Пак Кын Хе между Сеулом, Москвой и Вашингтоном

Зажатая между сверхдержавами своим геополитическим положением, Корея почти всегда была вынуждена, с одной стороны, ориентироваться на какого-то «сюзерена», с другой – стараться сохранить самостоятельность и максимально удлинить поводок, лавируя между великими державами там, где это возможно.

Похожей политики придерживается и нынешний президент РК. На словах Пак Кын Хе постоянно заявляет о нерушимости южнокорейско-американского альянса, однако на деле, если Ли Мён Бак вел себя во внешней политике как откровенно проамериканский консерватор, Пак Кын Хе является консерватором, но значительно более умеренным. Целый ряд ее проектов, включая пресловутую «евразийскую инициативу» можно рассматривать как попытку установить связи не только с Америкой, но и с континентальными державами. Однако зависимость от внешних сил никуда не девается и к ней добавляется определенная слабость внутриполитических позиций. С одной стороны, у Пак Кын Хе хватает недругов в правом лагере, с другой – ее «по определению» не принимают левые, для которых она – дочь диктатора Пак Чжон Хи. В этом контексте и надо рассматривать целый комплекс проблем, с которыми Сеул сталкивается во внешней политике. Надо принимать важные решения, но при этом не хочется обидеть ни тех, ни других: с одной стороны, главный военно-политический союзник в лице США, с другой – главный торговый партнер в лице Китая, с третьей – РФ как перспективный стратегический партнер.

Первое такое решение касается возможности поездки Пак Кын Хе в Москву на празднества, посвященные 70-летию победы в ВОВ. Это помогло бы укрепить связи между двумя странами, не говоря уже об определенной возможности встретиться на нейтральной территории с лидером КНДР, который, скорее всего, приедет. Но, на фоне украинского кризиса, США и их союзники проигнорировали приглашение Москвы и активно требуют от своих «вассалов» сделать то же самое – на уровне прямых заявлений представителей Белого дома о нецелесообразности визита.

В результате руководство Южной Кореи пока не приняло официальное решение. Считается, что оно будет сделано в середине апреля, однако источник, близкий к политическим и правительственным кругам, на условиях анонимности сообщил «Российской газете», что как в администрации президента, так и в различных ведомствах, в особенности – в МИДе и минобороны, доминирует мнение о нецелесообразности поездки президента в Россию.

С другой стороны, лидер оппозиционной Демократической коалиции за новую политику Мун Чжэ Ин полагает, что Пак Кын Хе следует принять участие в торжествах. За посещение Москвы выступают и специалисты-россиеведы из университета Ханъян, где находится один из мозговых центров изучения России и СНГ. Профессор факультета политологии Института дальневосточных исследований университета Кеннам Пак Пён Ин также полагает, что визит в Москву может оказаться ключевым мероприятием для успеха проекта «Евразийской инициативы».

Обладай Пак Кын Хе большей внутриполитической поддержкой, она, возможно, могла бы вести себя более самостоятельно, но пока ей приходится ограничиваться полумерами. Например, формально Южная Корея не присоединилась к антироссийским санкциям, но на деле некоторым корейским бизнесменам поступило неофициальное указание сбавить обороты и воздерживаться от новых проектов с Россией.

Другая проблема – размещение на корейской территории системы THAAD (Theater High Altitude Area Defense) – противоракетного комплекса подвижного наземного базирования для высотного заатмосферного перехвата ракет средней дальности. Москва, и в первую очередь – Пекин, хорошо понимают, что эта система направлена не столько на отражение гипотетической «северокорейской угрозы», сколько против России и Китая, и активно «советуют» Сеулу «учесть обеспокоенность Китая» и воздержаться от этого решения.

Правительство и правящая партия РК придерживаются мнения о необходимости сотрудничества, оппозиция выступает за осторожный подход, ссылаясь на негативное отношение к этому соседей – в первую очередь Китая и России, а также на сомнительную эффективность комплексов.

Как отмечают эксперты, данный вопрос может спровоцировать осложнение китайско-южнокорейских отношений, но представители министерства обороны РК уже высказались, что Сеул примет решение по этому поводу «самостоятельно и исходя из своих национальных интересов».

Конкуренция существует и в рамках региональных инвестиционных проектов, куда США и КНР пытаются затянуть Сеул. Например, Китай стремится добиться присоединения Сеула к Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций (AIIB). Эту финансовую структуру Пекин создает в противовес международным и региональным финансовым институтам, где доминируют США и Япония, и РФ рассматривает вопрос о вступлении туда. Здесь уже Вашингтон ставит палки в колеса, указывая на «непрозрачность процесса принятия решений».

Но, как сообщают СМИ РК со ссылкой на не всегда анонимные источники, «правительство ведет активные переговоры с министерством финансов КНР и до конца марта примет решение, отвечающее государственным интересам». Видимо, на фоне того, что намерение присоединиться к китайскому проекту озвучили и иные партнеры США (Австралия, Великобритания, Франция, Италия, Германия), это не выглядит заметной дерзостью.

Кроме того, Пекин, как и Москва, пригласил руководителя РК на торжества, посвященные годовщине окончания второй мировой войны. Там тоже вероятно присутствие лидера КНДР и посмотрим, будет ли это приглашение принято на фоне американо-китайских отношений.

Корейская поговорка «когда киты дерутся, креветок плющит» хорошо указывает на нынешнюю ситуацию. Принимая «предложения, от которых нельзя отказаться», Сеул старается обеспечить себе пространство для маневра, хотя удается это далеко не всегда. Пока получается отвечать «да» на все значимые предложения в надежде, что согласие на какие-то предложения одних не вызовет критики за согласие на предложения других.

Источник новости