве присутствовали послы. Многие арабские страны, не находящиеся под полным влиянием Саудовской Аравии, тоже прислали делегации низкого уровня. Турция и Россия встречу бойкотировали, проведя  собственный саммит, на котором президенты Владимир Путин и Реджеп Эрдоган встретились с иранским президентом Роухани.

Отнюдь не самый выдержанный дипломат Пенс осуждал, оскорблял и поносил европейцев за отказ подстроиться под разрушительный подход Вашингтона. Он начал свою речь на конференции, сказав:

«Пришло время европейским партнёрам выйти из иранского ядерного соглашения».

Затем он начал прямую атаку на усилия Европы сохранить это соглашение путём поиска путей обхода санкций, вновь введённых Вашингтоном:

«Печально, что некоторые из ведущих европейских партнёров… приложили усилия, чтобы создать механизм нарушения наших санкций. Мы можем назвать это усилиями уничтожить американские санкции против убийственного революционного режима Ирана».

Эти проклятия в адрес европейских партнёров определенно должны напомнить унизительные комментарии министра обороны Рамсфельда в начале 2003 года, произнесённые в адрес Германии и Франции, в частности, как лидеров «старой Европы». Немногие союзники тогда поддержали вашингтонские планы вторжения, что конечно же войны не предотвратило. Противодействие Европы сегодня тоже вряд ли окажется сдерживающим средством.

Но Пенс прав в том, что европейцы предпринимают шаги, стремясь спасти иранское ядерное соглашение, иначе известное, как Совместный Всеобъемлющий План Действий (СВПД). В частности, они создали «механизм специального назначения», известный как  INSTEX (инструмент поддержки торговых обменов), разработанный «чтобы поддерживать законную торговлю с Ираном», в соответствии с заявлением министров иностранных дел Германии, Франции и Великобритании. Это потенциально крупное соглашение и, как отметил Пенс, разработанное исключительно с целью обойти санкции, введённые Вашингтоном против Ирана после разрыва СВПД Трампом.

У INSTEX есть и политическая цель. Выход американцев из СВПД был сильным ударом по президенту Роухани, министру иностранных дел Джаваду Зарифу и другим центристам в Тегеране, которые заслуженно гордятся соглашением между Ираном и шестью мировыми державами (США, Францией, Германией, Британией, Россией и Китаем), подписавшими его. Соглашение в Иране приветствовали потому, в частности, что оно, как представлялось,  обеспечивало возможность страны торговать с остальным миром, в том числе и продавать на экспорт нефть без каких-либо санкций.

Однако ещё до того, как Трамп отверг соглашение, Иран уже считал американское давление чрезмерным, и для среднего иранца ситуация не улучшилась почти никак. Хуже того, в прошлом году экономика резко просела, курс валюты тоже, раскручивалась инфляция, вспыхнули забастовки и демонстрации, что стало вызовом правительству и духовному руководству. Лозунгов «Смерть диктатору» не слышали тут со времён мятежа «Зелёного движения» против переизбрания президента Махмуда Ахмадинежада в 2009 году — но они вновь зазвучали в рядах демонстрантов.

В конце февраля казалось, что Трамп Болтон и Помпео одержали угрожающую всему победу, когда известный своей прозападной ориентацией министр иностранных дел Зариф заявил об отставке. Умеренные, поддерживавшие СВПД,  в том числе и Роухани и Зариф, подвергались атакам со стороны ястребов страны с момента выхода Трампа из соглашения. В результате решение Зарифа оценивалось как тревожный признак того, что эти ястребы объявили о своей первой жертве.

Были даже необоснованные спекуляции, что без Зарифа, который неустанно работал с европейцами с целью сохранить то, что оставалось от ядерного пакта, Иран сам может отказаться от соглашения и возродить свою ядерную программу. Нет сомнений, что действия и заявления Болтона, Помпео и их команды подорвали положение иранских умеренных, укрепив положение ястребов, которые выдвигали верховному лидеру страны Аятолле Али Хаменеи аргументы в стиле «я же вам говорил».

Однако, несмотря на давление на Зарифа внутри страны, его отставка оказалась краткосрочной — Роухани её отверг и в парламенте Ирана выросла его поддержка. Даже генерал Кассем Сулеймани, ключевая фигура  Корпуса Стражей Исламской Революции и командующий силами Кудс, поддержал его. Как оказалось, подразделения Кудс несут ответственность за полувоенные и иностранные разведывательные операции КСИР по всему региону, но особенно в Ираке и Сирии. Эта роль позволила Сулеймани взять на себя  ответственность за внешнюю политику Ирана в регионе, сделав его грозным противником Зарифа — напряжённость эта без сомнений внесла свой вклад в эту краткосрочную отставку и вряд ли она исчезнет в скором будущем.

Судя по словам аналитиков и комментаторов, по-видимому, был осуществлён хитрый ход против Зарифа (и, возможно, Роухани) с целью завоевания политического доверия, и по-видимому, на данный момент их позиция усилилась.

Тем не менее, кризис с отставкой Зарифа снял глубокую напряжённость во внутри-иранской политической борьбе и поставил ключевой вопрос: поскольку администрация Трампа наращивает свои усилия в поиске конфронтации, отразится ли это на иранских ястребах, которым хотелось бы всего лишь оказаться лицом к лицу с США?

Возможно, именно этого и хотят Болтон и Помпео. Если так, готовьтесь — очередная американская война на горизонте и вряд ли она пойдёт так, как мечтает Вашингтон.