Если 2016 год войдёт в историю как «ужасный год» для сторонников единой Европы и демократов после референдума по брекситу и избрания президентом США Дональда Трампа, то предстоящий 2019 год наверняка запомнится как «нечестивый», учитывая набирающие силу манипуляции общественным мнением и рост популизма, прогнозирует La Repubblica.
Творцом международного популизма в США считается Стив Бэннон, «католический Распутин»предвыборной кампании Трампа, который питает чрезвычайную ненависть в отношении «либеральной культуры, прав человека и верховенства закона», подчёркивается в статье. Бэннон любит обвинять оппозицию в попытках «заговора» против избранных политиков, которых он считает «жертвой притеснения» со стороны остальных, поясняет автор.
Смысл политической теории популистов заключается в том, что выборы — это «плебисцит, который спроваживает оппозицию и коронует лидера», говорится в статье. А «излюбленным автором» Бэннона является «идеолог итальянских фашистов» Юлиус Эвола, который считает, что демократия — это признак разлагающегося мира, ослабленного этикой равенства и неспособного понять, что историей руководит иерархия, сообщает La Repubblica. Как писал Эвола, традициям французской революции следует противопоставить «предсовременную традицию заслуги избранных, волею судеб превосходящих остальных и умеющих управлять, потому что им ведом смысл сущего, им не требуется его втолковывать». То есть доверьтесь тому, кто является лидером, — и этого будет достаточно для подтверждения того, что «вы на верном пути», противоположном демократии и политическому равенству, поясняет автор.
Вдохновлённый этой архаичной религией иерархии, влиятельный лоббист Бэннон теперь ищет адептов по всему миру — ведь если демократическая культура стремится к международной экспансии, значит, то же самое делает и её антагонист, пишет La Repubblica: «Такова идеология, обещающая одержать верх на европейских выборах 2019 года. Это европейский суверенизм, который, чтобы защитить корни белых христиан, стремится создать свой оплот. Это реакционерская идеология, способная при этом наилучшим образом использовать современные информационные средства, являющиеся каркасом её пропаганды. Правая идеология бродит по Всемирной сети».
Европа, вышедшая с избирательных участков в 2014 году, уже тогда «сместилась к правоцентристам»,достаточно вспомнить 40% голосов у Демократической партии Маттео Ренци в Италии, напоминает автор. Однако в целом больше голосов тогда получила Народная партия (29,43%), а не Альянс прогрессистов (25,43%). В то же время произошло и тревожное продвижение формирований, настроенных не совсем проевропейски и демократически, которые в некоторых странах сейчас уже пришли к власти.
«Бэннон внедряется в проект как раз для того, чтобы привести евроврагов в брюссельское правительство. И он выбирает даже идеального противника, французского президента Макрона, столь слабого и столь нелюбимого у себя на родине и среди европеистов», — подчёркивается в статье. Во всём этом «дьявольском замысле» Италия играет центральную роль, поскольку она была одной из стран — основательниц Европейского союза, предостерегает автор. И в том, чтобы превратить Италию в «лом» и с его помощью «сорвать крышку» с Европы, тоже есть огромный смысл: с одной стороны, в силу символизма, а с другой — в силу политического и экономического веса, который Италия имеет в Европе, отмечает La Repubblica.
Таким образом, с Рима вновь начинается «наступление правых» — но на этот раз, однако, план контролируется не изнутри, а извне. Вместе с «идеологом Трампа» в Европе запускается кампания европейских популистов. Этот план «утверждён и оплачен сторонниками Трампа с целью освободиться от аркана, который навязывает рынку ЕС», уверен автор: «Идеалы переводятся в наличные. Европа станет новым Ираком для новых американских консерваторов». Разобщение и ослабление Европы позволит открыть новый богатый рынок для Соединённых Штатов, которые переживают трудности из-за гегемонии Китая. «Американской администрации не нужна объединённая Европа, служившая преградой для советского блока, — ей нужна разрозненная Европа, лёгкая добыча для завоевания», — заключает La Repubblica.