Накаляющиеся с каждым днем отношения России с западными государствами, и США в частности, вновь актуализировали в Российской Федерации тему необходимости развития возможностей по нейтрализации угрозы, исходящей от американской концепции «глобального молниеносного удара» (Prompt Global Strike (PGS)).
В основе данной программы, разрабатываемой в Соединенных Штатах с начала 2000-х, находятся стратегические средства в неядерном оснащении. Концепция предполагает доставку неядерных зарядов, способных нанести молниеносный удар в любой точке планеты. В частности, предусматривается установка неядерных боезарядов на межконтинентальных баллистических ракетах. По заявлениям американских экспертов, основное предназначение PGS состоит в нанесении высокоточных ударов без применения ядерного оружия по представляющим угрозу объектам еще до начала или во время конфликта. Конечно же, необходимость создания нового мощного оружия оправдывается США борьбой с терроризмом. Только эта благая цель, как показывает история, часто является прикрытием для свержения «неугодных» Вашингтону режимов и достижения собственных геополитических целей.
В этой связи следует отметить тот факт, что действие позволяющего поддерживать некий стратегический баланс Договора о СНВ III, действующего между Россией и США, предусмотрено до 2020 года с возможностью пролонгации до 2025 года. К этому же, примерно, времени предполагается и завершение большей части разработок в рамках концепции PGS…С большой долей вероятности можно предположить, что ее применение, по крайней мере, апробацию, мы сможем наблюдать уже в совсем недалеком будущем.
Применение программы на практике находит противников не только за пределами Соединенных Штатов, но и в среде американских военных экспертов и даже в конгрессе. Основным их доводом является предположение о том, что при массовом пуске таких ракет руководство иной страны не сможет идентифицировать их как не имеющих ядерного боезаряда и, следовательно, существует возможность для организации ответно-встречного удара, то есть запуска своих ракет (уже в ядерном оснащении), не дожидаясь «прилета» нежданных гостей. С точки зрения международной безопасности в целом это будет наихудшим вариантом развития событий.
Широкий резонанс вызвало заявление заместителя председателя правительства Российской Федерации Дмитрия Рогозина о том, что «вряд ли можно экспериментировать, размещая неядерное оружие на стратегических носителях. Это уже, во-первых, не эксперименты, во-вторых, прямо подпадает под некоторые положения договора СНВ-3, в частности под заявление, где ясно сказано, что «принятие США на вооружение систем стратегического назначения с неядерным оснащением, если эти решения не были пропущены через двустороннюю консультативную комиссию», относится к исключительным условиям, которые повлекут выход России из договора»».
Как это часто случается, за океаном призывы к разуму не слышат. Россия, в свою очередь, от слов перешла к делу. В частности, заместитель министра обороны Юрий Борисов сообщил в июне текущего года о работах над новой тяжелой межконтинентальной баллистической ракетой, которая будет способна преодолеть «практически любые системы ПРО» и станет ответом на американскую инициативу. Он отметил: «Проводится ряд НИОКР, связанных с упреждением угрозы, связанной с глобальным ударом со стороны США. Я считаю, что эта компонента (стратегические ядерные силы) к концу 2020 года будет переоснащена не на 70%, а на все 100%». Конструкторские работы, связанные с разработкой новой тяжелой МБР под условным названием «Сармат», будут завершены к 2018 - 2020 годам. Обновление ракетных вооружений должно стать ответом России на американскую инициативу «молниеносного глобального удара», объяснил Борисов. «Полным ходом идет поставка ракет «Ярс» и «Булава», - сообщил замминистра. Вот такие вынужденные контрмеры.
Необходимо ли России уже на сегодняшнем этапе предпринимать такие активные шаги по противодействию потенциальным вызовам и угрозам, которые несет реализация Вашингтоном концепции «глобального молниеносного удара». Можно сколь угодно долго спорить на эту тему, однако не стоит сомневаться, что Москва уже приняла и будет и в дальнейшем принимать значимые решения в этой области. Подтверждением может служить заявление президента России Владимира Путина, сделанное еще в 2013 году: «Ни у кого не должно быть иллюзий относительно возможности добиться военного превосходства над Россией. Мы этого никогда не допустим».
Олег Верас