Как признала недавно The Washington Post,
американский спецназ напрямую участвует в военных действиях в Ливии,
«координируя проведение американских авиаударов и предоставляя
разведывательную информацию местным силам», которые борются с боевиками
«Исламского государства» (ИГ) за Сирт, в 450 километрах к востоку от
Триполи.
Уже
несколько месяцев действуют в Ливии и британские силы специального
назначения, оказывая прямую военную поддержку бригадам из Мисураты
(третий по числу жителей город в Ливии на северо-западе страны), которые
также атакуют Сирт. Как ни парадоксально, англичане и американцы,
будучи союзниками, поддерживают в ливийском конфликте непримиримых
врагов.
Участвует
в интервенции в Ливии и Франция. 26 июля ливийцами был сбит вертолёт, в
котором находились трое французских военнослужащих. Французский спецназ
поддерживает вооружённые формирования генерала Халифа Хафтара,
командующего армией ливийского парламента (Совета народных
представителей), расположившегося в Тобруке на западе страны. Сбили
французов боевики из «Бригады обороны Бенгази» - группировки, созданной
радикалами из Мисураты. Её лидером является Исмаил Саллаби, брат лидера
ливийских «Братьев-мусульман» Али Саллаби. Их цель - не допустить
установления Халифой Хафтаром контроля над Бенгази, второго по значению
города страны, и нефтяными месторождениями Киренаики.
Надо
сказать, борьба боевиков из Мисураты против «Исламского государства»
носит весьма условный характер. «Исламское государство» в Ливии является
экспериментом катарских спецслужб, причём неудачным. В отличие от Сирии
и Ирака в Ливии нет предпосылок для экспансии ИГ. В Ираке появление
«Исламского государства» было во многом вызвано суннитско-шиитским
конфликтом, которого в Ливии нет. Кроме того, идеология ИГ подразумевает
объединение исламистов вне зависимости от племенной принадлежности. Это
возможно в Сирии и Ираке, но абсолютно исключено в Ливии, где племенной
фактор определяет структуру общества. Осознав неудачу своего
эксперимента, Катар начал укреплять ливийских «Братьев-мусульман» из
клана Мисураты, и бои в Сирте – это попытка убрать одних исламистов
руками других.
Премьер-министр
мало что контролирующего в Ливии «правительства национального единства»
Фаиз Сарадж, узнав о сбитом французском вертолёте, осудил действия
Парижа, назвав их интервенцией. Примечательно, однако, что в случае с
вмешательством США в Ливии, которое выражается не только в действиях
спецназа, но и в бомбардировках позиций ИГ американскими самолетами
F-16, правительство Сараджа ведёт совсем другую линию. 9 августа в
интервью итальянской газете Corriere della Sera ливийский премьер отметил,
что в Ливии нет американских сухопутных войск, а есть только ВВС США,
наносящие точечные удары по объектам террористов. Тем самым Фаиз Сарадж
сознательно ввёл читающую публику в заблуждение, как делал это летом
2011 года Мустафа Абдель Джалиль - председатель Переходного
национального совета (ПНС), свергнувшего правительство Каддафи. Об
Абдель Джалиле сегодня уже никто не вспоминает, его следы затерялись. Не
будет ли столь же краткой и политическая биография Сараджа, чьё
правительство стало фиговым листком, прикрывающим западную интервенцию?
Тем более что это правительство - не единственное в Ливии. Помимо него
существует, как уже сказано, Совет народных представителей в Тобруке,
опирающийся на избранный парламент и правительство в Триполи. Однако и
эти два правительства контролируют вместе лишь небольшую часть страны –
кроме них существуют сотни вооружённых формирований, которые, строго
говоря, и являются настоящими хозяевами положения.
«Правительство
национального единства» (вообще, применительно к нынешней Ливии это
название звучит комично) было создано при ооновском и западном
посредничестве и с апреля по июль текущего года боялось даже появиться в
Триполи, располагаясь на военно-морской базе Бу Ситта, на острове
неподалёку от ливийской столицы (своеобразный аналог «Зелёной зоны» в
Багдаде, созданной американскими оккупантами). Одним из первых шагов
нового правительства стали переговоры об объединении двух нефтяных
компаний, действующих независимо друг от друга в Триполитании и
Киренаике. Здесь явно торчат уши западных спонсоров Сараджа, первый и
главный интерес которых - ливийская нефть. Поэтому боевые действия за
контроль над территорией разворачиваются в основном в Сирте и Адждабии,
местах расположения основных ливийских нефтяных терминалов. Вторым
интересом участвующих в ливийской интервенции стран-членов НАТО является
обеспечение безопасности южного фланга Европы с ливийского побережья,
протяжённость которого достигает 1800 километров.
Свою
первую интервенцию в Ливии в 2011 году страны НАТО оправдывали заботой
об установлении в Ливии демократии после свержения «тиранического
режима» Каддафи. На сей раз интервенция оправдывается необходимостью
борьбы с исламским экстремизмом. Однако за пять лет между 2011-м и 2016
годом кое-что изменилось: если тогда в Бенгази следовали один за другим
митинги антикаддафистской оппозиции, призывавшей войска НАТО в страну,
то сейчас, после того как французский вертолёт был сбит, в Ливии прошли
митинги против западной интервенции.
За
последнее пятилетие ливийцы обогатились горьким опытом: они поняли, что
«помощь» Запада в установлении «демократии» и в «борьбе с экстремизмом»
не несёт ничего, кроме разрушений, человеческих смертей и изгнания тех,
кто останутся в живых. Вот и сегодня три миллиона ливийцев, а это
половина населения страны, вынуждены жить за пределами родины.