Некогда Мао Цзэдун мечтал о человеке – белом листе бумаги, на котором можно нарисовать «самые красивые иероглифы», и этот человек послушно будет охотиться за воробьями, строить доменную печь во дворе и нести на штыке «красный цитатник» в сопредельные страны. У великого кормчего не получилось. Больше преуспела в таком «освоение» истории Америка с её идеологией Manifest Destiny.  В шутке о том, что среднестатистический американец поднимает по утрам государственный флаг и вместе со своим президентом начинает размышлять о том, в каком ещё уголке планеты помочь продвижению демократии, кроется доля правды.

Приверженцы американского восприятия истории, как практики, так и теоретики, есть и в Европе. К практикам, безусловно, относится Ангела Меркель.  В числе теоретиков не последнее место занимает Ги Верхофстадт, бывший премьер-министр Бельгии, а ныне глава фракции либералов в Европарламенте. Недавно он как автор известной книги «Соединенные Штаты Европы» (Les États-Unisd’Europe, Bruxelles, LucPire,‎ 2006) заявил в интервью Deutsche Welle: «Нам нужна по-настоящему объединенная Европа. Все 28 стран–членов ЕС должны доносить один и тот же месседж». Для этого, по его мнению, Евросоюз должен иметь единую внешнюю политику, «европейский аналог ФБР», а в итоге «Европа должна стать не конфедерацией, а федерацией с сильным правительством, подконтрольным парламенту».

Беда сторонников идеи «европейской федерации» состоит, однако, в том, что Европа наших дней меняется быстрее, чем ей успевают навязать «один и тот же месседж». Еще вчера европейцам даже вообразить было сложно, что частью их жизни станут  война в Сирии, наплыв беженцев, взрывы в Париже и Брюсселе, повальное распространение евроскепсиса, неонацизм на Украине…  

Под влиянием этой новой реальности Европа меняется на глазах. Она уже совсем не та, какой её хотелось бы видеть исправно равняющейся на Вашингтон Ангеле Меркель или мечтающему о «европейском аналоге ФБР» Ги Верхофстадту… Издание EUobserver 9 мая опубликовало  результаты опроса общественного мнения, проведенного Ipsos Mori в восьми странах-членах ЕС в связи с предстоящим референдумом о возможном выходе Великобритании из Евросоюза. Оказалось, что во Франции и в Италии 55% и 58% граждан соответственно хотели бы провести такие же референдумы в своих странах. Причём 48% французов и 41% итальянцев высказываются за выход их стран из ЕС (данные конца апреля). В Польше, Испании и Германии число сторонников выхода из Евросоюза  меньше (22%, 26% и 34% соответственно), но тоже значительно.

Результаты опроса, выполненного во второй половине мая по заказу газеты Handelslatt, оказались несколько более щадящими для сторонников сохранения Евросоюза. Тем не менее и они свидетельствуют, что во многих странах-членах ЕС уже нет большинства, выступающего за Евросоюз. Большинство составляют сторонники выхода из ЕС и те, кто еще не сделал окончательный выбор. Вернее, эти люди сделали выбор, решив, что ЕС – не то, что им надо, но ещё не готовы высказаться за выход из него.

При этом граждане стран Евросоюза уверены, что центробежные тенденции внутри ЕС дальше будут только нарастать. Если Великобритания покинет Евросоюз, вслед за ней потянутся другие страны. В этом убеждены 51% британцев, 54% немцев, 55% французов и 69% шведов.

В самом Соединенном Королевстве за три недели до референдума сохраняется примерное равенство предпочтений. Наблюдатели, однако, обратили внимание, что лидер Партии независимости Найджел Фарадж поставил 1000 фунтов стерлингов на Brexit. Теперь надо следить за выступлениями харизматичного Бориса Джонсона, одного из лидеров тори, которого уже назвали «кошмаром  G7».

Перемены в настроениях низов, громко давшие о себе знать выступлениями социального протеста во Франции,  начинают влиять на политику верхов. Вот только один пример. В начале мая газета The Financial Times рассказала о планах Берлина по созданию европейской армии. Подготовлен документ, который предполагалось обнародовать после референдума в Великобритании и который предусматривает создание европейского генштаба, совета министров обороны стран ЕС, совместное производство и использование военной техники. В большинстве стран Европы скептически относятся к идее интеграции вооружённых сил, считая, что хватает и НАТО, но если Германия сможет убедить Евросоюз в необходимости европейской армии, ЕС сделает важный шаг на пути укрепления своего военного потенциала, отмечала The Financial Times.

Не получилось. В Брюсселе, понимая, насколько любые разговоры на тему «углубления евроинтеграции» сейчас непопулярны, решили пресечь идею Ангелы Меркель на корню. В ЕС не обсуждаются вопросы создания единой армии и никакие предложения о формировании нового военного объединения не рассматриваются, заявил 2 июня официальный представитель Еврокомиссии   Маргаритс Схинас.

Похоже, «европейская федерация» так и останется химерой. Смысл эпохи перемен в Европе состоит в том, что народы этого континента всё больше склоняются к самосто

ятельному выбору целей и образа жизни.