На долю обескровленной пятилетней гражданской войной Ливии выпало очередное испытание. Страны НАТО готовы к новому военному вмешательству под предлогом борьбы с «Исламским государством». Несмотря на внешне благие цели, интервенция может привести к окончательному расчленению страны.

Пять лет падения

Говоря о Ливии, эксперты, политики и журналисты часто заявляют об опасности её превращения во «второе Сомали». Подобные предостережения устарели. Спустя пять лет после так называемой революции 17 февраля, ставшей точкой отсчёта тяжелейшего гражданского конфликта, положение Ливии куда драматичнее, чем её африканского «собрата по несчастью».

Во-первых, несмотря на фактический распад Сомали, север страны занимает самопровозглашённое государство Сомалиленд — достаточно спокойный регион с устоявшейся политической системой. В Ливии, за исключением нескольких самоуправляемых городов, подобных «островков спокойствия» нет: вся страна представляет собой арену столкновений различных группировок и просто бандитских отрядов, промышляющих грабежами, вымогательствами и похищениями людей.

Во-вторых, Сомали никогда не было богатейшим в Африке государством, с уникальным политическим и экономическим устройством, оказывавшим влияние практически на весь континент. С этой точки зрения падение Ливии до уровня беднейших государств — страшная трагедия. И преступление. За которое, однако, пока никто не ответил.

Все пять лет Ливия была предоставлена самой себе. Добившись свержения Муамара Каддафи, Запад тут же забыл про «несчастный ливийский народ», который он «спасал» от «кровавого тирана». Да и что было о нём помнить, если новые власти стали послушно поставлять на европейский рынок нефть и газ, а арестованные (читай украденные) за границей ливийские средства с лихвой окупили военную операцию?!

Однако затем ситуация стала всё дальше отходить от сценария. Лишённая армии и полиции, с правительством, не имеющим полной власти даже над столицей, а главное, с десятками банд, и не думающих складывать оружие, Ливия погружалась в хаос и расползалась, как плохо сшитое лоскутное одеяло. Дело дошло до того, что боевики могли запросто ворваться в зал заседаний парламента или похитить премьер-министра, как это случилось в 2013 году с Али Зейданом.

Наконец, даже та номинальная власть, которая на бумаге руководила страной, распалась надвое. В Ливии на сегодняшний день существуют по два правительства и парламента. Одни заседают в Триполи, другие — в Тобруке на востоке страны. С 2014 года между ними ведётся то затухающая, то вновь разгорающаяся гражданская война.

Вакуум власти имел ещё одно следствие — превращение Ливии в рай для религиозных экстремистов. В отличие от Каддафи, жёсткой рукой пресекавшего выступления исламистов, новое руководство не просто закрывало глаза на усиление позиций радикалов, а само находилось в сильнейшей от них зависимости. Исламистские группировки стали главной ударной силой мятежа. Как рассказал недавно двоюродный брат убитого ливийского лидера Ахмед Каддаф ад-Дам, экстремисты доставлялись в страну самолётами со всего Ближнего Востока, и делалось это с благословения Запада.

Больше года назад отряды, присягнувшие на верность «Исламскому государству», захватили город Сирт. В настоящий момент ИГ полностью контролирует территорию, превышающую по площади Бельгию, и угрожает основным нефтяным месторождениям и нефтеналивным портам Ливии. Кроме того, позиции ИГ сильны в крупнейших городах страны: Триполи, Бенгази и других.

Рычаги интервенции

Долгое время в США и Евросоюзе не обращали на это никакого внимания. Ситуация изменилась лишь в конце прошлого года. Ведущие американские и европейские издания запестрели заголовками, пугающими обывателя перспективами захвата «Исламским государством» всей Ливии и последующего вторжения в Европу. Ряд СМИ даже сообщил о том, что лидер группировки Абу Бакр аль-Багдади перебрался в Сирт и будет оттуда руководить деятельностью исламистов по всему миру.

Подобные (явно не случайные) информационные вбросы сопровождались вмешательством Запада во внутреннюю политику Ливии. От двух правительств страны стали требовать прекращения вражды и объединения. Организованные под эгидой ООН межливийские переговоры в Марокко завершились подписанием соглашения. Мирный план предусматривал формирование правительства национального единства и проведение в течение двух лет новых парламентских выборов.

Однако считать эти шаги проявлением заботы о Ливии наивно. Западные страны руководствуются сугубо корыстными интересами. Во-первых, от нестабильности страдают интересы западных компаний, наложивших лапу на месторождения нефти и газа. Добыча сырья сегодня не превышает 360 тысяч баррелей в сутки — впятеро меньше, чем при Каддафи. Во-вторых, Ливия превратилась в одну из главных площадок для эмиграции в Европу. Как сообщили в конце февраля западные издания со ссылкой на спецслужбы, около 200 тысяч беженцев со всей северной Африки ждут благоприятных погодных условий, чтобы отправиться с ливийских берегов в Европу. Новая волна стихийной миграции может нанести ощутимый удар по правящим режимам Старого Света, и без того испытывающим всё возрастающую общественную критику.

Наконец, ситуация в Ливии оказалась в центре… предвыборной борьбы в США. Для критики Хиллари Клинтон, являющейся наиболее вероятным кандидатом от Демократической партии, республиканцы выбрали её деятельность на посту госсекретаря. Основной упор делается на ливийской авантюре. «Свергнув правительство Ливии, мы передали эту страну радикальным исламским террористам», — заявляет, к примеру, сенатор-республиканец от штата Техас Тед Круз.

Неудивительно, что демократическая администрация Белого дома пытается выбить этот козырь из рук оппонентов. Действия американского руководства свидетельствуют о лихорадочных попытках любым способом закрыть «ливийское досье» и за считанные месяцы перед выборами добиться перелома в общественном мнении. Для этого США готовы пойти на новое вооружённое вмешательство. В январе пресс-секретарь Белого дома Джошуа Эрнест заявил, что в Вашингтоне не исключают проведения военной операции. Чуть позже с планом распространить антитеррористическую кампанию на Ливию выступил Пентагон. Председатель объединённого комитета начальников штабов вооружённых сил США Джозеф Данфорд заявил о необходимости принятия «решительных мер в военной сфере, чтобы ограничить экспансию «Исламского государства». Возможность военной операции подтвердили и в Госдепе. «Удары по террористам могут быть нанесены в любом месте, если это необходимо для безопасности США и их союзников», — напомнил официальный представитель ведомства Марк Тонер.

Но на открытую интервенцию в Вашингтоне пока не решились. Ставка делается на «точечные» удары, имеющие целью главарей ИГ. Один из таких ударов был нанесён 19 февраля по лагерю боевиков у города Сабрата на западе Ливии. Правда, точечным удар назвать трудно: в результате погибли как минимум 46 человек, включая двух сербских дипломатов, похищенных экстремистами. А спустя четыре дня ИГ удалось захватить центральную часть Сабраты… Также США планируют задействовать боевые беспилотники, находящиеся на базе Сигонелла на Сицилии.

Судя по всему, американские власти склоняются к тому, чтобы, как и в 2011 году, разделить ответственность с европейскими союзниками. В конце февраля французская газета «Монд» сообщила о «неофициальной военной акции» в Ливии. По её данным, президент Олланд одобрил наземную операцию с участием спецназа. Вскоре участие французских коммандос в боевых действиях в Бенгази подтвердил глава «триполийского» правительства Халифа аль-Гави. В конце концов признать этот факт были вынуждены и в Елисейском дворце.

Ждать от западных войск восстановления в Ливии порядка и мира не приходится. Скорее, вмешательство способно окончательно поставить крест на её государственности, тем более что уроки ливийской, иракской, афганской катастроф Западом не учтены. Уверенность в собственной исключительности превращает его в слона в посудной лавке, не замечающего особенностей иной культуры, иного общества.

Тень Каддафи

Провалом, очевидно, закончатся и дипломатические потуги западных государств. Попытки примирить оба ливийских правительства пока приводят к ещё большему расколу. Обнародованный в январе состав правительства национального единства включил в себя… 32 министерства. Например, внешнеполитическое ведомство было разделено на три части: собственно иностранных дел, международного сотрудничества и министерства арабских и африканских дел. В Тобруке утверждать полномочия этого «суперкабинета» отказались, заявив, что формировался он под интересы лидеров конкретных кланов и вооружённых отрядов, в конце концов получивших заветные портфели.

Спустя месяц попытка повторилась. Число министров было сокращено до 18, но новое голосование привело к расколу уже «тобрукского» парламента. Половина депутатов отказались участвовать в голосовании. Их доводы заслуживают внимания. Дело в том, что большинство мест в новом правительстве отдано действующему в Триполи кабинету, а премьер-министром стал член тамошнего парламента Фаиз Сарадж. Однако данные органы власти опираются на исламистские партии и группировки и всегда терпимо относились к укреплению в Ливии экстремистских организаций. Тревогу в Тобруке вызывает и тот факт, что в новом правительстве не нашлось места Халифе Хафтару — главнокомандующему вооружёнными силами, верными «тобрукскому» правительству. Между тем именно этот человек возглавил сопротивление исламистам.

Запад не жалеет сил, чтобы отсечь всех несогласных от политического процесса. Несмотря на провал голосования в Тобруке, власти США поспешили признать легитимность правительства Сараджа и даже, по некоторым данным, пригрозили открытым военным вмешательством, если переговоры по созданию кабмина закончатся неудачей.

Это заигрывание с «хорошими» исламистами и угрозы покарать «плохих» уже сыграли злую шутку с Сирией и Ираком. В Ливии США наступают на те же грабли. О крайне своеобразном подходе американской дипломатии свидетельствует ещё один факт. 23 февраля Барак Обама заявил, что ситуация в Ливии «по-прежнему представляет чрезвычайную угрозу для национальной безопасности США», и продлил режим санкций в отношении родственников Муамара Каддафи, введённый ещё в 2011 году. Тень погибшего лидера пугает Вашингтон сильнее, чем живые исламисты.

Возможно, впрочем, что у этого странного решения есть разумная подоплёка. Незадолго до решения о продлении санкций в Интернете появилось обращение дочери Муамара Каддафи — Айши. Эта женщина стала одним из символов сопротивления агрессии, а после разгрома Ливийской Джамахирии была вынуждена скрыться за границей. В письме Айша Каддафи призывает ливийцев оказать сопротивление новому завоеванию и объявляет о создании подпольного правительства.

Не вызывает сомнений, что многие ливийцы, ощутившие горький вкус принесённой на штыках «свободы», могут сплотиться вокруг её фигуры. Об этом, например, свидетельствует позиция крупнейшего ливийского племени варфалла, отвергающего власть как «триполийского» и «тобрукского», так и нового «правительства национального единства». По словам главы племенного совета Салеха Майефа, 80 процентов населения не поддерживает этих «марионеток».

Единственной возможностью для Ливии сохраниться как государству и является объединение этого большинства для самостоятельного, а не навязанного извне, решения стоящих перед страной проблем.