Сегодня президент России Владимир Путин находится в Вене с визитом, который стал его первой официальной поездкой в другую страну после переизбрания на президентский пост. К этому визиту было приурочено интервью, которое Путин дал австрийскому государственному телеканалу ORF. В ходе интервью обсуждались многие актуальные темы. Во время беседы царила довольно напряженная обстановка, звучали сложные вопросы, и в какой-то момент российский президент даже вышел из себя, поскольку журналист постоянно перебивал его.

В тот момент Путин ответил интервьюеру Армину Волфу на немецком языке (президент им хорошо владеет): «Seien Sie so nett, lassen Sie mich etwas sagen» («Будьте добры, позвольте мне сказать»).

Одной из главных тем было часто обсуждаемое утверждение, что Россия хочет «разделить Европу». Отвечая на этот вопрос, Путин сказал: «У нас нет никаких целей что либо и кого либо разделять в Евросоюзе. <…> Я хочу, чтобы и в Австрии, и в других странах Евросоюза выбросили эту мысль из головы. Нам зачем раскачивать Евросоюз, чтобы нести какие-то дополнительные убытки, издержки либо недополучать возможную выгоду от сотрудничества с Евросоюзом? Мы, наоборот, заинтересованы в том, чтобы Евросоюз был единым и процветающим, потому что Евросоюз — наш крупнейший торгово-экономический партнер».

 

Затрагивались и другие темы. Путин выразил поддержку мирному процессу на Корейском полуострове, прокомментировал доклад группы, расследовавшей крушение самолета МН17 на Украине в 2014 году. По этому поводу он отметил, что российских специалистов не допускают до расследования, а все российские аргументы игнорируются. «Наоборот, украинская сторона, которая является заинтересованной в результатах этого расследования, допущена к этому расследованию», — заявил Путин.

 

Говоря о Крыме, он подчеркнул, что никакой аннексии не было, и жители Крыма сами проголосовали за возвращение в состав России.

Путин отверг идею о том, что российские «фабрики троллей» влияют на выборы за рубежом, назвав ее смешной, и вспомнил влиятельного и известного американо-венгерского миллиардера Джорджа Сороса. «Вот сейчас пошли слухи, что господин Сорос хочет раскачать евро, европейскую валюту. Это уже обсуждается в экспертных кругах. Спросите Госдеп: зачем он это делает? Госдеп Вам ответит, что он не имеет к этому никакого отношения, это личное дело господина Сороса», — сказал Владимир Путин.

Встреча с австрийским канцлером, вероятно, пройдет в более непринужденной обстановке, отличающейся от интервью на ORF. Именно на это президент и рассчитывал. Его заявление о ЕС в момент, когда отношения между Россией и Евросоюзом стремительно теплеют, конечно, было не только значимым, но и правильным.

Все эти годы Путин поддерживал укрепление общего рынка — даже тогда, когда его превозносили те, кто в действительности хотел разделения ЕС и его распада на менее значимые национальные государства. Выступив в Вене, Путин отправил ясное послание, которое может найти положительный отклик у тех, кто сейчас раздумывает: дать России новый шанс или нет.

Несмотря на то, что в некоторых вопросах разногласия, несомненно, останутся, например, по Крыму, это не станет большой проблемой. Настоящая проблема — то, что несколько дней назад глава Еврокомиссии Юнкер определил как «демонизацию России», которой, по его словам, «нужно положить конец».

Это важно не только для России. Возможно, сейчас это еще важнее для Европы, которая наконец (этого долго ждали) пришла к тому, что должна укрепить свой нейтралитет и выйти из тени США. Но подобное совершенно невозможно, пока существует такое отторжение России.

За последние шесть — семь лет Путин продемонстрировал исключительную способность ждать наступления перемен, как будто он уверен, что они обязательно придут. Кто-то, по понятным причинам, упрекает его за этот подход, ожидая, что Россия займет агрессивную позицию в отношении тех, кто открыто набрасывается на нее. Однако это было бы недальновидной тактикой, влекущей за собой нередко непредсказуемые последствия. Подход Путина работает на перспективу. Он выбрал многолетнюю тактику, неизменную позицию, и теперь, возможно, окажется, что он был прав.

Конечно, мы стоим лишь в самом начале этого нового процесса. Он может продолжиться, протекать стремительно так же, как неожиданное примирение лидеров Южной и Северной Кореи, или, наоборот, резко затормозить. Ведь Европа в нем — центральный субъект. Если Трамп сообщит Брюсселю, что отменяет пошлины на сталь и алюминий, и позволит европейцам формировать ненавистный военный бюджет по собственному усмотрению, этого будет уже достаточно. Возможно, вместе с каким-то еще подходящим подарком (к примеру, «свободно покупайте нефть у Ирана») все это привело бы к тому, что Европа снова прогнала бы Путина обратно в холодную Россию.

Поэтому трудно сказать, к чему сейчас все идет, но ясно, что происходят некие изменения. Даже когда лояльная Соединенным Штатам Великобритания, уже почти бывший член Евросоюза, распорядилась массово высылать российских дипломатов из-за загадочного дела Скрипаля, было заметно, как весь континент весьма вяло выполняет задание по проявлению солидарности. Более того, появилось даже несколько «бунтовщиков».

Это касается Австрии, Венгрии, а теперь и Италии и, возможно, в чем-то Словении… Встречи с Меркель, встреча с Макроном на экономическом форуме в Санкт-Петербурге, защитник в лице Юнкера… Все это внезапно играет на руку России и связано с действиями Трампа. Несомненно, кто-то воспримет происходящее как еще одно доказательство того, что Трамп — «человек Путина». Нет. Трамп сам по себе, а вот Европа явно не хочет принадлежать Трампу, что совершенно правильно.