Виктор Рыльский

Свое беспокойство по поводу происходящего на церемонии открытия Китайского форума развития заявил первый вице-премьер Госсовета КНР Хань Чжэн. Как известно, незадолго до этого форума Дональд Трамп выступил против Китая, практически объявив ему торговую войну. Американский президент подписал меморандум по которому на многие китайские товары будут введены торговые пошлины, а также против Поднебесной в рамках ВТО может быть инициировано разбирательство.

Китай призывает соблюдать хоть какие-то нормы международного права, пресловутой толерантности, о которой так любят говорить американцы буквально на всех углах, а также сотрудничества.

Увы, американцы вряд ли услышат заявления руководства КНР, ибо давно это разросшееся в экономическом плане государство стало представлять для Америки серьезную конкуренцию. Впрочем, китайцам тоже есть чем ответить американцам, ибо не одно государство сейчас не развивается такими темпами, как это делают китайцы. Не зря американцы хотя притормозить это рвение идти вперед.

Каждый кто бывал в Поднебесной знает, какой рывок сделала эта страна за последние 25−28 лет. Вспоминаю Китай конца прошлого века. Нищие фанзы, убогий интерьер, одетые в зеленые шинели граждане Поднебесной готовы были покупать у русских ношеные вещи, стоптанные ботинки и т. д., не говоря о простых электробритвах и даже самоваров. Электротоваров у ободранных китайцев не было вообще. И буквально спустя несколько лет, мы у них стали покупать все — от одежды, до продуктов питания и дорогих электротоваров, которых они до этого не видели в глаза. О таком рывке в экономике нам мечтать даже не приходится. Вот это импортозамещение! Свой автопром, развитый аграрный сектор, легкая промышленность, компьютерные технологии. То, чего у нас нет и в помине.

А ведь вспомним. Об этом, кстати, пишет в своей книге Карл Герт «Куда пойдет Китай, туда пойдет мир: Как китайские потребители меняют правила игры». Оксфордский профессор, изучая Китай более 20 лет просто ошеломлен переменами, происходящими в КНР.

Так, например, в начале ХХ века китайца, имеющего шляпу на голове, уже выделяли из толпы.

В эпоху Мао и вплоть до начала 90-х на каждые из 40 миллионов выпускаемых в год велосипедов составлялись длинные списки очередников. Вспомните, кто может, середину 80-х в Советском Союзе. Мы не такие большие любители езды на велосипедах, но тоже учились жить по спискам. Как-то перед Новым 1989 годом на наш коллектив, состоящий из 500 работников, профсоюз выделил пять мужских шляп, два бюстгальтера, три пары туфель, двое штанов и кое-что по мелочи. Шляпы достались руководству. Остальные предметы потребления разыграли по жребию. Мой друг, ведущий телепередач, к тому времени носил брюки с аккуратной заплаткой. Он очень рассчитывал на новые брюки, но, увы, по жребию они достались мне. Я к тому времени работал на радио, где штанов в эфире не было видно. Будучи бережливым человеком, еще со студенческих лет сохранил вполне приличные брюки. А те, доставшиеся от профсоюза, я благородно передал товарищу. До сих пор он об этом вспоминает со слезой.

Мы, к счастью, тоже сейчас штанов не считаем, благодаря отчасти все тем же китайцам. Но вернемся в Китай и к их велосипедам. Сегодня в КНР треть населения, а это почти 500 миллионов человек, можно отнести к среднему классу (стержень общества потребления). Здесь, несмотря на сохранение коммунистической партии, активно развивают средний класс, который естественно, кроме велосипедов хочет ездить на своих автомобилях. И, в отличие от России, активно развивает свой автопром.

Автомобили буквально все заполонили

Еще в 1990 году из 520 тысяч штук годового выпуска авто в Китае всего лишь 8% были легковыми.

В середине 90-х Китай вступил в ВТО, чтобы получить широкий рынок для своего экспорта. С момента вступления он должен был играть по правилам этой организации и уступить часть контроля над собственным внутренним рынком. Китайские лидеры понимали: меньше, чем через 10 лет, оставшиеся до полноформатного вступления в ВТО, на закрытый прежде рынок хлынет импорт со всего мира. Если за это время не построить собственную автомобильную промышленность, придется отдать внутренний авторынок иностранным производителям навсегда, что сегодня происходит у нас.

Китайское руководство решило провести автомобилизацию на своих условиях: построить собственную автоиндустрию, а не уступать такую ключевую отрасль иностранцам. Чтобы успеть, Китаю предстояло ослабить ограничения на импорт ровно в такой степени, чтобы создать конкурентный международный авторынок, привлечь инвестиции и технологии крупнейших мировых автоконцернов. Самым важным политическим поворотом китайского руководства стало разрешение частной собственности. В 2000 году установку на развитие частного способа производства впервые включили в официальную программу пятилетнего плана. В 2004 году окончился переходный период вступления Китая в ВТО.

Государство принялось срочно создавать внутренний спрос на машины, и эти усилия оправдались. Снижение цен, а не ежегодное повышение и не запретительные меры на ввоз иномарок, как в России, возможность покупать добротные иностранные авто, доступные кредиты из государственных банков спровоцировали взрывной спрос на машины среди китайцев. Большинство из них еще несколько лет назад в сладком сне не могли видеть возможность водить авто, не говоря о том, чтобы его иметь. Благодаря этому взрыву спроса Китай вскоре превратился, обойдя уже в 2009 году США, в крупнейший на Земле рынок автомобилей. Один из многочисленных прогнозов, который недооценил китайские темпы, предполагал, что это произойдет на шесть лет позже. Стратегия стимулирования спроса вызвала к жизни и мощную местную автомобильную промышленность: сегодня Китай производит более 10 млн автомобилей в год, внося весомый вклад в мировое перепроизводство машин, грозящее банкротством американским конкурентам. Сегодня китайское правительство, автомобильные концерны вынуждены уговаривать своих граждан, которые 20 лет назад могли рассчитывать лишь на собственный велосипед, захотеть купить машину. Перспектива громадного рынка для авто привлекло в Китай сотни миллиардов долларов китайских и зарубежных капиталов — в 60 раз больше того, что американские партнеры вложили за предшествовавшие 40 лет. В 2010- м году их было 35 млн., через два года в 2020-м, будет 150 млн.

Из нищеты в середняки

Аграрный сектор КНР также представляет интерес. Рекордный урожай пшеницы, полученный крестьянами, составляет свыше 400 миллионов тонн. Созревает он на малопригодных для земледелия почвах. Нехватка пахотных земель вынудило крестьян осваивать самый трудный способ — террасное земледелие. Они пошли со своими мотыгами в сопки. Китай производит рекордное количество шерсти. Десятки миллионов овец выбивают почвенный слой, съедают все, что растет. Сами китайцы говорят о своих вкусовых пристрастиях: едим все, что летает, кроме самолетов, и все, что движется, кроме танков. Я спросил своего китайского друга — вам не надоедает каждый день есть рис? На что он ответил вопросом — а вам не надоедает каждый день заниматься любовью? Неоспоримым остается факт — Китай не только кормит свое многочисленное население, но и соседей. Показателен пример становления молочной отрасли, столь несвойственной этой стране.

Сегодня Китай — крупнейший потребитель сухого молока. Его расходуют ежегодно более 1 млрд тонн. До начала ХХ века, когда европейцы привезли сюда свои вкусы и рецепты, кухни Юго-Восточной Азии традиционно обходились без молочных блюд. Ученые до сих пор убеждают нас в том, что организм китайца не воспринимает молоко, сыр, йогурт, мороженое. Это якобы вредит его здоровью. Но он потребляет этот продукт вопреки мнению ученых.

На момент провозглашения КНР в октябре 1949 года в стране было всего 120 000 дойных коров. Эти животные были чем-то вроде неприхотливой тягловой силы. К 1978 году это число выросло до полумиллиона. В середине 90-х потребление молока резко пошло в гору. Молочная промышленность вышла в число самых динамично растущих отраслей хозяйства. Сейчас в Китае 12 млн дойных коров, а свежего молока ежегодно производится на миллиарды долларов.

Потребление молока и молочных продуктов быстро распространяется по всем слоям общества. У среднего класса молоко ассоциируется со здоровыми и рослыми детишками, а бедные женщины на заработках, которым приходится оставлять детей на попечении бабушек, покупают сухое молоко по необходимости.

В молочной отрасли также идет бурное развитие. В середине 1990-х потребление молочного в Китае не доходило до пяти килограммов на душу населения в год. Через 10 лет оно уже было 11 килограммов. Сейчас стоит задача выйти на среднемировой уровень потребления — 93 килограмма и обогнать этот показатель. ВТО не разорило китайского крестьянина, о чем постоянно речь идет у нас, ведь ВТО разорило наш аграрный сектор.

А Китай сказочно богат и беден одновременно. Почти полмиллиарда граждан КНР живут весьма скромно. В то же время Китай — главный кредитор богатейшего государства планеты, США. В результате рыночных реформ 1970-х годов, предложенных и осуществленных великим Ден Сяопином, миллионы китайских бедняков выбились в средний класс и получили доступ к благам цивилизации.

Китай смотрит в свое будущее широко открытыми глазами. Вот почему те же американцы на все это смотрят косо. Им Китай, несмотря на все сдерживающие пошлины, уже вряд ли догнать…