Гарант мира или угроза безопасности?

Сегодня страны Азиатско-Тихоокеанского региона вновь задаются вопросом: является ли Япония гарантом мира или угрозой безопасности? Какое будущее ждет японские вооруженные силы? Существуют два основных мнения о военной реформе. Одни видят в инициативе Синдзо Абэ знак возрождения японского национализма, когда-то продвигавшего имперский проект. Другие представляют реформу как неизбежное следствие изменения баланса сил в регионе в результате подъема Китая. Однако и те, и другие исходят из того, что японская военная мощь – это независимая сила, подчиненная одному командиру.

14 января 2015 г. правительство Японии утвердило крупнейший за всю историю страны оборонный бюджет в 4,98 трлн японских иен (около 41,97 млрд долл.). Вернувшись во власть в декабре 2012 г., премьер-министр Синдзо Абэ удвоил свои усилия по реформированию оборонной доктрины и реорганизации Сил самообороны Японии. Основные направления военной реформы сводятся к следующему: (1) пересмотр Стратегии национальной безопасности – декабрь 2013 г. (впервые с 1957 г.); (2) создание Совета национальной безопасности и Секретариата Совета – 2013 г.; (3) пересмотр Закона о всенародном референдуме для последующего изменения Конституции – 2014 г.; (4) утверждение новой редакции Трех принципов экспорта вооружений под названием «Три принципа передачи оборонной техники» – 2014 г.; (5) принятие правительством постановления о праве на коллективную оборону – 2014 г.; (6) создание нового агентства по оборонным закупкам – октябрь 2015 г.

Однако по мере продвижения военной реформы С. Абэ соседи Японии по региону испытывают все большую тревогу. Как пишет британская газета «The Telegraph», японского премьер-министра «обвиняют в опасном национализме и историческом ревизионизме, в стремлении, сбросив оковы пацифизма, вновь превратить Японию в воинственную державу, проводящую в регионе агрессивную политику». Не обходится без подозрений и по другую сторону Тихого океана. В 2014 г. американский Совет по международным отношениям запустил новый исследовательский проект под названием «Националистические тенденции в Северо-Восточной Азии и взаимодействие в рамках союзов». Цель проекта – внимательно отслеживать развитие националистических тенденций в правлении С. Абэ. 17 января 2015 г. исследовательская служба Конгресса США отметила, что японский премьер широко известен как «националист», чьи амбиции могут навредить американским интересам в регионе.

Внешний контроль: союз с Америкой 

Полвека назад в одной азиатской стране стремительно нарастали антиамериканские настроения, достигшие беспрецедентного за всю ее историю уровня. В стране было развернуто обширное военное присутствие США, базировавшееся на подписанном с Вашингтоном новом двустороннем договоре безопасности. В 1959–1960 гг. недовольство населения достигло апогея. 18 июня 1960 г. толпа демонстрантов взяла штурмом здание парламента. По данным организаторов – объединения рабочих, гражданских активистов и студентов, число митингующих составило 330 000 человек (это сопоставимо с количеством участников украинского Евромайдана). Они решительно потребовали расторгнуть договор безопасности с Америкой, однако правительство, заручившись поддержкой Вашингтона, подавило протест «уличных коммунистов». Можно подумать, что речь идет о событиях во Вьетнаме или на Филиппинах, но на самом деле это страницы из истории Японии. Так в послевоенный период начинался японо-американский союз.

Главная цель американо-японского Договора безопасности, подписанного в 1951 г., состояла не в защите Японии от коммунистической угрозы и не в обеспечении военного сотрудничества двух стран. Как и в случае с послевоенной Германией, основным намерением при заключении союза было предотвратить восстановление военной мощи Японии и тем самым стабилизировать ситуацию в Азиатско-Тихоокеанском регионе, для которого ее империалистические притязания имели разрушительные последствия. Союз должен был свести к минимуму стремление Японии к обретению независимых вооруженных сил и удерживать ее в сфере влияния США, ставя в максимальную зависимость от американской военной инфраструктуры. Именно поэтому каждое американское правительство за последние 70 лет настаивало на ограничении потенциала Сил самообороны Японии.

В истории послевоенной японской военной реформы основное препятствие к любым изменениям исходило от руководства США. Однако с возвращением С. Абэ во власть в 2012 г. ситуация кардинально изменилась. Когда президент Б. Обама объявил о сокращении американской армии, С. Абэ начал стратегически позиционировать свою реформу как инициативу по расширению участия Японии в совместной обороне. Раньше японо-американский союз ставил слабую Японию в зависимость от сильной Америки. Благодаря инновационному политическому маневру С. Абэ с 2012 г. логика союза сменилась на противоположную: сильная Япония помогает слабой Америке. Стремясь укрепить Силы самообороны Японии и превратить их в полноценные вооруженные силы, премьер неоднократно подчеркивал, что рост потенциала японской армии будет способствовать реализации военной стратегии США в регионе и за его пределами.

Уникальность и новизна национализма С. Абэ заключается в проамериканской подаче. С момента окончания Второй мировой войны японские националисты в целом осуждали США как империю зла, силой свергнувшую японского императора и совершившую акты атомного геноцида в Хиросиме и Нагасаки. Идеология большинства националистических движений в мире подразумевает отторжение идей, приходящих из-за рубежа. Формула традиционного японского национализма выглядит аналогично: «Япония – великая страна, Америка – зло». С. Абэ же утверждает иное: «Япония – великая страна, и Америка тоже». В этом и заключается уникальность его подхода. Он знает, что любая попытка антиамериканских реформ будет заблокирована Вашингтоном, от которого в значительной степени зависит политика Японии в области безопасности.

Однако решение «расширять участие в совместной обороне» и проамериканский национализм С. Абэ вызывают у японского населения все большее недовольство. Японская общественная телерадиокомпания NHK провела в 2011 г. широкий опрос на тему отношений с Америкой. По результатам опроса, около 45% респондентов заявили, что предпочли бы сохранить американское военное присутствие в Японии на нынешнем уровне, в то время как 39% выступили за его дальнейшее сокращение. С момента вторжения США в Ирак японское население все больше опасается, что Япония будет втянута в одну из американских войн, разворачивающихся в различных регионах мира. Конечно, присутствие американских военных в Японии может послужить сдерживающим фактором для военной экспансии Китая в регионе, однако японцы, особенно представители старших поколений, пережившие холодную войну, знают, что в отношении Китая японо-американский союз в области безопасности практически не действует. Это стало очевидно в 1972 г., когда президент США Ричард Никсон неожиданно посетил Китай, где выступил с инициативой по разрядке международной напряженности, не посовещавшись с японским руководством.

В 2014 г. локальный всплеск антиамериканских настроений произошел в Окинаве, где располагается крупнейший в Японии американский военный контингент. Хотя возглавляемая С. Абэ Либерально-демократическая партия одержала победу на выборах в декабре 2014 г., она потеряла все места в Окинаве: здесь на смену либерал-демократам пришли кандидаты, решительно настроенные против Америки и придерживающиеся пацифистских взглядов. Даже Коммунистическая партия Японии впервые с 1996 г. одержала победу в одномандатном округе на поднявшейся в регионе волне антиамериканизма. Аналогичным был исход губернаторских выборов 2014 г.: проамериканский губернатор Окинавы был смещен Такэси Онагой, потребовавшим вывести авиабазу Корпуса морской пехоты США «Футенма» за пределы региона или даже страны. Параллельно с этим на Окинаве обостряются массовые волнения в районах размещения военных баз США, на которые американские военные реагируют все более агрессивно. Так, 24 февраля 2014 г. они арестовали руководителя Окинавского центра движения за мир и предъявили ему обвинение в связи с участием в протестной акции перед базой «Кэмп Шваб». 16 февраля 2015 г. Роберт Элдридж, заместитель ассистента начальника штаба Корпуса морской пехоты США по работе с органами государственной власти и международным отношениям, заявил в телевизионной передаче, что протестующие против американского присутствия в регионе занимаются «пропагандой ненависти». В глазах жителей Окинавы американская пропаганда демократии по всему миру выглядит исключительно циничной политической кампанией, поскольку они каждый день наблюдают, как демократия и мнение народа попираются в угоду военным интересам США. Таким образом, план С. Абэ по расширению участия Японии в оборонных издержках сталкивается с беспрецедентным с 1960-х годов сопротивлением на местном уровне, из-за которого дальнейшая судьба реформы во многом остается неопределенной.

Внутренний контроль: пацифистская статья 9 

Поскольку японо-американский альянс перестает выполнять свою изначальную функцию ограничения военных амбиций Японии, статья 9 японской Конституции считается последним фактором, сдерживающим восстановление военной мощи этой страны. Статья надежно защищена от произвольного изменения. Проект любой поправки к Конституции, представленный правительством, должен получить поддержку большинства жителей Японии (более 50% всех действительных голосов) на национальном референдуме, а перед этим его должны утвердить верхняя и нижняя палаты парламента. В результате эту статью часто называют механизмом сдерживания японских амбиций, обладающим «защитой от дурака».

На наш взгляд, статья 9 больше не сможет препятствовать восстановлению военного потенциала Японии. Премьер-министр С. Абэ уже нашел множество способов обойти это конституционное ограничение. Легитимность данной статьи, написанной во время американской оккупации после Второй мировой войны, долгое время оспаривается политиками и учеными. Если сформулировать кратко, статья 9 налагает на военную мощь Японии три конституционных ограничения: 1) отказ в праве вступить в войну; 2) отказ в праве содержать национальные вооруженные силы; 3) отказ в праве на коллективную оборону. В целом статья запрещает японским лидерам применять силу при любых обстоятельствах. Такова была ее изначальная интерпретация при вступлении в действие 3 мая 1947 г. – этот шаг считался важной частью американского плана по окончательной демилитаризации Японии. Однако «окончательная» демилитаризация продлилась всего три года: когда разразилась корейская война, американская оккупационная власть «приказала» японскому правительству создать силы самообороны для содействия реализации военной стратегии США в регионе. Таким образом, уже в 1950-х годах первый и второй элементы статьи 9 (запрет на войну, запрет на вооруженные силы) утратили свое первоначальное значение. Соответственно, можно признать, что в толковании статьи с течением времени произошли кардинальные изменения, отражающие изменившуюся политическую конъюнктуру.

Вернувшись к власти, С. Абэ вскоре сумел избавиться и от последнего элемента статьи 9: было принято вызвавшее споры постановление правительства, в котором утверждалось право государства на коллективную оборону. Премьер-министр ссылался на то, что демократический мандат правительства, полученный в ходе последних выборов, гораздо важнее статьи, написанной в другое время, в условиях американской оккупации. Не вызывает сомнений тот факт, что С. Абэ нашел различные способы наращивания военного потенциала Японии, не требующие изменения Конституции и реорганизации Сил самообороны. Так, 23 февраля 2015 г. была озвучена его инициатива по пересмотру статьи 12 Закона о министерстве обороны, устанавливающей приоритет полномочий гражданских органов власти перед командованием вооруженных сил. Строгая система гражданского контроля была введена в действие с момента окончания Второй мировой войны на том основании, что минувшая война частично стала результатом повышенного влияния имперских сил Японии. Однако с пересмотром Закона о министерстве обороны гражданские чиновники и командующие вооруженными силами будут уравнены в полномочиях. С юридической точки зрения это изменение будет несущественным, однако оно имеет огромное политическое значение. В послевоенный период политическое влияние военных в Японии оставалось минимальным; даже при планировании обороны и обсуждении вопросов безопасности командование Сил самообороны привлекалось преимущественно для консультаций – как источник фактических данных и стратегического анализа. Теперь же С. Абэ намерен привлечь военных к обсуждению самой реформы, тем самым придав ей дополнительный импульс. Наибольшую озабоченность в этом контексте вызывает невежество электората. В настоящее время японцы больше заинтересованы в восстановлении экономики, чем в обеспечении будущего своих вооруженных сил. До тех пор пока С. Абэ будет продолжать усиленно продвигать свой план по оживлению экономики (на сегодня уже есть положительные результаты), вопрос о военной реформе останется для большинства граждан страны на втором плане.

В чьих руках будущее?

Итак, премьер-министр С. Абэ уже нашел целый ряд способов освободить японскую военную мощь от наложенных на нее структурных ограничений. Отсюда можно сделать несколько важных выводов.

Во-первых, после того как японская армия станет полностью независимой, не будет никаких гарантий того, что Япония останется лояльной американским интересам. Учитывая имеющиеся у США структурные экономические проблемы и нескончаемые войны на Ближнем Востоке, Вашингтон приветствует инициативу С. Абэ по расширению участия Японии в оборонных расходах. Однако он не понимает, что С. Абэ не останется у власти навсегда, а после его реформ не будет гарантий того, что его преемники сохранят приверженность пацифистской доктрине, на которой до сих пор строилась внешняя политика Японии. Уже в 2008 г. к власти пришла не скрывающая своей антиамериканской позиции Демократическая партия Японии (уступившая партии С. Абэ после аварии на АЭС «Фукусима-1»), которая потребовала вывести ряд военных баз США за пределы Окинавы. Кто будет определять будущее в 2025 г., когда С. Абэ покинет свой пост, союзные ограничения станут менее жесткими, статья 9 окончательно утратит силу, а японская армия будет обретать все большую мощь?

Россия как страна, имеющая выход к Тихому океану, также ощутит на себе последствия трансформации японских вооруженных сил. Многие полагают, что влияние США на Японию – основное препятствие для дальнейшего развития российско-японских отношений. Так, в начале украинского кризиса в действиях С. Абэ появился некоторый намек на независимость внешнеполитического курса, но затем он быстро вернулся к прежней проамериканской линии. Хотя японо-американский союз в области безопасности лишает Японию возможности проводить независимую внешнюю политику, подлинно независимая Япония, не скованная рамками союза, также не будет отвечать интересам России. Неконтролируемый рост японской военной мощи, какие бы у нее ни были перспективы, обязательно создаст нестабильность в АТР.

В заключение можно констатировать, что существует множество способов серьезно укрепить военный потенциал Японии без какой-либо радикальной перестройки. Соответственно, будущее японских вооруженных сил в большей степени зависит от эффективности накладываемых на них ограничений, чем от их фактической мощи.

Источник новости