Судан: острые приступы «независимости»

Столица Судана – Хартум. Фото africaonawingandaprayer.com

Конфликт приносит власть и прибыль достаточную, чтобы заинтересовать группы, извлекающие выгоду из конфликта.

Президент США Дуайт Эйзенхауэр[1]

Ещё недавно в Африке была одна, самая большая на континенте страна. Больше, чем у неё, африканской земли ни у кого не было. Называлась эта страна Судан. И жила своей весьма непростой жизнью.

Автору пришлось соприкоснуться с её проблемами в начале 90-х годов, когда довелось брать интервью у посла Судана в Москве. Да ещё услышать многочисленные рассказы от своего старого товарища, который работал в нашем посольстве в Хартуме.

Рассказывал он о президенте Джафаре Нимейри, который одно время считался большим другом Советского Союза. Рассказывал и о том, как Нимейри вводил в стране сухой закон – несметное число бутылок виски были вылиты в воды Нила, после чего местные рыбы, наглотавшись спиртного, водили по реке удивительные хороводы, а нильские крокодилы впали в спячку…

Говорил он и о сложных переплетениях в исторической судьбе Судана. Если коротко, то о ней можно рассказать, начиная с рубежа ХХ века, следующее.

«Divide et Impera»

19 января 1899 года Великобритания и Египет подписали соглашение об установлении совместного управления в Судане (англо-египетский кондоминиум). Чиновниками высшего звена стали англичане, а среднего — египтяне. Известно, что сам сэр Уинстон Черчилль в молодые годы побывал там в качестве военного корреспондента – в пору, когда англосаксы усмиряли местные племена. Он издал в 1899 году книгу «Индия, Судан, Южная Африка. Походы Британской армии 1897-1900».[2]

Сейчас будет только одна цитата от сэра Уинстона. Она – из предисловия, которое он собственноручно написал в 1933 году для переиздания своего фолианта. Почувствуйте настрой Черчилля!

«В эти далекие теперь дни мир был спокоен, а наша страна была богата и сильна. Королевский флот по своим размерам был больше, чем флоты двух самых крупных после Великобритании морских держав вместе взятых. Страна была самым крупным в мире производителем товаров, а Лондон был единственным мировым финансовым центром….

Несмотря на пожелания многих государственных деятелей, Англия ввела свои войска в Египет. После бомбардировки Александрии в 1881 г., когда французский флот ушел из порта еще до начала операции, мы стали по-настоящему великой державой. Началась работа по созданию нового Египта и обеспечению процветания его жителей. Небольшая группа высокопоставленных англичан, оставаясь в тени, руководила реформами, имея в своих руках всю полноту власти».

И тут случилось восстание в Судане. Реакция Британии была недвусмысленной. У.Черчилль пишет: «По Нилу, и напрямик – через пустыню, в Судан были направлены экспедиционные корпусы. Англичане подошли к Хартуму на два дня позже, чем это было необходимо. Город уже находился во власти банд дервишей.

…Постепенно и осторожно британское правительство стало поднимать вопрос о возвращении земель Судана. Больше чем через десять лет после падения Хартума началось первое вторжение в провинцию Донгола,  два года спустя, в 1898 году, в сражении при Омдурмане армия варварской империи дервишей была рассеяна и практически уничтожена.

…Судан связал Великобританию и Египет. Ни одна из этих двух стран не могла отказаться от своих прав и забыть о своих интересах в Судане».[3]

Да простит меня читатель за столь обильное цитирование сэра Уинстона, но не мог удержаться – это же исторический документ! Да ещё  имеющий прямое отношение к нашей истории. То есть к истории Судана.

Почти пятьдесят лет ХХ века британская администрация руководила местными «варварами». Нелишне будет заметить, что карта Судана была нарисована в XIX веке британскими, французскими, германскими и итальянскими картографами в результате циничных сделок по переделу африканских земель. Границы-то прямо по линеечке прочерчены. Впрочем, не только у Судана…

Для укрепления своей власти Британия открыто поощряла антиисламские и антиарабские настроения у населения суданского юга, придерживающегося как традиционных верований, так и начинающих исповедовать христианство, которое там активно насаждалось европейскими паломниками-проповедниками. Британия, управляя Суданом, даже ввела визы для суданцев, пересекающих границу между северной и южной частями страны.

«Divide et Impera» – римский принцип «Разделяй и Властвуй» был англосаксами не только усвоен, но и успешно применялся - что в Индии, что в Судане. Вот таким образом и закладывались предпосылки для будущих этнических и религиозных конфликтов, один из которых и привел Судан к войне Юга против Севера (в терминах – прямо история гражданской войны в США!) и к сегодняшнему расколу на две части.

Возвращаясь к истории, надо отметить, что 15 октября 1951 года парламент Египта утвердил закон о расторжении англо-египетского соглашения 1899 года. Египетский король Фарук был провозглашён королём Египта и Судана. Но… этот монархический «замах» быстро «увял». Июльская революция Насера 1952 года не дала Фаруку развернуться в Судане, и новые египетские власти признали право суданского народа на самоопределение.

В августе 1955 года суданский парламент принял решение об окончательном прекращении действия англо-египетского владычества, и в том же году английские и египетские войска были выведены из Судана.

1 января 1956 года Судан был провозглашён независимым государством.

Пожалуй, в этих коротких фрагментах можно увидеть главные вехи истории страны в ХХ веке. И добро бы эта история уже самостоятельного независимого государства продолжалась по сей день. Но англосаксов это положение никак не устраивало.

Весь мир знает наизусть крылатые слова Лорда Пальмерстона, который в XIX веке прослужил на посту министра иностранных дел королевы Британии 16 лет и ещё десять лет в должности премьера: «We have no eternal allies, and we have no perpetual enemies. Our interests are eternal and perpetual, and those interests it is our duty to follow».[4] - «У нас нет неизменных союзников, у нас нет вечных врагов. Лишь наши интересы неизменны и вечны, и наш долг — следовать им».

Какие же интересы были у Британии в Судане?

Чем богаты, тому не рады

Если взять любой справочник «Полезные ископаемые», то о Судане там будет написано следующее. Здесь обнаружен впечатляющий список природных богатств: вольфрам, графит, железо, золото, марганец, медь, молибден, мрамор, нефть, олово, поваренная соль, газ, серебро, слюда, уран, хром, цинк.

Поскольку ныне все зациклены на энергоносителях, в этом перечне, безусловно, самое пристальное внимание вызывает упоминание о нефти и газе.

Большая часть африканских запасов нефти сконцентрирована в нескольких странах – в Ливии, Нигерии, Алжире и Судане. На них приходится более 90% доказанных запасов нефти на континенте, пишет заместитель директора Института Африки РАН Леонид Фитуни. И поэтому именно эти страны стали главным объектом экономического и геополитического соперничества международных центров силы.[5]

В целом доминирующие позиции в нефтегазовой отрасли Судана всегда принадлежали американскому, англо-голландскому и в меньшей степени французскому и итальянскому капиталу. Однако «старослужащих» в последние годы потеснили с их позиций Китай, Индия, Бразилия и другие полные сил конкуренты. Особенно ощутимо в Африке усиление Китая, ведь африканская нефть обеспечивает 25% китайского импорта «черного золота».

Перед нами страна с такими богатствами, да ещё и независимая от прежнего хозяина Лондона! Помните, как говаривал товарищ Бендер: «Удивительно, с таким счастьем — и на свободе».[6]

Вот свободу Судана от западных «кураторов» эти самые «кураторы» долгое время и расшатывали, в течение многих лет добиваясь раскола страны.

И вели они себя прямо как маленький мальчик из книги Корнея Чуковского «От 2 до 5», в которой знаменитый детский писатель цитировал многочисленные забавные высказывания детей 2-5-летнего возраста.

Так вот этот эпизод в книге звучит так:

«Жорж разрезал лопаткой дождевого червя пополам.

— Зачем ты это сделал?

— Червячку было скучно. Теперь их два. Им стало веселее».[7]

Скучно было не Судану. Скучно было Британии да Соединенным Штатам, которые активно подталкивали суданских «южан» к отделению, опять же прямо повторяя сценарий родной гражданской войны в США, когда южные штаты решили отделиться.

Своего Авраама Линкольна у суданцев не нашлось, и сценарий разрезания страны «по живому» в конце концов, после десятилетий междоусобицы, был реализован.

«Высокие» отношения

Если вспомнить события, предшествовавшие расколу страны, то можно начать с того, что этно-конфессиональный конфликт в Судане имеет долгую историю. Граница между землями, населенными, с одной стороны, преимущественно арабами, а с другой – племенами чёрных африканцев, поверхностно христианизированными усилиями западноевропейских миссионеров, достаточно четко разделила Судан на две части.

Борьба за то, какой быть этой границе – административной или межгосударственной – стоила жизни не только сотням тысяч людей, погибших в междоусобицах, но и карьерам местных политиков. Один египетский журналист назвал как-то проблему Юга «кладбищем суданских правительств».[8]

Многие политики, тем не менее, ставили вопрос о сохранении единства Судана при условии предоставления южному региону высокой степени автономии. Именно на это была нацелена принятая несколько лет назад новая – последняя в едином Судане – Конституция страны. С историей её принятия связана судьба одного известного суданца, который многое сделал ради единства. Его звали Джон Гаранг.

Гаранг одно время, лет десять назад, был одной из ключевых фигур в Судане. Некогда лидер южных повстанцев, он сумел преодолеть разногласия с президентом Омаром аль-Баширом и стал одним из архитекторов мирного договора между Югом и центральным правительством, что положило конец кровопролитной гражданской войне, полыхавшей в стране с 1983-го по 2004 год.

Хартум, проводивший политику исламизации южных провинций, желал показать, «кто в доме хозяин». А Юг сопротивлялся. В итоге, по разным данным, погибло около полутора миллионов человек.

И вот, благодаря усилиям Джона Гаранга и президента Судана Омара аль-Башира, были достигнуты договоренности, положившие конец гражданской войне.

По условиям соглашения, основная политическая сила Юга — повстанческое Народное движение за освобождение Судана — вошло в состав переходного правительства вместе с контролирующей северные регионы партией Национальный конгресс, представителем которой является президент Судана Омар аль-Башир. Джон Гаранг получил пост первого вице-президента.

Мирный договор, подписанный в январе 2005 года, откладывал окончательное решение вопроса о независимости южных регионов Судана на шесть лет (т.е. до 2011 года), предоставлял Югу автономию, самоуправление и гарантировал равную долю доходов от продажи природных ресурсов, в первую очередь нефти. Ислам перестал считаться единственной официальной религией Судана.

Но Гаранг кому-то очень мешал. И летом 2005 года он погиб в странной авиакатастрофе.[9]

«Он был сильной личностью, - говорил в беседе с известным специалистом по региону Надеждой Кеворковой её суданский собеседник Мухаммед Хамза. – Я уверен, что его взорвали в самолете. Он был неугоден тем, кто выступал против единства Судана, кто разжигал войну. Ведь Гаранг подписал мирные соглашения между Южным Суданом и Хартумом и установил мир. У него вообще был грандиозный план объединения всей Африки. А обвинили в его убийстве, как всегда, Хартум. Это ведь выгодно не Судану, а Америке и Израилю. Но у мирового сообщества один виновник на все случаи – Судан».[10]

Суданские политологи сразу заговорили о том, что гибель вице-президента, ставшего гарантом мирного развития страны, нанесла сильный удар по этому процессу.

В канун завершения 6-летнего периода «отложенной независимости» Юга была предпринята ещё одна попытка сохранить страну. В апреле 2010 года прошли всеобщие выборы. Народное волеизъявление проходило в сложной политической обстановке, но, казалось, какой-то компромисс возможен.

Однако, вспыхнуло – как по заказу – восстание на западе страны, в провинции Дарфур. О нем – ниже.

За выборами, как впрочем, и за самими суданскими делами, пристальнее всех следили американцы. Сам бывший президент США Джимми Картер возглавил миссию международных наблюдателей.

Присутствовали там и российские представители, которые обратили внимание на «настойчивое стремление людей принять участие в выборах, несмотря на все сложности».[11]

Впрочем, экспертам по Судану было уже тогда понятно, что при любой явке на выборах и при любом исходе голосования территориальная целостность, а, следовательно, и будущее государства Судан, оставались под вопросом. Население Юга рассматривало эти выборы лишь как генеральную репетицию к уже намеченному на январь 2011 года референдуму – как раз по завершению упоминавшегося выше 6-летнего периода моратория на отделение юга Судана.

И они не ошиблись…

Разные судьбы

Рассказ о «суданском разводе» надо, наверно, предварить историей о том, почему на весь мир прозвучало слово «Дарфур».

Когда-то, в начале ХХ века по улицам русских городов ходили шарманщики, распевая жалостливую песенку, в которой были такие слова:

«Трансвааль, Трансвааль, страна моя,

Ты вся горишь в огне».

Песня была посвящена англо-бурской войне. В те годы Великобритания открыла военные действия против нескольких независимых бурских республик на территории нынешней Южно-Африканской Республики (ЮАР). Бурами назывались европейские переселенцы, в основном голландцы, которые заселили здешние земли по ходу XIX века. Тогда из Европы кто-то плыл за океан – в Америку, а кто-то на юг Африки. Благо, климат там отменный.

Так, вот песенка та была посвящена военным действиям на территории одной из бурских республик по имени Трансвааль. Была ещё Оранжевая республика…

Почему об этом вспомнил? Так в Африке с тех пор почти постоянно что-то «горит в огне». То одна страна, то другая. Вот и до Судана добрался этот огонь, поджигаемый, зачастую, чужаками…

А что местное население? Оно-то и становилось пушечным мясом очередной колониальной авантюры, после которой этому местному населению, вдоволь поколотившему друг друга, почему-то становилось жить ещё хуже.

В 2010 году ООН опубликовала доклад «Индекс развития человеческого потенциала в странах мира». В этом рейтинге Судан находится на 154 месте.

Для сравнения – Россия на 65 месте. А первая пятерка стран с «самым высоким уровнем человеческого потенциала» такова: Норвегия, Австралия, Новая Зеландия, США и Ирландия.[12]

В общем, перед нами богатая недрами, но бедная, по-настоящему бедная, страна. Дети тысячами мрут после рождения! А где бедность, там и конфликт разжечь проще. Благо, кое-кому не привыкать…

«Вашингтон не может существовать без конфликта», - подмечает Пол Крейг Робертс, помощник министра финансов США при президенте Рейгане.[13] Он в последнее время отличается резкими и честными выступлениями, в которых раскрывает потаённый смысл американской политики. Одно из них ровно год назад буквально взорвало российский интернет.

Так вот, изучение ситуации в суданской провинции Дарфуре очень важно для общего понимания – что же стряслось в Судане?

Наиболее острая фаза дарфурского противостояния приходится на 2003-2004 годы, когда против центрального правительства в Хартуме восстали сразу две военизированные группировки из этой западной провинции – «Движение освобождения Судана» и «Движение справедливости и равенства».

Карта провинций (штатов) Судана. http://dic.academic.ru/

Ну, восстали и восстали. Мало ли в Африке восстаний. Только это восстание оказалось в центре внимания и ООН, и вообще всего мира. Даже – редкий случай – российские миротворцы туда были направлены.

Естественно, местные полевые командиры строили из себя борцов за «демократию» и «справедливость», но вокруг них вились персонажи иного пошиба и масштаба.

Америка, например, сделала все возможное, чтобы «под конфликт» усилить свое политическое и экономическое влияние в Судане, наводнив страну агентами, военными советниками, миссионерами.

Конгресс США принял решение о санкциях против Судана еще в более-менее спокойном 1997 году – что говорит только о стратегическом прицеле Вашингтона. А вскоре Пентагон начал оказывать повстанцам на Юге и в Дарфуре (т.е. мятежникам, воюющим против законного правительства страны) всестороннюю помощь, поставляя военное снаряжение через своих союзников – Эритрею и Чад.[14]

Одновременно была наброшена юридическая удавка на президента Судана Омара аль-Башира. Его обвинили в том, что он лично ответственен за подавление мятежей в Дарфуре и на Юге страны и, главное, виноват в гибели сотен тысяч людей.

Согласно опубликованным данным, в Дарфуре за пять лет погибли предположительно 300 000 человек, как в результате военного конфликта, так и от болезней и недоедания. За это Международный уголовный суд (МУС) выдал ордер на арест суданского президента.

Между тем суданские власти заявляют, что конфликт унес жизни лишь 10 тысяч человек. И это – трагедия, но нельзя же её масштабы раздувать в тридцать раз!

Интересны размышления на эту тему самих суданцев. Один из них, Мухаммед Хамза, 32 лет от роду, сам родом из Дарфура. Когда он слышит о том, что там были убиты «сотни тысяч людей», то удивляется, как можно так «разбрасываться» трупами. Он высказался так:

«Иностранцы называют какие-то фантастические цифры убитых в Дарфуре – сначала писали о 170 тыс убитых, потом о 200 тыс, кто-то говорил о 400 тыс. Недавно услышал, что там было убито 2 миллиона человек! Им все равно, сколько! Видите ли, если бы там убили столько людей или было бы столько беженцев, то Дарфур просто бы опустел.

Но там сегодня живут люди. О, вы бы видели этих людей! Это добрые, мирные люди, они мирно жили! Но туда завезли специальных бандитов, которые сыграли свою роль, возмутили спокойствие. Дарфур был согласен на мирное соглашение, но в мире есть силы, которым надо, чтобы у Судана были проблемы.

Посмотрите, только закончилась война на Юге, только подписали мир, как был убит Гаранг, который этот мир принес. Тут же – из ничего – начинается Дарфур.

Наше правительство ищет выход – они эти выходы перекрывают. Подумайте, как мог Халил Абрахим (один из полевых командиров – С.Ф.) без всякой помощи извне вдруг приехать в Дарфур с сотнями машин, с бойцами, с оружием? Откуда он все это взял? Кто ему заплатил? Кто снабдил его такими силами?»

Суданец полагает, что причина всех бед Судана в том, что у страны много нефти, и этой нефтью хотят распоряжаться США.

«Наши запасы были давно разведаны американцами. Они законсервировали наши месторождения в расчете на нефть Персидского залива. Они хотели, чтобы суданская нефть осталась им на те времена, когда нефть в Заливе иссякнет. Но ведь суданцы – тоже люди. Они имеют право пользоваться своими недрами.

Президент аль-Башир позвал китайцев. Те разрабатывают нефть, платят стране, но американцев это совершенно не устраивает. Поэтому они раздувают все конфликты – на Юге, в Дарфуре, на границе с Египтом. И вот еще что важно – в Судане большие залежи урана. США хотят это тоже контролировать. Уран – это главная причина, главная тема всех войн вокруг Судана».[15]

Почему Китай положил глаз на Судан

Поскольку вспомнили о китайских товарищах, надо остановиться на этом поподробнее. У КНР интересы в Судане были немалые, и распад страны ударил по ним так откровенно, что некоторые обозреватели прямо увидели в этом сюжете руку американцев, которые выбили из-под своего китайского конкурента мощную опору в Африке.

Дело в том, что Китай положил глаз на Судан по весьма прозаической причине – отсюда Поднебесная начала получать огромные объемы нефти. Причем, прямо из суданских портов – по морю, вернее, по Индийскому океану.

Известно, что главный поставщик нефти из Африки в КНР – Ангола, обогнавшая по объемам даже Саудовскую Аравию и Иран. А до недавнего времени вторым являлся Судан!

В Китай шли от 50 до 60% суданской нефти. Страна удовлетворяла почти 10% потребностей Пекина в этом виде сырья. Когда западные компании ушли из Судана, Китай немало лет инвестировал в разведку, добычу, нефтепереработку, транспортировку. И при этом не обращал никакого внимания на западные санкции против Хартума.[16]

Но после раздробления Судана в Пекине не то, чтобы о нефти вспоминали. В условиях раскола страны стало очень туманным будущее 15 млрд долларов (!) китайских инвестиций. Здесь на кредиты Китая строились не только нефтепроводы, но и больницы, школы, дороги.

В КНР несколько лет назад даже был принят закон «О содействии трудоустройству», направленный на укрепление китайских общин за рубежом. Это стало законодательной поддержкой в период, когда усилился поток китайских работников в Африку – в Анголу, в Судан и в Нигерию.[17]

Китайцы, надо отдать им должное, моментально сориентировались после отделения Южного Судана. Будешь быстро думать, когда столько денег здесь вложено! КНР с РЮС (Республика южный Судан) без раскачки подписали несколько соглашений в нефтяной области, и несколько китайских компаний уже начали инвестировать в нефтяной сектор южно-суданской экономики…

Возвращаясь к недавним временам, добавим, что до поры до времени Судан был единственной в мире крупной нефтедобывающей страной, экспортировавшей сырье в Китай, Индию и Малайзию, а не в США, Европу или Японию.

С помощью Китая Судан превратился за годы из импортера нефти в страну-экспортера. Благодаря чему Китай имеет влияние на президента аль-Башира.[18] КНР однажды даже проигнорировала ордер МУС на арест Омара аль-Башира и пригласила суданского президента в Пекин с официальным визитом. «Я полагаю, что эта поездка поможет в консолидации и развитии традиционной китайско-суданской дружбы и способствует устойчивому сотрудничеству в различных областях», - сказал аль-Баширу президент Китая Ху Цзиньтао.[19]

В течение долгого времени американцы проигрывали в Судане конкуренцию именно Китаю. Нефтяные кампании «Шеврон» и «Эксон-Мобил» вынуждены были искать счастья в соседнем Чаде и потратили там почти четыре миллиарда (!) долларов на строительство нефтепровода, по которому могли поставлять в США до 160 тысяч баррелей нефти в день. В Судане подобный нефтепровод обошелся бы им значительно дешевле, поскольку до океанского берега ближе.

А такое не прощается. В мировой прессе начали появляться публикации с вполне определенным «душком».

«Правительство Судана вместе с французами и китайцами активно занимается разграблением национальных богатств собственной страны. Добычу «черного золота» осуществляют, в основном, китайские и французские нефтяные компании, что никак не смущает декларирующего исламские ценности президента аль-Башира», - писала западная пресса со ссылками на WikiLeaks, который, в свою очередь, цитировал американские закрытые документы.[20]

Кампания по дискредитации суданского руководителя шла полным ходом. И китайцев к ней приплели…

Но даже WikiLeaks не напишет о том, как в течение двух десятилетий США оказывали и косвенную, и прямую вооруженную поддержку сепаратистскому движению на юге Судана, стратегически важном с точки зрения контроля над месторождениями и транспортировкой нефти.[21]

Поэтому состоявшийся референдум о разделе Судана, на который вынужден быть под мощнейшим давлением пойти Хартум, – это  ещё один этап той же самой политики.

Да, Запад, в конце концов, под аккомпанемент осуждений аль-Башира за Дарфур и коррупцию, добился раздела Судана! В июле 2011 года в итоге длительного переговорного процесса под патронажем США (а как же без них?!) Хартум согласился на отделение трети своей территории.

И это, похоже, не предел. Южно-суданский президент Сальваторе Киир Маярдит некоторое время назад «простодушно» поведал о взглядах своих покровителей на будущее страны: «Судан ждет конец, как самой большой державы в Африке. Он в скором времени неизбежно распадется на несколько частей: первым в этом ряду стал Южный Судан, за ним последует Восточный Судан, а потом Дарфур»[22]…

Карта http://newzz.in.ua/

Недаром же Барак Обама в статье, опубликованной в «The New York Times», назвал референдум на юге Судана в январе 2011 года «историческим»![23] А госсекретарь Хиллари Клинтон сразу после окончания голосования поспешила заявить о скором исключении Судана из списка стран, поддерживающих терроризм.

Правда, ордер МУС на арест Омара аль-Башира ещё не отозван – ждут от него новых уступок…

Независимость очень дорого стоит

Итак, по уже отработанной в бывшей Югославии схеме было проведено расчленение Судана на два территориальных государственных образования: на Южный Судан (в основном, христианский) и собственно Судан (в основном, мусульманский). Это – первый в новейшей истории случай отделения христианской территории от исламского государства.

Да, на первый план были выставлены религиозные различия, что стало в Судане главным аргументом для отделения Юга. Именно христианский юг желал независимости от мусульманского севера. Но… Независимость, она очень дорого стоит. Многие независимые государства на первых, да и на вторых, порах оказывались перед тяжелой дилеммой: как жить, не имея средств? Пытаться заработать самим или идти к бывшим колонизаторам за кредитами? И шли, и брали кредиты, и попали эти формально «независимые» страны в новую кабалу – уже финансовую.

Так вот, получив вожделенную «независимость», Южный Судан оказался в довольно двусмысленном положении. Он был якобы самостоятелен – Хартум здесь уже не командовал, но жить оказалось не на что.

Казалось бы, справедливость восторжествовала: «христианско-языческий Юг страны освободился от исламского диктаторского режима Омара аль-Башира». Однако, после решения о разделе страны, Судан, который в 1956 году сам избавился от колониального гнета, может вновь превратиться в послушную марионетку в руках одной из великих держав,[24] - полагает обозреватель Юрий Сосинский-Семихат.

Впрочем, само провозглашение «независимости» и связанные с ним церемонии проходили на Юге довольно цивилизовано.

«Южный Судан стал самым молодым государством мира. На торжественной церемонии в столице страны городе Джуба присутствовали Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун и президент Судана Омар аль-Башир. Судан стал первым государством, который объявил об официальном признании южного соседа», - передавали мировые СМИ.[25]

На банкете в Джубе присутствовали лидеры около 30 стран Африки. Россию представлял спецпредставитель президента РФ по вопросам сотрудничества с Африкой, председатель Комитета по международным делам Совета Федерации Михаил Маргелов.

Сразу после этого Россия установила дипломатические отношения с Южным Суданом. Но… Показательно, с кем с первых дней независимости собрался дружить сам Южный Судан. Вот что писала, например, израильская пресса:

«Южный Судан после официального объявления об образовании независимого государства на его территории откроет посольства в 21 стране. В числе стран, где появятся диппредставительства нового государства, ведущие страны Евросоюза: Италия, Франция и Германия, а также Великобритания, США и Израиль.

Кроме того, диппредставительства нового государства начнут работать в соседних африканских странах - Кении, Уганде и Эфиопии, с которыми Южный Судан тесно связан экономически.

Пока в планах правительства Южного Судана не значится открытие посольств в России и в Китае».[26]

До сих пор у них «не значится»…

Вектор ясен?

Тогда же в СМИ появились статьи о южно-суданских богатствах, что должно было доказать мировому сообществу факт самодостаточности нового государственного образования. Например, в статье «Ресурсы и экономические перспективы Южного Судана» писали так:

«Суданская нефть: Южный Судан унаследовал большую часть запасов нефти. Около трех четвертей из примерно 500 000 баррелей нефти в день добывают в Судане на Юге, который сейчас является одной из самых богатых нефтью стран в Африке. Помимо нефти, есть еще запасы природного газа.

Инфраструктурные проекты: Южный Судан не имеет фактически никакой инфраструктуры. Поэтому руководство страны объявило, что намерено мобилизовать в ближайшие пять лет 500 млрд долл для развития инфраструктуры.

Пахотные земли. Территория Южного Судана размером с Францию, а население 8,5 млн человек. 84% пахотных земель страны используются. Если здесь выращивать аграрную продукцию эффективно то, по некоторым оценкам, Южный Судан мог бы прокормить более миллиарда человек, то есть всю Африку (или Индию, или Китай).

Природные ресурсы: страна обладает огромными ресурсами полезных ископаемых, большинство из которых остаются невостребованными. Есть железо, медь, хром, цинк, вольфрам, серебро, золото и уран.

РЮС выражает амбиции стать центром африканских стран и всего мира, таким же, как Дубай и Сингапур».[27]

Вот так! Прокормим Китай с Индией, и сами будем как новый Сингапур! И кто же это нагнал такой «пурги» в головы южно-суданцев? Послушать, так здесь будут строить Новые Васюки!

«Почему в провинции нет никакой игры мысли? – вопрошал собравшихся васюкинцев Остап Бендер. – Знаете ли вы, что ваш «Шахматный клуб четырех коней» при правильной постановке дела сможет совершенно преобразить город Васюки? Если вы согласитесь на мой проект, то спускаться из города на пристань вы будете по мраморным лестницам! Васюки станут центром десяти губерний!

- Но деньги! - застонали васюкинцы. - Много тысяч денег! Где же их взять?

- Васюкинцы денег платить не будут. Они будут их по-лу-чать! Это же все чрезвычайно просто… Сотни тысяч людей, богато обеспеченных людей, будут стремиться в Васюки. Построят железнодорожную магистраль Москва-Васюки. Это - раз. Два - это гостиницы и небоскребы для размещения гостей. Три - поднятие сельского хозяйства в радиусе на тысячу километров…

Аэропорт «Большие Васюки» - регулярное отправление почтовых самолетов и дирижаблей во все концы света, включая Лос-Анджелес и Мельбурн»...[28]

Нет, мы не против, если «РЮС = Дубай = Сингапур», но есть же предел мечтаний…

Сообщалось и о том, что, новоиспеченный глава Южного Судана С.Киир заключил соглашение с президентом Кении о строительстве в кенийском городе Ламу порта (пристани?), который будет использоваться для импорта и экспорта товаров трех стран – Кении, Южного Судана и Эфиопии, а также обсудил проект создания железной дороги, которая соединит две страны.[29]

Ей Богу, иногда кажется, что «товарищ Бендер» с нами…

Перспективы нефтедобычи в Судане после раскола чрезвычайно взволновали иностранцев. Ещё в январе 2011 года, в канун референдума, министерство нефти Судана объявило о том, что французский нефтяной гигант – компания Total, приступит к нефтедобыче в Южном Судане.

Министр нефти страны также заявил, что американские компании смогут возобновить нефтедобычу на Юге, где сконцентрировано 75% всех запасов нефти.[30]

Но, сказка о том, что 75% некогда общих нефтяных запасов оказались теперь на территории РЮС (Республики южный Судан), обернулась былью – качать нефть на экспорт отсюда можно только через территорию Судана. Т.е. без договоренностей с ненавистным Югу Хартумом нельзя продать ни одного барреля нефти! Северный Судан контролирует все трубопроводы, по которым нефть Юга идет на экспорт.

Карта http://images.google.ru/

Это кто там мечтал о молочных реках с кисельными берегами?

А всё уперлось в пресловутый «презренный металл» - в распределение доходов от нефти. Ситуация прямо повторила российско-украинскую «газовую войну». В январе 2012 года Южный Судан приостановил работу нефтепровода, по которому нефть поступала в Судан, в ответ на то, что Северный Судан ранее запретил двум танкерам с южно-суданской нефтью выйти из порта из-за неуплаты таможенной пошлины, установленной Севером для Юга. В свою очередь Юг считает грабежом стоимость транзита – 22 доллара за баррель.

Ничего не напоминает? Только, в отличие от Москвы и Киева, два Судана взяли в руки оружие и сцепились по-настоящему.

«Все согласны с тем, что у Судана и у Южного Судана нет никаких причин воевать друг с другом. Два новообразованных государства пообещали своим международным «опекунам» в течение года урегулировать оставшиеся неразрешенными вопросы: демаркацию неутвержденных 20% границы, статус живущих на севере южан и находящихся на юге северян, раздел нефтяных ресурсов страны», - примирительно писала французская газета «Le Figaro» после разделения Судана.[31]

И тем не менее конфликт разразился. Да ещё какой!

Очаг нестабильности в этой части Африки гарантирован надолго

Но, прежде чем переходить к этой скорбной странице нашей суданской повести, обратимся к оценкам произошедшего раскола страны. Вот что говорили эксперты.

«Расчленение Судана на два государства, инициированное Соединёнными Штатами и одобренное Организацией Объединённых Наций, - это продолжение политики двойных стандартов, ставшей нормой международного поведения Америки еще во время агрессии НАТО против Югославии и отделения Косова от Сербии», - уверен политолог Юрий Гаврилечко.[32]

«Балканизация суверенных африканских стран, подстрекаемая Западом, напуганным увеличением роли в Африке КНР и Индии, по сути, началась с отделения Южного Судана. Но и многие другие африканские страны сталкиваются с сепаратистскими проблемами. В интересах Запада вновь перекроить карту Африки в поисках возвращения собственного доминирования», - пишут С.Гафуров и Д.Митина.[33]

«Если перед референдумом о разделе Судана Хартуму было важно продемонстрировать добрую волю и ослабить международную изоляцию страны (пусть даже ценой роста сепаратистских настроений в провинциях Южный Кордофан, Голубой Нил и Дарфур), то для США приоритетом является ослабление Хартума, рассматриваемого в качестве «проводника идей радикального исламизма в Африке», и… облегчение доступа к энергетическим ресурсам континента», - так ставил диагноз в связи с этими острыми приступами суданской «независимости» эксперт Фонда стратегической культуры Андрей Арешев.[34]

В своем обзоре он со знанием дела пишет:

«Отделение Юга никоим образом не отменяет его тесной экономической привязки к Северу, где сосредоточена вся портовая инфраструктура, склады и нефтепроводы. В настоящее время на севере проживает от 1 до 2 млн выходцев из южных районов, и многие из них основательно включены в административное управление и экономическую жизнь Севера.

Сами южные племена (их около 600) и малые группы раздираются внутренними противоречиями.

Только в 2009 году произошло несколько межплеменных столкновений, связанных с борьбой за скот и пастбища. Нетрудно догадаться, что теперь межплеменные столкновения в Южном Судане, вызванные борьбой за гуманитарную помощь и доходы от продажи энергоресурсов, возобновятся с новой силой.

Правящая группировка РЮС окончательно распадется на этнические «фракции» - динка, нуэр, шиллук и т.д. Учитывая воинственный характер многих скотоводческих племен, населяющих Южный Судан, вероятность возобновления вооруженной конфронтации здесь весьма высока.

Официальная Джуба по привычке будет обвинять в провоцировании межплеменной розни северян.

Тут же найдутся многочисленные поводы, в первую очередь – спор за принадлежность богатого нефтью района Абьей. Это – этно-конфессионально смешанный район, где политически доминируют ветвь негроидного племени динка и арабо-мусульманское меньшинство. Здесь залегают основные месторождения суданской нефти, и, скорее всего, Абьей скоро станет объектом острого соперничества между Вашингтоном, Парижем и Пекином.

Карта ttp://img.beta.rian.ru/

Ясно, что и у Хартума, и у Джубы найдутся свои «доброжелатели», готовые помочь «решить вопрос», в том числе, поставками оружия.

Таким образом, очаг нестабильности в этой части Африки гарантирован надолго. И лишь интересы западных и китайских энергетических компаний могут до поры до времени воспрепятствовать Южному Судану, чтобы он не повторил путь Руанды и Сомали», - делает вывод Андрей Арешев.

«По итогам «переформатирования» Большого Ближнего Востока перед нами вырисовывается новая геополитическая ситуация. Такие активные региональные лидеры, как Египет и Ливия, в ближайшее время не смогут играть сколько-нибудь значительной роли в регионе. Судан отброшен в своем развитии на пару десятилетий назад и в ближайшей перспективе обречен на внутренние разборки со всеми вытекающими отсюда последствиями, вплоть до превращения в «землю войны» и пристанище террористических группировок», - уверен обозреватель Игорь Панкратенко.[35]

«Чтобы локальный хаос был более управляемым и «стабильным», заложена еще одна мина – Хеглиг, спорная территория между Севером и Югом Судана», - предполагает эксперт Александр Дудчак.[36]

Последнее очень важно для оценки перспектив ситуации. А они не блестящи.

Корреспондент «РИА Новости» Юлия Троицкая только что передала из Хартума: «Правительство Республики Южный Судан (РЮС) впервые после обретения независимости утвердило официальную карту новой страны, на которой часть спорного пограничного района Хеглиг отнесена к территории РЮС.

Карта http://img.beta.rian.ru/

Утвержденная карта Южного Судана включает нефтеносные районы, включая часть Хеглига. Эти районы представлены на карте РЮС как территория Южного Судана.

При этом те же самые районы на суданских картах включены в состав Судана.

Согласованный проект договора о демаркации границы между Суданом и Южным Суданом так и остался неподписанным из-за военного конфликта, вспыхнувшего на границе двух стран, общая протяженность которой около 1800 километров».[37]

Нет границы – есть проблемы…

Хроника межсуданской войны

Об этом конфликте, фактически войне, на которую обратил внимание Совет Безопасности ООН, можно рассказывать много. Но, чтобы не уходить в дебри деталей, отметим главное.

В ноябре 2011 г. правительство Судана заблокировало экспорт нефти из Южного Судана, не имеющего выхода к морю. Формальной причиной блокады стал спор из-за оплаты транзита. Как заявлял суданский министр нефти, с момента обретения Южным Суданом независимости его задолженность по транзиту составила на ноябрь почти 730 миллионов долларов.[38]

После провала переговоров о компенсации нефтяных доходов обе страны больше трех недель с немалым упорством пытались получить контроль над нефтеносными районами вдоль своих новых границ.

История весьма поучительная – «независимость» требует финансового обеспечения, а в этом вопросе РЮС перспективы по какой-то причине не просчитала…

Но деньги-то казне нужны! И 10 апреля 2012 года армия РЮС вошла на территорию района Хеглиг.

Каждая их сторон – и Хартум, и Джуба – считает этот нефтеносный район своим. Южане настаивают на том, что территория Хеглига, где добывается около половины всей нефти Судана (около 115 тыс баррелей в день), принадлежит им. В свою очередь, северяне ссылаются на решение Постоянной палаты третейского суда в Гааге от 2009 года, согласно которому спорный район отнесен к их землям.

Пока юристы собирались с мыслями, как отреагировать на аншлюс Хеглига войсками РЮС, ВВС Судана 12 апреля стали бомбить южно-суданскую территорию. А затем армия Судана начала наступление на позиции войск Южного Судана, окопавшихся в Хеглиге.

Бойня началась нешуточная, поэтому возбудились соседи. Вооруженные силы Уганды прямо пригрозили вмешаться в конфликт, если противостояние Судана и Южного Судана примет характер полномасштабной войны.

Эскалация пагубна тем, что, если уж началось, то остановить очень трудно. Вот и пошло-поехало…

17 апреля парламент Судана провозгласил правительство Южного Судана «врагом». Хартум настаивает на том, что соседнее государство незаконно занимает регион Хеглиг, на который приходится почти половина всей нефтедобычи Судана.

Привет конструкторам южно-суданской «независимости» - они же понимали, что раскол страны приведет к соперничеству за нефтеносные районы? Понимали! Но делали всё сознательно в соответствии с римским принципом «Divide et Impera». Зря, что ли историю в Итоне преподают?! (Для справки – за время своего существования из стен «Итонского колледжа» вышли 19 премьер-министров Великобритании, в том числе, нынешний премьер Дэвид Кэмерон[39] - С.Ф.).

В конце концов, звуки взрывов в Хеглиге достигли ушей ООН, и под давлением международного сообщества Джуба вывела оттуда свои войска, заявив при этом, что «будет добиваться определения статуса Хеглига через международный арбитраж».

Добро бы так…

Колониальная система 2.0

Показательно, что в Вашингтоне начало этого конфликта как будто бы ждали.

В «Обзоре превентивных приоритетов» Совета по международным отношениям США, выпущенном в канун 2012 года, военный конфликт между Суданом и Южным Суданом прямо прописан и отнесен под № 1 к «третьему уровню» приоритетов, «которые имеют ограниченное стратегическое значение для Соединенных Штатов».[40]

Конечно, военно-политический прогноз дело важное, и он, в конце концов, сбылся. Но возникает справедливый вопрос – а что, американцы перед расколом страны не видели такой перспективы отношений Судана и РЮС? Они только теперь «прозрели»? А подозрение, как известно, порождает недоверие…

По этому поводу «в точку» высказался участник одного из форумов: «Профессиональные политологи рассуждают так: «Если принять за аксиому, что «американские стратеги очень умные и дальновидные», то это означает принципиальный курс Вашингтона на раздробление Судана и свержение режима О. аль-Башира. Если же принять версию того, что в Белом Доме сидят не стратеги, а профаны в ближневосточных делах, то такая политика совершенно оправданно может привести к возникновению новых постоянных военных конфликтов в этом регионе». А, может быть, не обращая внимания на мнение профессиональных политологов, стоит говорить о том, что цель американцев именно в «возникновении новых постоянных военных конфликтов в этом регионе»? Это вполне укладывается в свержение режимов в Египте, Ливии, Йемене, разжигание гражданской войны в Сирии, разделении Судана».

Ряд экспертов всерьез обеспокоен попытками Америки закрепиться в Судане под предлогом поддержки «демократических ценностей». По мнению бывшего советника президента Азербайджана по вопросам внешней политики Вафы Гулизаде, «референдум об отделении Южного Судана — очень нехороший прецедент, потому что на основе таких прецедентов США будут устанавливать новый мировой порядок. Это выгодно Вашингтону, так как после раздела Судана обе его части будут ориентироваться только на США. Судана, как такового, уже нет, а его нефть будут использовать американцы и члены их команды».[41]

«Американские нефтяные компании покинули Судан еще в начале 1990-х годов. Но теперь появление на карте нового государства может позволить США вернуться сюда через 20 лет после вынужденного отступления», - замечает обозреватель Юрий Сосинский-Семихат.[42]

Добавим – сами США давно готовились к возвращению в Судан.

И скажем ещё несколько слов на тему, выходящую за рамки рассказа о событиях в Судане, но высвечивающую происходящие там события под иным углом…

Вспомним, как в 2002 году Пентагон начал свой первый крупный проект, нацеленный на военный контроль над Африкой. Он появился на свет в виде «Пан-Сахельской инициативы».

Сахель – это обширная часть Африки, которая лежит между Сахарой и южными, плодородными землями континента.

В рамках проекта «Пан-Сахельской инициативы» американские военные приступили к обучению военнослужащих из Мали, Чада, Мавритании и Нигера. Белый дом уже в те годы запланировал военное присутствие в центральной Африке (идеальная позиция, чтобы отделить северную Африку от южной, а дальше – диктовать условия всем), включив в эти планы, по крайней мере, три страны – Ливию, Сомали и Судан – и определяя их в качестве мишеней для Пентагона.

Напомним яркие признания бывшего главнокомандующего Объединенными вооруженными силами НАТО генерала армии США Уэсли Кларка в интервью Эми Гудман из «Голоса Америки» 2 марта 2007 года (это стоит увидеть и услышать! – https://www.youtube.com/watch?v=W-sFxHI1Py0&feature=player_embedded ), когда он рассказал о разработанных ещё в 2001 году планах правительства США напасть на 7 стран – Ирак, Сирию, Ливан, Ливию, Сомали, Судан и Иран:

«Мы разбомбим семь стран за пять лет, начиная с Ирака, затем - Сирию, Ливан, Ливию, Сомали, Судан и закончим Ираном».[43]

Сегодня, в 2012 году, список, озвученный генералом Уэсли Кларком, можно предъявлять в Международном уголовном суде. И выиграть дело!

Так что, разжигание «внутренних конфликтов» и проблем «терроризма» в Африке, которым там пока и не пахнет, является частью продуманной стратегии, используемой США и их союзниками по НАТО, для открытия дверей на африканский континент по шумок так называемой «глобальной войны с террором».

Именно эта разрекламированная на весь свет «война с терроризмом» в глазах всего мира должна оправдывать военное присутствие США уже и на африканском континенте. Поэтому так тихо, без разбора в СМИ, прошло создание Пентагоном AFRICOM (Объединенного военного командования по Африке) – африканской версии НАТО, которое было создано для установления контроля Вашингтона над, как «неполиткорректно», но точно, говорили в 60-е годы, «чёрным континентом».

Надо отдать должное вашингтонским стратегам – они видят перспективы, и этого у них не отнять. А перспективы в отношении Африки таковы – по всем прогнозам этот континент способен стать в XXI веке источником природных богатств, которые обеспечат человечеству новый этап развития.

И богатства эти США без обиняков собираются брать под свой контроль.

Этакое второе издание колониальной системы. Или, как сейчас модно всё привязывать к компьютерным технологиям, – «колониальная система 2.0».

Потому и пишет информированный в африканских делах интернет-ресурс: «Не секрет, что США и их союзники уже заложили немалые бюджетные средства на борьбу с теми же террористическими организациями, с которыми они сами сотрудничали, которые они поощряли, питали, вооружали и плодили по всей территории Африки – в Сомали, Судане, Ливии, Мали, Мавритании, Нигере, Алжире, Нигерии и т.д.».[44]

Во имя Земли и Воды

И, в заключение этого объемного рассказа о суданских делах, упомянем о двух проблемах, которые здесь, в Судане, способные породить новые конфликты и привести к новым жертвам.

Имя этих проблем – Земля и Вода.

Да-да, не удивляйтесь!

Мало кому это известно, но на африканские, в том числе, и суданские земли, которые, как мы цитировали выше, способны прокормить всю Африку, положили глаз иностранные силы.

В новом земельном переделе в Африке участвует уже большое количество западных компаний, которые связаны с крупными банками типа «Goldman Sachs». В их число входят фирмы, руководители которых проработали на государственных должностях в африканских странах, торгующих ныне своей землей.

Среди них можно назвать «Kinyeti Development» – компанию из Техаса, которая уже является владелицей около 600 тысяч гектаров земли в Судане. Руководитель компании – бывший посол США в Хартуме Говард Юджин Дуглас (Howard Eugene Douglas), который занимал также пост координатора по делам беженцев.

Только на территории северного Судана около 1,5 миллиона гектаров принадлежит компаниям из Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов и Южной Кореи.

В Южном Судане особой популярностью пользуются земли, которые расположены вдоль берегов реки Нил.

С Вашингтоном соревнуется Эр-Рияд. Правительством Саудовской Аравии выделено 5 миллиардов долларов на кредиты для компаний, которые планируют делать инвестиции в земельные угодья государств с «высокими сельскохозяйственными возможностями». Одна из компаний сделала заявление о том, что планирует вложить 1 миллиард долларов с целью приобретения земель для выращивания риса. И её представители начали скупку земель в Сенегале, Мали, Кении, Судане и Уганде.[45]

Кто-то сомневается, что суданские, да и другие, земли проще брать под контроль, когда государство ослаблено?

Помимо земельного вопроса – окаянного вопроса многих стран, в т.ч. и России, – Судан оказался перед лицом нарастающих разногласий с соседями по поводу водных ресурсов Нила.

В Африке назревает новый серьезный конфликт из-за воды, грозящий перерасти в полномасштабную войну. Причем уже сейчас начинают складываться будущие коалиции, пишет политолог Сергей Балмасов.[46]

С одной стороны конфликта — арабские страны Судан и Египет, к которым может присоединиться Эритрея. С другой стороны — южные африканские страны, такие как Бурунди, Руанда, Уганда, Кения, Танзания, Демократическая Республика Конго, Эфиопия и Южный Судан.

Все они находятся в бассейне великой африканской реки Нил.

Бассейн реки Нил на карте Африки. Карта http://assets.panda.org/

До последних лет отношения между Хартумом и Каиром были довольно напряженные. Этому в немалой степени способствовало то, что бывший президент Египта Хосни Мубарак был старым недругом Омара аль-Башира.

В немалой степени египетско-суданские противоречия обострил водный спор. Согласно договору между странами от 1959 года, лишь четверть нильской воды доставалась Судану. Всё остальное забирал Египет, обосновывая это тем, что 97% из 84-миллионного египетского населения живет на 4% территории страны, и это – районы, примыкающие к Нилу.

В последние годы и Судан, и Египет не раз пытались пересмотреть прежние соглашения, настаивали на перераспределении воды в свою пользу. Ведь для каждого из них проблема воды является вопросом жизни и смерти.

И вот теперь двум «историческим противникам» приходится – «охота пуще неволи» – объединяться перед лицом угроз со стороны африканских стран тропического пояса, которые вдруг «вспомнили» (или кто-то подсказал) о том, что именно на их территории рождается великая река Нил. Вот они и решили покончить с «несправедливостью», когда Египет и Судан диктовали всем остальным меру потребления воды из Нила. Притом, что эти «остальные» не признают договора «по Нилу» 1959 года, поскольку в нем абсолютно не учтены их интересы.

И у них есть свои резоны.

Та же Эфиопия, с территории которой Голубой Нил дает гигантский сток в Большой Нил, указывает, что она использует всего 1,1% этого водного объема. А в условиях продолжающегося демографического взрыва (каждый год ее население увеличивается на 3% и к 2025 году составит 100 миллионов!) у нее просто нет выхода, кроме как делать ставку на интенсивное орошение. Иначе всех не прокормить.

И Эфиопия в своих претензиях не одинока. С Бурунди она уже приступила к возведению серии гидротехнических сооружений на притоках Большого Нила. Это вызвало ярость в Египте и Судане, которые опасаются, что из-за того, что Бурунди перекроет стоки в Большой Нил из Белого Нила, они не получат тех объемов воды, которые им самим необходимы.

Эфиопскую инициативу поддерживают и другие «нильские» страны, среди которых особую заинтересованность в совместных действиях проявил – кто бы мог подумать – Южный Судан, где приступают к реализации целой серии ирригационных сооружений на Ниле.

И именно это обстоятельство заставляет египтян и суданцев действовать гораздо активнее, чем раньше.

«Соломонова решения для выхода из этой ситуации нет: в случае малейшего изменения сложившегося положения пострадают и Каир, и Хартум. А при его сохранении страдают интересы почти десятка стран, по сути, лишенных реального доступа к источникам воды на своей же территории», - делает вывод Сергей Балмасов.

Клубок проблем, опутывающих Судан в последние годы, связал страну по рукам и ногам. И пока она находится в таком состоянии, ушлые люди начали откусывать от тела крупнейшего государства Африки целые куски.

У неё уже отняли Южный Судан. На очереди Дарфур.

Возможны и другие потери, если расцветут пышным цветом нарастающие конфликты с соседями из-за той же нильской воды.

А иностранные дяди – одного из них зовут Сэм – только потирают руки, приветствуют тенденции к разрушению Судана, скупают его земли.

И всё это называется у них «независимостью», острые приступы которой привели Судан к его нынешнему состоянию…

«Судан, Судан, страна моя,

Ты вся горишь в огне…»