Шёл1950 год, грохотала Корейская война, а этим человеком был генерал Дуглас МакАртур, который в смысле дистиллированной мании величия и эгоизма явно был Дональдом Трампом своего времени. Случилось так, что генерал целился не в корейцев, а в демократа по имени Гарри Трумэн, президента, который в итоге решился действовать так, как и следовало действовать главнокомандующему. Крайне непопулярным на тот момент решением он сместил военноначальника (которого называл «мистер Примадонна») лишь для того, чтобы понаблюдать, как вернувшийся МакАртур торжественно проедет по улицам Нью-Йорка 19 миль (было рассыпано 3 000 тонны серпантина и конфетти) под приветственные возгласы более чем семи миллионов восхищённых зрителей.

После чего Корейская война велась до ничейного результата без применения атомного оружия, «кобальтовых поясов» или чего-то подобного, в результате способного привести к глобальному ядерному конфликту отчасти из-за того, что президент был способен держать в узде высокопоставленный генералитет. Спустя почти три четверти века вопрос, когда речь идёт о том же полуострове и том же самом оружии, звучит так: Кто способен удержать в узде президента с тягой использовать это оружие и «единственной властью», способной это сделать? Мы говорим о человеке, который в ходе избирательной кампании 2016 года громко удивлялся в программе Криса Мэттьюса на  MSNBC, мол, почему, чёрт побери, когда речь идёт о ядерном оружии, мы предполагаем его «мастерить», если не планируем использовать?

В этот самый момент Конгресс выясняет что именно можно сделать, если это вообще возможно, чтобы сдержать такого президента, человека, который, как предположил член его собственной партии,  мог бы направить США «в направлении Третьей Мировой». Однако немногие в этом учреждении вызывают значимую надежду  на контроль президентских полномочий в ядерной области; а это значит, что единственной преградой между «нестабильным» главнокомандующим и оружием, не использовавшимся с августа 1945 года, могут быть сами военные США — иными словами, команда, выдрессированная, помимо прочего, следовать приказам главнокомандующего.

Таков контекст, в котором постоянный автор TomDispatch Майкл Клэр с дрожью рассматривает побуждения и президента Трампа, и ключевых фигур в Пентагоне нормализовать ядерное оружие в американском арсенале в качестве инструмента военных действий. Только вообразите, что это может значить, учитывая, что Дональд настроен на то, чтобы подобное оружие — от этого у вас должно перехватить дыхание — стало «применимым».

Том.

* * *

Возможно, вы думали, что ядерный арсенал Америки с его тысячами термоядерных боеголовок, способных разрушать города и стереть с лица планеты цивилизацию, достаточно велик, чтобы устрашить любого воображаемого противника и не позволить ему атаковать США своим ядерным оружием. Что ж, выясняется, вы ошибались.

Пентагон обеспокоен тем, что этот арсенал недостаточно грозен. В конце концов — таков аргумент — он заполнен старым (возможно, ненадёжным) оружием столь катастрофически разрушительной силы, что возможно, но необязательно, даже президент Трамп может отказаться им воспользоваться, если какой-то враг задействует более миниатюрные, менее разрушительные ядерные боеприпасына каком-либо будущем поле боя. Помня об этом, военные планировщики США и производители оружия начали делать арсенал более «применяемым», чтобы дать президенту дополнительные ядерные «аргументы» в будущей схватке. (Если вы уже почувствовали в данный момент некое покалывание от волнения, так и должно быть). Хотя и заявляется, что это сделает подобное нападение менее вероятным, слишком легко представить, как подобное новое вооружение и выполнение таких планов может в действительности увеличить риск обращения к ядерному оружию в момент конфликта, за которым последует роковая эскалация.

Президент Трамп — полностью за то, чтобы сделать американский ядерный арсенал более удобным для использования, и это не должно удивлять, если учесть его явную одержимость демонстрацией подавляющей военной мощи. (Он пришёл в возбуждение, когда в апреле один из его генералов впервые приказал сбросить на Афганистан самую мощную неядерную бомбу, которой обладают США). В условиях существующей военной доктрины, как её ещё в 2010 году толковала администрация Обамы, страна должна была использовать ядерное оружие только «в крайних обстоятельствах» для защиты жизненно важных интересов страны или её союзников. Было запрещено его использование как политического инструмента для того, чтобы загнать более слабые страны в строй. Однако для Дональда Трампа, человека, который уже  угрожал подвергнуть Северную Корею «огню и ярости, каких мир никогда не видывал», такой подход оказывается чересчур ограничивающим. По-видимому, он и его советники хотят иметь ядерное оружие, которое можно применять на многих потенциальных уровнях конфликтов большой мощности или демонстрировать в качестве апокалипсического эквивалента гигантской дубинки, чтобы устрашать более мелких соперников.

Сделать арсенал США более удобным требует проведения двух изменений в ядерной политике: изменения существующей доктрины с целью убрать концептуальные ограничения на то, как подобное оружие можно развёртывать в военное время, и санкционирования разработки и производства нового поколения ядерных боеприпасов, пригодных помимо прочего для нанесения тактических ударов на полях сражений. Всё это, как предполагается, должно быть включено в первый Обзор состава и количества ядерного оружия нынешней администрации  (NPR), который должен появиться в конце этого года или в начале 2018-го.

Точной концепции до тех пор известно не будет — и даже потом американское общество получит доступ лишь к самой ограниченной версии по большей части секретного документа. И всё же некоторые характеристики Обзора уже очевидны из комментариев, сделанных президентом и его высшими генералами. Но одно совершенно ясно: ограничения на использование подобного оружия перед угрозой применения любого возможного оружия массового поражения, вне зависимости от уровня его разрушительности, будут сняты, а самый крупный арсенал планеты будет увеличен ещё больше.

Изменение ядерного мышления

Стратегические ориентиры, предлагаемые в новом обзоре администрации, вероятно, будут иметь далеко идущие последствия. Как заметил бывший директор Национального Совета безопасности по контролю за вооружениями и нераспространением Джон Волфстал в недавней статье в Arms Control Today, документ повлияет на то, «как США, их президент и ядерные средства рассматриваются союзниками и противниками. Ещё важнее, что обзор задаст направление принятия решений, которые подкрепляют управление, хранение и модернизацию ядерного арсенала, и повлияет на то, как Конгресс будет рассматривать финансирование ядерных сил».

Помня об этом, рассмотрим ориентиры, представленные в обзоре состава и количества ядерного оружия времён Обамы. Выпущенный в тот момент, когда Белый Дом хотел восстановить глобальный престиж Америки после широко осуждаемого вторжения в Ирак Джорджа Буша и спустя всего шесть месяцев после того, как президент получил Нобелевскую премию за заявленную решимость отказаться от подобного оружия, основным приоритетом было признано нераспространение ядерного оружия. В процессе приглушалась выгодность ядерного оружия в практически любых обстоятельствах почти на любых представимых полях сражений. Принципиальной заявленной целью было уменьшение «роли американского ядерного арсенала для национальной безопасности США».

Как указывалось в документе, когда-то существовала американская политика, рассматривающая использование ядерного оружия против советских танковых боевых порядков, например, в случае крупного европейского конфликта (ситуация, при которой, как считалось, Советский Союз будет обладать преимуществом в традиционных, неядерных силах). Конечно, к 2010 году такой подход ушёл в прошлое, как и сам Советский Союз. Вашингтон, как отмечалось в обзоре, теперь обладает подавляющим преимуществом и в традиционных вооружениях. «Соответственно», делается вывод, «США продолжат усиливать возможности по применению обычных видов вооружений и сокращать роль ядерного оружия для сдерживания нападений без использования ядерного оружия».

Ядерная стратегия, направленная исключительно на сдерживание первого удара против страны или её союзников вряд ли требует гигантских запасов вооружений. В результате подобный подход открыл путь возможности дальнейшего сокращения размера арсенала и привел в 2010 году к подписанию с русскими нового договора СНВ, требующего от обеих стран резкого сокращения численности ядерных боеголовок и систем их доставки. Каждая сторона была ограничена 1550 боеголовками и некоей комбинации из 700 средств доставки, включая межконтинентальные баллистические ракеты и баллистические ракеты, запускаемые с подводных лодок и стратегических бомбардировщиков.

Однако подобный подход совершенно не устраивал кое-кого из военного истеблишмента и консервативных экспертных советов. Такие критики часто указывали на предполагаемые сдвиги в российской военной доктрине, которые заставляли предположить большую тенденцию к использованию ядерного оружия в крупной войне с НАТО, если она станет складываться для них плохо. Такое «стратегическое сдерживание» (выражение, которое имеет иное значение для русских по сравнению с западными стратегами) могло бы привести к использованию «тактических» ядерных боеприпасов малого класса мощности против опорных пунктов противника, если войска России в Европе оказались бы на грани поражения. В какой степени эта доктрина действительно является определяющей в российском военном мышлении, никому не известно. Тем не менее, на неё регулярно ссылаются на Западе те, кто считает ядерную стратегию Обамы сегодня уже опасно устаревшей и побуждающей  Москву больше полагаться на ядерное оружие.

Подобные опасения в декабре 2016 года по обыкновению были озвучены в докладе «Семь оборонных приоритетов новой администрации» Научного совета министерства обороны, финансируемой Пентагоном группы советников, представляющей доклады министру обороны. «Совет по-прежнему не убеждён», говорится в заключении, «что смягчение условий ядерного сдерживания приведёт к тому, что другие страны сделают то же самое». После чего указывается на предполагаемую российскую стратегию угроз использовать ядерные удары малой мощности для сдерживания нападения НАТО. Хотя многие западные аналитики сомневались в истинности подобных заявлений, Совет настаивал, что США должны развивать аналогичное оружие и быть готовы его использовать. Как говорится в докладе, Вашингтону необходимо «более гибкие ядерные инициативы, которые могли бы в случае необходимости создать возможность быстрого выбора различных вариантов применения ядерного оружия ограниченного использования, если существующие неядерные или ядерные средства окажутся недостаточными».

Сегодня подобного рода мышление, по-видимому, вдохновляет подход администрации Трампа к ядерным вооружениям и отражается в периодических твитах президента по этой теме. Например, 22 декабря прошлого года он написал: «США должны максимально усилиться и расширить свои ядерные возможности до того момента, пока мир не образумится в отношении использования ядерного оружия». Хотя он не закончил мысль — в конце концов, это же Твиттер — но его подход явно отражает позицию Совета и то, что без сомнения говорят ему его советники.

Вскоре после этого занявший пост главнокомандующего Трамп подписал президентский меморандум, предписывая министру обороны взять на себя ответственность за обзор состава и количества ядерного оружия, обеспечивающий, что «средства ядерного сдерживания в руках США современны, надёжны, маневренны, мобильны, находятся в боевой готовности и должным образом модернизированы, чтобы сдержать угрозы 21 века и вселить уверенность в наших союзников».

Конечно, мы не знаем подробностей грядущего трамповского Обзора. Однако определённо то, что подход Обамы будет объявлен никуда не годным и будет поддержан намного более жёсткий подход к использованию ядерного оружия, равно как и создание более «практичного» арсенала, способного обеспечить президенту множество вариантов нападения, в том числе и нанесение ударов малой мощности.

Наращивание арсенала

Трмповский обзор определённо будет продвигать новейшие ядерные системы, оплачиваемые для обеспечения будущую властную верхушку большей «номенклатурой» вариантов удара. В частности, считают, что администрация  предпочтёт приобрести «тактические ядерные боеприпасы малой мощности» и к ним ещё больше средств доставки, в том числе крылатые ракеты, запускаемые с воздуха и с земли. Предсказуем аргумент, что средства подобного рода необходимы, чтобы соответствовать успехам России в данной области.

По данным обладающих инсайдерской информацией рассматривается разработка видов тактических боеприпасов, способных, скажем, стереть с лица земли крупный порт или военный объект, а не целый город, как произошло в Хиросиме. Как выразился один анонимный чиновник правительства в Politico, «Такой подход весьма оправдан». Другой добавил: «Обзор должен запросить у военных достоверную информацию о всём необходимом для сдерживания врагов» и будет ли нынешние вооружения «полезными при всех сценариях, которые мы видим».

Не забывайте, что под крылом администрации Обамы (при всех разговорах о ликвидации ядерного оружия) были согласованы проектно-конструкторские  работы по «модернизации» американского ядерного арсенала на многие десятилетия стоимостью в триллионы долларов. Так что в смысле реальных вооружений версия ядерной эры Дональда Трампа уже шла своим чередом ещё до его появления в Овальном кабинете. И конечно, США уже обладают несколькими типами ядерного оружия, включая «ядерную бомбу свободного падения» В61 и боевую часть ракет W80 , которые могут быть модифицированы — в торговых терминах «ослаблены» — чтобы обеспечить взрыв всего в несколько килотонн (менее мощный, чем бомбы, разрушившие в августе 1945-го Хиросиму и Нагасаки). Однако это оказывается совершенно недостаточным для сторонников «специализации» ядерных боеприпасов.

Типичная система доставки подобных ядерных зарядов, которая, вероятно, получит немедленное одобрение — ракета большой дальности, запускаемая с носителей вне зоны их поражения ПВО противника (LRSO), передовая малозаметная крылатая ракета воздушного базирования предположительно для бомбардировщика В-52 или будущего B-21. Как сейчас представляется, ракета будет способна нести и обычную, и ядерную боеголовки. В августе ВВС передали $900 миллионов компаниям «Рейтион», и «Локхид Мартин» на разработку прототипа такого носителя, одна из этих фирм вероятно и будет выбрана для разработки полноразмерного образца, который, как ожидается, будет стоить многие миллиарды долларов.

Критики проектируемой ракеты, в том числе и бывший министр обороны Уильям Перри, утверждают, что США и без неё уже обладают избыточной огневой мощью для сдерживания вражеского нападения. Кроме того, как он указывает, если LRSO с обычной боеголовкой запустить на ранней стадии конфликта, противник может предположить, что по нему нанесён  ядерный удар, и ответить соответствующим образом, спровоцировав эскалационную спираль, ведущую к термоядерной войне. Однако сторонники клянутся, что «старая» крылатая ракета должна быть заменена, чтобы дать президенту больше вариантов использования такого оружия, и за этот довод Трамп и его советники наверняка будут благодарны.

Мир готов к ядерной войне

Публикация следующего обзора состава и количества ядерного оружия без сомнения вызовет дебаты о том, нуждается ли страна с ядерным арсеналом достаточно большим, чтобы уничтожить несколько планет размера Земли, в новых ядерных средствах, которые могут помимо прочих опасностей вызвать будущую глобальную гонку вооружений. В ноябре бюджетный офис Конгресса выпустил отчет, демонстрирующий, что вероятная стоимость замены всех трех составляющих американской ядерной триады (МБР, ракет морского базирования и стратегической авиации) за 30-летний период достигнет как минимум $1.2 триллиона, без учёта инфляции или неминуемых перерасходов, которые вероятно поднимут планку расходов до $1.7 триллиона или выше.

Нельзя не поставить вопрос о необходимости всех этих новых вооружений и их феноменальной стоимости. В конце концов, гарантировано только одно: любое решение обеспечить подобное вооружение в долгосрочном плане будет означать сокращение финансирования где-то ещё, здравоохранения ли, образования, инфраструктурных проектов или борьбы с опиумной эпидемией.

И всё же вопросы стоимости и целесообразности являются меньшими частями новой ядерной головоломки. В её основе лежит сама идея «применяемости». Когда президент Обама настаивал на том, чтобы ядерное оружие не использовалось на полях сражений, он говорил не только об этой стране, но и обо всех странах. «Чтобы положить конец мышлению холодной войны, — в апреле 2009 года заявил он в Праге, — мы уменьшим роль ядерного оружия в нашей стратегии национальной безопасности и призываем других поступить так же».

Однако если Белый Дом Трампа примет доктрину, сокращающую дистанцию между ядерным оружием и обычным, превращая первое в более удобный инструмент насилия и войны, это впервые за многие десятилетия сделает вероятность эскалации напряжённости в направлении всеобщего термоядерного уничтожения более вероятной. Мало сомнений, например, в том, что подобная позиция подтолкнёт другие ядерные страны, в том числе Россию, Китай, Индию, Израиль, Пакистан и Северную Корею планировать более раннее использование этого оружия в будущих конфликтах. Это даже может вдохновить страны, которые такого оружия не имеют, подумать о его создании.

Мир, который представлял президент Обама, в котором ядерные средства были истинным последним средством, явно был более обнадеживающим. Он мечтал о полном отказе от мышления времён холодной войны, при которой возможность термоядерного холокоста между двумя сверхдержавами казалась повседневной, а миллионы людей отвечали на это участием в движениях против ядерной угрозы.

С исчезновением дамоклова меча угрозы уничтожения планеты вызванные наличием ядерного оружия тревоги во многом исчезли, а эти протесты подошли к концу. К сожалению, оружейное лобби и компании, производящие это оружие, никуда не делись. Теперь, поскольку кажущийся безопасным период пост-ядерной эпохи приближается к завершению, возможное использование ядерного оружия — едва ли представимое в эру холодной войны — вот-вот окажется нормальным. Или, по меньшей мере, такое случится, если граждане планеты снова не выйдут на улицы, протестуя против будущего, в котором города могут превратиться в дымящиеся руины, а миллионы людей погибнут от голода и вызванных радиацией болезней.