Тед Маллок, вероятный будущий посол США в Европейском Союзе, убежден, что через 18 месяцев евро обрушится. Хотя такое утверждение — явное преувеличение, евро действительно переживает не лучшие времена. США же определенно заинтересованы в слабой еврозоне.

Atlantico: «Евро может обвалиться через 12-18 месяцев», — заявил вероятный будущий посол США в Брюсселе Тед Маллок (Ted Malloch). Пьер Московиси (Pierre Moscovici) в свою очередь ответил, что хотя еврозоне и не достает единства, ее валюта прочна. Почему Дональд Трамп может быть заинтересован в дестабилизации еврозоны?

Эдуар Юссон: Самое удивительно в том, что Московиси попадает в расставленную ловушку: он отвечает по евро вместо того, чтобы говорить о необходимости соблюдения правил Великобританией, пока та еще не вышла из Европейского Союза. Лондону следует воздержаться от односторонних инициатив по торговым соглашениям. Мэй и Трамп, вероятно, будут долго обговаривать стратегию Брексита. Президент США может пообещать поддержку Великобритании.

Такова суть заявлений Маллока по ВВС. Он отправляет европейцам четкий сигнал: хорошо относитесь к Великобритании, потому что иначе окажетесь перед единым англо-американским фронтом. Он указывает на одну из слабостей противника: европейская валюта хрупка, как из-за пробелов в строительстве еврозоны, так и из-за неоднократных кризисов, которые были вызваны долгами Греции после 2010 года. Эти заявления свидетельствуют о логике сдерживания и намерении вернуть противника за стол переговоров в тот самый момент, когда многие в Брюсселе продолжают считать, что Брексит не состоится или плохо кончится для Лондона. Тут мы видим слабость противников Трампа: они считают его иррациональным и поэтому не пытаются понять его игру. Они полагают, что политика Вашингтона подчиняется случайным порывам, хотя на самом деле все продумано. Маллок определенно получил от Трампа разрешение на такие слова, причем накануне встречи президента США с Терезой Мэй. Лондон и Вашингтон разрабатывают позиции на случай противостояния, а Московиси демонстрирует, что континентальная Европа не обладает стратегическим талантом.

— Действительно ли возможен крах евро в ближайший год? В чем его главные слабости, особенно в течение ближайших 12-18 месяцев? Что преуменьшает Пьер Московиси и преувеличивает Тед Маллок?

— Хочу сразу уточнить, что, по моему мнению, понятие «валютный суверенитет» совершенно бессмысленно. Валюта — это международная, даже мировая реалия. Одна из ее функций заключается в обеспечении взаимодействия между людьми, предприятиями и группами. До 1914 года существовала единая мировая валюта, золото, от которого отталкивались большинство существовавших валютных инструментов. Разумеется, эта система не была лучшей, потому что до 1870-х годов за основу брались несколько металлов, в том числи золото и серебро. Даже в нынешней системе фидуциарных денег мы видим, что мировая экономика работает с небольшим числом резервных валют. Я не отношусь к тем, кто отстаивают национальную валюту и выступают против евро. Как бы то ни было, европейская валюта была продумана не лучшим образом: всей Европе навязали немецкую концепцию управления кредитными инструментами («единая валюта») вместо создания валютного эталона с децентрализацией кредитования для сближения с потребностями экономики («общая валюта»). Система неудачна, потому что не позволяет эффективно управлять таким огромным образованием, как еврозона с разнородными предприятиями и потребностями в кредитах. За исключением Германии, для которой евро стал слегка девальвированной маркой, в остальных странах еврозоны единая валюта ведет к все большей социально-экономической напряженности, безработице, переносу производства и критической нехватке инвестиций. Эта система погубила Грецию. Италия тоже на краю пропасти. Во Франции же наблюдается медленный, но неостановимый подъем Национального фронта с одной стороны, и радикального исламизма с другой… С 2010 года еврозона держится на плаву лишь с помощью количественного смягчения (оно играет на руку банкам, но не населению) и жесткой бюджетной политики, которую навязали обществам правительства зоны. Тед Маллок вовсе не открыл Америку: еврозона хрупка, более хрупка, чем кажется.

— К каким последствиям мог бы привести такой развал с точки зрения соотношения сил между нациями и крупными объединениями?

— Введенная Никсоном в 1971 году мировая валютная система, в которой доллар стал мировой резервной валютой, привела к самым пагубным последствиями для самих США. Они 45 лет жили в кредит, пусть и неограниченный, потому что весь мир нуждался в эмиссии американских облигаций для формирования международных платежных средств. Деиндустриализация, сильнейшее социальное неравенство, преступность и расизм, паразитирующий ВПК и тотальный надзор со стороны предприятий цифровой отрасли — такая Америка стала детищем данной разрушительной валютной системы. Если мы хотим отстаивать открытую экономику против неопротекционизма Трампа, нужно бороться за переустройство международного валютного порядка: крупные регионы должны либо принять общий валютный эталон, либо ограничить колебания крупнейших валют по отношению друг к другу. Лучшей экономической политикой стал бы поиск равновесия между регулированием мировой торговли для исправления перегибов конкуренции и общим валютным порядком. Как видно, в противостоянии с Китаем (у того имеются огромные резервы золота, евро и долларов) Трамп может быть заинтересован в развале евро для того, чтобы европейцы начали массово скупать доллары и тем самым поддержали американскую валюту. Развал еврозоны автоматически привел бы к удорожанию валюты Германии и сделал бы ее экспорт менее конкурентоспособным. В целом, Трамп сделает ставку на укрепление доллара и восстановление связей с Москвой. Развалившаяся и зажатая между трех держав (США, Великобритания и Россия) континентальная Европа по факту оказалась бы в долларовой зоне. Трамп противопоставляет Еврамерику китайскому проекту Евразии.