В связи с планируемой Соединёнными Штатами военной акцией против Сирии необходимо со всей тщательностью рассмотреть вопрос, существуют ли хоть какие-то правовые основания таких действий? В заявлении одиннадцати (1) стран, которое было принято на полях встречи G-20 и в котором сделана попытка обосновать правомерность готовящейся агрессии, содержится любопытная ссылка на некие «всемирные правила». (2) Термин имеет туманное содержание. Почему бы прямо не сказать: «нормы международного права»? Однако сказать так прямо невозможно, ибо нормы международного права, во-первых, требуют точной на них ссылки, и, во-вторых, такая ссылка, если бы она была сделана, не могла бы обосновать правомерность позиции США и их союзников. 

Итак, что говорит международное право и что нам пытаются подсунуть в виде «всемирных норм»?

Международное право

Во время пресс-конференции, состоявшейся после саммита G-20, В.В.Путин чётко охарактеризовал ситуацию с возможной военной акцией против Сирии с точки зрения международного права. Он отметил, что применение силы в отношении суверенного государства возможно исключительно в случае, если это делается в порядке самообороны или по решению Совета Безопасности ООН. (3) Это точное и исчерпывающее изложение сути международного права. Мало кто знает, но президент России не просто юрист по образованию, а юрист-международник. И он точно изложил положения Устава Организации Объединённых Наций.

Однако кроме Устава ООН имеется целый ряд других международно-правовых актов, которые доказывают международную противоправность планируемых военных действий США против Сирии. Во-первых, это «Определение агрессии», принятое ООН в 1974 году. Согласно данному документу, агрессией является «применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства, или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом Организации Объединенных Наций». Под понятие агрессии подпадают любые военные действия. Однако, учитывая текст резолюции сената США, в котором содержится ограничение на наземные операции, (4) приведём лишь текст статьи 3b, в котором в понятие агрессии включается также и «бомбардировка вооруженными силами государства территории другого государства или применение любого оружия государством против территории другого государства». (5) Во-вторых, это Статут Международного уголовного суда. В 2010 году в текст Римского Статута МУС была включена новая статья 8-bis – «Преступление агрессии», в котором практически дословно повторяется текст определения агрессии 1974 года, в том числе касающийся бомбардировок. (6) Однако разница между «Определением агрессии», данное в резолюции ГА ООН 1974 года, и в статье 8-bis Статута МУС очевидна: это вопрос об ответственности агрессора.

Таким образом, современное международное право говорит совершенно ясно: военное нападение Соединённых Штатов на Сирию будет противоправным актом агрессии.

«Всемирные правила»

Если планы сильных мира сего не соответствуют требованиям международного права, надо изменить международное право. После крушения второй сверхдержавы и устранения из международных отношений фактора равновесия силы англосаксы всегда поступают только так. Перед началом агрессии США против Югославии в 1999 году госсекретарь М.Олбрайт, услышав, что юристы Госдепа считают планируемую военную акцию противоправной, заявила: «Наймите других юристов». Сирия на США не нападает и никакого решения Совбеза по Сирии также нет. Однако сегодня развитие событий принимает ещё более опасный оборот, чем при нападении США на Югославию: вместо найма новых юристов пытаются создать новое международное право, в том числе путём ссылок на некие «всемирные правила». В связи с этим обратим внимание на заявление, сделанное премьер-министром одного маленького острова Дэвидом Кэмероном. А заявил он следующее: «Некоторые считают, что в международном праве нет других оснований применения силы, кроме случаев самообороны и соответствующего решения СБ ООН. Я так не думаю. Такая позиция – опасная доктрина». (7) То есть британский премьер характеризует Устав ООН (который, напомним, имеет преимущественную силу в отношении любого другого международного договора) как опасную доктрину. И это, увы, вполне логично, ибо для создания нового международного права необходимо активно ломать существующее.

Среди новых «всемирных правил» особо выделяется так называемая «ответственность защищать» (Responsibility to protect - R2P). Британский премьер заявил: «Наша настойчивая правовая позиция заключается в том, что существует обязанность защищать – когда необходимо осуществить гуманитарную интервенцию с целью предотвратить гуманитарную катастрофу». Это заявление имеет два важных правовых аспекта. Во-первых, «ответственность защищать» не является правовой нормой. Это – доктрина, которую активно продвигают в качестве правовой нормы, но пока безуспешно: большинство стран мира отвергают её. Однако чем больше сопротивления со стороны большинства государств, тем активнее попытки продавить эту доктрину, заставить мировое сообщество привыкнуть к ней, представить её нормой если не договорного, то хотя бы «обычного» международного права. (8) Во-вторых, данная доктрина хотя и упоминается в некоторых политических (но не правовых!) (9) документах, она всегда рассматривается только как применимая в рамках системы ООН.

В сентябре 2005 года была принята резолюция Генеральной Ассамблеи ООН, в которой доктрина R2P была сформулирована как «обязанность защищать население от геноцида, военных преступлений, этнических чисток и преступлений против человечности». Согласно параграфу 138 данной резолюции, каждое государство обязано защищать свое население от вышеперечисленных преступлений. Эта обязанность влечет за собой необходимость предотвращения таких преступлений, в том числе подстрекательств к ним, путем принятия соответствующих и необходимых мер. Резолюция, однако, указала (параграф 139), что «международное сообщество, действуя через Организацию Объединенных Наций, обязано также использовать соответствующие дипломатические, гуманитарные и другие мирные средства в соответствии с главами VI и VIII Устава ООН для того, чтобы содействовать защите населения от геноцида, военных преступлений, этнических чисток и преступлений против человечности». Резолюция чётко указала, что государства «готовы предпринять коллективные действия, своевременным и решительным образом, через Совет Безопасности, в соответствии с Уставом, в том числе на основании главы VII, с учетом конкретных обстоятельств и в сотрудничестве с соответствующими региональными организациями, в случае необходимости, если мирные средства окажутся недостаточными, а национальные органы власти явно окажутся не в состоянии защитить свое население от геноцида, военных преступлений, этнических чисток и преступлений против человечности». (10) 

Из текста резолюции ясно, что государства в отдельности действуют только на своей территории, а совместно, то есть на территории других государств, действуют только в рамках ООН. Это сказано чётко и повторено неоднократно. Трудно себе представить, что британский премьер не знает текста резолюций Всемирного саммита 2005 года (на основе которого и была принята резолюция Генеральной Ассамблеи ООН), ведь Британия была участником данного саммита и подписала текст указанного документа. Некрасиво получается: Дэвид Кэмерон врёт и знает, что врёт. 

Таким образом, мы видим, что, не имея международно-правовых оснований для военной операции в Сирии, западные страны и их союзники пытаются совершить сразу три преступления:

1. Совершить агрессию против суверенного государства-члена ООН. При этом опыт агрессий, совершённых западными державами в последние десятилетий показывают, что агрессия необходима не сама по себе, а как основа для совершения целого ряда последующих преступлений - целенаправленного уничтожения гражданского населения и инфраструктуры государства.

2. Сломать правовые основы существующего международного порядка, в первую очередь Устав ООН;

3. Создать новое репрессивное международное право, которое бы предусматривало право на военное вторжение и на смену государственного режима. Новое репрессивное международное право создаётся в противопоставление действующему [пока ещё в целом прогрессивному, но уже активно подвергнутому в последние двадцать лет серьёзной эрозии (11)] международному праву. 

* * *

Сегодня защита Сирии – это не только защита государства и его народа, что уже само по себе задача огромной важности. Учитывая правовые обстоятельства, возникшие вокруг подготовки Соединёнными Штатами очередной агрессии, её недопущение – это защита всего международного правопорядка.

Наиболее чётко современное состояние международного права отразило сделанное президентом России В.В.Путиным заявление о том, что действия вне рамок Устава ООН поставят США и их союзников «вне закона»…

Сирия: изменение плана игры

Юрий БАРАНЧИК

Ещё накануне саммита G20 мир стоял перед лицом прямой вооружённой агрессии США против Сирии по следам успешно проведенной спецоперации американских спецслужб по инсценировке "применения властями Сирии химического оружия против мирного населения".  И вдруг рисунок развития драматических событий вокруг Сирии начал стремительно меняться.9 сентября госсекретарь США Джон Керри заявил, что для избежания удара по Сирии  Башар Асад может передать весь свой химический арсенал под контроль мирового сообщества в течение недели. Глава МИД РФ Сергей Лавров в тот же день призвал Сирию договориться не только о постановке мест хранения своего химического оружия под международный контроль, но и о его последующем уничтожении. Глава МИД Сирии Валид Муаллем поддержал инициативу по передаче под международный контроль сирийского химического оружия. 10 сентября он заявил также, что Дамаск готов присоединиться к Конвенции о запрете химического оружия и предоставить экспертам из России и ООН доступ на склады с химическим оружием. У Сирии и всего мира появился, как представляется, появился новый шанс. Российская сторона  в ближайшее время представит конкретный план реализации инициативы по передаче сирийского химического оружия под международный контроль. Однако драматизм ситуации не спадает. В целом обстановку можно расценить сейчас так, что поле дипломатической борьбы за Сирию и вокруг Сирии для всех участников «большой игры» расширилось поле дипломатического манёвра. На мировой арене по-прежнему противостоят друг другу силы, выступающие за «смену режима» в Сирии,  и  силы, противостоящие агрессии. Можно не сомневаться  в том, что противники российской инициативы сделают всё, чтобы провести через Совбез ООН такую резолюцию, которая нейтрализовала бы смысл российской инициативы и вернула мир к ситуации военного удара по Сирии. Изменённый план игры, в соответствии с которым будут предприниматься усилия в этом направлении, выглядит достаточно просто. В основе его – установление требований режиму Басара Асада по контролю и вывозу химического оружия из страны, притом что осуществление этого плана без труда может быть сорвано  не ликвидированными до сих бандами наёмников и террористов, которые по-прежнему действуют  в Сирии и по-прежнему поддерживаются Соединёнными Штатами и их союзниками и деньгами, и оружием. Затем режим Асада будет объявлен нарушителем условий соглашения, после чего со стороны США последует пресловутая «операция возмездия». Возможен и другой сценарий, но суть остается прежней – убрать российскую инициативу со стола переговоров и вернуть ситуацию назад, к тому моменту, когда Белый дом снова решит, что руки для военного удара у США развязаны, а оппозиция войне в Конгрессе США и за рубежом ослаблена. Конкретный российский планпередачи сирийского химического оружия под международный контроль ещё предстоит обсуждать,  но ключевые его моменты уже ясны. Во-первых, это прекращение боевых действий на территории  страны с целью обеспечения безопасности операции по взятию сирийского химического оружия под международный контроль. Во-вторых, твёрдые гарантии не нанесения военных ударов по Сирии со стороны США и других стран. В-третьих,  гарантии безопасности тем, кто будет заниматься передачей сирийского химического потенциала под международный контроль на местах. Российская инициатива отодвинула угрозу войны, однако, учитывая, что потенциальный агрессор не может в одночасье превратиться в сторонника мира (его может сделать таковым лишь сила противодействия, равная силе агрессивного действия), в повестку дня выдвигаются новые вопросы: что это – пауза или коренной перелом?  является ли отказ Вашингтона от военных планов, во-первых, искренним, во-вторых, окончательным? как велик риск того, что администрация Обамы, столкнувшись с серьёзными внутри- и внешнеполитическими трудностями в реализации плана войны, решила добиться прежних целей (свержение режима Асада и приведение к власти проамериканского режима с выдвижением машины войны на следующий – иранский – рубеж) другими, дипломатическими средствами? Вопросы эти пока не имеют определённых ответов. Важные перемены в ситуации вокруг Сирии на сегодняшний день налицо. Необходимо добиться, чтобы они стали необратимыми.