Противоречия между Ираном и Саудовской Аравией вышли наружу

Тегеран и Эр-Рияд очень трепетно относятся к любым высказываниям по отношению друг к другу и стараются не оставлять без ответа реплики в свой адрес. Вот и сейчас стоило министру иностранных дел Саудовской Аравии во время выступления в Японии задеть Иран, как за этим последовало резкое заявление лидера персидского государства. Всё это тут же переросло в громкий скандал, который опять заставляет вспомнить о тех угрозах региону и миру, которые проистекают из застарелого иранско-саудовского конфликта.

Духовные и светские лидеры Ираназапретили своим гражданам совершать хадж в этом году, подвергнув яростной критике организацию хаджа саудитами, а главное - саудовские меры по обеспечению безопасности паломников. Обоснованность обвинений обеспечили трагические события прошлого года, годовщину которых в эти дни отмечают на Ближнем Востоке. Тогда, в сентябре 2015 года сразу две трагедии - падение башенного крана на главную мечеть Мекки и смертельная давка в долине Мина - унесли по разным данным от 800 до 2500 жизней паломников, многие из которых были иранцы.

В понедельник 5 сентября аятолла Хаменеиназвал Саудовскую Аравию «малым и презренным сатаной на службе большого сатаны США».

По мнению Хаменеи, именно саудовские власти препятствуют осуществлению хаджа иранскими мусульманами, отказавшись наладить прямые авиамаршруты из Ирана к священным городам. Духовный лидер Ирана считает, что саудиты свели столь важное для мусульман мероприятие как хадж до уровня туристической поездки. Более того, считая, что саудиты манипулируют верующими в своих целях, Хаменеи призвал«пересмотреть порядок управления двумя священными местами и проблему хаджа».

С подобной оценкой поведения Саудовской Аравии согласился и президент Ирана Хасан Рухани, заявив:

В дополнение ко всем своим преступлениям саудовское правительство еще больше запятнало себя в этом году, заблокировав дорогу к Богу.

Рухани Хасан

Подобные заявления не остались незамеченными в Саудовской Аравии и вот главный муфтий королевстваАбдулазиз Али Шейхназывает иранцев «не мусульманами», объясняя это тем, что религия иранцев зиждется на зороастризме, а не чистом исламе. Это, по мнению Шейха, объясняет и борьбу Ирана с суннитами.

Казалось бы, традиционное противостояние Тегерана и Эр-Рияда на религиозной почве опять обострилось из-за расхождений в понимании истинных заветов пророка Мухаммеда. Однако, если взглянуть на происходящее чуть шире и при этом раздвинуть временные рамки для оценки конфликта, картина вырисовывается несколько иной.

Как справедливо отметила старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Елена Дунаева: «Отношения между Ираном и Саудовской Аравией накалены, особенно в течение последнего года. В основе – политические причины, а отнюдь не религиозные».

Действительно, отказ от участия в хадже со стороны Ирана прозвучал ещё в мае, за 4 месяца до сегодняшних событий. И уже тогда иранские высокопоставленные лица обвиняли Саудовскую Аравию в создании препятствий для мусульман из Ирана.

Суть вопроса сводилась к тому, что с учетом разрыва дипломатических отношений, произошедшего после казни шиитского проповедника в Саудовской Аравии в начале этого года и последовавших за ним нападений на здания саудовских дипмиссий в Иране, саудовские власти настаивали, чтобы иранские паломники, желающие совершить хадж, обращались в дипломатические миссии Саудовской Аравии в соседних с Ираном государствах для получения виз.

Прямые поездки из Ирана саудиты рассматривать не хотели, таким образом пытаясь наказать Иран за зимние события. Сейчас же иранские лидеры фактически лишь подтвердили свое весеннее решение. Так почему вокруг этой словесной перепалки с саудовскими религиозными и государственными деятелями возникает очередной ажиотаж?

На самом деле виной тому ситуация на Ближнем Востоке, сложности в экономике и переговоры по стабилизации нефтяного рынка.

Ситуация в регионе: Иран наступает, Саудовская Аравия теряет

Нынешние взаимные обвинения Тегерана и Эр-Рияда, как уже отмечалось, начались с высказываний министра иностранных дел Саудовской Аравии в ходе его визита в Японию сразу после заседания G20 в Китае. Министр Адель Аль-Джубейр высказалсяоб иранской политике на Ближнем Востоке, обвинив Иран в продолжении нагнетания напряженности в регионе. По мнению главы саудовского внешнеполитического ведомства, Иран не соблюдает нормы международного права, поддерживая Асада в Сирии, Хезболлу в Ливане, хуситов в Йемене. Кроме того, иранцы способствуют росту напряженности в отношениях с Саудовской Аравией, Бахрейном и Кувейтом.

Столь резкий выпад в адрес Тегерана был слегка завуалирован словами о великом иранском народе и его великой истории, но это оказалось лишь восточной фигурой речи, за которой скрывались фактически оскорбительные для Ирана высказывания. Действительно, как иначе иранское руководство должно было отреагировать на предложение отказаться от политики, осуществляемой страной с 1979 года ради «присоединения к мировому сообществу».

Предложить Ирану перечеркнуть наследие Исламской революции - это все равно, что где-нибудь в разгар холодной войны предложить СССР запретить коммунистическую партию.

Подобные резкие заявления преследуют несколько целей, одна из которых попытаться вернуть Иран в положение страны-изгоя. После успешного заключения соглашения по иранской ядерной программе Тегеран активно возвращается в международную политику. Крепнет его партнерство с Россией. Участие иранских военных в вооруженном конфликте в Сирии фактически принимается Западом как данность. Шиитские повстанцы в Йемене тоже опираются на поддержку Ирана. В Ливане осуществляемые саудитами попытки оттеснить от власти проиранские силы и Хэзболлу также особого успеха не имеют. В Ираке пусть и с трудом, но держится шиитское руководство. Недовольство шиитского большинства своим положением в Бахрейне угрожает абсолютной власти суннитов в этой стране.

Да и западные лидеры, можно сказать, при первой возможности ринулись в Иран с заверениями в любви и дружбе. Заявления саудитов о том, что политика Ирана не дает ему возможность присоединится к мировому сообществу, выглядят слабо на фоне проходящего сейчас визита в Иран президента Национального собрания Франции Клода Бартолона.

У саудитов же успехов на внешнеполитической арене не много. Блицкрига в Йемене не получилось. Более того, военные действия перекинулись на южные районы самой Саудовской Аравии. Да и внутри антихуситской коалиции первоначального единодушия не наблюдается.

В Сирии саудовские протеже в виде оппозиционных Асаду вооруженных группировок оказались в трудном положении: и на юге, и на севере правительственным войскам хоть и с большим трудом, но удаётся теснить вооруженную оппозицию.

И кроме того, часть группировок присоединилась к перемирию с сирийской армией.

Перспективы проведения переговоров между участниками конфликта сейчас довольно эфемерны, а значит Саудовская Аравия не может открыто вмешиваться в политический процесс, прикрываясь защитой интересов оппозиции. Военное же участие саудитов в кампании практически исключено. Тут инициативу явно перехватила Турция, а Эр-Рияду приходится лишь говорить о полном совпадении позиций двух стран в сирийском вопросе.

Конечно, поставки оружия, финансирование оппозиции саудиты продолжают, однако тут тоже нельзя перегибать палку. Не дай бог, в отношениях США и России наметится очередная перезагрузка, например, в результате выборов нового президента США, Запад не задумываясь сможет повесить всех террористических собак на Эр-Рияд. А это грозит тем, что уже Саудовская Аравия может оказаться в роли изгоя.

Внутренняя ситуация: упадок Саудовского королевства и воодушевление Ирана

Внутриполитическая ситуация и экономическое положение в Саудовской Аравии продолжают оставаться сложными. С учётом значительного числа принцев, в той или иной степени имеющих право претендовать на саудовский престол, нынешний король и его ближайшее окружение не могут не испытывать беспокойства по поводу возможного появления новых претендентов на престол.

КорольСалман старается держаться в стороне от нынешних словесных баталий с Ираном. Хотя кажется, логично было бы ожидать реакции короля на призыв к установлению международного контроля над территорией Мекки и Медины, являющийся фактически посягательством на суверенитет и территориальную целостность Саудовской Аравии, никаких официальных заявлений от короля Салмана не последовало. Это больше похоже на желание дистанцироваться от событий, которые могут принести негативные последствия для внешней политики и обострить внутренние противоречия в стране.

Помимо дворцовых интриг у саудитов есть еще целый букет проблем. Это и неспокойная ситуация на востоке страны, где значительную долю населения составляют шииты.

Кстати, там же находятся и крупнейшие нефтеносные месторождения страны, так что дестабилизация этого региона может нанести серьезный удар по экономике королевства.

Так же до сих пор не решён вопрос с положением трудовых мигрантов. Кризис неплатежей поразил те отрасли саудовской экономики, которые были завязаны на иностранных подрядчиков либо компании, привлекающие дешевую рабочую силу из-за рубежа. Это в первую очередь касается строительной сферы: под удар попали тысячи индийских и пакистанских рабочих. В Саудовской Аравии они фактически относятся к людям второго сорта, но при этом им не выгодно сейчас покидать страну, так как тогда потеряют всякую надежду на возвращение долгов.

Ситуация с иностранными рабочими опасна для саудитов ещё и тем, что может осложнить международные отношения с целым рядом важных для королевства стран, например, с Пакистаном. Он хоть и является стратегическим союзником Саудовской Аравии, но в свете обострения проблемы трудовых мигрантов может и снизить уровень поддержки саудовской внешней политики. А это и конфликт с Ираном (пока только политический), и война в Йемене, и так далее.

Но, пожалуй, главным вызовом нынешнему саудовскому режиму стали проблемы в экономике. По итогам 2015 года, дефицит бюджета страны вырос до 16%, став наихудшим показателем среди стран «Большой двадцатки». Золотовалютные резервы расходуются с колоссальной скоростью. В этом году правительство прилагает огромные усилияпо улучшению ситуации. Секвестру на десятки миллиардов подвергаются госрасходы и инвестпроекты. Усиливается налоговая нагрузка. Но эти меры не могут полностью компенсировать потери страны от низкой цены на нефть. Правительство рассчитывает по итогам удержать дефицит в пределах 10%.

У Ирана ситуация несколько иная. В отличие от Саудовской Аравии настроения политической и бизнес элиты, как, впрочем, и основной части населения, более оптимистичны.

В Иране царит ощущение того, что страна выстояла в противостоянии с Западом, а теперь перед ней открываются новые возможности развития.

Кроме того, находясь под санкциями, Иран был в значительной степени ограничен в экспорте своих углеводородов. После снятия санкций Тегеран наращивает добычу и экспорт нефти и газа, при этом снижение цены на нефть компенсируется нарастающими объемами добычи.

Раз уж мы заговорили о влиянии нефти на политику ближневосточных государств, то стоит отметить, что иранско-саудовские отношения оказывают значительное влияние на мировой рынок, и подобные словесные перепалки могут привести к значительной волатильности мировых цен.

Буквально накануне саммита G20 появились свидетельства о переговорах России и Саудовской Аравии по вопросу стабилизации мировой добычи нефти. Эти слухи подтвердились в ходе двусторонних российско-саудовских встреч на полях саммита.

Дополнительной уверенности добавили и высказывания президента России Владимир Путина. В ходе интервью агентствуBloombergон выразил надежду на будущие договоренности стран-производителей нефти:

Мне очень хотелось бы надеяться, что все участники этого рынка, заинтересованные в сохранении стабильной и справедливой мировой цены на энергоносители, все-таки в конце концов примут необходимое решение.

Путин Владимир Владимирович

Подобные высказывания положительно сказались на котировках, которые за последние дни выросли на 5%. Цена нефти марки Brent вплотную приблизилась к 50-ти долларовой отметке. Возможное соглашение о контроле за нефтедобычей уже приветствовал ряд крупных игроков.

Ожидается, что 26-28 сентября в Алжире в ходе энергетического саммита представители России, Саудовской Аравии, руководства ОПЕК проведут неофициальные переговоры по этому вопросу.

Несмотря на потенциальную выгоду от повышения нефтяных цен Иран продолжает придерживаться давно озвученной позиции. По мнению министра нефти Ирана Бижана Намдара Зангане, его страна поддерживает курс на стабилизацию мирового рынка и считает справедливой цену в диапазоне 50-60 долларов за баррель. Однако нюанс состоит в том, что при этом Тегеран не намерен отказываться от своего традиционного условия — позволить ему нарастить добычу до предсанкционных значений. Сейчас этот показатель составляет около 3,8 млн. баррелей в сутки. К концу года иранские нефтянники могут нарастить добычу до 4 миллионов, а в следующем году в качестве реального ориентира рассматривают цифру в 5 миллионов.

Такая позиция далеко не по вкусу саудитам, которые уже срывали стабилизационное соглашение по ограничению объемов добычи в Дохе именно по причине нежелания сделать исключение для своего стратегического противника.

Сам находясь в тяжелом экономическом положении, Эр-Рияд рассчитывает, что аналогичные проблемы в России и других странах-производителях вынудят их в конце концов пойти на стабилизацию рынка, но на саудовских условиях. Именно поэтому представители королевства оставляют за собой возможность уклониться от соглашения. Всего за несколько дней до саммита в Ханчжоу министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии Халид аль-Фалихзаявил, что его страна не видит необходимости вмешиваться в рыночную ситуацию и текущие котировки вполне устраивают саудитов.

Но и у Ирана в свою очередь есть козырь в продолжающейся нефтяной войне на выживание. И этот козырь — Россия. Судя по всему союзнические отношения Москвы и Тегерана играют более важную роль для руководства России, чем сомнительные уступки на нефтяном рынке. Так, президент Путин, касаясь возможных поблажек Ирану в вопросах ограничения добычи, заявил:

...Мы понимаем, что Иран начинает с очень низкой позиции, связанной с известными санкциями в отношении этой страны, а было бы несправедливо оставлять его на этом санкционном уровне. Думаю, что на самом деле с точки зрения экономической целесообразности и логики было бы правильно найти какой-то компромисс, уверен, что все это понимают.

Путин Владимир Владимирович

Такие заявления сторон никак не способствуют сближению и поиску компромиссов, а потому многие наблюдатели скептически настроены в отношении результатов алжирского форума. Соглашение по ограничению добычи, еще не состоявшись, в очередной раз, зависит от готовности саудитов и иранцев пойти на уступки.

Воинственная риторика, вновь вышедшая на первые полосы газет, лишь укрепляет уверенность в том, что ни саудиты, ни иранцы не готовы идти на уступки своим соперникам. Игра на выживание продолжается. Несмотря на отчаянные попытки Эр-Рияда сдержать иранские внешнеполитические успехи, королевство пока не может похвастаться серьезными результатами. Наоборот, сложная экономическая ситуация, неудачная затянувшаяся война в Йемене, ослабление позиций в Сирии и в целом на Ближнем Востоке могут привести монархию к краху. А ведь это и было бы на руку Ирану, который, как хищник в засаде, терпеливо ждёт, когда соперник полностью измотает себя.

Ранее саудовские монархи могли опереться на союзнические отношения с Вашингтоном, но сейчас они превратились в своенравного конкурента американскому сланцу, и Америка не горит желанием бросить все ради своего союзника.

В попытках спасти положение саудиты готовы искать поддержки у России, но и тут их внешнеполитические шаги трудно назвать успехом. Не отвергая рациональные предложения, Россия четко осознает, что саудиты при всех словах о сотрудничестве остаются ее противником в вопросах политического урегулирования в Сирии и конкурентом в вопросах торговли нефтью.

Нынешнее обострение иранско-саудовских отношений необходимо оценивать в контексте региональных геополитических тенденций последних лет, стараясь не поддаваться на громкие пропагандистские клише обеих сторон. Обвинения соседей, попытки использовать религиозные чувства своих граждан и откровенные оскорбления, которые звучат сейчас на берегах Персидского залива — это лишь ширма долгой и бескомпромиссной борьбы Ирана и Эр-Рияда за региональное лидерство. Кто победит в этом противостоянии и не вмешаются ли внешние игроки в этот конфликт, покажет время. А пока каждая из сторон надеется, что, что первой увидит павшего от истощения врага.