Ярмо Ватикана

Ярмо Ватикана

Отпадение от православной веры в Червоной (Галицкой) Руси происходило задолго до Брестской унии, еще с середины XIV в., когда земли подпали под власть сначала венгерских, а потом польских королей. Но особенно масштабным оно стало после Городельского сейма 1413 г., соединившего Польшу и Литву, когда православным русинам запретили заниматься промыслами и торговлей, находиться на правительственных и выборных должностях, а строиться разрешалось лишь в отведенных местах – по сути, в гетто. Шляхта и состоятельные люди «тысячами переходили в католичество…». Это было такое горькое время для русского Православия, какого оно ни прежде, ни после не испытывало до XVII в. Фактически уже тогда народная масса лишилась защитников из высшего сословия, что облегчило победу унии в этой части Руси. Показательно, что происходило это одновременно с гуситскими войнами в Чехии, где против насилия католицизма восстали все слои населения.

Созданная как политическое объединение униатская церковь с первых же шагов оказалась в положении неполноценного субъекта: в Ватикане ее считали временным проектом, своего рода чистилищем для православных перед их обращением в католичество. Самостоятельной она была нежелательна: единая русская народность, тесная связь с православием через обряды и святыни могли при случае повернуть все назад, что часто и происходило на протяжении ее существования. Переход же в католичество означал безусловный отрыв от корней.

Уния не уравняла русинов в правах с поляками ни мирян, ни духовенство. Польские ксендзы и паны с самого начала проявляли к ней пренебрежение. «Обряды униатской церкви достойны смеха, учение ее хуже веры турецкой, еврейской… Никто из ее последователей не может быть спасенным». Не обходилось без грубых оскорблений. «Униатский поп – тот же хлоп… Ваше церковное пение – это завывание собак… Всякий русин – собака, вера их – собачья вера».

Снося унижения, все больше сгибаясь, Галичина утешалась надеждой, что уния не навсегда, что отцовская вера вернется. С годами свыклась, как свыкаются волы с ярмом, и обнаружила, что превращается в край без роду и племени. Дважды в XVII в. Богдан Хмельницкий осаждал Львов, и оба раза не нашлось храбрецов помочь казакам войти в город и поквитаться с поляками за насилие. Зато рясно плодились янычары, готовые выместить свою неполноценность на православных братьях, стойких в вере.

«Забувши страх Божий, вони вриваються верхи в церкви, стріляють в олтарі та ікони, рвуть їх, ламають хрести… Церкви руйнують, ламають дахи… зображення Спасителя топчуть ногами, ріжуть і проколюють ножами». Сравните с дикостями 90-х годов, когда из захваченных церквей их потомки выбрасывали «москальские» иконы и ломали «кагэбистские» кресты.

Злая вера, как и злая пропаганда, делают злыми людей, не имеющих духовного стержня. Над такими время не властно, а процесс окультуривания их не затрагивает. Такие кричали Понтию Пилату – «Распни его!», сжигали инакомыслящих на кострах инквизиции, выкапывали тела умерших православных и бросали их собакам.

Очнувшись от сна в ХІХ в., Галичина повернулась-таки к православно-русскому возрождению, к духовности. Немало известных духовных лиц прозревали, становились убежденными сторонниками православия: «…мы во всем обмануты, лишены надежды на улучшение несчастной судьбы нашей церкви и народа. Поэтому нам действительно не остается ничего другого, как решительно заявить, что мы по совести должны объединиться с той церковью, из которой отцы наши вышли через унию… Как дети своего народа, мы желаем жить и умереть для дела этого объединения. А когда свершится оно, нечего будет и думать про распространение унии, которая была примером порабощения и угнетения восточных народов», - заявлял священник И. Наумович в 1883 году. (Крик души не остался неуслышанным: в 1891 г. «отступник» был отравлен.)

Особенно «грешили расположением» к Православию семинаристы и монахи, чем вынудили власти закрыть униатскую центральную семинарию в Вене, а базилианские монастыри передать иезуитам.

В Православие возвращались целыми селами. И вновь, как 250 лет назад в Польше, Ватикан и власть применили искусный прием – расколоть народ, теперь уже на национальной почве, натравить русинов одних на других. И опять успешно! Желающих прислужиться не убавилось.

«Украинцы есть лишь орудием в руках провидения, чтобы вырвать христианский Восток из клещей ереси, чтобы водворить его в лоно апостольского престола и Европейского содружества», - не таясь, заявлял униатский митрополит Шептицкий – «украинский Моисей», «батько української нації». (Не много ли в украинцев «батьків», кому проект «Украина» нужен был, лишь чтобы убить в народе русскую душу и сделать Россию врагом?) Вот и Ющенко, очередной «батько», недавно «полюблял» употреблять «моя нация». А уж сколько было радетельных «моисеев», тянувших Украину в Польшу, Турцию, Швецию, Германию, куда угодно, лишь бы «геть від Москви!» – не сосчитать, как нынче собак бездомных, не стерилизованных.

«Украинцы есть лишь орудием в руках провидения, чтобы вырвать христианский Восток из клещей ереси (православия), чтобы водворить его в лоно апостольского престола и Европейского содружества», - не таясь, заявлял униатский митрополит Шептицкий – «украинский Моисей», «батько української нації»

Накануне и с началом Первой Мировой войны на православных вновь обрушилось насилие. По доносам и при деятельном участии униатских активистов лишились жизни около 60 тыс. граждан, до 100 тыс. навсегда покинули Галичину. Можно сказать, был совершен локальный геноцид, в результате которого фактически уничтожили цвет галицко-русской интеллигенции. Об этих событиях «коллекционеры голодоморов и геноцидов», с «завзяттям» ковыряющиеся в старых ранах, предпочитают скрупулезно не вспоминать.

С особой, маниакальной тщательностью униатская церковь искореняла русофильство в своей среде, более 300 священников отдали на заклание за симпатии к Православию. Презираемая католиками, она, тем не менее, изо всех сил стремилась демонстрировать верность Ватикану, одновременно прокладывая Галичине дорогу к национализму. Неудивительно, что ОУН легко нашла общий язык с церковью. Она просто взяла на вооружение принцип униатов: «Ради успехов самый постыдный поступок есть моральный» (сравните с принципом Ватикана: «Ради славы Божьей можно делать все!»). И делали. Не было прецедентов в истории этой «сладкой парочки», чтобы по моральным причинам та или другая отказались от искушения захватить, возвыситься либо извратить или сфальсифицировать факты.

Униатские священники присутствовали во всех формированиях оуновцев, в том числе в дивизии СС «Галичина». В лучших традициях унии «духовно окормляя» и благословляя «вояків» на свершения во имя Бога. Свершениями же были, по большей части, убийства мирных жителей – украинцев, поляков, русских, евреев. В тех же традициях наперед отпускали грехи. По крайней мере, документально не зафиксировано осуждения зверств ОУН-УПА ни церковью, ни ее главой митрополитом Шептицким. Зато немало примеров, как без устали благословляли немецкую армию, моля Бога о ниспослании ей победы; призывов к населению быть покорными новой власти и трудиться на ее благо. (В конце жизни, после освобождения Галичины, Шептицкий стал заметно симпатизировать Православию. Возможно, проснулся дух предков-русинов, а может – типичное двоедушие униата).

О роли и месте греко-католической церкви в Галичине и духовном убожестве ее «верных» хорошо сказал «дывизийнык» СС «Галичина» Побигущий: «Что бы там ни писали всякие умники про наш легион, все же никто не отнимет того, что на борьбу с Коммунией его благословлял сам великий святитель, и потому все, что совершали наши воины, делалось во имя и с благословения церкви нашей и митрополита Андрея».

В очередной раз эта церковь подтвердила, что является в первую очередь политическим образованием, и показала порочность смеси слепой религиозности с политиканством. Неудивительно, что в наши дни национализм воскрес, в том числе и из-за усердия ее «святых отцов».
Униатство и национализм – братья-близнецы.

Прискорбно, что мало кто из греко-католиков, гордящихся близостью к Ватикану, знает, какими жестокостями загоняли в унию их прадедов, сколько из них предпочли мученическую смерть отречению от веры отцов. «Ви без докорів совісті топите православних, рубаєте їм голови… Замість радості ваша продажна унія принесла нам одне тільки горе, неспокій, бунти і так нам остогидла, що ми бажали б краше лишитися без неї», - обвинял униатов литовский канцлер католик Сапега.

Здесь уместно говорить словами В. Винниченко о «несчастной и темной нации», о грехе предательства, который она носит на себе.

Сосчитал ли кто число жертв униатской церкви? До сих пор ни она, ни Ватикан не покаялись за преступления в Украине, Беларуси.

Галичине, едва ли не больше других регионов почитающей казацкую добу, следует помнить, как люто ненавидели казаки унию и униатов, «стоящих з ножем біля шиї». И именно из-за религиозного насилия «загомоніла» Украина казацкими войнами и народным восстанием:
«Гомоніла Україна, довго гомоніла.
Довго, довго кров степами текла, червоніла.
І день, і ніч гвалт, гармати; земля стогне, гнеться;
Сумно, страшно, а згадаєш – серце усміхнеться».

Галичина в ту пору, напомню, пресмыкалась и рождала янычар. Потому с полным правом можно заявить: не казацкого рода этот край, не о нем украинский гимн! («…і покажем, що ми, браття, козацького роду…»?).
Зачатая во лжи уния не дала ничего, кроме братоубийственных войн, разделения народа, озлобления, насилия. Она оторвала униатов от национального корня, от великих предков, героев. Достойный сын Украины Богдан Хмельницкий задвинут за спину изменника Мазепы; там же легендарный гетьман Сагайдачный, защитник Православия, митрополит П. Могила.

Обожествляя пап, знают ли униаты, какая мерзость духовного запустения восседала на ватиканском престоле, кого сами католики называли «зверьми» и даже антихристами, «чудовищами гнуснейшей жизни, распутнейшего нрава, вообще сквернейшими людьми во всех отношениях?» – по выражению кардинала Барония. О ком метко написал кумир украинцев Т. Шевченко:
«… І на апостольскім престолі чернець годований сидить,
Людською кровію шинкyє і рай у найми оддає».

У кого из православных патриархов были такие гаремы, как у пап? Кто из наших святителей жег на кострах невинных людей? Кто из них пытками принуждал католиков переходить в Православие? Кто из православных жег католические костелы, топтал католические статуи и иконы?

Не папы ли призывали: «Пусть будет проклят тот, кто удержит меч свой от крови схизматиков?». А приверженец фашизма Пий XII, получивший в Европе прозвища «гитлеровский папа», «пес Гитлера», благословлял нацистов на восточный поход и отказался осудить холокост.

Вряд ли знают все это униаты. Многие не знают Библию, не склонны читать и не читают серьезные труды, ограничиваясь брошюрками про чудеса и чудесные исцеления. Традиционно живут по заведенному иезуитами правилу: «Нужно… чтобы хлопские дети к плугу, сохе, цепи привыкали, а не до книжки… Наилучшим способом, чтобы удержать их в темноте, есть убожество». Такие прихожане – находка для униатского духовенства, фарисействующего о благочестии, милосердии и любви к ближнему и одновременно насаждающего нетерпимость.

Если правда, что 2 тысячи лет назад дьявола сбросили с небес на землю, он, несомненно, приземлился в самом сердце «римской блудницы». Потакая неумеренной гордыне римских епископов, воздвиг империю духовного зла и распутства, где святынями стали власть и золото и где господствует принцип: «Без Бога прожить можно, без Папы – нельзя!». «Только один Бог подобен Папе; Папа повелевает небесными и земными вещами», - гласит догмат о непогрешимости пап. Заметьте, не Папа подобен Богу (хотя и это уже кощунство), а Бог всего лишь подобен Папе. И если Папа повелевает небесными и земными вещами, тогда чем повелевает Бог? «Если Папа изрек приговор против суда Божья, то суд Божий должен быть исправлен и изменен», - из того же опуса. Нужно понимать так, что создатель мира и вселенной обязан шаркнуть ногой и взять под козырек? Не иначе как маразматики писали и принимали догмат – невозможно в здравом рассудке сотворить такое в конце просвещенного XIX века.

«Неограниченною своей властью он делает все единственно по своему произволу… Власть Папы не имеет меры и пределов». Это настоящая, неприкрытая суть папства, альфа и омега его беспредела.

Разгребая преступления Ватикана, можно засомневаться в том, что Бог есть любовь. Крестовые походы в Иерусалим вылились в святой земле в массовые грабежи и убийства жителей, независимо от их вероисповедания. Попутно «святое воинство» разграбило Константинополь, ненавистного соперника Рима – благо, все грехи крестоносцам были отпущены наперед.

«Миссионерская» деятельность в Южной Америке привела к уничтожению целой цивилизации, а в Северной Америке и Австралии – к геноциду местного населения. Нетерпимость к инакомыслию достигала маниакальных форм.

Разве апостолы Христа так поступали? Апостолы римских пап это делали с большим старанием, загубив не меньше 5 млн. жизней людей ради «спасения их душ». Тем самым затмили злодеяния римских императоров-язычников против первых христиан.

Где современный Иоанн Богослов, который напишет про ватиканскую «блудницу» и грядущий суд над ней? Время давно пришло.