БРИКС ещё не начал, а на Западе его уже списали

Не так давно на «ВО» рассказывалось о новом акрониме МИСТ, который придумал экономист и рыночный аналитик Джим О’Нил из компании «Goldman Sachs». Чтобы инвесторам и тем ребятишкам, которые пишут геополитические статеечки, не было скучно, он дал щелбана БРИКС и вывел на экономическую и политическую мировую арену новое кабинетное существо из четырёх букв. Разумеется, он учёл и тот факт, что за последний год инвесторы утянули из фондов BRICS 15 млрд. долл.

MIST — это Mexico, Indonesia, South Korea and Turkey. О’Нил помахал платочком BRICS, то есть Бразилии, России, Индии, Китаю и Южной Африке (которую часто исключают из акронима; изначально этой страны там и не было), по целому ряду причин. Тут вам и риски авторитарных систем, которые порождают политическую нестабильность, и сырьевая зависимость России и Бразилии, и сокращение населения России (по западным прогнозам, в ближайшие 40 лет оно съёжится на 25 миллионов человек), и, наконец, недостаточная интеграция БРИК в мировую экономику.

Другое дело — Мексика и иже с ней.

Доля сырой нефти в экспорте у Мексики сократилась с 90% до 10%. Индонезии же главный экономист «Goldman Sachs» отвёл почётное место в новом «блоке» потому… что она богата сырьевыми ресурсами.

Турция хороша тем, что её экспорт составляет 20%, и в нём высока доля промтоваров.

Что с Южной Кореей, не вполне понятно. Видимо, там хорошо всё. Было немецкое экономическое чудо, было японское, было и южнокорейское — не такое чудесное, как японское, но было.

Экономисты — тем паче экономисты с мировыми именами — обычно не делают голословных заявлений. Разумеется, четыре названные страны «объединились» не по прихоти О’Нила.

В феврале 2011 года компания «Goldman Sachs» запустила проект под названием «N-11 Equity Fund». Его задачей стали инвестиции в экономики одиннадцати развивающихся стран, в которые входят и четыре рассмотренных выше государства. С начала 2012 года доходность фонда составила 12,0% против 1,5% у фонда, инвестирующего в четыре страны BRIC. Вот так. 12 процентов против полутора процентов. А «политические риски», авторитаризм, сырьевая зависимость и прочее, о чём экономисты вещают с ироничной улыбкой, — это так, для «хомячков» из Интернета.

Если же говорить о политической консолидации Индонезии, Турции, Мексики и Южной Кореи (в отличие от стран БРИКС), то возможность таковой вызывает «смутные сомнения». Впрочем, главный экономист «Goldman Sachs», составляя свои прогнозы, вряд ли помышляет о геополитике. Его первоочередная задача, что бы мы ни думали, — выявить, где «теплее» инвестициям.

Приведём в пример Турцию. Западные аналитики считают, что эта страна с каждым годом становится всё привлекательнее для инвесторов. Лет через 10-11 Турция может сделаться не только одним из фабричных центров планеты, куда стекаются десятки миллиардов долларов прямых инвестиций, но и стать одним из пяти стран, лидирующих ведущих в мире в сфере туризма (предполагается, что её будет посещать в год 63 млн. туристов). Кроме того, у Турции выгодное географическое положение — Анкара может использовать свою близость к региональным рынкам. Тут вам и Ближний Восток, и Центральная Азия, и Балканы, и Россия, и значительный энергетический рынок. Правда, безработица среди молодых турок высока — аж до 25%, по прошлогодним данным ОЭСР. Но безработица инвесторов не волнует — их интересует отдача. К тому же чем больше инвестиций, тем больше новых рабочих мест.

У инвесторов есть все основания ожидать от MIST приемлемой доходности, пишет Наталия Трушина (Bankir.Ru). В качестве аргумента автор приводит мнение специалиста отдела корпоративных и инвестиционных рейтингов «Эксперт РА» Александры Таранниковой, согласно которому Мексику, Индонезию, Южную Корею и Турцию можно включать в одну цепочку, поскольку эти страны обладают схожими макроэкономическими параметрами. Тут и невысокая долговая нагрузка (отношение валового государственного долга к ВВП находится в среднем на уровне 33%), и отсутствие проблемного бюджетного дефицита, и высокие темпы прироста ВВП (за период с 2006 по 2011 года в среднем плюс 38%), и высокое отношение объёма инвестиций к ВВП (в среднем около 27%). Приведённые характеристики делают эти страны привлекательными для осуществления инвестиций — особенно в условиях, когда ежегодные темпы прироста ВВП в развитых странах не превышают 1,5%, а их госдолг сопоставим с объёмом ВВП.

Что касается БРИК, то от него в плане инвестиций, считают аналитики «Стандард энд Пурз», нынче осталась одна буква — К.

Обозреватели «Финмаркета», ознакомившиеся с их отчётом, рассказали о том, что в «Standard & Poors» уверены: концепция БРИК устарела. Четыре страны, не имеющие ничего общего, прежде были связаны лишь высокими темпами роста, а заодно большими надеждами на будущее их экономик. Связь эта оказалась не очень-то прочной, а надежды на будущее, по-видимому, эфемерными.

Кай Штукенброк, Себастьян Бриоззо и Ким Энг Тан дали ответ на вопрос, есть ли логика в объединении четырёх крупнейших развивающихся экономик в блок БРИК. Выводы у них получились пессимистичные. С экономической и инвестиционной точки зрения, по мнению аналитиков «Standard & Poors», страны БРИК уже ничто не объединяет.

Вот некоторые их аргументы:

а) Китай показывает высокие темпы роста и стабильность;

б) рост России слишком сильно затормозился после кризиса 2008 года из-за многочисленных структурных проблем, которые не решены и сегодня;

в) главный аутсайдер блока — Бразилия. Эта страна не хочет жертвовать стабильностью ради быстрого роста. А что нужно инвесторам? — зададим от себя вопрос. Правильно: быстрый рост и прибыль.

По мнению экономистов, концепции БРИК нет как таковой. Аналитики «Standard & Poors», оперируя показателями роста экономики, ВВП на душу населения и внешних балансов, говорят о «Китае плюс три».

В отношении ВВП на душу населения у четырёх стран — очень разная динамика. Китай показывает устойчивый рост динамики ВВП на душу населения, и к 2015 году этот показатель будет в 9 раз выше, чем в 2001 году. А вот Россия, наоборот, сначала показала быстрый рост ВВП на душу населения, что случилось на фоне быстрого роста цен на сырьё. Но в 2008-2009 гг. началось падение нефтяных цен, и ВВП на душу населения в России упал на 25%. Сейчас ВВП на душу снова растёт, но уже не так быстро, как до кризиса. Вероятно, Китай по этому показателю вот-вот обгонит Россию.

В отношении роста реального ВВП — то же самое. Китай опережает всех остальных «членов» БРИК.

Россия, говорится в докладе аналитиков, показывавшая хорошие результаты до кризиса 2008 года, замедлилась. Рост в течение ближайших нескольких лет будет чуть выше 3%. Примерно такая же ситуация в Бразилии. Рост Индии похож на рост Китая, но нужно помнить о том, что население Индии растёт куда быстрее китайского.

По государственным финансам у БРИК два лидера. И у Китая, и у России — хорошее положение с низким уровнем государственного долга. Но есть и серьёзные проблемы.

«У России с её сырьевой экономикой был огромный профицит счёта текущих операций, но он постепенно снижается из-за роста внутреннего потребления. У России огромный торговый профицит в части полезных ископаемых и топлива, но по всем остальным категориям, в том числе по промышленности, её торговля в глубоком дефиците.

Китай также пока в ситуации профицита, но он снижается. У Китая обратная ситуация по экспорту: огромный профицит по промышленным товарам, но при этом зависимость от импорта сырьевых товаров».

Если внимательно приглядеться к выдержкам из доклада, то становится ясно: западные аналитики тихонько играют похоронный марш России. Главная тема марша: «России пора заняться структурными реформами».

Авторы пишут, что экономика России крайне зависима от сырья. Будут ли цены на сырьё снова расти так быстро, как росли в прошлом десятилетии? Если нет, то что станет новым источником роста российской экономики? Правительство, указывается в отчёте, проводило проциклическую бюджетную политику, которая во многом явилась основой быстрого роста экономики. Однако возможности для бюджетного стимулирования теперь значительно сократились.

В 2000-2008 годах госрасходы выросли в 10 раз, а номинальный ВВП вырос в 8,5 раза. Возможности государства проводить стимулирующую политику ограничены, это видно на примере бюджета 2013 года, где расходы выросли всего на 3%: это рекордно низкие темпы роста.

Рост инвестиций в основной капитал крупных компаний в России в 2013 году будет небольшим. Именно это одна из главных проблем России — инвестиции не растут так быстро, как нужно. Они не соответствуют потребностям в них, считают аналитики.

«Ещё одна проблема — это структурные реформы. России нужны меры по улучшению делового климата, борьбе с коррупцией. Если эти проблемы будут решены, рост российской экономики будет выше, возможно, 5-6%».

Тем не менее, другие эксперты, пишет Наталия Трушина (Bankir.Ru), уверяют: судьба новой аббревиатуры «от создателя BRIC» вряд ли повторит успех его первого акронима.

Вне зависимости от сознания O’Нила бытие всё расставило по своим местам. Джим протестовал против присоединения к БРИК Южной Африки, но БРИК превратился в БРИКС. Саммиты пятёрки проходят на ежегодной основе. В 2015 году страной, принимающей партнёров, будет Россия.

По мнению Родиона Ломиворотова, начальника отдела макроэкономических исследований «ОТП Банка», особенность стран BRIC — не только их впечатляющие темпы экономического роста, но их размер и степень влияния на мировую экономику.

Например, быстрая индустриализация Китая привела к значительному росту спроса на сырьевые товары. Китай формирует около половины всего спроса на мировом рынке металлов.

Из MIST только Индонезия и, быть может, Мексика, в будущем окажут значительное влияние на мировую экономику, да и то при условии проведения успешной экономической политики. Южная Корея и Турция могут показывать быстрые темпы экономического роста, но они не настолько велики. Правда, потенциал роста этих экономик этих стран достаточно высок, что ценят инвесторы. И инвестиции в Турцию были действительно темой прошлого года.

Доля ВВП каждой из стран MIST уже превышает 1% от общемирового (Турция — 1,1%, Индонезия — 1,2%, Мексика — 1,6%, Южная Корея — 1,6%). Никакая из перечисленных стран не сможет потеснить Китай или Индию, но они смогут догнать или перегнать Россию и Бразилию по размеру экономики.

Генеральный директор Экономико-правовой школы «ФБК» Сергей Пятенко считает, что каждая из стран двух «четвёрок» имеет куда больше национальных интересов, нежели точек соприкосновения с другими странами. Некоторые экспортируют углеводород, а другие импортируют, некоторые продают оружие, а другие — покупают.

Евросоюз шёл к объединению примерно 50-60 лет. BRIC находится лишь в начале пути, а MIST даже и не начал свой путь. Посмотрим, что будет лет через 10-20. А пока перспективы MIST как группы вполне соответствуют значению этого слова в английском языке — «туман», иронизирует аналитик.

Обозревал и переводил Олег Чувакин