Первые после вступления в силу Лиссабонского договора (1 декабря 2009 г.) выборы в Европейский парламент – главный законодательный орган Европы, состоявшиеся  22-25 мая 2014 г., обнажили и зафиксировали проблемы, копившиеся в Старом Свете десятилетиями, но обострившиеся на фоне украинского кризиса. И хотя, несмотря на свое внушительное представительство – 751 депутат от 28 стран-членов ЕС, Европарламент вряд ли способен радикально изменить политику Европейского союза, теперь уже очевиден и необратим правый поворот в настроениях и предпочтениях европейских обществ… 

Число депутатов, которых выбрали граждане каждой страны, зависит от численности населения. Так, самое большое представительство имеют немцы – 96 мандатов, далее следуют французы – 74 места; итальянцы и британцы имеют по 73 мандата, испанцы –  54, поляки – 51. Бельгия, Греция, Венгрия, Португалия и Чехия имеют по 21 месту, Нидерланды – 26, Румыния – 32. В диапазоне от 8 до 20 мест имеют: Австрия (18), Болгария (17), Дания (13), Ирландия (11), Латвия (8), Литва (11), Словакия (13), Словения (8), Финляндия (13), Хорватия (11), Швеция (20). По шесть депутатов выбрали граждане Эстонии, Люксембурга, Мальты и Кипра. И хотя новые фракции Европарламента будут сформированы к концу июня, общая картина уже ясна. 

Эти выборы войдут в историю как первые, зафиксировавшие рост влияния евроскептиков – политиков правого толка, настаивающих на ограничении миграции, восстановлении национальных границ и возвращении суверенитета, что прежде всего должно выражаться в отказе от евро и проведении самостоятельной, национально ориентированной экономической политики.

Работавшие в прежнем парламенте депутаты правого толка условно делились на «евроскептиков», объединенных во фракции «Европейские консерваторы и реформисты» (ЕКР), половину из которых составляли члены британской Консервативной партии, и «еврофобов», представленных фракцией «Европа за свободу и демократию» (ЕСД, половина представителей – депутаты от Партии независимости Великобритании (UKIP) и итальянской «Лиги Севера»). 

Итоги выборов, скорее всего, приведут к формированию еще одной правой группы, основу которой сформирует «Национальный фронт» Марин Ле Пен и голландская «Партия за свободу» Герта Вилдерсома. По предварительным оценкам, в группу, которую называют «Европейский альянс за свободу», могут войти 38 депутатов не менее чем из семи стран. Здесь важно отметить, что, несмотря на популярность партии Марин Ле Пен, она и ее союзники в Европарламенте до сих пор не имели возможности создать собственную фракцию, т.к. для этого требуется минимум 25 депутатов из не менее чем четвертой части стран-членов ЕС. 

Рост правых настроений во многих странах ЕС означает серьезный поворот в сознании значительной части европейцев, отвергающих проводимую Брюсселем глобалистскую  линию на уничтожение традиционных для Европы ценностей христианской религии, семьи, национального отечества.

В Европарламенте прошлого созыва определяющими политику этого органа были фракции правоцентристской «Европейской народной партии» (ЕНП, 274 мандата), левоцентристского «Прогрессивного альянса социалистов и демократов» (ПАСД, 196) и либерального «Альянса либералов и демократов за Европу» (АЛДЕ, 83), которые блокировались в зависимости от обсуждаемого вопроса. Например, по тем или иным социальным вопросам ЕНП обычно выступала совместно с британскими консерваторами, а иногда даже с крайне правами. В вопросах, касающихся европейской интеграции, ЕНП обычно сотрудничала с социалистами. По предварительным оценкам, эти фракции сохранят лидирующие позиции. 

PollWatch2014 прогнозировал, что ЕНП получит 217 мест, ПАСД – 201, АЛДЕ – 59, крайне левые из «Европейских объединенных левых» – 53, Зеленые – 44, ЕКР – 42, ЕСД – 40. Независимые депутаты, представленные такими радикальными партиями, как «Партия свободы» (Нидерланды), «За лучшую Венгрию», «Национальный фронт» (Франция), «Атака» (Болгария), «Партия свободы» (Австрия), «Фламандский интерес» (Бельгия) и ряд других организаций, по прогнозам PollWatch2014, должны были получить 95 мест. 

Прогнозы в значительной части оправдались. После обработки более 43 % данных ЕНП может рассчитывать на 211 мест, ПАСД – на 193, АЛДЕ – на 61 место, «зеленые» – на 58 мест, Объединенные левые – на 47; ЕКР – на 39; ЕСД – на 33 места. Независимые набирают голоса на 40 мест. И появилась еще одна группа депутатов ранее не представленная в Европарламенте – это 56 мест. 

Именно к этим депутатам относится одержавшая победу впервые в истории существования «Национального фронта» Марин Ле Пен. Как и предсказывали французские эксперты, за Ле Пен проголосовали, по данным экзит-полов, 25 % избирателей. Сокрушительное поражение на выборах в Европарламент во Франции потерпела правящая Социалистическая партия, получившая 14,7 % голосов избирателей и откатившаяся на третье место. По итогам выборов «Национальный фронт» может получить в Европарламенте от 23 до 25 депутатских мест и в случае присоединения своих союзников сможет впервые создать новую правую фракцию. 

Триумфальное вхождение французского «Национального фронта» в Европарламент не может не сказаться на формировании руководящего органа исполнительной власти ЕС – Еврокомиссии (ЕК). Лиссабонский договор 2009 г. зафиксировал прямую зависимость между результатами выборов в Европейский парламент и кандидатурой на пост председателя ЕК. 

Оценивая расстановку сил в Европарламенте, не следует забывать и о таких значимых силах, как «зеленые» и ЕКР, которые по целому ряду вопросов могут входить в альянс с правыми. Например, эти фракции уже выдвинули своих кандидатов на пост ЕК. От «зеленых» это немка Ска Келлер, от ЕКР – известный французский антиглобалист Жозе Бове. К слову, «евроскептики» вообще отказались участвовать в «выборах» главы ЕК, считая их «злоупотреблением европейским законодательством». 

Кандидат на пост председателя ЕК должен получить поддержку не менее 376 депутатов, что возможно только при формировании коалиции между социалистами и правоцентристами.  Появление такой коалиции может привести к договоренностям не только по главе ЕК, но и по кандидатурам на должности главы дипломатии ЕС, председателя Евросовета и Европарламента. В то же время не следует забывать о неформальных квотах на европейские кресла. Так, надо будет «отблагодарить» те восточноевропейские страны, которые, как верные псы, служат не только Брюсселю и Страсбургу, но и Вашингтону. В частности, одним из наиболее перспективных кандидатов на пост главы евродипломатии считается руководитель польского МИД Р. Сикорский. Отдельная тема – пресловутый гендерный подход: женщины обязательно должны быть в евроинститутах, даже если они явно уступают по своим профессиональным качествам мужчинам. 

Особое внимание к итогам выборов в Европарламент связано и с внешней политикой ЕС. Хотя евродепутаты не участвуют в выработке направлений внешней политики,  они наделены правом ратификации международных договоров ЕС. Так что соглашения об ассоциации ЕС с Грузией, Молдавией и Украиной в случае их подписания должны будут получить «добро» от евродепутатов. Не вызывает сомнений, что главным в международной повестке дня нового Европарламента будет украинское, которое для Европы фактически является российским. Уже сегодня очевидна линия разграничения и пристрастия евродепутатов – «за» ли «против» России. 

Скорее всего, крайне правые займут условно пророссийскую позицию как в этом вопросе, так и в вопросах «культурной войны» внутри ЕС, которая принимает все более уродливые формы – достаточно вспомнить казус Кончиты Вурст на Евровидении. В связи с этим глава лондонского бюро «The Washington Post» Грифф Витте пишет, например, что и крайне правые, и крайне левые «восхищаются Путиным» и видят в нем традиционного лидера, которого остро недостает Европе. В некотором роде Путин для европейцев – это символ традиционных отношений между мужчиной и женщиной, между родителями и детьми. 

О традиционных ценностях, которые сегодня являются не только антитезой т.н. «европейским ценностям», но и маркером для избирателей, следует сказать особо. Вторая статья Договора о Европейском союзе в редакции 2007 г. гласит: «Союз основан на ценностях уважения человеческого достоинства, свободы, демократии, равенства, правового государства и соблюдения прав человека, включая права лиц, принадлежащих к меньшинствам. Эти ценности являются общими для государств-членов в рамках общества, характеризующегося плюрализмом, недискриминацией, терпимостью, справедливостью, солидарностью и равенством женщин и мужчин». 

Перечисленный набор максим вряд ли можно считать только наследием европейской цивилизации: такие категории, как «братство», «равенство», «терпимость», «справедливость», были исстари укоренены в традициях Русской цивилизации. Однако речь сейчас не об этом. Современная Европа в лице различных чиновников и комиссаров каждодневно и во всех сферах общественных отношений лицемерным и извращенным способом совершает надругательство над этими ценностями. Позиционируя себя в качестве главного форпоста борьбы за права человека, ЕС, мягко говоря, очень избирательно подходит к соблюдению им же провозглашенных прав. В докладе МИД России «О ситуации с обеспечением прав человека в Европейском союзе» за 2013 г., можно найти множество фактов, указывающих на систематические нарушения прав человека в странах-членах ЕС.

Так, Евросоюз не только скандальным образом недооценивает угрозу неонацизма (героизация бывших легионеров «Ваффен-СС» в Латвии и Эстонии, деятельность нацистского подполья в ФРГ, неонацистской организации «Объект 21» в Австрии и др.), но и обосновывают его существование в отдельных государствах-членах «необходимостью обеспечения свободы выражения». 

На фоне роста неонацизма в самом ЕС европейцев, конечно, не удивляет и не трогает зверское уничтожение десятков мирных граждан на Украине (Одесская Хатынь, Мариуполь, Краматорск, Славянск). Они озабочены другим – в числе приоритетов деятельности Брюсселя всё больше места занимает агрессивная и тотальная поддержка сексменьшинств. В качестве универсальной основы жизнедеятельности утверждаются гомосексуализм и сожительство особей одного пола, именуемое «браком».  Это подается как «норма», и одновременно выдвигается множество требований закрепления подобных «ценностей» на государственном уровне. Извращение общественной морали принимает уже вид полного абсурда. Так, самым большим переживанием европейских либералов стали не жертвы и разрушения страшнейшего за последний век наводнения в Сербии, а то, что из-за этого был отменен гей-парад в Белграде!

Сегодня в Европе сложилась ситуация, при которой главной целью практически всех правозащитных институтов является отстаивание прав ЛГБТ-сообщества как важнейшей ценности. За этим кроется целенаправленное разрушение традиционного духовного наследия, ставка на деградацию человека, на уничтожение самого человеческого общества. Если в школах Норвегии и Германии, начиная с младших классов, детям рассказывают о кровосмесительных связях и о «естественности» гомосексуальных отношений; если в Гамбурге открыли бордель для садомазохистов, в Гессене – для скотоложцев, а в Нидерландах легализовали «Партию за любовь к ближнему, свободу и многообразие», пропагандирующую педофилию; если в крупнейших европейских странах из официальных документов убирают слава «мать» и «отец», заменяя их на «родитель 1» и родитель 2», то о каком «человеческом достоинстве» в современной Европе можно говорить? Это вызывает возмущение тех европейцев, которые в условиях «заката Европы» сохранили нравственное здоровье, что и выражается в поддержке правых партий, в поддержке жёстких традиционалистов. 

А ведь есть и другие проблемы, которые волнуют самые широкие слои европейского общества.  Например, участие ряда государств-членов ЕС в программе ЦРУ по транспортировке и содержанию в секретных тюрьмах лиц, подозреваемых в терроризме; нарушения прав мигрантов; запрет на свободу передвижения и др. 

Не меньше вопросов вызывают и оговорки ряда государств-членов Евросоюза по поводу 20 статьи Международного пакта о гражданских и политических правах, в соответствии с которой «всякая пропаганда войны должна быть запрещена законом». Суть сделанной Бельгией, Великобританией, Данией, Ирландией, Люксембургом, Мальтой, Нидерландами, Финляндией, Францией и Швецией оговорки – отказ принимать необходимые в данном случае законы, так как это, дескать, противоречит праву на свободу выражения мнений. 

Европейский союз как глобалистская структура превратился в разрушителя традиционных ценностей, выработанных историей Европы за два тысячелетия, и правый поворот на выборах в Европарламент в мае 2014 года стал одним из актов протеста здравомыслящих европейцев против подрыва самих основ существования человеческого общества.