Российская стратегия в отношении ключевых стран Ближнего Востока

По мере осложнения военно-политической обстановки на Ближнем Востоке, где продолжается расширение зоны контроля ИГИЛ, который недавно открыл «второй фронт» в Ливии, увеличивается число сторонников экстремистских организаций, происходит дальнейшая эрозия многих арабских стран, оказавшихся в состоянии хаоса и полураспада, обостряется суннито-шиитская конфронтация и вот-вот может начаться передел границ региона, установленных после распада Османской империи в результате первой мировой войны 100 лет назад, встает вопрос о том, какую стратегию проводит Россия в отношении этого региона, и прежде всего в отношении его ключевых стран, которыми на сегодняшний момент являются Иран, Саудовская Аравия, Турция, Израиль и Египет. К сожалению, анализ последних шагов нашей дипломатии, как и политическая линия Москвы на протяжении последних 10 лет, показывает, что какая-либо стройная и последовательная концепция внешней политики РФ на Ближнем Востоке фактически отсутствует. Более того, многие действия не совсем понятны и могут противоречить одно другому.

Кто для России сейчас важнее всех?

Если проанализировать важность каждой из этих стран для России во всех планах: торгово-экономическом, политическом, военном, геополитическом, с точки зрения. влияния в регионе и т.д., то безусловно ясно – с учетом всех факторов для Москвы важнее всего развивать партнерство с Ираном и Турцией. Они обладают наиболее значимым экономическим потенциалом, а Иран – богатейшими нефтегазовыми ресурсами. Внутренняя ситуация в них достаточна стабильна, размеры территории и населения позволяют рассматривать их как региональные суб-державы, военная мощь достаточно велика, отношение руководства к Москве в целом позитивное, присутствует интерес с их стороны развивать многоплановое сотрудничество с РФ практически во всех сферах. Турция, правда, является членом НАТО, что накладывает на нее определенные обязательства к Западу и, в первую очередь, в отношении США. На ее территории расположены натовские военные базы, направленные против России. Иран в этом плане гораздо более привлекателен, тем более что на протяжении 36 лет Запад, особенно США, проводит враждебную Тегерану политику, тем самым толкая иранцев в сторону РФ. Есть, конечно, еще Ирак, Сирия и Алжир, но их значение на данном этапе не столь велико для РФ с точки зрения стратегической отдачи. Хотя это, скорее всего, вопрос времени.

 

Египетская загадка

Египет, с котором в последние 2 года отношения бурно развиваются, а разговоры о дружбе и партнерстве слышатся все громче, конечно, является ключевой страной арабского мира с давней историей отношений с Москвой, только есть несколько «но». После «цветной» революции, сбросившей президента Хосни Мубарака и приведшей к власти «Братьев-мусульман», опиравшихся на финансовые вливания Саудовской Аравии и Катара, а затем в результате госпереворота, осуществленного военными, Египет уже 4 года не выходит из полосы внутриполитической турбулентности. Стабильность нынешнего режима под вопросом, учитывая, что почти половина населения АРЕ – сторонники «Братьев-мусульман» и других радикальных исламистов, включая ИГИЛ. Вторжение в Египет боевиков ИГИЛ из соседней Ливии, где уже создается ответвление Исламского халифата, наверняка будет поддержано десятками, если не сотнями тысяч египетских экстремистов, которые наверняка вольются в ряды боевиков ИГИЛ, что наверняка приведет к падению режима генерала ас-Сиси. И тогда Египет станет частью Исламского халифата, причем его сердцевиной.

Да и интерес Каира к Москве достаточно прагматичен: получить оружие, которое обещала оплатить Саудовская Аравия, сохранить доходы от многочисленных российских туристов, гарантировать поставки российского зерна.  А если Эр-Рияд откажется от финансирования военных сделок? А если в условиях войны Ас-Сиси с терроризмом российские туристы не поедут? Да и многие арабы называют нынешнего президента АРЕ новым Анваром Садатом, который наворотил столько дел, что потом Хосни Мубарак расхлебывал все более 10 лет. Отсюда вопрос – так стоит ли Москве рисковать и связываться с партнером, который нестабилен, беден, да, и, не следует забывать, слишком уж сильно зависит от США? Вряд ли, учитывая, что резкие галсы российской внешней политики еще ничего позитивного не давали.

 

Откровенная враждебность Саудовской Аравии требует противодействия

Саудовская Аравия, если бы Россия могла с ней установить партнерство, особенно в нефтяной и инвестиционной сфере, могла бы стать одним из ключевых партнеров на Ближнем Востоке. Но это просто не реально. И все заигрывания с ней бесполезны. Эр-Рияд – надежный и верный союзник США, который им и останется еще многие годы, если только королевство не развалится из-за внутренних проблем или под воздействием внешних факторов, таких как наступление ИГИЛ. Опыт общения Москвы с саудовскими руководителями показал, что они много обещают, но почти ничего не делают. В свое время Эр-Рияд отказался от контракта с РЖД на строительство железной дороги, затем не стал подписывать военно-технические контракты, как только Россия проголосовала за антииранские санкции, предложенные Западом в СБ ООН. Саудовская Аравия проводила враждебную РФ политику по свержению Муаммара Каддафи в Ливии, сейчас продолжает свои усилия по ликвидации дружественного Москве правительства Башара Асада в Дамаске, до этого вмешивалась во внутрииракские дела в ущерб российским интересам в Ираке, саудовцы финансировали террористические группировки, в том числе направленные против России, всячески ставили препоны на пути развития российско-иранских отношений, в том числе при строительстве АЭС «Бушер», ну а сейчас вместе с США активно играют на понижении цен на нефть для дестабилизации российской экономики и раскачивания внутренней ситуации. Поэтому, как представляется, нужно четко решить для себя: Саудовская Аравия – это враждебное России государство, и его ослабление будет отвечать интересам Москвы. Отсюда логически вытекает другая стратегическая цель – не пытаться «договориться» с правителями королевства, а создать альянс против КСА из числа стран, которые тоже страдают от агрессивной саудовской политики (Иран, Сирия, Ирак, Йемен, Венесуэла), и вести дело к демократизации нынешнего консервативного саудовского режима, грубо нарушающего права человека, угнетающего права этно-религиозных групп, грязно играющего на мировом нефтяном рынке, а также заигрывающего с террористами. Давление на КСА со всех направлений приведет к развалу нынешней ваххабитской модели госустройства королевства, которое является источником торможения развития демократических процессов на Ближнем Востоке. И что важно – Вашингтон потеряет своего главного союзника в регионе. Без него американцы не смогут остаться на ведущих ролях в регионе.

 

Прагматичное взаимодействие с Израилем

Что касается Израиля, то это особый случай, учитывая, что его мощь и влияние определяются не столько потенциалом самого еврейского государства, сколько возможностями произраильских лобби в ведущих странах мира, включая США, Россию, Англию, Францию. Москве в принципе до сих пор удавалось правильно балансировать между Израилем и арабским и исламским миром, выстраивая отношения на прагматичной основе. Но иногда РФ делала уступки Тель-Авиву там, где это было не совсем оправданно. В частности, речь идет о приостановке выполнения контрактов в сфере ВТС, особенно по средствам ПВО, например, с Ираном и Сирией. Ведь ЗРК С-300 не представляет угрозы безопасности еврейскому государству. В то же время Израиль создает и получает средства современного ПВО далеко не худшего качества. И никто против этого не протестует. Кроме того, у Тель-Авива есть арсенал ядерного оружия. Да и вообще, угроза ему исходит не от Сирии или Ирана, а от террористических и экстремистских организаций, которые финансируются и вооружаются американскими союзниками, такими как КСА и Катар, не говоря уже о частных исламских фондах, которые в основном действуют в государствах Совета сотрудничества государств Персидского залива (ССАГПЗ). Вот куда нужно направить усилия Израиля по уменьшению угроз своей безопасности. Здесь существует совпадение интересов Тель-Авива и Москвы.

Что касается России, то приоритет в развитии партнерства с Израилем можно было оставить сфере высоких технологий и борьбе с терроризмом. Да и в Тель-Авиве прекрасно понимают, что в силу естественных причин гигантских возможностей арабского и исламского мира по сравнению с ограниченными возможностями Израиля Россия всегда будет отдавать свои предпочтения первому. Тем более что мусульмане составляют более 15% населения РФ.

 

Турция пока идет в авангарде

Пока что логично и последовательно, явно исходя из четкой стратегии, развивается партнерство Москвы с Анкарой. Об этом свидетельствует и объем торгового оборота – почти 40 млрд.долл., и возрастающее число российских туристов на турецких курортах, и новые перспективы энергетического взаимодействия. Тут и налаживание сотрудничества в мирной ядерной сфере, и расширение газового сотрудничества, в том числе в отношении ЕС. Причем даже при наличии определенных разногласий по некоторых региональным вопросам, например, по сирийскому урегулированию, политический диалог Москвы с Анкарой идет на самом высоком уровне и осуществляется поступательно. Если турецкий газотранспортный коридор в Южную Европу, предложенный президентом Владимиром Путиным, будет реализован, то обе страны станут еще более близкими партнерами. Причем это принесет дивиденды обеим странам. Турция потеряет интерес к вступлению в ЕС, а Россия не будет зависеть от капризов Евросоюза, продиктованных из США. Да и натовкая привязанность Анкары существенно ослабеет. Важно и то, что это поможет окончательно решить проблему Украины, транзит газа через которую создает Москве головную боль и служит предлогом для грубого вмешательства Запада в российско-украинские отношения. Так что пример стратегии Москвы в отношении Анкары – это пример продуманной и хорошо просчитанной политики Москвы и ее внешнеполитического ведомства, которая приносит большие позитивные результаты.

 

Будущее – за Ираном

И все-таки наиболее перспективным и крупным партнером России потенциально является Иран. Огромное количество важнейших проектов обсуждаются, часть реализуется, но делается это крайне медленно и в очень малых масштабах. И ограничено в основном сферой мирного атома. А ведь ИРИ – это крупнейший источник нефтяных и газовых ресурсов. Одного Тегерана достаточно России для того, чтобы создать газовую ось вместо контролируемого Катаром Форума стран экспортеров газа (ФСЭГ), служащего исключительно интересам США. А если к этой оси примкнут Ирак и Венесуэла, то весь мировой рынок газа будет под ее контролем. Жаль, что пока не видно никакого телодвижений Москвы на этом направлении.

Далее - нефть, запасы которой в Иране тоже огромны. Если бы РФ пошла на координацию своей нефтяной политики с Тегераном перед лицом заговора Саудовской Аравии совместно с США, да еще обе страны привлекли бы к этому Ирак и все ту же Венесуэлу, то цены на нефть не упали бы, а выросли, возможно даже до 200 долларов за баррель нефти. Вот здесь что помешало РФ предпринять такие шаги? Просто трудно объяснить обычной логикой.    

ИРИ предоставляет РФ огромные возможности и для сбыта машиностроительной продукции, развития электроэнергетики, восстановления и развития инфраструктуры, прежде всего транспортной, создания стратегического транспортного коридора Север-Юг, чтобы вдвое сократить морской путь из Европы в Китай и т.д. Все это – десятки миллиардов долларов, а не жалкие 963 млн. долл. торгового оборота между двумя странами в 2014 году.

Неограниченные возможности лежат в сфере ВТС. Иранской армии нужна самая современная военная техника – от систем ПВО и авиации, до танков и военных кораблей. Здесь, по оценкам экспертом, объем закупок может превысить 25 млрд. долл. Причем Ирану есть чем расплачиваться уже сейчас – нефтью и газом. И нужно честно признаться – на сегодня ИРИ – единственный большой и неосвоенный рынок для военно-технической продукции РФ.

О выгодах политического партнерства можно много говорить. Иран – ключ к безопасности в Персидском заливе и на Среднем Востоке. От него во многом зависит то, что происходит в Ираке, Сирии, в Закавказье, в Центральной Азии, Афганистане и т.д. ИРИ – это барьер на пути растекания исламистского терроризма в лице ИГИЛ в регионе. А «шиитская дуга» под эгидой Ирана и в составе ИРИ, Ирака, Сирии и Йемена – это естественный союзник России на Ближнем Востоке, с помощью которого можно реализовывать свои интересы, включая противодействие агрессивной линии США на южных рубежах РФ.

**************

Но пока что все это остается на уровне дискуссий политологов и аналитиков, почему-то не попадая во внешнеполитическую концепцию России. Хотя пора не только задуматься над этим, но и начать практическую реализацию возможностей, изложенных выше. И тогда Москва довольно быстро может стать ведущим внешним игроком на Ближнем Востоке. Тем более что аналогичное, хотя менее масштабное взаимодействие прекрасно осуществляется с Турцией. Явно наступило и время Ирана. А для этого России нужна четко прописанная стратегия Москвы в отношении Тегерана на ближайшие 3-5 лет.